Юмористические произведения Э. А. По и М. Твена: характерные черты и взаимосвязи

   Наибольшее  количество сатирических рассказов По написана в 30-е годы. Американское общество изображено в этих произведениях в гротескном, шаржированном виде. В рассказе «Делец» По высмеивает образ «делового человека», характерный для США тех времен. «Деловому человеку» чужды какие-либо духовные интересы. Он ненавидит людей, посвящающих себя недостойному с его точки зрения умственному труду, мечтаниям и витанию в облаках. Этот гротескный образ в концентрированной форме выражает сущность американского бизнеса:

   «If there is any thing on earth I hate, it is a genius. Your geniuses are all arrant asses—the greater the genius the greater the ass—and to this rule there is no exception whatever. Especially, you cannot make a man of business out of a genius, any more than money out of a Jew, or the best nutmegs out of pine-knots. The creatures are always going off at a tangent into some fantastic employment, or ridiculous speculation, entirely at variance with the "fitness of things," and having no business whatever to be considered as a business at all. Thus you may tell these characters immediately by the nature of their occupations. If you ever perceive a man setting up as a merchant or a manufacturer, or going into the cotton or tobacco trade, or any of those eccentric pursuits; or getting to be a drygoods dealer, or soap-boiler, or something of that kind; or pretending to be a lawyer, or a blacksmith, or a physician - any thing out of the usual way - you may set him down at once as a genius, and then, according to the rule-of-three, he's an ass».

   Яркая отличительная черта творчества По - гротеск – проявляется в  ряде рассказов. Повествование об ужасных  событиях (например, погребение заживо в «Преждевременных похоронах») может  разрешиться в юмористическом ключе, снимая мрачное впечатление:

   «We made the best of it, and passed the night on board. I slept in one of the only two berths in the vessel—and the berths of a sloop of sixty or twenty tons need scarcely be described. That which I occupied had no bedding of any kind. Its extreme width was eighteen inches. The distance of its bottom from the deck overhead was precisely the same. I found it a matter of exceeding difficulty to squeeze myself in. Nevertheless, I slept soundly, and the whole of my vision—for it was no dream, and no nightmare—arose naturally from the circumstances of my position—from my ordinary bias of thought—and from the difficulty, to which I have alluded, of collecting my senses, and especially of regaining my memory, for a long time after awaking from slumber. The men who shook me were the crew of the sloop, and some laborers engaged to unload it. From the load itself came the earthly smell. The bandage about the jaws was a silk handkerchief in which I had bound up my head, in default of my customary nightcap».

   Элементы социальной сатиры прослеживаются в рассказе Э. По «Разговор с мумией», в котором подвергаются критике общественность и американские институты в отдельности, и на традиции и приоритеты современного социума в целом.

   Ирония, гротеск и сатирическое изображение выражены в прозе писателя разнообразными лингвостилистическими способами реализации юмора:

   а) гиперболами;

   б) метафорами -

   «…and down among us pele-mele, fighting, stamping, scratching, and howling, there rushed a perfect army of what I took to be Chimpanzees, Ourang-Outangs, or big black baboons of the Cape of Good Hope»;

   в) сравнениями -

«…shall have eyes for the dainty devices of the golden frames that besprinkled, like stars»;      «…to be as pretty an organ of order as one shall see on a summer's day»;

   г) эпитетами –

   «a judicious mixture»;

   «…made up of every thing deep, great, odd, piquant, pertinent, and pretty»;

   «the hyacinth and the porphyry walls»;

   д) собственными именами – «говорящими» фамилиями и прозвищами персонажей, использование которых создает юмористический эффект -

   Miss Psyche; Mr. Lackobreath; Mr. Windenough.

   На  синтаксическом уровне автор часто  использует параллельные конструкции, направленные на создание комического эффекта:

   «The confusion and bustle in the streets were terrible. Men were talking. Women were screaming. Children were choking. Pigs were whistling. Carts they rattled. Bulls they bellowed. Cows they lowed».

   «Ha! ha! ha!» said his Grace on the third day after his decease”.

   «He! he! he!» replied the Devil faintly, drawing himself up with an air of hauteur”.

   Таким образом, в творчестве Э. По мы находим  юмористические зарисовки, сатирические скетчи, пародии, притчи, где автор широко использует иронию, гротеск и сатиру, применяя для выражений их различные лингвостилистические средства. 

   2.3. Особенности юмористических рассказов М. Твена

    Исследователи подчеркивают связь Твена-юмориста со стилем американского западного  фольклора на раннем этапе творчества писателя, акцентируя внимание на способности  Твена воспроизвести атмосферу  народной смеховой культуры в своих  произведениях. Влияние западного фольклора США расценивают как один из главных истоков юмористического наследия писателя. Хотя большая часть его юмористических рассказов была написана в 60 - 70х годах, юмор с обычными для него фольклорными приемами пронизывает все его творчество.

   Фундаментом при воплощении этой творческой системы Твену служила не только фольклорная традиция, но и те литературные феномены, которые, как и его творчество, произросли на основе западного фольклора. Его способ повествования многими своими аспектами роднилась с традициями так называемого газетного юго-западного юмора.

   Именно  в последнем Твен находил источник многих своих сатирических приемов. Некоторые особенности метода Твена — "минимум описаний и отвлеченных рассуждений, максимум действия, динамизм повествования, меткость языка, использование диалекта" и интонации устного рассказа, несомненно, берут свое начало в юмористике 30 - 70-х годов (а она в свою очередь—из фольклора). Из этого богатого реалистического фонда черпал он и многие свои сюжеты. Обновляя новеллистическую традицию Америки, он вводил в ее обиход особую форму 
"штриховой" бытовой зарисовки. Для предшествующей Твену американской литературы характерен иной тип рассказа и новеллы. Их ядром обычно служило некое необычное, а иногда и фантастическое происшествие, обраставшее в ходе повествования столь же необычными драматическими событиями, не выпадавшими из строго очерченных границ последовательно развивающегося, четко обрисованного сюжета. Образцом такого остросюжетного построения могут служить новеллы Эдгара По. Фантастически нелогичный характер изображаемых в них событий особенно оттеняется логической ясностью и математической организацией их сюжетного развития. Эта каноническая для американской литературы XIX в. схема новеллистического повествования у Твена подвергается пародийному переосмыслению. Он был первым писателем Америки, окончательно порвавшим и с условностью сюжета, и с традиционными сюжетными схемами.

   Писатель прибегает к гротеску, гиперболе, придавая самым общеизвестным истинам и сверхбанальным ситуациям оттенок неожиданности и сенсационности. При этом реалистическое новаторство Твена не только нельзя свести к приемам "газетного" юмора, но в смысле своего художественного уровня нельзя и соизмерить с ним. При всей полноте сюжетных совпадений рассказов Твена с другими произведениями американской юмористики они непохожи ни на один из своих прообразов.

   Несравненный  мастер комического диалога Марк Твен любит уточнять смысл отвлеченных  понятий, подвергая их буквальной расшифровке. Так, 
столкновения, происходящие в сфере теннессийской журналистики, из метафоры превращаются в живую реальность и входят в маленькое окружение газетной редакции при наличии всех милитаристских атрибутов: выстрелов, насилия, увечий и т. д. Объективная конкретность этого "хроникального" очерка помогает Твену с большой точностью и полнотой воссоздать гангстерские манеры прессы в США, одновременно выстраивая повествование в гротескном ключе:

      «And at last, at bay in the corner, and beset by an infuriated mob of editors, blacklegs, politicians, and desperadoes, who raved and swore and flourished their weapons about my head till the air shimmered with glancing flashes of steel, I was in the act of resigning my berth on the paper when the chief arrived, and with him a rabble of charmed and enthusiastic friends. Then ensued a scene of riot and carnage such as no human pen, or steel one either, could describe. People were shot, probed, dismembered, blown up, thrown out of the window. There was a brief tornado of murky blasphemy, with a confused and frantic war-dance glimmering through it, and then all was over. In five minutes there was silence, and the gory chief and I sat alone and surveyed the sanguinary ruin that strewed the floor around us».

   Переключение объекта в новый план, составляющее один из главных художественных приемов Твена в его рассказах, происходит и благодаря особым повествовательным принципам. В них чаще всего присутствует рассказчик, и именно это обстоятельство содействует созданию их юмористически отстраненного рисунка. Писатель особенно любит показывать действительность через восприятие простодушного, непосредственного человека, "простака", который видит все вещи в их истинном виде и в бесхитростной, наивной манере повествует о своих жизненных впечатлениях. Этот прием имеет для Твена огромное, почти универсальное значение.

   "Простак"  является центральным героем  подавляющего большинства его  рассказов и повестей. Использование этого персонажа определяет манеру Твена-рассказчика с ее особой устной интонацией. Даже в тех произведениях, где нет героя-рассказчика как самостоятельно действующего персонажа, сохраняется тот же нарочито наивный тон, с которым автор описывает самые курьезные и смешные события и действия. Твен создал образ простака, человека открытого, неиспорченного, который на каждом шагу попадает в положения крайне нелепые, но не унывающего при любых передрягах и к тому же способного при всей своей неопытности и недалекости в нужный момент как бы случайно произнести слово или ремарку, которые попадают прямо в цель.

   Из  контрастного протипоставления наивной логики "простака" с логической системой существующих жизненных отношений и возникает комический эффект рассказов Твена. В сознании "простака" все явления преломляются самым неожиданным образом. Он видит мир по-своему, совершенно иначе, чем другие люди. Именно поэтому Твен так любит манеру повествования от первого лица. Она позволяет ему раскрыть внутренний мир героев и показать комическое несоответствие их жизненных представлений с законами жизни окружающего мира. Излюбленный образ творчества Твена - "простак" - ведет свое происхождение от разных источников. Важнейшими из них являются традиция западного фольклора. "Простак" — один из постоянных персонажей американских юморесок. Его простота и наивность служат не только поводом для создания разнообразных комических ситуаций, но и личиной, за которой скрывается ироническое отношение к существующему общественному порядку. Образы твеновских "простаков" возникли в точке совмещения просветительской и фольклорной традиций, и в художественном отношении это скрещение оказалось крайне плодотворным. Этот синтез стал почвой, на которой произросло великое множество характеров, являющих собою бесчисленные разновидности комедийного характера "простака".

         Созданию комического  эффекта способствует доведенная до совершенства Твеном манера повествования от первого лица в рассказе «CONCERNING CHAMBERMAIDS»:

   «Against all chambermaids, of whatsoever age or nationality, I launch the curse of bachelordom! Because…»;

     «They do all the mean things they can think of, and they do them just out of pure cussedness, and nothing else. Chambermaids are dead to every human instinct. If I can get a bill through the legislature abolishing chambermaids, I mean to do it».

   Твен-писатель использует разнообразные лингвостилистические средства реализации юмора в своих рассказах:

   а) метафоры -

   «…and a week's stubble bristling from the hills and valleys of his face…»;

   «He brought in a cloud of witnesses, and produced an overwhelming mass of testimony…»;

   б) сравнения -

   «you shall see the frog turn in the air like a grease-biscuit, make one summersault, sometimes two, when she was well started, and refall upon his feet like a cat»;

   «Her hair was frizzled into a tangled chaparral, forward of her ears, aft it was drawn together, and compactly bound and plaited into a stump like a pony's tail…»;

   «The head editor has been in here raising the mischief, and tearing his hair and kicking the furniture about, and abusing me like a pickpocket…»;

   «He spurned me  - did this man - he spurned me from him like a dog!»

   Из  ряда синтаксических средств, вызывающих иронический, юмористический эффект, у Твена часто встречаем параллельные конструкции, повторы:

   «Who review the books? People who never wrote one. Who do up the heavy leaders on finance? Parties who have had the largest opportunities for knowing nothing about it. Who criticize the Indian campaigns? Gentlemen who do not know a war-whoop from a wigwam, and who never have had to run a foot-race with a tomahawk, or pluck arrows out of the several members of their families to build the evening camp-fire with. Who write the temperance appeals, and clamor about the flowing bowl? Folks who will never draw another sober breath till they do it in the grave»;

   «Who does not sorrow for the loss of Sappho, the sweet singer of Israel? [Laughter.] Who among us does not miss the gentle ministrations, the softening influences, the humble piety of Lucretia Borgia? [Laughter.] Who can join in the heartless libel that says woman is extravagant in dress when he can look back and call to mind our simple and lowly mother Eve arrayed in her modification of the Highland costume. [Roars of laughter.]»;

      «They always put your other boots into inaccessible places. They chiefly enjoy depositing them as far under the bed as the wall will permit. It is because this compels you to get down in an undignified attitude and make wild sweeps for them in the dark with the bootjack, and swear.They always put the matchbox in some other place. They hunt up a new place for it every day, and put up a bottle, or other perishable glass thing, where the box stood before».

       Проза сатирика и юмориста насыщена пословицами и поговорками:

   «Leave the owls to croak!»;

      «Early to bed and early to rise

       Makes a man healthy and wealthy and wise».

     В рассказах Твена широко используются разговорные выражения, речь персонажей максимально реалистична:

      «Has I had any trouble? Misto C——-, I's gwyne to tell you, den I leave it to you. I was bawn down 'mongst de slaves; I knows all 'bout slavery, 'case I ben one of 'em my own se'f. Well sah, my ole man—dat's my husban'—he was lov an' kind to me, jist as kind as you is to yo' own wife. An' we had chil'en—seven chil'en—an' loved dem chil'en jist de same as you loves yo' chil'en. Dey was black, but de Lord can't make chil'en so black but what dey mother loves 'em an' wouldn't give 'em up, no, not for anything dat's in dis whole world».

   Таким образом, неоспорима связь ранних юмористических произведений Марка Твена с американской фольклорной традицией. Наряду с эти исследователями акцентируется углубление социальной критики и сатирической обостренности его более поздних произведений.  

2.4. Творческое наследие  Эдгара По в  соприкосновении  с произведениями  Марка Твена

   Чистый  юмор, шутливость без особой глубины, без сатирической язвительности  – основное содержание в причудливо и игриво написанных По рассказах «Четыре зверя в одном», «Почему французик носит руку на перевязи», «Не закладывай черту своей головы», «Три воскресенья на одной неделе», «Мошенничество как точная наука», «Очки». Эти веселые и остроумные произведения - еще одна грань разнообразной новеллистики По, светлые, радужные краски его палитры. И в этих рассказах писатель проявляет свою щедрую фантазию, склонность к преувеличениям, гротеску, причудливость и эрудицию. Некоторые из юморесок и пародий тесно связаны с реалиями американской жизни, в них звучит острая критика определенных проявлений общественной жизни Соединенных Штатов: погони за деньгами, культа успеха любой ценой или таких институтов, как пресса, реклама и т.п. В окрашенной юмором и иронией новеллистике По находим ростки многих тем, которые со временем будут шире освещены в творчества Марка Твена и других писателей США: от О'Генри до Вуди Аллена.