СМИ в условиях вооруженного конфликта и чрезвычайного положения

В Цхинвале с 3 августа 2008 года работали специальные корреспонденты российских телекомпаний. В ночь на 8 августа в столице  съемочные группы Первого канала (Антон Степаненко, Кирилл Бутырин), телеканала «Россия» (Андрей Чистяков), НТВ (Руслан Гусаров, Пётр Гасиев), РЕН ТВ (Артем Васнев, Роман Симбуховский), ТВ Центра (Евгений Поддубный, Алексей Комаров, Алексей Степанов-Молодов), 5 канала, телерадиокомпании «Мир», Russia Today. Единственная иностранная съемочная группа, которая работала во время «Пятидневной войны» в городе — это группа украинского телеканала «Интер». К 9 августа большинство журналистов покинули зону конфликта. В Цхинвале остались сотрудники Первого канала, НТВ, ТВ Центр и «Интер», некоторых журналов и газет. Большая часть кадров, которая поступала до 11 августа из Цхинвала, была снята группами Антона Степаненко, Евгения Поддубного и Руслана Гусарова. Оператор телеканала НТВ Петр Гасиев 9 августа получил осколочное ранение руки.²⁵

В российских СМИ августовскую эскалацию  южноосетинского конфликта один раз назвали «геноцидальной агрессией  режима Саакашвили», к действиям  грузинской стороны применялся термин блицкриг (использовавшийся, впрочем, и западными СМИ).

Действия российской стороны получили название «миротворческой операции» или «операции по принуждению к миру».

При анализе информационной политики Грузии и России спустя 1 месяц после военных событий видно, что главным минусом со стороны Российской Федерации, на взгляд автора, является недопущение иностранных журналистов на территорию Южной Осетии для освещения происходящих событий, а также отсутствие достаточных комментариев со стороны руководства страны по событиям в Южной Осетии и действиям миротворцев, а также российских войск в первые дни войны. В результате чего у иностранных журналистов не было объективного представления о событиях в Южной Осетии, а репортажи российских журналистов не доходили до мировой общественности, так как показывались только в Российской Федерации. Эти два факта сыграли большую негативную роль в освещении действий России во время грузино-осетинского военного конфликта. Минусы информационной политики России были быстро подхвачены иностранными журналистами и детально освещались в прессе.

В отличие от России, Грузия заранее  запланировала действия по освещению  ситуации в стране и приложила  все силы и средства для международного освещения событий. Так, грузинский президент Саакашивили имел круглосуточный доступ к самым большим и значительным иностранным телевизионным компаниям, таким как CNN и BBC. По утверждению американской газеты The Washington Post, в апреле 2008 года Грузией был подписан контракт, оцениваемый в $200 тыс., с американской консалтинговой фирмой Orion Strategies, принадлежащей Ренди Шенемани (на тот момент он был советником по внешней политике кандидата в президенты США Джона Маккейна).²⁶²⁷

По утверждению британской газеты The Times, Грузией был также подписан контракт с одним из бельгийских PR-агентств.²⁸ В дни конфликта бельгийские пиарщики рассылали в СМИ десятки электронных писем, в которых излагалась информация из зоны конфликта. Некоторые из этих писем содержали явные преувеличения, в частности, о якобы интенсивных бомбардировках Тбилиси или о захвате российскими войсками грузинского города Гори. Многие СМИ повторили эти сообщения без независимой проверки. Как писала газета The Times, «если бы грузинская армия была бы столь агрессивной, как пиар-кампания властей страны, то исход войны в Южной Осетии мог бы быть совсем иным».²⁹

 Кроме того, президент Саакашвили на фоне флага ЕС сам представлял на хорошем английском языке ситуацию в Грузии для иностранной общественности, что не могло не вызвать симпатии у зрителей. Слова его выступления были примерно следующие: «Россия - агрессор. Мы маленькая демократическая страна. Пожалуйста, помогите нам». При этом необходимо отметить, что эти слова Саакашвили произносил, когда Россия ещё не приняла решения о поддержке граждан Южной Осетии, а также когда Грузия осуществляла обстрелы города Цхинвали. Таким образом, у иностранных зрителей сложилась следующая картина: нападение России на территорию Грузии, которая «восстанавливает территориальную целостность». Вследствие чего у иностранных граждан сложилось впечатление о том, что грузинская сторона страдает от действий России и что Россия сама спровоцировала конфликт в Южной Осетии, а потом ввела войска на грузинскую территорию. Пребывание же российских военных в Абхазии и Южной Осетии, а также на прилегающих к ним территориях в Грузии расценивали как «оккупацию».8 Геноцид же со стороны грузинской стороны в отношении населения Южной Осетии остался незамеченным. Это лишь одна сторона освещения грузино-осетинской войны, в ходе которой средства массовой информации достаточно сильно искажают картину реального мира.

Необходимо  также отметить, что в первые дни войны в Южной Осетии и Абхазии были отключены все телеканалы, в сети Интернет не было доступа к русскоязычным интернет-порталам, в силу чего люди не знали, что творится вокруг. Наряду с этим мобильная связь около суток была заблокирована, а после её включения на прием работали только телефонные номера грузинских операторов. Восстановить деятельность российских средств массовой информации не удается до сих пор. Исключением является спутниковое телевидение. Позже власти Грузии разрешили некоторым кабельным операторам возобновить трансляцию нескольких русскоязычных каналов. Российские интернет-порталы до сих пор работают не все.

Однобокое освещение событий во время конфликта многими международными СМИ происходило с антироссийских позиций.

По мнению доктора политических наук И. Н. Панарина, согласованность и синхронность выступления американских и европейских СМИ во время конфликта свидетельствует о том, что план информационного прикрытия кампании в Грузии разрабатывался не менее года, а информационная агрессия направлялась руководством США.³⁰

События в Южной Осетии комментировали многие западные СМИ. Британский телеканал  «Sky News» показал в новостном  выпуске от 8 августа 2008 года видеосюжет об обстреле сёл Южной Осетии и столицы республики — Цхинвали грузинской артиллерией в ночь на 8 августа, а на следующий день сопроводил его сообщением, что «Россия ведёт обстрел территории Южной Осетии, входящей в состав Грузии».

Долгое время западные телевизионные  каналы не вели репортажи непосредственно  из Цхинвали, однако почти все сообщали о катастрофических разрушениях  города сперва под огнём грузинской артиллерии, затем под огнём артиллерии российской.³¹ Все представители западных СМИ базировались в Тбилиси и сообщали о разрушениях в грузинских городах Гори и Поти, военные объекты в которых подвергались не вполне точечным российским ударам с воздуха, что привело к жертвам среди мирного населения.³² В Цхинвали находились только российские телеканалы и один украинский. И только впоследствии Цхинвал посетили более 100 иностранных журналистов.³³

Владимир Путин заявил 11 августа, что западные СМИ и политики цинично пытаются представить агрессора в качестве жертвы: «Удивляет, конечно, не сам цинизм политики — политика, как часто говорят, сама цинична — удивляет масштаб цинизма, умение выдавать белое за чёрное, чёрное за белое, умение ловко выставлять агрессоров в качестве жертвы агрессии и возлагать ответственность за последствия на самих жертв… Нынешних грузинских политиков, которые в одночасье стёрли с лица земли десять осетинских деревень и танками давили детей и стариков, заживо сжигавших людей в домах, — вот этих деятелей надо взять на защиту. Когда-то президент США говорил в отношении одного из латиноамериканских диктаторов: Сомоса, конечно, мерзавец, но это наш мерзавец».³⁴

Позже из трансляции BBC была вырезана цензурой часть заявления Путина: «которые в одночасье стёрли с лица земли десять осетинских деревень и танками давили детей и стариков, заживо сжигавших людей в домах, — вот этих деятелей».

8 сентября журналисты телеканала Russia Today обвинили CNN в подлоге и грубой фальсификации. По их словам, американский телеканал, демонстрируя кадры разрушений осетинского Цхинвала, заявил, что речь идёт о грузинском Гори. Один из журналистов сказал по поводу освещения событий западными СМИ: «война Грузии в Южной Осетии нанесла катастрофический удар по их репутации. Впервые они замалчивали события в военном конфликте, а порой, как показал пример с CNN, занимались и фальсификацией».³⁵³⁶

Информационная война велась также и на интернет-пространстве. По мнению Антона Носика, основателя блога LiveJournal, блогосфера становится ареной войны за общественное мнение. Свое мнение специалист подтвердил на примере конфликта в Грузии, в ходе которого велась целенаправленная работа по обсуждению ситуации в Южной Осетии и Грузии. По словам Носика, до введения российских войск в Грузию 80% читателей его журнала сказали, что в Грузию входить не надо, и лишь 20% высказались «за». А в последующие дни эти 20% производили 120% политических комментариев. Каждый человек, который находился при исполнении, он свое мнение высказывал десять раз от десяти разных имен.9

В заключение хотелось бы процитировать слова  Сергея Лаврова, который признал  факт поражения в информационной войне между Россией и Грузией  следующими словами: «Мы дети в том, что касается методов использования  СМИ, просто дети. Стараемся научиться  у старших товарищей, у которых десятилетиями накапливался этот опыт, опыт использования четвертой власти».³⁷ Конфликт в Южной Осетии помог России приобрести значительный опыт ведения информационной войны, и, хочется надеяться, при освещении других событий, (хотелось бы рассчитывать, что не военных) он будет применён.

Заключение

СМИ способны оказывать серьезнейшее воздействие  на развитие того или иного конфликта, причем оно может быть как позитивным, так и негативным. От того, какую  позицию займут представители СМИ  по отношению к вооруженному конфликту, как будут его освещать, в значительной мере  зависит исход данного  конфликта. Можно выделить три основных позиции: 1) непредвзятое и объективное информирование исключительно с гуманистических, общечеловеческих позиций; 2) информирование о событиях, сочетающееся с поддержкой военных усилий своей страны; 3) информирование о событиях, сочетающееся с поддержкой военных усилий противника. Первая позиция, несомненно, соответствует высоким стандартам профессиональной журналистской этики. Но и вторая должна быть признана вполне возможной и этичной.

При работе журналиста в зоне вооруженного конфликта  тщательность проверки фактов еще более  важна, чем в обычной мирной обстановке. Но даже если журналист точно знает, что сведения верны, – он обязан думать о последствиях прежде, чем включать их в свои репортажи и публикации.

Работа  представителей СМИ по освещению  событий в «горячих точках» может  вызвать стресс, как у источников информации, так и у огромной аудитории  этих средств массовой информации. Для журналиста важно соблюдать  некоторые профессиональные правила, чтобы не допускать этого. Основной принцип, которым должен руководствоваться журналист, освещающий вооруженный конфликт и сопутствующие ему гуманитарные проблемы, это принцип не навреди!

В данной работе были рассмотрены различные стороны такого явления, как журналист на войне. Выяснилось, что его поведение и пребывание в зоне военного конфликта имеет определенные характеристики и описывается некоторыми ключевыми моментами.

Во-первых, число преступлений против журналистов увеличивается ежегодно. Журналистов убивают, они попадают в тюрьмы и в плен, они становятся заложниками у террористов. Чем больше войн – тем больше журналистов погибает. Все это позволяет сделать вывод, что журналист сегодня – полноправный участник военного конфликта, такой же, как и военные. Это подтверждает и обращение к истории военной журналистики в России. Видно, что представители прессы и в XIX веке играли важную роль для развития общества, для информирования его о настоящем положении дел в стране и за рубежом.

Во-вторых, журналист, который хочет не только хорошо исполнить свои служебные обязанности но и остаться в живых, должен соблюдать определенные меры безопасности, которые можно назвать сводом правил и рекомендаций для участника военного конфликта. Как правильно наладить контакт с враждующими сторонами, как обезопасить себя от нападений, как суметь определить благоприятный момент для получения информации и т.д. – все это выработано военным опытом многих и многих представителей прессы.

В-третьих, пребывание журналиста на войне характеризует его отношение с военными. Как правило, они не считают журналиста своим союзником, и порой складывается парадоксальная ситуация, когда информацию о происходящем прессе намного проще получить у зачинщиков военных действий или у террористов, чем у представителей военного командования. Случалось и так, что военные препятствовали получению объективной информации о ситуации. Налаживание отношений с офицерским составом – пожалуй, одна из самых важных составляющих пребывания журналиста в зоне военных действий.

Четвертое – журналисту необходимо стремиться к максимальной объективности в освещении событий. Это тем более важно, когда речь идет о войне. Помимо чисто прагматических соображений, здесь отражается и нравственность журналиста, темные и светлые стороны его личности.

Пятое – всякий представитель прессы, оказавшийся на войне, защищен, по крайней мере формально, законом. Он является объектом международного права, хотя чрезвычайно часто его права грубейшим образом нарушаются. 
Таким образом, можно сделать вывод о том, что проблема журналиста на войне очень серьезна и обостряется с каждым годом. Журналист стал неотъемлимой частью информационного пейзажа зоны военных действий, и во многом поэтому конфликтующими сторонами он рассматривается как удобная мишень, или как раздражающий фактор. По всей видимости, об облегчении участи военного корреспондента можно будет говорить только тогда, когда напряженная обстановка в мире начнет разряжаться, и количество военных конфликтов начнет уменьшаться.