СМИ в условиях вооруженного конфликта и чрезвычайного положения

 

 

а) стандартная  схема работы СМИ:

объект А   è   источник   è  получатель

 

 

 

б) схема СМИ  в случае военного конфликта:

          объект А

                   |

                   |                                      

       объект Б  è источник  è получатель

 

Происходит  систематическое искажение картинки в угоду поставленной цели. СМИ в принципе всегда искажает картинку ситуации в сторону своих стандартов, например, в случае предвыборной борьбы. СМИ больше внимания уделяют процессу "гонки" между кандидатами, чем расхождению между ними по проблемным вопросам. Однако в данном случае искажение возникает не из-за стандартов канала, а из-за поставленных целей.¹²

Проблема  управления сообщениями СМИ в  случае конфликта решается также  ограничением доступа журналистов  к театру развития событий. Резко  сузив возможности получения  информации, удается увеличить интерес  к официальной точке зрения. Но такие задержки могут носить только временный характер, только в первые часы после начала военных действий, в противном случае развивается  существенное неприятие действий властных структур со стороны журналистов, что  наиболее ярко продемонстрировала послечернобыльская ситуация, когда в результате возникло резкое недоверие к официальной  информации.

Не только военный конфликт в чистом виде вызывает необходимость обращения к данной проблематике. Серьезные проблемы по управлению масс-медиа эффектами возникают в современном мире при захвате заложников террористами. Террористы в этих случаях очень сильно сориентированы на средства коммуникации и журналистов, соответствующим образом коррелируя свои действия. Так, захват заложников в 1985 г. ливанскими террористами привел к тому, что международные телесети пользовались только картинкой, предоставляемой самими террористами. В результате были представлены не та точка зрения и не та интерпретация событий, к которым стремились властные структуры.¹³

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2.1 Правовой статус журналиста, работающего в зоне военного конфликта.

 

Журналисты, профессиональный долг которых – находиться там, где происходит вооруженное столкновение, и принимать непосредственное участие в освещении этих событий, нормами международного гуманитарного права (МГП) рассматриваются как гражданское население и лица, которые оказались на территории вооруженного конфликта.¹⁴ Нормы МГП говорят о том, что гражданские лица могут потерять право на защиту, предоставляемую МГП, если они вступают в вооруженные формирования, если они берут в руки оружие и даже если они находятся рядом с различными военными объектами, поскольку в этом случае никто не сможет гарантировать им жизнь, так как военные объекты будут подвергаться нападению в первую очередь.

Главной международной гуманитарной организацией, к чьим функциям относится контроль над соблюдением норм МГП, является Международный Комитет Красного Креста (Полумесяца). Наряду с МККК в зонах вооруженных конфликтов часто работают и другие международные организации, с которыми приходится сталкиваться журналистам. Это миротворческие силы ООН, это Организация безопасности и сотрудничества в Европе – ОБСЕ, это такие неправительственные международные гуманитарные организации как “Врачи без границ”, “Международная амнистия”, “Репортеры без границ”, миссии Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев и ряд других неправительственных организаций, цель которых – оказать содействие в первую очередь гражданскому населению, которое вовлекается в вооруженный конфликт. Существует несколько видов защиты, предоставляемой МГП журналистам.

Статья 79 Дополнительного протокола № 1 регламентирует защиту, предоставляемую журналистам. Следует обратить внимание на первый и второй параграфы данной статьи, которая говорит о предоставлении защиты журналистам как гражданским лицам. Дело в том, что после второй мировой войны ООН со своей стороны предлагала установить определенные положения о защите журналистов. В частности, ООН предлагала сделать специальные опознавательные знаки для журналистов, ввести определенный учет журналистов, создать базу данных, создать международную организацию, которая могла бы регулировать направление журналистов в различные “горячие точки”.¹⁵ 

Однако сами журналисты, многие международные журналистские организации выступили против инициатив ООН. Одной из причин, почему журналисты были против такой защиты, являлось опасение, что подобная защита на самом деле будет определенным инструментом давления на журналистов, будет препятствовать их профессиональной работе в зоне вооруженных конфликтов. Надо сказать, что эти опасения были небезосновательны, поскольку огромное количество примеров на международном уровне подтверждали, что осуществлялись попытки не допускать журналистов к освещению тех или иных проблем, связанных с вооруженным конфликтом.

При стабильной ситуации и мирной жизни для защиты различных прав человека применяется национальное законодательство отдельно взятого государства. Но когда идут вооруженные конфликты, законодательство, рассчитанное на мирную жизнь, не может быть применено, поскольку война может ограничить права человека или помешать их осуществлению. В такое время вступает в силу законы международного гуманитарного права, которое состоит из двух разделов: “Женевское право” и “Гаагское право”. Основанные на всемирно признанных нормативных актах, они защищают интересы каждого индивидуума.

В смысле собственно нормотворчества международное гуманитарное право началось с первой Женевской конвенции, которая была принята в 1864 г. на заседании Комитета Красного Креста, в присутствии представителей 16 стран мира.

“Женевское право” охраняет интересы военных, вышедших из строя, и лиц, не принимающих участие в боевых действиях. Оно состоит из четырех Женевских конвенций 1949 г. и двух Дополнительных протоколов к ним 1977 г., которые составляют свод положений, насчитывающий около шестисот статей, которые представляют собой систему правил, нацеленных на защиту индивидуума во время вооруженных конфликтов.

“Гаагское право” обуславливает права и обязанности воюющих сторон при проведении военных операций и ограничивает выбор средств нанесения ущерба. Это право явилось, в основном, результатом Гаагских конвенций 1899 г. В него входят положения, относящиеся к статусу военнопленных, раненных, лиц потерпевших кораблекрушения во время военных действий на море и гражданских лиц на оккупированных территориях и т. д. 
В одной из статей Женевской конвенции говорится о правах журналистов, находящихся зонах военных действий: “Журналисты, находящиеся в опасных профессиональных командировках в районах вооруженного конфликта, должны рассматриваться как гражданские лица и пользоваться защитой в качестве таковых. Журналист может получить удостоверение личности, подтверждающее его статус журналиста”. 
Данная статья является фундаментальной базовой основой права журналиста в “горячих точках”. После принятия 4-й Женевской конвенции также были предложены некоторые протоколы к ней, касающиеся журналистов. Например, протокол о том, чтобы журналисты в зонах военных действий носили отличительные эмблемы. Окончательно этот протокол еще не принят. Вся конвенция в целом рассматривает журналиста как гражданское лицо.¹⁶

Кроме того, законодательство наделяет журналиста, работающего в чрезвычайной ситуации, определенными привилегиями, которые призваны гарантировать ему возможность осуществлять в таких условиях свою профессиональную деятельность. Так, статья 47 Закона РФ «О средствах массовой информации» прямо предоставляет журналистам право посещать специально охраняемые места аварий и катастроф.¹⁷

Журналисты  должны быть допущены к работе в  указанных местах даже в случае, если каким-либо ведомственным нормативным актом запрещается допускать на такие территории «посторонних лиц», так как они «посторонними» в силу прямого указания закона не являются. На правоохранительные органы ложится обязанность организовать работу журналиста в месте аварии или катастрофы таким образом, чтобы она не мешала проведению спасательных работ или работе криминалистов и следователей.

Также на правоохранительные органы ложится  обязанность обеспечить безопасность журналиста, которому Законом РФ «О средствах массовой информации» гарантирована защита как лицу, исполняющему общественный долг.¹⁸

Однако  в настоящее время лица, не допустившие  журналиста к месту аварии или  катастрофы, не могут быть привлечены к уголовной ответственности за воспрепятствование профессиональной деятельности журналиста, так как из диспозиции уголовной нормы были исключены случаи воспрепятствования доступу к информации.

Какие либо ограничения в работе журналиста в местах аварий, катастроф и стихийных бедствий и месте совершения преступления законодательством не урегулированы. Следует предположить, что эти ограничения могут быть обусловлены лишь требованиями соблюдения личной безопасности журналиста и иных лиц (то есть когда должностные лица действуют в состоянии крайней необходимости, ограничивая права журналистов, жертвуют меньшим благом — профессиональными правами, ради большего — жизни и здоровья).

Однако, несмотря на это, на журналистов распространяются ограничения на въезд и свободу передвижения на территории, на которой объявлено чрезвычайное положение. Закон РФ «О СМИ» в ст. 47 предусматривает право журналистов посещать местности, на которых введено чрезвычайное положение. Но после принятия 30 мая 2001 г. Федерального конституционного закона «О чрезвычайном положении» на отношения по доступу и перемещению на территории, на которой введено чрезвычайное положение, должен распространяться именно этот закон. Противоречие между этими двумя законами решается в пользу ФКЗ «О чрезвычайном положении», т. к. в иерархии нормативных актов он занимает более высокое положение. Ст. 11 ФКЗ «О чрезвычайном положении» предусматривает, что указом Президента РФ могут (но не обязательно) устанавливаться ограничения на свободу передвижения по территории, на которой введено чрезвычайное положение, а также введение особого режима въезда на указанную территорию и выезда с нее.¹⁹

 

 
 

 
 
 
 
 

 

 

 

 

Глава III

Особенности освещения российскими и западными СМИ военных конфликтов (на примере военного конфликта в Южной Осетии в августе 2008 года).

 

Информационное освещение вооружённого конфликта в Южной Осетии играло значительную роль, так как влияло на общественное мнение относительно действий той или иной стороны.

Если  посмотреть публикации в газетах  или в интернете о войне  между Грузией и Южной Осетией, то мы увидим множество статей, посвященных информационной войне между Россией и Грузией, при этом заголовки газет, освещающих эти события, пестрят такими названиями, как: «Россия проиграла информационную войну», «Информационная война началась: Грузия с 9 августа отключит вещание всех российских телеканалов»²⁰, «Информационная война в Грузии»²¹, «Глобальные СМИ в информационной войне против России»²², «Равняйсь! СМИ... Отставить! В чем причины поражения России в информационной войне с Грузией?»²³ и т.д.

Почему  же возникший между Грузией и  Южной Осетией конфликт переродился  в информационную войну между  Грузией и Россией? Скорее всего, это обусловлено тем, что мировые средства массовой информации, стремясь за рейтингом, искали сенсационную новость. А в данном конкретном случае война между никому не известной на Западе Южной Осетией и Грузией новостью не являлась, а война между Грузией и Россией, а тем более противостояние между Россией и США были настоящей сенсацией²⁴.

Чтобы разобраться, так ли это на самом деле и какова информационная политика двух противостоящих сторон – России и Грузии, были проанализирована информация, полученная из российских и зарубежных средств массовой информации.

Средства массовой информации создают окружающее нас информационное пространство, в которое входят события об окружающем нас мире и многое другое, в том числе и созданный средствами массовой информации политический мир. Основу наших знаний о политике, о ситуации в определенной стране мы получаем главным образом из сообщений средств массовой информации. При этом политика государств для аудитории средств массовой информации складывается из интерпретации освещаемого события. Ведущие телеканалы России и Грузии освещали военные действия в соответствии с позицией государства.

Нарушения в освещении военных событий  средствами массовой информации имелись  как со стороны Грузии, так и  со стороны России. Главным образом  они выражались в фальсификации  и искажении передаваемой информации. Так не соответствовали действительности, данные о потерях среди мирного и военного населения, а также данные об утраченных единицах оружия и бронетехники.

Освещения боевых действий в Южной Осетии и  в Грузии в разных странах началось в разное время. Так, например, если в России о нападении Грузии на Южную Осетию знали в первый же день, то мировая общественность узнала об этом гораздо позже, когда российские войска, защищая жителей Южной Осетии, вошли на территорию Грузии. О фактах же нападения Грузии на Южную Осетию в зарубежных средствах массовой информации нигде не упоминалось, таким образом, по мнению зарубежных зрителей, войну начала Россия, вторгшись на территорию Грузии. На этом примере наглядно изображается ситуация, когда некоторые аспекты ведения боевых действий и ситуации в зоне боевых действий замалчиваются, а другие подробно освещаются.

Основным источником официальной  информации для российских СМИ о  ходе военного конфликта были ежедневные пресс-конференции заместителя начальника Генерального штаба Вооружённых Сил РФ генерал-полковника А. Ноговицына.