Брак и семья: возникновение и развитие

  БРАК  И СЕМЬЯ: ВОЗНИКНОВЕНИЕ И РАЗВИТИЕ 

      Среди подавляющего большинства  философов, социологов и даже  этнологов, не говоря уже о  людях далеких от всякой науки,  бытует представление, что брак  между индивидами и семья, т.е.  группа, состоящая из мужчины,  женщины и их детей, существовала  всегда. Очень многие из них  утверждают, что существование такого  рода брака и такого рода  семьи обусловлено биологией  размножения человека и что  эти институты унаследованы им  от его животных предков. Все  это совершенно неверно.

      Начнем с того, что ни брак, ни семья не вытекают из  биологии. Чтобы происходило биологическое  воспроизводство человека, нужен  не брак, а половые отношения.  Брачные и половые отношения  далеко не одно и то же. Половые  отношения, а тем самым и  рождение детей возможно у  людей без брака и вне брака.

      Брачные отношения, включая в  себя половые, никогда к ним  не сводятся. Брак есть определенная  социальная организация отношений  между полами. Он предполагает  наличие определенных прав и  обязанностей между связанными  им сторонами.

      В животном мире нет ни общества, ни норм, регулирующих отношения  между полами. Поэтому в нем,  в лучшем случае, можно встретить  лишь биологические аналоги брака  и семьи, да и то не всегда. Не будем рассматривать животный  мир в целом. Ограничимся лишь  наши ближайшими родственниками – человекообразными обезьянами. У орангутангов самцы ведут одиночный образ жизни, как правило, по отдельности живут и самки с детенышами. Стада горилл и объединения шимпанзе не состоят из семей. Отношения между самцами и самками как у тех, так у и других носят, выражаясь словами западных исследователей "промискуитетный" характер. Лишь у гиббонов, которые дальше всех антропоидов отстоят от человека, существовали группы, каждая из которых состояла из самца, самки и детенышей. Но они не входили в состав более широкого объединения, были единственной формой организации.

      В европейском классовом обществе  в широком смысле, т.е. включая  и земли за пределами этой  части света, заселенные европейцами  (Америка, Австралия, Сибирь) до  самого последнего времени единственной  формой брака была моногамия.  Конечно, европейцам было известно  о существовании и иных форм  брака: многоженства (полигинии)  и многомужества (полиандрии). Но  при всем различии этих форм  брака они имели между собой  общее - это был брак между  индивидами. В случае моногамии  в браке состоят два человека, в случае полигинии один мужчина  состоит не в одном брака  с несколькими женщинами, как  иногда полагают, а в нескольких  браках, число которых равняется  числу его жен, в случае с  полиандрией одна женщина состоит  в таком числе браков, которое  равняется числу ее мужей.

      В силу всего этого в глазах  европейских мыслителей индивидуальный  брак выступал не просто даже  как единственно существующий, но  как единственно возможный вид  регулирования отношений между  полами, а моногамия - как идеальная  форма такого регулирования. В  вропейском обществе в течение многих веков нормой считались половые отношения только между супругами. В идеале не могло быть отношений между полами, которые не были бы освящены браком. Половые отношения до брака и вне брака рассматривались как нарушение существующих правил и в той или иной степени осуждались. Вполне понятно. что в этом обществе не могло быть никаких правил, регулирующих добрачные и внебрачные отношения.

      Взгляд на индивидуальный брак  как на единственно возможную  форму регулирования половых  отношений настолько глубоко  укоренился, что отказаться от  него трудно. Но сделать это  необходимо, ибо он находится  в непримиримом противоречии  с данными того раздела этнографической  науки, который занимается исследованием  доклассового общества. Характерной  чертой большинства изученных  этнографами доклассовых обществ  является существование в них  большей или меньшей свободы  отношений полов до брака. Говоря  о свободе добрачных отношений,  этнографы имеют в виду вовсе  не то, что они случались. Ведь  отношения полов до брака всегда  имели место и в европейском  обществе. Вся суть в том, что  в доклассовых социально-исторических организмах добрачные отношения сами по себе взятые не рассматривались как отступление от норм и соответственно никак не осуждались. Во многих обществах не рассматривались как нарушение правил и не порицались также и внебрачные отношения.

      Социальное признание правомерности  небрачных (добрачных и внебрачных) связей наиболее ярко проявлялось  в том, что доклассовые общества  определенным образом их регулировали, вводили в определенные социальные  рамки, причем те же самые,  в которые были заключены и  брачные отношения.

      С самой важной из этих норм  мы сталкиваемся при изучении  рода. Род есть группа людей,  между которыми строжайше воспрещены  половые отношения. В силу этого  члены каждого рода могут вступать  в половые отношения, а тем  самым и в брак только с  членами других родов. Этот  обычай носит название экзогамии,  что буквально означает - брак  во вне. Экзогамия, т.е. требование искать половых партнеров вне рода, является производной от запрета половых отношений внутри рода, который может быть назван агамным запретом или просто агамией (от греч. а - не, гамос - брак).

      В глазах значительного числа  исследователей агамия выступает  как запрет браков внутри рода. В действительности он представляет  собой запрет всех вообще половых  отношений между членами рода, в одинаковой степени как брачных,  так и небрачных. Агамный запрет  в доклассовых обществах был  основной нормой, регулировавшей  отношения между полами. Если  в европейских, да и любых  классовых обществах все половые  отношения делятся прежде всего на брачные, с одной стороны, и небрачные, с другой, то в доклассовых обществах основной раздел идет по другой линии. Половые отношения в доклассовом обществе прежде всего делятся на такие, которые не представляют собой нарушения агамного запрета, и на такие, которые идут вразрез с ним. Первые из них совершенно независимо от того, являются ли они брачными, добрачными или внебрачными, рассматриваются обществом как законные, нормальные, правильные. Что же касается нарушения агамного запрета, то оно расценивается обществом не просто как моральный проступок, а как самое страшное из всех возможный преступлений. Обычным наказанием за нарушении агамии была смерть.

      Таким образом в первобытных обществах индивидуальный брак был не только не единственной, но даже и не главной формой регулирования отношений между полами.

      Главной была иная форма. Суть  ее мы поймем, если примем во  внимание, что в ряде первобытных  обществ запрет вступать в  половые отношения с членами  своего рода сочетался с требованием  вступать в такие отношения  исключительно лишь с членами  одного другого определенного  рода. Точно такие же требования  предъявлял к своим членам  и этот последний род. В данном  случае мы сталкиваемся со  своеобразным союзом двух родов,  каждый из которых запрещал  половые отношения внутри себя  и обязывал своих членов искать  половых партнеров в союзном  роде. Этот союз в этнографии  принято именовать дуально-родовой  организацией. Как свидетельствуют  данные этнографии, дуальная организация  имела в прошлом человечества  универсальное распространение.

      Дуально-родовой союз есть определенная  социальная организация отношений  между полами, которая дает определенные  права и накладывает определенные  обязательства на связанные этим  союзом стороны. Иначе говоря, перед нами не что иное, как  определенная форма брака: брак  не между индивидами, а между  их группами, т.е. брак не индивидуальный, а групповой.

      Понятие группового брака давно  уже существует в науке. Но  и те, кто принимали существование  группового брака, истолковывали  его как своеобразную сумму  индивидуальных браков, как сочетание  многоженства м многомужества. В действительности групповой брак есть явление качественно отличное от индивидуального. Это - брачный союз не между индивидами, взятыми самими по себе, а между их определенными группами, а именно родами. Именно между родами, входившими в союз, существовали определенные взаимные права и обязанности.

      Во всех известных этнографии  случаях наряду с групповым  браком существовал и индивидуальный. И групповой брак, регулируя отношения между полами, тем самым выступал и в роли регулятора индивидуального брака. Но, по всей вероятности, это явление позднее. На более ранних этапах никакого индивидуального брака не существовало. Групповой брак был не просто главной, а единственной формой регулирования отношений между полами. В пользу такого предположения свидетельствуют самые архаичные из всех известных систем родства. Под системами родства понимаются в этнографии системы терминов, обозначающих отношения собственно родства, свойства и супружества.

      Самые архаичные системы родства  не знают индивидов как таковых,  не знают отношений между индивидами, включая и отношения индивидуального  брака. Эти системы предполагают  существование двух групп людей,  члены каждой из которых не  имеют права вступать в половые  отношений друг с другом и обязаны искать половых партнеров в другой половине. Иначе говоря самые архаичные системы родства знают брак только между группами людей, причем брак дуальный. Первоначально каждая из двух половин была одновременно и родом и общиной, т.е. вполне самостоятельным социальный и экономическим образованием. Имеются серьезные основания полагать, что такая дуальная организация возникла первоначально в результате соединения ранее совершенно самостоятельных человеческих групп.

      О причинах и путях образования  такого рода союза можно только  догадываться.

      Агамный запрет, лежавший в основе  рода, был типичным табу. Его нарушение  рассматривалось как такое действие, которое неизбежно должно было  навлечь на всех членов рода  неведомую, но грозную опасность.  Именно поэтому нарушители этого  запрета рассматривались как  люди, совершившие самое тяжкое  из всех возможных преступлений. Именно поэтому их так жестоко  карали.

      Данный запрет рассматривался  в первобытном обществе как  средство нейтрализации какой-то  неведомой и поэтому особенно  страшной опасности, угрожавшей  существованию общества, а тем  самым и людей. Однако в действительности  на всех этапах эволюции этого  общества нарушение агамного  табу никакой реальной опасности  ни для индивидов, ни для  коллективов не представляло.

      Отсюда напрашивается один вывод:  такая опасность действительно  существовала, но в период, предшествовавший  возникновению агамного табу, т.е.  в дородовой период истории  человечества.

      Половые отношения между членами  человеческого коллектива действительно  в то время таили в себе  серьезную угрозу. Но такую опасность  они могли представлять только  в том случае, если были неупорядоченными, нерегулируемыми, промискуитетными. Отсюда следует, что в дородовую эпоху половой инстинкт не был еще введен в социальные рамки, не был полностью поставлен под социальный контроль. А это значит, что в ту эпоху человеческое общество еще только формировалось, было еще только становящимся обществом (праобществом).

      Неконтролируемое проявление полового  инстинкта даже когда оно не  вело к открытым столкновениям,  расстраивало хозяйственную жизнь  формирующееся общины (праобщины), особенно сказываясь на тех ее формах, которые требовали для своего успеха сплоченности всех ее членов. Важнейшей из них была охота. Поэтому развитие пошло, по-видимому, по линии запрета половых отношений между членами коллектива в период предшествовавший охоте и самой охоты. Во всяком случае, как свидетельствуют данные этнографии, половые охотничьи табу и шире - вообще табу, связанные с различными видами хозяйственной деятельности, имели в прошлом человечества универсальное распространения. Люди, принадлежавшие к самым разным первобытным обществам, были глубоко убеждены, что воздержание от половых отношений в течение определенного времени (от одного дня до нескольких недель и даже месяцев) перед, скажем, охотой - необходимое условие ее успеха, что нарушение полового табу неизбежно влечет за собой неудачу.

      В результате появление половых  табу жизнь праобщины стала состоять из чередования периодов, когда половые отношения были возможны, и периодов, когда они были строжайше воспрещены. Общая тенденция развития состояла в сокращении времени, в течение которого половые отношения были возможны. Подавление возможности удовлетворения полового инстинкта внутри праобщины толкало к поискам половых партнеров в других общинах. В свою очередь завязывание половых отношений между членами разных праобщин делало возможным полный запрет половой жизни внутри каждого из первобытных коллективов. Когда этот запрет окончательно утвердился и частичная, временная агамия превратилась в полную, каждая праобщина превратилась в род и соответственно возникла дуально-родовая организация. С ее появлением половые связи перестали быть неупорядоченными, промискуитетными. Они были введены в социальные рамки. На смену промискуитету пришел групповой дуально-родовой брак. Он предполагал существование определенных прав и обязанностей между брачашимися сторонами - родами. Каждый род, входивший в дуальную организацию, строжайше воспрещая половые связи между своими членами, предписывал им все вступать в такие отношения с членами другого рода.