Договоры по распоряжению исключительными правами

• по отчуждению имущества;
• по передаче имущества в пользование;
• по производству работ;
• по оказанию услуг.

    Как видно, в этой схеме, договоры в сфере  интеллектуальной собственности оказываются  «распределенными» по четырем уже  известным группам.

    Понятно, что такой вариант системы  закономерно должен вызвать неприятие  у противников проприетарного подхода, которые вновь обратят внимание на принципиальные различия между материальными (вещами, работами, услугами) и нематериальными (результатами интеллектуальной деятельности и средствами индивидуализации) объектами⁸. Частным, но важным проявлением такого различия предлагается считать несовпадение правомочий «пользования» (для материальных объектов) и «использования» (для результатов интеллектуальной деятельности)⁹. Интересно, что в рассматриваемом (первом) варианте конструкция договора об отчуждении исключительного права вообще оказывается излишней. В то же время именно такой вариант в полной мере отвечает принципу единства гражданско-правового регулирования.

    Второй  вариант основан на признании  оборотоспособных прав на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации самостоятельным видом, выделяемым наряду с вещами, работами и услугами.

    Вариант 2.Договоры:

    по  отчуждению вещей; по отчуждению исключительных прав;

    по  передаче вещей в пользование; лицензионные договоры;

    по  оказанию услуг;

    по  оказанию услуг, связанных с предоставлением  исключительных прав.

    У данного (второго) варианта есть более  «экономичный заменитель», предполагающий простое добавление пятой группы: договорные обязательства в сфере  интеллектуальных прав.

    К этому последнему варианту стремитс, практика, которая вообще всегда склонна к упрощению. Признавая (легально или доктринально) автономность отношений, возникающих по поводу объектов, именуемых интеллектуальной собственностью, невольно приходится признавать и правоту противников кодификации соответствующего законодательства. Включение норм об интеллектуальной собственности вообще и договорах в этой сфере в частности в общую систему кодифицированных гражданско-правовых норм будет оправданным только тогда, когда эти нормы станут частью гражданско-правовой материи.

    Согласно  положениям гл. 69 ГК РФ, носящим общий  для всех интеллектуальных прав характер, договоры в указанной сфере могут  быть четко подразделены на две группы: 1) предусматривающие полную передачу всех прав на объект; 2) предоставляющие право использовать объект на определенных условиях. Правовая сущность договоров, отнесенных к первому типу, состоит в перенесении на контрагента всей совокупности интеллектуальных прав, за исключением неотчуждаемых. При этом передающая сторона данных прав лишается.

    По  лицензионному договору не происходит отчуждения исключительного права. В комментарии Е.А. Суханова прямо указано, что данный договор является «...самостоятельным видом гражданско-правового договора, впервые урегулированным в этом качестве непосредственно нормами Гражданского кодекса»¹⁰. Данная правовая конструкция весьма показательна с точки зрения определения оборотоспособного объекта в рассматриваемой сфере.

      До принятия части четвертой ГК РФ дискуссионным являлся вопрос о допустимости определения цены объектов, признаваемых интеллектуальной собственностью, «по аналогии» - цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за передачу аналогичных объектов. С принятием ч. 4 ГК РФ заключение договора в сфере интеллектуальных (исключительных) прав возможно как на возмездной, так и на безвозмездной основе (презюмируется возмездность); правила определения цены, предусмотренные п. 3 ст. 424 ГК РФ, не применяются (п. 3 ст. 1234 ГК РФ , п. 5 ст. 1235 ГК РФ).

    Даже авторы, разделяющие в целом подход, реализованный в части четвертой ГК, признают, что в интеллектуальной сфере деление договоров на консенсуальные и реальные «весьма условно»¹¹. Если законодатель объявляет РИД не способными переходить от одного лица к другому (ст. 129 ГК РФ), то, очевидно, момент возникновения прав и обязанностей в реальном договоре связывается с передачей материального носителя (тем более, что в новой редакции ст. 129 ГК РФ есть формулировка: «...материальные носители, в которых выражены соответствующие результаты или средства».

    Нетипичные, непоименованные договоры в сфере  интеллектуальной собственности также  возможны. Например, для авторских  и смежных прав предусмотрено  существование структур, получивших наименование «организации по управлению авторскими и смежными правами на коллективной основе» (ст.ст. 1242-1243 ГК РФ). П.В. Степанов приходит к выводу о том, что они не являются ни договорами доверительного управления, ни лицензионными договорами, и это «дает основание для отнесения» таких договоров «к числу так называемых непоименованных договоров»¹². Заметим, что сама возможность заключения договоров с участием организаций по управлению правами на коллективной основе прямо предусмотрена частью четвертой ГК РФ: в п. 3 ст. 1242 ГК РФ, определены требования к форме (простая письменная), субъектному составу, указано на гражданско-правовую природу данных договоров (абз. 3), а также на неприменимость к ним норм части четвертой ГК РФ о договорах об отчуждении исключительных прав и о лицензионных договорах.

    Дискуссионной во многих отношениях остается конструкция  договора об отчуждении права на получение  патента (ст.ст. 1357 и 1420 ГК РФ). Известное  противопоставление «права на патент»  и «права из патента» - нередко с  отрицанием цивилистической природы первого - продолжает оставаться обсуждаемым специалистами. Со своей стороны полагаем, для такого отрицания нет оснований.

    Представляется  верным построение системы гражданско-правовых договоров, основанной на полном и безоговорочном признании имущественных прав на охраняемые в соответствии с частью четвертой ГК РФ РИД и приравненные к ним средства индивидуализации имуществом, как того и требуют ст. 128 ГК РФ и существо регулируемых отношений. На данный момент единство гражданско-правового регулирования оказывается декларируемым, не воплощаемым в конкретную правовую материю. Сегодня место договоров, урегулированных частью четвертой ГК РФ, в общей системе гражданско-правовых договорных обязательств, с учетом приведенных комментариев разработчиков, остается не вполне ясным, что, в свою очередь, свидетельствует либо о неполноте, либо о противоречивости российской концепции исключительных прав. Сейчас благодаря части четвертой ГК РФ была унифицирована система законодательства, а именно система договоров в сфере интеллектуальной собственности 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

§ 2  Виды договоров, оформляющих динамику исключительных прав, их элементы

       Договоры, оформляющие динамику исключительных прав (далее – ДОДИП) – это  обычные гражданско – правовые договоры, поэтому к ним применимы правила о дву – и многосторонних сделках, о формах и условиях действительности сделок, свободе договоров, нормах обязательственного права, которые касаются заключения и исполнения договоров, ответственности сторон. ДОДИП носит возмездный характер, субъектами могут быть как физические, юридические лица, так и государство. Их наиболее яркой отличительной чертой является условие о предмете договора.

    Общее количество именованных договор  около 36 в ч.4 ГК РФ, для каждой главы характерен примерно одинаковый «набор» договоров. Всего два договора непосредственно направлены и оформляют динамику исключительных прав – это лицензионный договор и договор об отчуждении исключительного права¹³. Остальные договоры, будь это договор авторского заказа или РИД созданное в рамках трудового договора (служебное произведение) – в любом случае своей конечной целью имеют установление, урегулирование и распределение тех исключительных имущественных прав, которые возникают в силу создания РИД или средства индивидуализации, а также определение правообладателя данных прав. Рассмотрим два основных договора по отдельности.

       Договор об отчуждении исключительного  права

       Гражданин или юридическое лицо, обладающие исключительным правом на результат  интеллектуальной деятельности или  на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать их по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом.

     По договору об отчуждении исключительного права одна сторона (правообладатель) передает или обязуется передать принадлежащее ей исключительное право на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации в полном объеме другой стороне (приобретателю).

     Договор должен быть заключен в письменной форме. А договор об отчуждении исключительного  права на изобретения, полезные модели, промышленные образцы, селекционные достижения, зарегистрированные топологии интегральных микросхем, зарегистрированные программы для ЭВМ и базы данных, товарные знаки подлежит государственной регистрации. При несоблюдении указанных требований договор является недействительным.

     По  общему правилу исключительное право  на РИД или на средство индивидуализации переходит от правообладателя к приобретателю в момент заключения договора, если соглашением сторон не предусмотрено иное. Некоторые ученные¹⁴  считают, что стороны договора об отчуждении исключительного права вправе предусмотреть иной момент перехода исключительного права, чем момент его заключения, если договор не подлежит государственной регистрации¹⁵.

     Договор об отчуждении исключительного права, с одной стороны, является договором о передаче имущества. Это роднит его с договорами купли-продажи, мены, дарения, ренты и свидетельствует о возможности субсидиарного применения норм параграфа 1 главы 30 ГК РФ, а норм глав 31-33 ГК РФ - по аналогии к отдельным видам договоров об отчуждении исключительного права, если иное не предусмотрено специальным законодательством об интеллектуальной собственности (часть четвертая ГК РФ). С другой стороны, данный договор относится к договорам о распоряжении правами на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации, в предмет которых в отличие от договоров о передаче имущества в собственность, входит особый объект  нематериальные результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации. Но все же второй вариант является более предпочтительным, так как основывается на специфике самого объекта договора.

     При отчуждении исключительного права  субъектный состав участников может  порождать отношения с множественностью лиц, как на стороне правообладателя, так и приобретателя. Между приобретателями исключительного права не возникает отношений соавторства, соисполнительства. К этим отношениям по аналогии могут быть применены нормы об общей долевой или общей совместной собственности, соответственно необходим специальный механизм применения режима совладения при отчуждении исключительного права, которое может «расщепляться» между приобретателями исключительного права.

     В договоре необходимо четко определить его предмет путем указания на объект права – результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним  средства индивидуализации. В качестве существенных условий договоров об отчуждении исключительного права необходимо выделять условия об имеющихся лицензиях, как исключительных, так и неисключительных, с указанием их вида, способов использования объекта, территории и срока действия, если имеются - способов продления. Кроме того, в договоре должны быть указаны «потенциальные обременения».

     Особое  внимание уделено разграничению  договоров об отчуждении исключительного  права и договоров о передаче прав на единые технологии. На основе анализа  норм главы 77 ГК РФ и Федерального закона от 25.12.2008 № 284-ФЗ «О передаче прав на единые технологии» сделан вывод, что законодатель относится к договорам о передаче прав на единые технологии так же как и к договорам об отчуждении исключительного права на результат интеллектуальной деятельности или лицензионным договорам. Однако этот подход неверный, поскольку не учитывается правовая природа прав, которые имеет обладатель единой технологии на объекты, входящие в ее состав. Договор об отчуждении исключительного права на единую технологию может иметь место лишь, если у ее обладателя имеются исключительные права на все объекты, входящие в состав единой технологии и перечисленные в п. 1 ст. 1542 ГК РФ. Такая презумпция предусмотрена в п. 2 ст. 1542 ГК РФ, но в состав единой технологии могут входить и другие права на результаты интеллектуальной деятельности, в том числе приобретенные по лицензионным договорам. Если хотя бы на один объект не имеется исключительного права, допускается лишь лицензионный договор, причем его вид будет определяться в зависимости от того, на каких условиях приобретены права в рамках единой технологии - на основании исключительной или неисключительной лицензии. При отсутствии исключительного права на все объекты, входящие в состав единой технологии, целесообразным видится заключение отдельных договоров на каждый из объектов в зависимости от вида прав на них.