Изобразительное искусство и архитектура Китая в эпоху хань

  На  кирпиче под номером 1 — крылатая змея со звериной головой, среди тумана и облаков. 
На кирпиче 2 — ворона, летящая на фоне большого солнечного диска, окруженного со всех сторон пламенем. 
На кирпичах 6, 7 и 8 — белый тигр, мчащийся во всю прыть с широко раскрытой пастью. Фоном служат облака. 
На кирпичах 9 и 10 — русалкоподобный павлин. 
На кирпиче 20 — облака.

  Внутри  комнаты гробницы, где стены переходят  в потолок, фреска, составленная из пяти пустотелых кирпичных плит. В  центре фрески изображен сидящий  медведь в одеждах, чья голова и лапы выкрашены в светло-коричневый цвет. Вокруг него кружатся облака. Ниже — белый тигр и темно-зеленый дракон, свирепо рычащие друг на друга. Все эти животные, как и те, что изображены на потолочной фреске (драконы, тигры, павлины и т. д.), предназначены защищать душу умершего по дороге в рай. В их задачу входит устранение всех препятствий на пути. Ближе к переднему плану, на пустотелом кирпиче, изображена птица с человеческой головой, она расправила крылья и готова взлететь. Вероятней всего, птица олицетворяет ангела-хранителя, который поведет душу умершего в рай. 
Несмотря на то что фресок в этой гробнице было обнаружено немного, они послужили для того времени трамплином в будущее в том, что касается содержания, форм и технических приемов живописи. В этом их огромное значение. Тема прямоугольной фрески на потолке схожа с темой погребального покрывала из Мавандуя, поскольку основной мыслью обоих является «вознесение в рай». В этой фреске отсутствует образ единого «Творца». Большинство ханьских фресок более позднего времени, как видно по «расписанным каменным плитам» и «расписанным кирпичам», следовали этому примеру. По фрескам гробницы Бу Цяньцюя чувствуется постепенная, но неуклонно растущая популярность «Двуединости» и теории «Пяти Первоэлементов», хотя летящие драконы, белые тигры, павлины и т. п. все еще играют весьма значительную роль. В новой, набирающей популярность теории темно-зеленый дракон, белый тигр, ярко-красный павлин, черепаха и змея рассматриваются как «Четыре Духа», олицетворяющих соответственно четыре стороны света (восток, юг, запад и север). 
Другой характерной чертой фрески из гробницы Бу Цяньцюя является отказ (за исключением облаков, играющих вспомогательную роль) от более формального, точно установленного узора. Линии не только отличаются по ширине, но и кажутся более подвижными, в них есть то, что последующие поколения художников называли «живостью и динамизмом». Ярко-красный является основным цветом и применяется для покрытия как больших, так и малых областей. Часто ярко-красные линии идут вплотную с черными. Часть лица или руки может быть изображена светло-коричневой, а в воротниках и одеждах могут присутствовать светло-зеленые или пурпурные штрихи. 
Манера письма свободна в использовании цвета и не имеет ограничений, а краски наложены плавно и не имеют разрывов. Кажется, что цветные линии заигрывают со своими черными двойниками, иногда подходя вплотную, иногда отдаляясь. Их движение нисколько не ограничено черными линиями. Этот романтический стиль, без сомнения, является значительным шагом вперед в живописи. Фреска гробницы Бу Цяньцюя явилась, несомненно, предшественником китайской живописи в том, что касается свободной манеры исполнения «человеческих фигур».

  В 1957 году в окрестностях Лояна было обнаружено другое захоронение времен Хань. Его относят к 48–7 годам до н. э., то есть оно не настолько древнее, как гробница Бу Цяньцюя. Несмотря на близость двух погребений по времени возведения и географическому положению, в период между их строительством произошли существенные изменения, заслуживающие нашего внимания. Во-первых, на двенадцати пустотелых кирпичах, из которых сложена фреска на потолке, были изображены только солнце, луна и звезды. Солнце и луна расположены по краям фрески, а звезды окружены облаками. Верхняя часть стены, разделяющая переднюю и заднюю комнаты гробницы, и верхняя часть задней стены примечательны обилием и красочностью изображенных на них событий. Фреска на передней поверхности перегородки состоит из двух частей. Верхняя часть, оформленная как лестница, составлена из трех пустотелых, ярко раскрашенных кирпичных плит. Нижняя часть, соответствующая горизонтальной балке, также составлена из пустотелых кирпичных плит, которые были побелены известью по всей длине, чтобы создать видимость цельности до того, как приступить к росписи. В середине центральной части расположен вертикальный кирпич с изображенным на нем огромным медведем. Однако центральная и нижняя части фрески со временем размылись. Перед медведем — ярко-красные черепахи и змеи. Наверху — павлин, а слева и справа — темно-коричневые драконы и белые тигры. По обеим сторонам от головы медведя изображен бессмертный, держащий нефрит. Между головой медведя и нефритом можно видеть животное с кошачьей мордой и человечьим телом и еще какого-то не менее странного зверя. В верхнем левом углу изображен леопард цвета красной глины, а в правом верхнем углу — зеленая обезьяна. По обеим сторонам стоят треугольные кирпичи с подобными изображениями. В центре — подвешенный в воздухе кусок нефрита, за который борются черный и белый медведи (или баран). Внизу — божество с человечьей головой и звериным телом, преследующее бегущую лошадь. Над черным медведем нарисован желтый олень, чья голова повернута в сторону.

  Все области, не занятые под роспись, оставлены пустыми, а рисунки  появились в процессе предварительного наброска, очерчивания и окрашивания. Похоже, что методы были достаточно гибкими. Помимо ярко-красного и цвета  красной глины, широко использованы пурпурный, темно-синий, светло-зеленый, светло-коричневый и светло-желтый цвета. По тональности эта фреска гораздо богаче, чем ее аналог в гробнице Бу Цяньцюя. Фреска на горизонтальной балке достигает 25 сантиметров в ширину и 206 сантиметров в длину. На ней изображены фигуры тринадцати человек большого и малого размера, среди которых бросаются в глаза фигуры трех воинов. Изображение гиперболизировано, но манера письма легка и выразительна. Слева от них расположен стол, на котором стоит блюдо с двумя персиками. Очевидно, фреска доносит до нас историю о том, как «Два персика убили трех воинов», пришедшую из Летописи Яньцзы. История гласит, что на службе у князя Цзингуна из Ци было три воина и премьер-министр обратился к князю с просьбой об их увольнении, обосновывая это их чрезмерным тщеславием. Следуя совету министра, князь дал трем воинам два персика, сказав, что съесть их может только достойнейший. Три воина устроили битву за пару персиков и в результате все трое погибли.

  В 25 году начался последний период правления династии Хань, известный как Восточная Хань. Анализ извлеченных в недавние годы материалов из захоронений Восточной Хань показывает, что «расписанные каменные плиты» и «расписанные кирпичи» стали чаще применяться в качестве украшения, хотя фрески еще продолжают встречаться. В основном фрески династии Восточная Хань значительно больше по масштабу и в большинстве случаев повествуют историю умершего. Каждая фреска имеет свои характерные черты. Помимо «Четырех Духов», которые продолжают появляться регулярно, тема «вознесения в рай», похоже, ушла совсем. Можно коротко констатировать, что реализм стал преобладать над религиозными предрассудками.

  Невозможно  не выразить свои любовь и восхищение ханьскими фресками, которые учат и вдохновляют нас. Они проложили новую дорогу для развития китайской живописи. Они благополучно обошли стороной смешение живописи и индустрии, став живописью как таковой, то есть изображающей реальность или же выражающей чувства и эмоции. Это было временем, когда китайская живопись из мира сказочных образов и религиозных предрассудков вошла в мир реальной жизни — той жизни, которую каждый художник переживал лично. Индивидуальность темы изображения — ее выражение, движение, проявление, особенности — вышла на передний план и рассматривалась как наиглавнейшая. Художники не только придавали большое значение манере письма, но и, что замечательно, были достаточно смелы, чтобы рисовать и красить так, как они считали нужным, не особо заботясь о деталях. Они явно не слышали о теориях живописи, развитых в более позднее время, они просто старались сделать свои работы более жизненными и живыми, более трогательными. Они обладали тем, что последующие поколения художников называли «редким и тайным талантом», который позволял им «делать непохожее похожим». Можно только восхищаться их мудростью и творчеством, поскольку именно они не только были первопроходцами новых способов живописи, но также выработали динамичный, жизненный и свободный стиль.

   II. Архитектура.

  От  ханьского времени до нас дошло  значительное количество памятников материальной культуры, которые дают представление о высоком уровне строительной техники, архитектуры, скульптуры, живописи и прикладного искусства того периода. Раскопки поселений ханьского времени в Китае, Маньчжурии и Южной Сибири, глиняные модели домов и башен из погребений, сохранившиеся кое-где до нашего времени каменные пилоны, а также изображения зданий на каменных барельефах свидетельствуют о зрелости ханьского архитектурного стиля. Это подтверждают и сведения письменных источников, дающих описание ханьских построек.  

  Классическое  сооружение зпохи Хань. 

  Ханьские  зодчие умели строить здания в  два-три и более этажей с многоярусной крышей, крытой цветной полуцилиндрической черепицей, заканчивавшейся по краям  крыши круглыми глиняными навершиями, на которых обычно делались надписи с добрыми пожеланиями. Подобный тип здания вошёл в архитектурную традицию и сохранился в Китае на очень долгое время. Ханьское зодчество оказало большое влияние на дальнейшее развитие китайской архитектуры, многие из его форм удержались до самого последнего времени.

  Своего  наивысшего развития архитектура Древнего Китая достигла в 3 в. до н.э.- 3 в. н.э., когда страна была объединена в крупное  централизованное государство. Китай  этого времени представлял собой мощную империю, в состав которой были включены ранее независимые многочисленные племена и государства. Территория Китая во время династии Хань (206 г. до н.э. — 220 г. н.э.) охватывала обширное пространство вплоть до границ Кореи и Индо-Китая. Установились торговые отношения с рядом других стран, в том числе со Средней Азией, Сирией, Ираном, Римской империей.

В этот период в Китае зарождаются  феодальные отношения. Накопление больших  средств в руках господствующего  класса и централизация власти способствовали необычайно широкому строительству в этот период. Были сооружены дороги, связывающие различные части страны, выстроено много городов и каналов.

  Об  облике циньских и ханьских городов  составить полное понятие еще  довольно трудно. В основных чертах план древнего китайского города сложился уже в конце периода Чжоу. Циньские и ханьские города достигали больших размеров и отличались установившимися принципами планировки. Раскинувшиеся на большом пространстве, они обносились крепостными стенами с башнями и многочисленными воротами и внутри делились на несколько частей.

  В центре города находилась запретная  часть с императорским дворцом. Город являлся средоточием ремесла, культуры и торговли. Дворцовые сооружения, башни и дома знати выделялись среди остальных построек своими размерами и роскошной отделкой. Во время династии Цинь в столице государства — Сяньяне — число дворцов достигало 300. Зданий, относящихся к этому времени, не сохранилось до наших дней, так как основным строительным материалом служило дерево. Однако представление о них дают описания в литературных источниках. Строительные принципы китайской архитектуры, восходящие к очень древним временам, изложены уже в «Щицзине». На подготовленной и утрамбованной площадке закладывался земляной фундамент (род стилобата), облицованный камнем или мрамором. На этом фундаменте возводился основной каркас здания, состоявший из деревянных столбов, связанных поперечными перекладинами. На каркас опиралась широкая и высокая крыша, которая была самой большой и тяжелой частью здания. По образному представлению древних китайцев, она должна была производить впечатление развернутых крыльев летящего фазана. Тяжелая массивная кровля, столь обычная в памятниках китайского зодчества, предопределила особенности одного из основных конструктивных и декоративных элементов китайских построек — так называемого доу-гун. Доу-гун представляет собой своеобразную систему многоярусных деревянных кронштейнов, которая, увенчивая опорный столб в месте его соединения с горизонтальной балкой, принимает на себя тяжесть этой балки и служит для поддержки большого выноса широких крыш, равномерно распределяя их тяжесть. Доу-гун состоит из ряда изогнутых брусьев, наложенных друг на друга и далеко выступающих за пределы здания. В архитектуре периода Хань  доу-гун используется в качестве отдельных декоративно обработанных архитектурных узлов, расположенных по углам и в центре здания, в отличие от более поздних периодов, когда он представляет собой ажурный фриз, проходящий под крышей вдоль всей стены. Выступающие концы балок и доу-гуны в ханьское время уже богато декорировались. Легкие деревянные стены здания укреплялись на каркасе и служили как бы ширмами, которые можно было разбирать и заменять в зависимости от времени года. Судя по описаниям в летописях и древних книгах, дворцы циньских и ханьских правителей строились из различных пород ценного дерева и имели кровли из цветной черепицы. Внутри дворцов стены украшались росписями и пропитывались ароматическими веществами, полы инкрустировались драгоценными камнями. Вокруг дворцов были разбиты сады и парки с цветниками, сохранявшимися на протяжении всего года.

  Помимо  дворцов в городах возводились  высокие многоэтажные дозорные башни  с несколькими крышами. Об этих башнях можно в настоящее время получить довольно ясное представление по сохранившимся глиняным моделям, обнаруженным в погребениях. Одна из подобных моделей найдена раскопками 1954 года в провинции Хэнань. Уже масштабы модели, достигающей свыше 1,5 м в высоту, говорят о том, что ханьские постройки подобного рода были значительных размеров (илл. 386). Четырехугольная башня, легкая и вытянутая кверху, состоит из трех Этажей с выступающими карнизами и столбами по углам. Столбы были украшены скульптурными изображениями обнаженных человеческих фигур,напоминающих собой кариатиды. Человеческие фигуры как декоративный мотив в китайской архитектуре встречаются крайне редко. Здесь эти фигуры выполнены очень условно и обобщенно, тогда как вся обработка модели свидетельствует о зрелом архитектурном мастерстве. Здание башни увенчано крышей с выпуклыми орнаментальными полосами, имитирующими цветную цилиндрическую черепицу. По верху крыши проходит высокий конек, украшенный фигурой птицы.

 
Доу-гун

  О рядовых жилых постройках можно  составить представление также по найденным в погребениях глиняным моделям, а особенно по сохранившимся изображениям домов и усадеб, высеченным на каменных плитах, украшавших гробницы. Судя по ним, облик усадьбы в ханьское время был довольно однотипным и сохранился без существенных изменений на протяжении последующих веков. Усадьба состояла из нескольких жилых и служебных построек, размещенных во дворе, обнесенном стенами с воротами. Двор разделялся на несколько частей, куда выходили окнами жилые помещения. Ворота, как и здания, покрывались черепичными кровлями. Строения, составлявшие усадьбу, располагались симметрично и отличались лаконичностью и простотой архитектуры. Религиозная традиция предписывала строить здание в соответствии с благоприятным для человека направлением ветров, уровнем подземных вод и рельефом местности. В основе своей Эта традиция опиралась на народный опыт и имела не только символический смысл, но и определенное практическое значение. По суеверным представлениям, здания должны были фасадом обращаться на юг, строиться у реки и у подножия гор. Практически это было связано с защитой строений от ветров и обогреванием солнечными лучами с юга.

  Особенно  разнообразными и красивыми были городские постройки. Возводились  многоэтажные дома, украшенные по фасаду резными карнизами, колоннами и пилястрами, имевшими декоративное значение. Недавними раскопками на востоке от Пекина обнаружена большая превосходно исполненная глиняная модель дома около 2 м в высоту, дающая отчетливое представление о подобных городских сооружениях. Модель изображает богато декорированное пятиэтажное здание с несколькими крышами, балконами, многочисленными дверями и окнами. Перед домом расположены ворота с двумя невысокими прямоугольными башнями, покрытыми черепичными кровлями. Выше идут широкие крыши и резные балконы, опирающиеся на доу-гуны, облегчающие конструкцию и создающие мягкие переходы в силуэте здания, Этажи постепенно уменьшаются кверху, и постройка венчается небольшой крышей, по своим размерам не превышающей крыши привратных башен. Модель расписана яркими красками, что, по-видимому, соответствовало красочным сочетаниям ханьской архитектуры.