Автор: Пользователь скрыл имя, 28 Февраля 2012 в 23:10, биография
Казахстан присоединился ко всем инвестиционным и арбитражным конвенциям. Для признания и приведения в исполнение иностранных арбитражных решений по инвестиционным спорам наибольшее значение имеют:
Заявление о принудительном исполнении арбитражного решения (выдаче исполнительного листа) может быть подано не позднее трех лет со дня окончания срока для добровольного исполнения, однако срок, пропущенный по уважительной причине, суд вправе восстановить (ч. 3 и 5 ст. 425-1 ГПК РК).
Согласно ГПК РК такое заявление рассматривается судьей единолично в течение пятнадцати дней со дня поступления заявления в суд. О поступившем заявлении суд уведомляет должника, а также взыскатель и должник уведомляются о месте и времени его рассмотрения в судебном заседании. Неявка должника или взыскателя в судебное заседание не является препятствием к рассмотрению заявления, если от должника не поступило ходатайство об отложении рассмотрения заявления с указанием уважительных причин невозможности явиться в судебное заседание. При рассмотрении заявления о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения арбитража суд не вправе пересматривать решение арбитража по существу (ч. 6-8 ст. 425-1)[4].
Исполнение иностранных судебных решений: международный договор или принцип взаимности?
Исполнение иностранных судебных решений в Казахстане производится только при наличии международного договора: о правовой помощи или многостороннего договора между странами СНГ (в частности, Кишиневская конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 7 октября 2002г.).
Договоров о правовой помощи Казахстан заключил не очень много, в основном опять же со странами СНГ (с Азербайджаном, Туркменистаном, Узбекистаном, Грузией, Кыргызской Республикой), а также с Литвой, Объединенными Арабскими Эмиратами, КНДР, Пакистаном, Турцией, Монголией, КНР, Ираном.
В Казахстане существует довольно четкое представление и в теории, и в судебной практике, что исполнение иностранных судебных решений при отсутствии международного договора недопустимо.
Между тем в иностранной судебной практике допускается исполнение иностранных судебных решений при отсутствии международного договора, на основании принципа взаимности.
Такое понимание получает распространение также в российской юридической литературе[5] и судебной практике.
В частности, Московским городским судом было отказано в приведении в исполнение решения Верховного Суда Юстиции Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии от 16 октября 2000г. Основанием послужило то, что при отсутствии международного договора между Российской Федерацией и Соединенным Королевством Великобритании и Северной Ирландии о взаимном признании и исполнении решений по гражданским делам дело по ходатайству Московского Народного Банка Лимитэд (г. Лондон) о признании и приведении в исполнение решения Верховного суда Юстиции Соединенного королевства Великобритании и Северной Ирландии от 16 октября 2000 г. суду неподведомственно.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда РФ определением от 7 июня 2002 г. отменила это решение, указав при этом:
Судебная коллегия полагает, что ходатайство о признании и исполнении иностранного судебного решения может быть удовлетворено компетентным российским судом и при отсутствии соответствующего международного договора, если на основе взаимности судами иностранного государства признаются решения российских судов. В связи с этим, при разрешении настоящего дела суду следует проверить, имели ли место случаи признания решений российских судов судами Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии, или по законодательству этого государства такие случаи исключаются[6].
В России принцип взаимности закреплен только в законах о банкротстве – сначала в Законе 1998, затем в Законе от 26 октября 2002г. «О несостоятельности (банкротстве)»:
«Решения судов иностранных государств по делам о несостоятельности (банкротстве) признаются на территории Российской Федерации в соответствии с международными договорами Российской Федерации.
При отсутствии международных договоров Российской Федерации решения судов иностранных государств по делам о несостоятельности (банкротстве) признаются на территории Российской Федерации на началах взаимности, если иное не предусмотрено федеральным законом».
В проектах ГПК РФ, Арбитражно-процессуального кодекса РФ была норма следующего содержания:
«Решения иностранных судов признаются и исполняются в Российской Федерации в соответствии с международным договором или на началах взаимности».
Однако в окончательные тексты принятых законов эти нормы не вошли.
То есть практически в общем плане принцип взаимности при исполнении решений иностранных судов на законодательном уровне в РФ не закреплен. Тем не менее суды этот принцип применяют.
В Казахстане ситуация с точностью наоборот. Принцип взаимности на законодательном уровне закреплен, однако суды не только не применяют его, но и не догадываются о его существовании.
Ведь как звучит текст п. 1 ст. 425 ГК? А звучит от так:
«Решения иностранных судов и арбитражей признаются и исполняются в РК, если это предусмотрено законом или международным договором РК на началах взаимности».
К чему в этом тексте относятся слова «на началах взаимности»? Если к международному договору, как должно быть по смыслу, то такая связка является бессмысленной, ибо международный договор применяется без всякой взаимности. Если к закону, то эти слова должны стоять до слов «международным договором».
Если понимать так, что решение исполняется на началах взаимности, если это предусмотрено законом или международным законом, то применительно к международным договорам получается полная бессмыслица. В Договорах о правовой помощи не закреплено никакой взаимности. Означает ли данный текст, что он посвящен взаимности, а не законом м международным договорам, на основе которых исполняются решения иностранных судов? Такой вывод был бы слишком абсурдным, чтобы принимать его серьезно.
Скорее всего при принятии ГПК здесь пропущено слово «или». Должно быть как в проекте ГПК РФ: «международным договором или на началах взаимности». То есть, видимо, хотели включить принцип взаимности, но не смогли это выразить правильно.
В прежнем ГПК Казахской ССР от 28 декабря 1963 г. однозначно речь шла только о международных договорах. Ст. 473 ГПК Казахской ССР гласила: «Порядок исполнения в Казахской ССР решений иностранных судов и арбитражей определяется соответствующими международными договорами СССР. Решение иностранного суда или арбитража может быть предъявлено к принудительному исполнению в течение трех лет с момента вступления в законную силу».
Принцип взаимности применительно к иммунитету государства закреплен и в проекте изменений в ГПК, который находится в Парламенте. В ГПК включена ст. 447 «Применение принципа взаимности», которая гласит:
«1. При рассмотрении в суде Республики Казахстан иска, предъявленного к иностранному государству, суд применяет принцип взаимности по ходатайству истца или другого участвующего в деле лица.
2. По спорам, связанным с предпринимательской деятельностью, а также по спорам, возникшим из гражданско-правовых сделок вне предпринимательской деятельности, доказывание объема юрисдикционного иммунитета, который в соответствующем иностранном государстве предоставляется Республике Казахстан, может быть возложено на лицо, заявившее ходатайство о применении принципа: взаимности.
3. Если будет доказано, что в иностранном государстве, в отношении которого возник вопрос о юрисдикционном иммунитете, Республике Казахстан предоставляется юрисдикционный иммунитет в более ограниченном объеме, чем тот, который предоставляется иностранному государству в силу настоящего Кодекса, то суд Республики Казахстан на основе взаимности при решении указанного вопроса вправе исходить из того же объема юрисдикционного иммунитета, каким Республика Казахстан пользуется в соответствующем иностранном государстве».
Поскольку в статье речь идет об юрисдикционном иммунитете, она применяется ко всем его видам, в том числе к иммунитету от принудительного исполнения судебных решений.
Таким образом, в законодательстве Казахстана принцип взаимности закреплен. Но ни в юридической литературе, ни в судебной практике о нем даже не упоминается. Следовательно, задача заключается во внедрении в судебную практику понимания того, что допустимо исполнение решений иностранных судов и при отсутствии международного договора, на основании принципа взаимности.
Дело AIG против Республики Казахстан
Дело AIG Capital Partners Inc. and CJSC Tema Real Estate Company v. Republic of Kazakhstan (ICSID Case No. ARB/01/6) о строительстве комплекса зданий в Алматы. Решением ICSID от 7 октября 2003 г. иск был удовлетворен на сумму 9.951 долларов плюс интерес. Арбитраж признал, что власти Алматы, передав землю, предоставленную под проект, городу Алматы и с помощью полиции лишив истцов их собственности, фактически осуществили экспроприацию собственности.
Истцы попытались исполнить решение ICSID в Казахстане, однако казахстанские органы отказались исполнить решение, сославшись на концепцию абсолютного иммунитета Казахстана.
Истцы обратились за исполнением в Высокий суд Англии и на основании того, что Великобритания является участницей Вашингтонской конвенции, и в силу Закона 1966 г. об арбитраже (по международным инвестиционным спорам), Высокий суд вынес 28 января 2004 г. распоряжение о регистрации арбитражного решения ICSID в качестве судебного решения.
Истцы предъявили иск о взыскании к Республике Казахстан и Национальному банку РК о взыскании суммы требования со средств Национального фонда РК.
На том основании, что Национальный фонд является собственностью Национального банка РК и что он не используется для коммерческих целей, а подпадает под действие иммунитета РК, Высокий суд Англии решением от 20 октября 2005 г. отказал в принудительном исполнении.
Анализ этого дела показывает, что в инвестиционных спорах огромное значение приобретает иммунитет государства. Поэтому данная проблема нуждается в детальном исследовании.
Иммунитет государства от принудительного исполнения
Как известно, выделяются три вида иммунитета иностранного государства:
1)
2)
3)
Совокупность всех трех видов иммунитета называется юрисдикционным иммунитетом иностранного государства.
Иногда, помимо юрисдикционного иммунитета, выделяется еще общий иммунитет собственности государства - собственность иностранного государства неприкосновенна[7].
Г.К Дмитриева добавляет к этому пятый вид иммунитета: иммунитет от применения иностранного права[8].
В литературе и на практике основное внимание уделяют судебному иммунитету и очень мало – иммунитету от принудительного исполнения судебного решения. Основной вопрос, который обсуждается, это – насколько тесно связана между собой судебный и исполнительный иммунитет, в частности, означает ли отказ от судебного иммунитета одновременно отказ от иммунитета в отношении исполнительных действий.
В разных странах этот вопрос решается по разному. В законах Австралии, Великобритании, Канады, Пакистана предусматривается, что согласие иностранного государства подчиниться юрисдикции иностранных судов не считается согласием на применение предварительных мер и исполнительных действий. Иными словами, отказ от судебного иммунитета не означает отказ от иммунитетов от предварительных мер и исполнительных действий.
В законы США и Сингапура подобные нормы не включены, а практика американских судов исходит из прямо противоположной нормы: отказ от судебного иммунитета означает и отказ от иммунитета от исполнения. Так, в деле Ipitrade International v. Federal Republic of Nigeria (1978 г.) заявитель добивался приведения в исполнение арбитражного решения, вынесенного согласно швейцарскому праву арбитражем Международной торговой палаты в Париже против Федерального банка Нигерии. Рассматривая дело, федеральный районный суд установил, что арбитражное решение подлежит исполнению согласно Нью-Йоркской конвенции о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений J958 г., в которой участвуют США, Франция, Швейцария и Нигерия. Суд отметил, что закон США закрепляет за федеральным районным судом юрисдикцию в отношении любого требования о выдаче приказа, относительно которого иностранное государство не пользуется иммунитетом (§§1605-1607). Согласно закону США (п. «а» §1605) иммунитет не предоставляется, если иностранное государство прямо или косвенно отказалось от него. По мнению суда, история принятия закона 1976 г. показывает, что заключение арбитражного соглашения или соглашения о подчинении спора праву другой страны представляет собой подразумеваемый отказ. Суд пришел к выводу о том, что этот отказ является отказом от иммунитета от исполнительных действий, и издал приказ об исполнении иностранного арбитражного решения[9].
В России утвердилось довольно устойчивое мнение о том, что отказ от судебного иммунитета не влечет за собой отказа от иммунитета в отношении обращения взыскания на имущество государства[10].