Сопоставительная типология систем частей речи русского и немецкого языков

Das Leben zu kurz

Um das vollkommene

JA

Zu sagen

Слишком коротко

Снег в волосах

Прихожу к тебе

К ногам кладу

свои слова

Ты

Печален как я

Ведь день такой короткий

Год такой короткий

Жизнь так коротка

Чтоб сказать  окончательно ДА

Наглядной иллюстрацией переводческих  трудностей, связанных с краткой  формой прилагательного, может служить стихотворение, посвященное Сезанну. Его вторая строфа содержит прилагательное в краткой форме unwiderruflich, синтаксическая функция которого остается открытой:  ее можно истолковать либо как постпозитивное определение, либо как предикатив.  Строй русского языка вынуждает переводчика более однозначно определить смысловые отношения внутри строфы: переводческое решение склонилось в пользу сказуемности в обобщенно-личной форме. Третья строфа содержит неразличимое по форме прилагательное-существительное Grün, которое в переводе должно быть определено как то или другое. Переводческие трансформации ведут, как правило, к более конкретным смыслам. Ср.:

Cézanne

 

Bei ihm lernten

Felsen und Bäume

  durchsichtig sein

 

Hugel

aus Äther

unwiderruflich

 

Grüne Essenz

Grün

in blauer Наut

 

Der Umriss

die Helle innen:

Stoff ohne Schwerkraft

Сезанн

 

При нем стали

деревья и скалы

прозрачны

 

Холмы

эфирны

другого нет

 

Зеленый экстракт

Зелень

в коже синей

 

Контур

В нем свет:

силы тяжести нет

Таким образом,  вопреки известной  тенденции к большей автономности слова в русском языке [Адмони 1965: 22-24] в поэзии Розы Ауслендер слово, благодаря краткой форме прилагательного-наречия, оказывается в синтаксическом смысле более свободным, чем в соответствующих русских переводах. В этом видится не только яркое подтвеждение индивидуального стиля поэтессы, но и свидетельство типологического расхождения языковых систем.

4.4.Типология склонения

Совсем по-иному обстоит дело с полной формой немецкого прилагательного, которое функционирует в полном соответствии и закономерностями закреплено напряженного строя языка. Это проявляется в том, что полное прилагательное входит в состав предложения через посредство синтаксической группы,  ядром которой является существительное. В связи с этим В.Г. Адмони обосновывает тенденцию к монофлексии в группе существительного и характеризует прилагательное как морфологически переменный класс слов [Admoni 1986: 143]. В русском языке склонение прилагательных автономно, то есть не зависит от их вхождения в группу существительного. Это не означает, однако, что прилагательное автономно как класс слов, поскольку функционально оно связано с существительными и, как было показано выше, своей формой подчас ярче обнаруживает функциональную зависимость, чем это происходит в немецком языке.

Автономность склонения прилагательных в русском языке можно рассматривать как признак его унификации.  Полные прилагательные склоняются по местоименному типу, ср.: такой красивый лес, такому новому дому. Различия обусловлены фонетическими закономерностями и зависят от твердости или мягкости согласного, к которому присоединяется окончание, ср.: красный – синий. Краткие прилагательные утратили склонение и изменяются только по родам и числам: он здоров, она здорова, они здоровы. На более ранних ступенях развития русского языка эти формы склонялись по именному типу,  о чем свидетельствуют некоторые реликтовые формы, ср.: средь бела дня, на босу ногу, по добру по здорову.

Современный немецкий язык сохранил именное склонение прилагательных наряду с местоименным, что и обусловливает переменный характер морфологии прилагательного.  Прилагательное последовательно подчиняется тенденции к монофлексии,  принимая местоименное окончание там, где оно отсутствует у существительного или сопровождающего его слова, и именное (нейтральное) окончание во всех остальных случаях, ср.: roter Wein, hartes Brot, warme Milch – der neue Computer, das gelbe Bleistift, die silberne Kugel. Особую сложность представляет употребление именной группы в родительном падеже, где детерминант существительного и прилагательное имеют разные окончания,  ср.: Im Herbst dieses merkwürdigen Jahres. Не случайно в современном языке наблюдается тенденция к морфологическому выравниванию форм местоимения и прилагательного,  которая распространяется и на сочетания местоимение +  существительное.  Б.  Зик сетует на частотность «неправильных» форм diesen Jahres [Sick 2004: 90 f.f.].

Реализуемое таким образом в  рамках монофлексии упрощение склонения  наводит на мысль о том, что сама монофлексия является лишь частным случаем более общей тенденции к унификации словоизменения в немецком языке. Крайним выражением этой тенденции можно считать потерю флексии краткой формой прилагательного. Эта тенденция охватывает и синтетический русский язык, в котором краткое прилагательное уже в значительной мере тоже утратило флексию.

4.5.Синтаксические функции

Функционирование имени прилагательного  имеет в обоих языках много  сходных черт. Совпадает, например, употребление полной формы прилагательных в качестве препозитивного определения. Различия проявляются в функционировании краткой формы. В обоих языках она может употребляться в качестве предикатива, но в немецком языке она в этом случае стилистически нейтральна, а в русском языке получает семантический оттенок сиюминутности описываемого состояния. Ср.: Sie ist lustig (jetzt und überhaupt) – Она весела (сейчас, а вообще она невеселая).

Краткая форма прилагательного  более употребительна в немецком языке,  чем в русском. Она выступает в функциях обособленного и предикативного определений. В русском языке в первом случае употребляются полные прилагательные, а вторая функция вообще не реализуется. Ср.: (1) Die Blumen, frisch und schön, freuten das Auge. – Цветы, свежие и красивые, радовали глаз. (2) Er kam müde nach Hause. – Он пришел домой усталым.

5. Глагол в немецком и русском языках

5.1.Общая характеристика

Глагол в русском и немецком языках объединяет все слова со значением  действия, процесса,  состояния. Он противостоит имени существительному,  образуя с ним взаимосвязанную пару. Взаимосвязь имени и глагола реализует в языке неразрывное единство философских категорий материи и движения. Как материя не мыслится без движения, так и имя в индоевропейских языках не мыслится без глагола.

 Генетическое родство немецкого и русского языков обусловливает аналогичность структурно-семантических классов и грамматических категорий глаголов. Глаголы в обоих языках изменяются по лицам, числам, временам и наклонениям. Переходные глаголы имеют категорию залога. Признаки сходства не исключают, тем не менее, определенных различий.  Основное из них затрагивает видовременные системы,  отражающие разные возможности восприятия категории времени в индоевропейских языках.  Э. Прокош так пишет об этом: «…принцип сочетания времени и вида в греческом и санскрите показывает, вероятно, довольно точно положение в праиндоевропейском. В балтийско-славянских языках все больше и больше подчеркивался сравнительно объективный элемент – вид, тогда как в западных языках, особенно в италийских и германских, более субъективный временнóй фактор развился в такой мере, что виды были значительно редуцированы, хотя позже они были восстановлены вторичными образованиями» [Прокош 1954: 150].

Отмеченная Э. Прокошем тенденцию  в развитии индоевропейских языков позволила Г. фон Вригту выделить «две точки зрения,  с которых логик изучает время» [Вригт 1986: 513-538]: первая учитывает порядок событий, следующих друг за другом на оси времени, вторая сосредоточена на природе временной субстанции.

В немецкой темпоральной системе, включающей предшествующие времена, воплощается первая точка зрения,  которая представлена в метафорических образах прямонаправленного движения, пути.   Эта точка зрения реализуется и в других индоевропейских языках. К.Г. Красухин отмечает, что предикат «двигаться, идти» – один из наиболее частых при темпоральных именах [Красухин 1977: 74]. Ср.: Die Zeit vergeht (wie im Fluge), время проходит, пролетает, течет. Тем не менее, другие факты свидетельствуют о размежевании восприятия времени в немецком и русском языковом сознании.  Так глагол «приходить» приобрел функцию вспомогательного в некоторых немецких диалектах, ср.: er kam gelaufen, что подтверждает линейность восприятия времени. Русское же слово время этимологически восходит к корню *uert- ‘двигать, поворачивать’ (вертеть, вращать, ворочать) [ср.  Красухин 1997: 64].  Восприятие времени как циклического процесса предопределяется и метафорическим словосочетанием круглый год, восходящим к архаической народной системе членения года славянами [ср. Толстой 1997: 21]. Тем самым внимание концентрируется на внутренней структуре этого процесса,  которая получает формальное выражение через словообразование. Например,  глагольная приставка в русском языке всегда привносит идею темпоральной структуры [Кронгауз 1997: 153], представляя действие как законченное, совершенное. Ср.: делать – сделать.

5.2.Морфологические классы глаголов

Морфологическая характеристика глаголов в немецком и русском языках не совпадает. Различия начинаются с основных форм: в русском языке их две (инфинитив и настоящее время), а в немецком три (инфинитив, претерит и причастие II).

В русском языке спряжение глагола  зависит от характера соотношения  между основой настоящего времени и основой инфинитива, что определяет принадлежность глагола к тому или иному классу. Различают 5 продуктивных классов, по которым спрягаются большинство глаголов,  в том числе и вновь образованные,  и  17  непродуктивных классов (около 400 единиц) [Аникина 1979: 243-244]. Разбиение на классы производится, однако, по единому принципу,  который можно назвать относительным,  поскольку он учитывает характер соотношения основ. Непродуктивность класса определяется, в основном, реликтовым соотношением типа мыть – моют, которое не может использоваться в новообразованных глаголах.  Каждый непродуктивный класс обнаруживает своего рода неправильность формообразования.

В немецком языке морфологический  класс глагола определяется его принадлежностью к сильному или слабому типу спряжения. Сильные глаголы считаются непродуктивными, их число ограничено (около 150 корней), слабые являются продуктивными и служат образцами спряжения для вновь образованных глаголов. Принцип распределения глаголов по классам можно считать абсолютным, так как он задает определенные форманты: аблаут и отсутствие суффикса в претерите сильных глаголов и дентальный суффикс при отсутствии аблаута в претерите слабых глаголов; аблаут и сильные суффиксы в причастии II сильных глаголов и дентальный суффикс при отсутствии аблаута в причастии.

К неправильным глаголам относятся в немецком языке три небольших группы: претерито-презентные, смешанные и собственно неправильные.

Следующие таблицы дают суммарную  картину формообразования глагола в русском и немецком языках.

Таблица 4

Основные   формы правильных глаголов в русском  и немецком языках

	Инфинитив	Наст. время	Прош. время	Причастие
Русский язык	–ать, -еть, -овать, -нуть, -ить, -ти думать болеть рисовать крикнуть говорить везти	-аj, -еj, -уj, -н, мягкий согл.  или шипящий: думаj-ут болеj-ут рисуj-ут крикн-ут говор’-ат вез-ут
Немецкий язык	Infinitiv -en: arbeiten sprechen schreien		Präteritum Ablaut / –te: arbeitete sprach schrie	Partizip II ge-+(Ablaut) + en/ t: gearbeitet gesprochen geschrieen

 

Таблица 5

Неправильные  глаголы  в русском и немецком языках

Русский язык: непродуктивные глаголы	Немецкий язык: (unregelmäßige Verben) Präteritopräsentia, смешанные, собственно неправильные
17 классов: искать –ищут жечь –жгут мыть –моют стать – станут бороться – борются плыть – плывут и др.	können, mögen, wollen, müssen, dürfen, sollen, wissen brennen, kennen, nennen, rennen, senden, wenden sein, werden, tun, gehen, stehen, bringen, denken

 

Общий вывод,  который напрашивается  при контрастивном анализе формообразования глагола в сравниваемых языках,  состоит в том,  что русская система формообразования имеет более гибкий характер. Это проявляется как в самом принципе разбиения на классы,  учитывающем соотношения разных основ,  так и в обилии продуктивных и непродуктивных классов,  многообразии формообразующих суффиксов инфинитива и окончаний основ настоящего времени.  В немецком языке система формообразования глагола отличается большим единообразием.  Кроме того,  в ней используется индоевропейское средство  –  аблаут,  вытесненный из формообразования русского глагола.

5.3.Структурно-семантические классы

Структурно-семантические классы разбивают глаголы по присущему им обобщенному значению,  которое влияет на формирование их грамматических категорий,  а черезних и синтаксических структур.  Выделение категориального семантического признака глагола до сих пор является проблемным. Многие исследователи считают таким признаком процессуальность [Stepanowa/Helbig 1978; Moskalskaja 1983: 50]. Другие выдвигают на первое место в качестве главенствующего признака акциональность, которая модифицируется лексическим значением, определяя актуальное состояние предмета в объективной действительности [ср., например, Admoni 1986: 163; Фефилов 1985: 39]. Большое значение имеет при этом направленность действия на объект или его признак, на субъект или его признак  [А.И. Фефилов 1985: 40]. Эти различия лежат в основе разделения глаголов на субъектные / объектные, переходные / непереходные / возвратные, личные / безличные.

Утрата глаголом акционального  признака ведет к его десемантизации и переходу в разряд вспомогательных или связочных. Контаминация модально-прагматических признаков ведет к расширению семантики глагола и позволяет провести разграничение шифтерных и нешифтерных глагольных категорий [Якобсон: 99-100].