Франц Кафка. Биография

И у того же Брода (14): "Результатом  отцовского воспитания было бесконечное 

страдание Франца…". (А ведь вспомним, что Макс Брод познакомился с Францем Кафкой

еще в 1902 году, когда ему было 17 (Кафке - 18) лет, и взаимоотношения отца и  сына, как 

говориться, наблюдал воочию..

Стоит заметить, что наше упоминание об Эдиповом комплексе Ф. Кафки,

практически обязывает нас  коснуться и взаимоотношений Франца Кафки со своей

матерью, Юлией Кафкой. Но тут, по всей видимости, никто не сможет  сказать  лучше чем 

он сам. В "Письме отцу" (1919) Франц  Кафка пишет: "Верно, мать была безгранично 

добра ко мне… упрямство, неприязнь  и даже ненависть, вызванные во мне Твоим

воспитанием… мать сглаживала…  добротой, разумными речами… своим 

заступничеством… Мать… втайне от Тебя защищала меня, втайне что-то давала, что-то

разрешала…" (17).

Взаимоотношения Ф. Кафки с матерью, по всей видимости, служили еще одним,

дополнительным свидетельством существования  у него  Эдипова комплекса, так  или 

иначе  подтверждающим: и подсознательное  эротическое влечение к матери, и  такую же

(подсознательную) ненависть к  отцу.

 И еще долго Ф. Кафка,  помня свое состояние детства, когда он был всячески оберегаем и защищен матерью,  бессознательно будет мечтать о повторении подобного.

В дневнике, от 24 октября 1911 года, мы находим: "…С некоторых пор я жалуюсь,

что, хотя и вечно болен, у меня никогда не было какой-нибудь особой болезни, которая

вынудила бы меня лечь в постель. Это желание наверняка связано  большей частью с тем,

что я знаю, как умеет мать утешить, когда, например, она входит из освещенной комнаты

в полумрак комнаты больного, или  вечером, когда день начинает монотонно переходить в

ночь, она, возвращаясь из магазина, своими заботами и указаниями заставляет день

начаться заново и подбивает  больного помочь ей. Я снова пожелал  бы себе этого, потому

что был тогда слаб, и знаю, что  именно делала бы мать, чтобы… доставлять радость

детям". (180).    

Во взаимоотношениях Франца Кафки с матерью -- несмотря на проникновенную,

и, в принципе, ярко выраженную с  ее стороны любовь к сыну -- сам  Кафка, иной раз,

боялся "потревожить" мать, явно  опасаясь излишнего гнева отца. И уже тогда,

запуганный, но так и не собирающийся сдаваться, подчиняясь его воле, Ф. Кафка  на

протяжении всей жизни вынужден был жить во все больше растущей конфронтации с 

отцом; словно боясь,   каким-то образом,  задействовать в конфликте мать.

Причем, помимо опасения "подставить ее под удар" в своем противостоянии с   отцом,   Францем руководило и еще кое-что другое: он считал ниже своего достоинства признавать свое поражение перед ним.  А  потому всеми  силами старался завоевать -- его уважение…

И на его взгляд сделать  подобное   можно было  только одним способом: доказать

свою значимость! Стать с ним  на один уровень!

Быть может потому, внешне Ф. Кафка  старался не только не показывать своего (теплого) отношения к матери, но и всячески маскировал  доброту  и любовь к ней.

Например, -- показным равнодушием. А  в иные моменты,--   даже холодностью, отчужденностью, и, иной раз,--  гневом и  раздражением.

"Какую ярость вызывает во  мне мать! -- писал Кафка в   дневнике 5 декабря 

1913 года. -- Стоит мне только начать  говорить с ней, как я уже  раздражаюсь, почти кричу 

на нее". (18).

Но еще раз стоит заметить, что это, на наш взгляд, не более чем «вынужденная»

маскировка (боящегося даже себе признаться в своих чувствах), любящего сына.

Вот как писал Клод Давид, (издатель и автор комментариев полного  собрания

сочинений Кафки) в своей работе "Франц Кафка": " Франц Кафка  отвергал утешение,

душевную теплоту (о которой… он в то же время мечтал). И боязнь, холодность Франца в

свою очередь парализовали робкие попытки нежности его к матери, что их разделяло 

постоянное непонимание. Об этом свидетельствует несколько строк постскриптума в

 

 

(продолжение см. бумажную  версию.)

 

 

 

 

 

 

Часть II. Психологический анализ творчества. Франц Кафка.

 

 

 

0. Введение.

 

По видимому, прежде чем приступить к исследованию творчества гениальнейшего австрийского писателя Франца Кафки, следует  заметить, что неким  образом,  наше исследование должно идти  в контексте  раннее проделанной работы: «Франц Кафка. Психологический анализ  личности»;  как бы вытекая из нее, и, несомненно, дополняя.

 Объясняется это ничем иным, как вполне, на наш взгляд, простым  обстоятельством –  любой предпринимаемый  анализ (психологический) творчества писателя – так или иначе, должен базироваться на исследовании его личности. Служить, как бы, продолжением его.

Другими словами,-- в психоаналитическом  исследовании творчества Франца Кафки,--  будет вполне логичным  отталкиваться от тех выводов, которые были получены при  психоаналитическом исследовании личности. К тому же, любопытно будет проследить, насколько подтвердятся наши предположения.

 И тогда уже заметим, что   творчество, являясь формой самовыражения писателя, кроме того (и, что уже представляет несомненный интерес для исследователей) является также и неким отражением его душевного состояния. А значит, – напрямую подводит нас,-- к бессознательному (в котором, напомним, и таятся мотивы поведения, мыслей, желаний – индивида).

 

 

 

 

1. Сублимация.

 

Как мы уже заметили раннее (см. «Психоанализ личности…», п. 4. Сублимация в литературное творчество – как способ защиты от влияния бессознательного) Франц  Кафка сублимировал в творчество свои страхи, кошмары, тревоги, беспокойства… Т. е.,-- все то, что у З. Фрейда подпадало под симптоматику невроза. (114).

И тогда уже, само  творчество, -- можно расценивать (не иначе) как  выход из подобного состояния. Способность, если не избежать его, то хотя бы отдалить наступление тех страшных последствий, которые грозили отразиться на его душевном состоянии, и были вызваны, конечно же, всей той ужасающей симптоматикой болезни, носившей название невроз.

И уже исходя из наших выводов,-- о первостепенной важности (а то и просто жизненной необходимости) творчества для самого Кафки (см. п. 4  работы «Психоанализ личности…»),-- мы попытаемся найти подтверждение существования найденных у него «особенностей» психики. К тому же, необходимо заметить, что именно в сублимации (а сублимация, как нам представляется, это как раз именно то, что «способствует»  мотивированности автора – наделить теми или иными чертами героев своих произведений, инсценировать характер их поведения, повлиять – на совершение теми – поступков)  будет проявляться все то, что доселе находилось исключительно в подсознании; и  что, благодаря  предпринятому нами психологическому анализу – удалось обнаружить.

А отсюда,-- и роль  сублимации, которая  не только важна, но и главным образом  – просто необходима;  хотя бы еще и потому, что помогает нам   (после соответствующего анализа произведений) найти подтверждение существования у автора (у Франца Кафки) – и  Эдипова комплекса, и  латентной гомосексуальности, и  душевного (морального) садомазохизма, и, разумеется,  невроза…

Проследим же, как же представлено все вышеперечисленное, на страницах  произведений Франца Кафки.

 

 

2. Эдипов комплекс.

 

Можно сказать, что существование  Эдипова комплекса, так или иначе, проходит красной нитью сквозь все  произведения Кафки. И тогда уже, именно от него мы будем отталкиваться  в психоаналитической интерпретации -- как поведения героев произведений Кафки, так и выявления (обнаружения) тех мотивов, которыми, собственно, руководствовался сам автор. Т. е. Ф. Кафка.

И, конечно же, в первую очередь  обратим внимание на то обстоятельство, что все, что автор проецирует (сублимирует) на страницы своих произведений – так или иначе (до того) скрыто в его подсознании, в бессознательном. А значит – с помощью психоаналитической теории З. Фрейда – может быть (нами) обнаружено. Так же как и выявлены те специфические детали творчества,  которые не только скрыты, но и вполне могут быть  неосознаваемыми  самим автором.

 

Что ж. Попытаемся «приоткрыть» завесу над  тайной.

 

Как мы уже заметили,  определенная часть того, о чем пишет автор – (речь может идти,-- как об отдельных словах, предложениях, так и появления целых моно- и диалогов;  а то и рассказов) – может быть скрыто и от него самого. Или, например, при исследовании может быть обнаружен несколько иной смысл, чем тот, который в определенный отрезок текста (как, быть может, и в сам текст в целом)  вкладывал автор. И тогда уже, задача исследователя – найти это самое новое (иное) значение содержания произведения.

К тому же, мы вполне придерживаемся мнения, что произведение автора (после опубликования) уже «не принадлежит» самому автору.

Вынося «на суд» читателей (и  значит, -- и  исследователей) свое творчество – автор словно доверяет судьбу своего произведения другим. Тем более, что (а это встречается достаточно часто  у действительно  талантливых писателей)  автору иной раз (подсознательно) «удается» настолько  глубоко «запрятать» (скрыть за различными нам символами, знаками, метафорами и проч.) многочисленные  «под-смыслы» своего произведения, что «достать» их оттуда способен только очень внимательный читатель. Или исследователь творчества этого автора.

И уже отсюда, – одна из задач  нам видится,-- именно в необходимости   отыскать эти «подводные камни». Чтобы,-- благодаря предпринятой интерпретации, – еще шире представить, как целые скрытые мотивационные сюжетные линии произведений, так и,-- найти новое (а то, иной раз, и несколько иное – чем  вкладывал в это  сам автор) значение слов, образов, символов, метафор…

 

Итак – Эдипов комплекс.

Как мы помним, в Эдиповом комплексе  Фрейд видел все те главные  противоречия, которые (откладываясь глубоко  в подсознание), -- так или иначе, -- влияют на последующую жизнь индивида.

Не желая повторять того, что  уже было нами сказано (в п. 1., уже упоминаемого нами, психоаналитического исследования  личности Ф. Кафки), -- перейдем сразу к проявлению, влиянию Эдипова комплекса – на поступки, и поведения, героев произведений Кафки.

 

Среди всех произведений Франца Кафки  – явно выделяются два («Приговор» и «Превращение»), где Эдипов комплекс является, как бы, краеугольным камнем самого сюжета. (В остальных же – его влияние на поведение героев почти столь же очевидно;  лишь, быть может, не так ярко выражено).

 

Итак, остановимся подробнее на этих  произведениях.

 

«Приговор».

 

Краткая композиционная линия такова.

 Некий молодой коммерсант, Георг  Бендеман, размышляет над письмом  другу в Россию (сами события,  вероятно, происходят в Австро-Венгрии,  где жил тогда  Ф. Кафка).

 Главный вопрос – сообщить  ли тому о состоявшейся  помолвке и предполагаемой  свадьбе?

Невеста Бендемана,  высказывает пожелание (в специфической, «недовольной», форме, свойственной некоторым женщинам),-- чтобы друг из России приехал на свадьбу.

 Поддавшись влиянию невесты  – Георг Бендеман, после долгих раздумий,  наконец-то решается на письмо, где сообщает другу о намеченной  свадьбе; а заодно и приглашает того – если будет возможность -- приехать.

Приняв подобное решение, молодой  человек собирается  сообщить о (только что написанном)  письме – своему отцу (с которым после смерти матери ведет совместный бизнес); зачем и  заходит к нему в спальню.

Он застает отца расположившимся  в кресле (в весьма мрачной комнате) за чтением газеты. Вероятно, его  отец не очень хорошо себя чувствует (об этом свидетельствуют,-- и остатки, почти нетронутого, завтрака – неубранного и оставшегося на столе, и то, что уже вскоре Георг Бендеман помогает отцу раздеться, укладывая его  в постель;  почти здесь же --  и возникшая у Георга мысль о том, что: «Мой отец все еще богатырь» (1)); т. е., так или

иначе, но все это больше напоминает желание некоего обмана, нежели констатацию  правды. (Подобное встречается, когда  некие таинственные обстоятельства вынуждают нас что-либо придумывать, а потом и действительно случается  что-то похожее – нашему «обману» – и тогда уже мы действительно, иной раз,  склонны забывать «правду»).

Однако отец высказывает неожиданный  протест.

И уже именно тут, мы находим весьма важный момент.

Как известно, чем строже был отец в детстве маленького мальчика – тем сильнее, в последствии, будет «Сверх-Я». (115). И тогда уже, именно это «Сверх-Я» -- будет довлеть над личностью повзрослевшего, выросшего мальчика. Т. е., в данном случае, главный герой рассказа «Приговор» -- Георг Бендеман – находится под мощным влиянием «Сверх-Я». Влиянием отца.

Фрейд упоминает, что при выходе из Эдипова комплекса «…для сына задача состоит в том, чтобы отделить свои либидозные желания от матери и использовать их для выбора постороннего реального объекта любви и  примириться с отцом. Если он оставался с ним во вражде, или освободиться от его давления, если он в виде реакции на детский протест попал в подчинение к нему». (34).

И, по всей видимости, можно предположить, что, бессознательно, Георг Бендеман начинает понимать, что единственной возможностью «высвободить» свое «Я»  от влияния «Сверх-Я» (тем самым, выйти из-под влияния отца, выйти из-под влияния Эдипова комплекса) – будет его женитьба (невеста и будущая жена – как, тот самый сексуальный объект, о котором и упоминает Фрейд).

Однако, как мы видим – это (внезапно?) понимает и отец Георга Бендемана («… -- она задрала юбку, мерзкая баба…  а ты в нее и втюрился.., (117), -- чуть позже, в гневе, будет восклицать он).