Судебный приказ

     Но confessio in jure считать прообразом приказного производства можно только с определенной долей условности. Остальные же суррогаты судебного решения в римском праве именовать прообразоми судебного приказа нельзя.

     Третий  аспект. Римское право понимало особенные  средства защиты прав, которые применялись  преторами. К ним относились интердикты и restitutio in integrum (восстановление в первоначальное положение). конкретно преторские интердикты можно относить к прообразам судебного приказа.

     Интердикт – распоряжение претора о немедленном  прекращении каких-либо действий, нарушающих порядок и интересы людей. Сначала претор давал интердикты после расследования фактов, а потому интердикт был безусловным и категорическим распоряжением. Но по мере роста количества дел претор стал давать интердикты без проверки фактов, в виде условного распоряжения.

     Таким образом, они стали иметь силу лишь в вариантах, когда подтверждались факты, на которые ссылался заявитель. Интердикты можно было оспорить. Если лицо, против которого выдан интердикт, не выходя от претора, оспаривало интердикт и требовало назначения судьи, это требование удовлетворялось. Судебное разбирательство могло привести либо к подтверждению интердикта (и тогда он из условного приказа преобразовывался в безусловный), либо к оправданию ответчика.

     Особое место посреди интердиктов занимали владельческие интердикты. Владельческая защита по римскому праву носила упрощенный характер. Для того чтоб получить защиту владения, нужно было только установить факт владения имуществом и факт нарушения владения. По данной причине владельческий процесс был более легким в отношении доказывания претензии (доказать право принадлежности на вещь часто представляло огромные трудности).

     Но  владельческая защита носила предварительный  характер: если в итоге спора о  владении вещь присуждалась не тому, кто  имел на нее право, то последний мог  потом предъявить свой собственный  иск. Если ему удавалось доказать право принадлежности (а не лишь факт владения), он мог истребовать вещь от фактического владельца.

     Владельческая защита, построенная на выяснении  одних лишь фактов (владения и его самоуправного нарушения), вне зависимости от вопроса о праве на владение данной вещью, называлась посессорной. Интердиктное создание, связанное с защитой владения, в модифицированном виде получило развитие в средневековом гражданском судопроизводстве [36.104].

     Средневековому  европейскому праву были свойственны  упрощенные процедуры отправления судопроизводства, возникшие, вероятно, в силу влияния права римского, а с другой стороны, в силу объективно существовавшей необходимости экономии времени и средств. К.И. Малышев отмечал: «Уже средневековые торговые города Италии…успели развить у себя особые формы сокращенного судопроизводства для дел торговых, для взысканий по векселям и другим бесспорным документам, для обеспечения долговых взысканий арестом и т.п. Это деление процесса на обыкновенный и сокращенный проникло потом и в другие страны Европы, и в дальнейшей истории можно заметить постоянное стремление к обобщению сокращенных форм и к ускорению всего производства. Часто случалось, что сокращенная форма вводилась в закон в виде исключения, но на практике она становилась общим правилом, в напротив, обыкновенный порядок судопроизводства – исключением» [44.14].

     Развитие  капиталистических отношений влекло за собой совершенствование законодательства, все более и более детальную разработку различных правовых институтов. В 19 столетии в процессуальном праве некоторых стран Европы появляются институты взыскания по бесспорным документам, аналогичные приказному производству. Рассматривая систему судебных приказов и напоминательного производства в западноевропейском законодательстве, К.И. Малышев выделял исполнительные или безусловные приказы (применялись в исполнительном процессе – исполнительный лист и повестка об исполнении) и условные приказы или напоминания (служили для подготовки приказа посредством напоминания). Выдача тех и других приказов допускались по односторонней просьбе заявителя, без вызова ответчика и без заслушивания его объяснений. Вследствие этого безусловный приказ мог быть выдан только на основании актов, имеющих исполнительную силу или обращаемых к исполнительному производству, а приказ условный, как простое напоминание должнику о необходимости удовлетворить требования, выдавался по всем долговым обязательствам, независимо от исполнительной силы актов, на которых они основаны.

     Условный  приказ представлял собой альтернативное повеление суда, чтобы ответчик или исполнил какое-нибудь действие, например, уплатил долг взыскателю, или же, если имеет какие-либо возражения, заявил бы их. Если в определенный срок спора не заявлено, то приказ обращался к принудительному исполнению. Условные приказы служили средством удостовериться в бесспорности долга и позволяли быстро восстановить нарушенное право, избегая при этом многочисленных этапов искового производства.

     В общегерманском процессе затягивание  судопроизводства в случае бесспорности заявляемых требований преодолевалось путем применения так называемых суммарных производств. «Суммарные процессы, - отмечал И.Е. Энгельман, - удовлетворяли потребности ускорения взыскания тем, что, в отличие от обыкновенного, решение или приказ о платеже, под страхом понудительного исполнения, постановляется на основании предъявленного документа без вывоза и выслушивания должника, которому предоставляется защищаться лишь ясными доказательствами уплаты или доказательством подложности документа». Таким образом, решение могло быть вынесено только на основании письменных документов, достоверность которых презюмировалась [45.106].

     Современное немецкое приказное производство во многом базируется на «общем германском праве». Единый порядок приказного производства был введен в 1877 г. с вступлением в силу ГПУ Германии. По причине постоянно возрастающего количества заявлений о вынесении судебного приказа в конце 60-х годов в Германии возник вопрос о том, в состоянии ли существующий порядок судебного приказного производства выполнять возложенные на него функции в принципе. В сложившейся ситуации угрозы снижения эффективности приказного производства уже в 1974 г. по инициативе Министерства юстиции земли Баден-Вюртемберг было проведено обширное исследование по вопросу возможности автоматизации приказного производства. На основании результатов проведенного исследования были приняты законодательные новеллы в области автоматизированного приказного производства, которые с 1 октября 1982 г. введены в практику участкового суда г. Штутгарта. Однако на уровне федерации автоматизированное электронное приказное производство было введено лишь с 1 мая 2007 г.

     Следует отметить, что как объем автоматизации  производства в целом, так и отдельные  моменты приказного производства менялись с течением времени и с развитием технологий. Первоначально были предусмотрены только две формы подачи ходатайства о вынесении судебного приказа: либо путем ввода данных судебным работником в компьютер суда, либо путем передачи самим заявителем носителя информации (первоначально записи на магнитной ленте, впоследствии дискеты), содержащего ходатайство в электронной форме, в компетентный суд (DTA-Mahnverfahren). После вступления в силу с 17 декабря 1990 г. Закона об упрощении судопроизводства, изменившего § 690, абз. 3 ГПУ Германии, была законодательно закреплена новая электронная форма подачи ходатайства о вынесении судебного приказа в компетентный суд (DFU-Mahnverfahren). Эта форма рассматривается в литературе как предварительная ступень для приказного производства в онлайн-режиме, поскольку в обоих случаях данные, содержащие ходатайство о вынесении приказа, передаются напрямую (т.е. не с помощью электронного носителя информации) в компетентный суд. В соответствии с положениями абз. 3 § 690 ГПУ Германии обязательным условием для передачи ходатайства в электронной форме выступает возможность его прочтения с помощью автоматизированной системы суда. Указанное действующее положение ГПУ Германии подвергается некоторыми немецкими процессуалистами критике ввиду его «трудоемкости, затратности и несоответствия современным требованиям существующего в судах программного обеспечения для работы автоматизированной системы». Однако, несмотря на данные критические замечания, для продвижения именно этой модели автоматизированного приказного производства на федеральном уровне был специально создан Единый координационный центр по электронному приказному производству. Данное учреждение, находящееся при Министерстве юстиции федеральной земли Баден-Вюртемберг, создано на постоянной основе в целях создания условий для единого приказного производства на всей территории ФРГ, а также дальнейшего развития системы электронного приказного производства [9.27].

     В Англии процедура упрощенного производства в гражданском процессе была предусмотрена  Правилами Верховного Суда. Такое производство существовало в рамках искового и могло применяться, когда истец убеждал суд в том, что, во-первых, основания иска не могут быть опровергнуты ответчиком, а, во-вторых, исковые требования ответчиком оспорены быть не могут. Между сторонами не должно быть существенных споров ни о фактических обстоятельствах дела, ни о правовых. Истец предъявляет в суд письменное заявление, в котором обосновывает свою уверенность в том, что ответчик не может оспорить предъявленные требования; излагает соображения, подтверждающие основания предъявленного иска и размер суммы, которую он требует взыскать; просит об удовлетворении иска в упрощенном порядке. Копия поступившего заявления отправляется к ответчику, который может оспорить его, доказывая, что у него имеются возможности оспорить сам предъявленный иск.

     2. Развитие приказного производства  в России

     История развития аналогов приказного производства в России, строго говоря, ведет свое начало с принятия в 1864 г. Устава гражданского судопроизводства. Но, если говорить об упрощении гражданского процесса по русскому законодательству в более широком смысле, то следует упомянуть XIV век. Именно в данное время возникает институт бессудных грамот.

     Упрощение заключалось в том, что в состязательном процессе, начинавшемся по жалобе истца, в определенных ситуациях дело могло быть разрешено по существу особым судебным актом без процесса доказывания и судебного разбирательства. Функцию такового акта, по всей видимости, выполняла бессудная грамота. Информация о ней – очень скудная – встречается в Псковской и Новгородской Судных грамотах, в Судебниках 1497 и 1550 гг.

     В Судебнике 1497 г. (Судебник Ивана III) о бессудных грамотах упоминается в статьях 25, 27, 32, 361. Содержащаяся в них информация касается до этого всего вопроса о пошлинах, взыскиваемых за выдачу грамоты; сведения о процедуре выдачи совсем бедны. Возможно, в Судебнике была зафиксирована лишь часть правил, касавшихся института.

     В литературе признано, что бессудная  грамота являлась решением суда, вынесенным без судебного разбирательства в связи с неявкой ответчика в судебное заседание и констатировавшим проигрыш дела ответчиком. За истцом утверждалось право так, как если бы трибунал состоялся [10.605-606].

     В ст. 27 Судебника 1497 г. определялось, что на восьмой день после срока, указанного в срочной грамоте, дьяк мог выдать бессудную. Возможно, в течение семи дней не явившаяся к сроку сторона еще могла подойти и, следовательно, дело еще могло быть разрешено в обычном порядке с вынесением правовой грамоты (традиционно решением суда). Восьмидневный срок, по ст. 27 Судебника 1497 г. придавал упрощенной процедуре разрешения дела специфическую черту: при использовании упрощенного порядка могло получиться так, что время, в течение которого истец, подававший челобитную, ждал защиты собственного права, не сокращалось, а растягивалось; но при выдаче бессудной не использовались процессуальные правила, обязательные при рассмотрении и разрешении спора обыденным порядком.

     В.Н. Татищев, комментировавший текст Судебника 1550 г., отметил, что последствиями выдачи бессудной грамоты являлось то, что истец, получивший такую грамоту на ответчика имел «власть везде оного поймать и пред суд представить для правежа и наказания», а также «вольно его бить и грабить, только самого не убить и дом не разорить». Последняя формулировка представляет собой, по сути, выраженное в архаической форме право на принудительного взыскание с должника, предоставляемое государством кредитору в выданной последнему бессудной грамоте [40.136].

     Так называемое «бессудное обвинение» предусматривалось и Соборным Уложением 1649 г., нормы которого более детально определяют условия, при которых могла быть выдана бессудная и указывают, что бессудная могла быть выдана и ответчику при неявке в судебное заседание истца.

     Бессудное осуждение, оформлявшееся в бессудных  грамотах, представляет собой первый шаг российского законодателя на пути создания специальных правил судопроизводства – сокращенных и экономичных по сравнению с общими правилами. Следующий шаг был сделан во второй половине 19 столетия.

     В Устав гражданского судопроизводства (УГС) 1864 г. были включены правила сокращенного производства бесспорных дел, в порядке  которого обязательно рассматривались  дела: 1) по искам о взятых в долг товарах и припасах, о найме домов, квартир и всякого рода помещений, о найме слуги вообще по производству работ мастеровыми, ремесленниками, поденщиками и т.п.; 2) по просьбам об исполнении договоров и обязательств; 3) по искам об отдаче и приеме на сохранение денег и иного имущества. 4) по искам о вознаграждении за ущерб, убытки и самоуправное завладение, когда с ними не сопряжены споры о праве собственности на недвижимое имущество; 5) по спорам и просьбам, возникающим при исполнении решений; 6) по спорам о привилегиях; 7) по искам о вознаграждении потерпевших от несчастных случаев рабочих и служащих на фабриках и заводах и членов их семей; 8) споры и жалобы по исполнению решений.

     В сокращенном порядке могли рассматриваться  вообще все дела, если на это соглашались  стороны и суд не встречал к этому особых препятствий. К сокращенному порядку применялись правила, характерные для общего, но с некоторыми исключениями, которые сводились в основном к сокращению сроков рассмотрения дела и обязанности сторон немедленно представить документы, на которых они основывают свои права: истца - при исковом прошении, ответчика – не позже первого заседания по делу.