Традиции российской государственности

Монополия власти

       Экстенсивность в качестве русской матрицы сложилась при слиянии ордынской и византийской традиций на почве Московского царства. В Орде – истоки типа нашего насильственного  властвования и экспансионизма, в Византии – христианско-православной веры и самодержавно-имперского способа закрепиться в этом мире. Московское царство и Российская империя эти традиции синтезировали, во многом пополнили и укрепили. В частности, отечественное самодержавие во всех его проявлениях – будь то монархия,  диктатура, авторитаризм или тоталитаризм, – обеспечивая рост за счет расширения территорий и приращения населения, превратило войну (в том числе и внутри страны, против "своих") в перманентное, обыденное многовековое состояние. Собственно, именно милитаристская устремленность к экспансии, насилие как основное средство овладения ресурсами и обусловили конец русской истории на основе экстенсивности.
        Экстенсивная динамика предопределила силовую доминанту власти буквально во всем. Поощрялся только один тип консолидации населения – консолидация вокруг власти, или, другими словами, мобилизация силой всех ресурсов в руках власти. Советский Союз был очевидным продолжателем подобных традиций. Достаточно вспомнить, что паспорта крестьянам выдали только в конце 70-х годов ХХ века, – до этого сельские жители по существу оставались крепостными; примерно тогда же перестали давать фантастические сроки заключения рабочим за опоздания и прогулы, а прописка фактически продолжается и сегодня. Характерно, что и сегодня социальная мобильность населения как один из показателей его активности практически отсутствует. Она снизилась в 5 раз даже по сравнению с неподвижностью советских времён. Можно также вспомнить знаменитое ленинское: «Вопрос о власти есть вопрос о хлебе», а теперь можно добавить и вопросы о ЖКХ, ТЭК и о любой другой монополии на средства жизнеобеспечения. Следует сказать в этой связи: россиянам – не то чтобы в массе своей, но даже хотя бы как количественно значимой части населения – никогда не доводилось испытать свободу по Джефферсону или по Марксу, если кому-то это второе имя ближе и приятнее; человек может быть свободным лишь будучи раскрепощённым от средств существования.

Коррупция – дочь всевластья

       Экстенсивность в качестве своего основания всегда имела и имеет по-прежнему не решенную проблему соотнесения общих и частных интересов: как использовать личные ресурсы и во благо каждому, и не в ущерб общему? Вся русская история – своего рода наглядное пособие по этому постоянству, которое лаконично выразил Сталин: частное перед общественным – почти ничто. Это правило веками обеспечивалось большим и разнообразным арсеналом средств социально-политического и религиозно-идеологического характера и нашло воплощение в таких нормах, как "служение верой и правдой", "беззаветное служение", в знаменитых лозунгах "Москва – третий Рим", "Православие –  Самодержание – Народность", в призывах "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!" и "За Родину, за Сталина!", в словах песни: "Раньше думай о родине, а потом о себе".
        Основными звеньями цепи, намертво сковавшей Россию, были: ресурс личности – персонифицированный  в верховном правителе общий интерес; крепостничество – самодержавие; инновации – заимствование; модернизация – саморазвитие; организатор  (исполнитель) – специалист и инициатор-творец.
        Говорят, чудес в истории  не бывает. Но в этом случае чудо произошло, и извечное русское самовластие удивило и потрясло весь мир своим всеохватывающим размахом.
        Веками нелегитимный и придавленный, частный интерес все-таки возобладал. Уже в царские времена мы научились, а в советские  продолжали имитировать, двурушничать и под видом "беззаветного служения" власти служить самим себе.
        История угнетения частного интереса в России, а, следовательно, и угнетения личной энергии, сковывания инноваций, исчисляется веками. Но частный интерес всё равно всегда пробивался, как трава сквозь асфальт. И всегда, веками, он оставался вне закона, а если хоть как-то удовлетворялся, то также не на основе легитимации частной собственности. Власть всегда, всех и вся пыталась удержать в своих руках. И всегда с помощью хитроумных, как сегодня бы сказали, нерыночных ухищрений. Опричникам, стрельцам и гвардейцам давались всевозможные поблажки. Боярам и дворянам – всеобщая система кормлений. Чиновникам – Табель о рангах. В советское время номенклатуре – привилегии, многомиллионной армии безответственных прихлебателей – льготы и для всех вместе – разливанное море «теневой» экономики.
        Но в наше время произошло естественное завершение явлений в рамках логики нашей истории. Личные ресурсы и энергия устремились в криминальном направлении. В итоге должности и статусы стали основной ресурсной базой системной коррупции и в качестве  такой основы оказались приватизированы вместе с государством. А поскольку подобная метаморфоза могла произойти только в пределах все того же самовластья, то свойственная этому типу государственности экстенсивность продолжается – с угасающей инерцией – и поныне.
        Затяжной общественно-политический кризис России – на протяжении всего ХХ века – явно свидетельствует, что потенциал экстенсивной динамики исчерпан достаточно давно, где-то уже к середине прошлого века, но… Победа во Второй мировой войне, образование социалистического лагеря, ялтинское мироустройство, плюс природные ресурсы России/СССР продлили агонию социальной динамики нашего типа до очередной катастрофы – распада СССР, крушения Берлинской стены.

Заключение

Проблемы российской государственности могут быть рассмотрены в шести ключевых вопросах.
       Первый вопрос современной Российской государственности лежит в области выбора ориентиров. Все мы знаем классические определения государства, и вне зависимости от того, классикам какого из направления научной мысли они принадлежат, по сути, они сводятся к триединству: народа, территории и власти. Государство - это народ, осуществляющий самостоятельно и суверенно управление собой на своей исторической территории. Но нельзя забывать принципиальное: нет идеальных раз и навсегда сконструированных моделей государства, его органов и институтов. Ни одно государство мира, здраво оценивая себя, не может заявить, что воплотило модель идеального государства, стремление к которому обозначил еще Платон в своей «Республике».
          На каждом этапе тысячелетнего развития Российской государственности мы, русские, россияне как государственно-оформленный народ задаемся значимым вопросом: в чем предназначение нашего государства. Начало нового тысячелетия не стало исключением. Зададимся вопросом: что дает мировой и отечественный опыт государственного развития, что необходимо сегодня переосмыслить России для обеспечения безопасности и благополучия российского народа?
          Мы с вынужденностью признаем в очередной раз, что России свойственен ряд «уникальностей». Причем, это не лирические размышления о «загадочной душе» и «особом пути», и не предмет национальной гордости великороссов, а признание объективных сложностей управления такой страной.
          Прежде всего, есть ли еще в мире страна с такой территорией, с таким разнообразием регионов и в то же время столь малонаселенная, испытывающая такие трудности с воспроизводством главного ресурса – человека. «Если мы теперь обратим внимание на то, что главные черты истории определяются стремлением народов заполучить себе землю..., то станет донельзя очевидно, хотя бы мы приняли во внимание и громадность наших бесплодных тундр, что наша земля представляет великий соблазн для большинства окружающих нас народов, т. е. что нам помимо всяких соображений должно быть готовыми к отпору против аппетитов, естественно свойственных всем людям» - писал в «Заветных мыслях» Д.И.Менделеев.
            На этом фоне утверждения о государстве, которое существует только и исключительно для оказания услуг населению, что мы можем позволить себе слабое государство и слабый государственный аппарат, а главное, чтобы процветали бизнес и гражданское общество - смотрятся как-то неубедительно. Вряд ли я скажу лучше, чем Президент России в Послании Федеральному Собранию за 2003 г. «Весь наш исторический опыт свидетельствует: такая страна, как Россия, может жить и развиваться в существующих границах, только если она является сильной державой. Во все периоды ослабления страны - политического или экономического - перед Россией всегда и неотвратимо вставала угроза распада».
            Второй вопрос современной Российской государственности. Может ли существовать сильная Россия без сильной центральной государственной власти? Нет. У нас нет альтернативы развитию сильной президентской власти. Стало быть, мы вполне можем говорить о триаде: сильная экономика - сильная президентская власть - сильная держава. Причем характеристика «сильная власть» не вступает в противоречие с задачами утверждения демократического строя и принципов правового государства, а «сильная держава» с неизбежностью предполагает наличие мощной военной машины, без которой России просто не найдется места на политической карте мира.
            Третий вопрос современной Российской государственности, может ли Россия сохраниться как сильное единое государство, оставаясь многоконфессиональным, многонациональным? Главный наш союзник в этом вопросе - история России. Смею утверждать, что при всех сложностях расширения территориальных пределов Российского государства, Россия никогда не знала межнациональных и религиозных войн. Терпимость была свойственна народам России не столько по доброте душевной, сколько как подсознательное ощущение, что иное ведет к войне и гибели государства.
          Сильному современному российскому государству предопределено быть государством федеративным. Существуют пределы, как децентрализации, так и централизации России. Но именно сильная центральная государственная власть сможет гарантировать каждому гражданину страны, в каком бы из ее многочисленных регионов он ни находился, полную защиту и соблюдение его прав и свобод. Российское государство и российское общество, утверждая федеративную структуру страны, должны рассматривать федеративное устройство не как самоцель, а как средство более эффективного государственного управления.
          Четвертый вопрос современной Российской государственности. Это вопрос местной власти. Все меры по разделению полномочий между уровнями власти, по совершенствованию законодательства, особенно в сфере социальной политики, по наделению местных органов дополнительными полномочиями проводились с одной и той же ошибкой: российский гражданин был отстранен от принимаемых решений, с ним не очень-то советовались, его интересы часто просто не принимаются в расчет. Новое качество Российского государства не может быть обеспечено без нового качества местных органов власти. Именно на этом уровне должна произойти качественная смена приоритетов. Предназначение региональных и местных властей не в управлении, не в администрировании, а в предоставлении услуг гражданам, бизнесу. А это уже вопрос не только качества институтов, а качества жизни людей.
          Здесь мы подходим к пятому вопросу современной Российской государственности. Услуги гражданам оказывают государственные служащие, то есть те же граждане, но наделенными полномочиями в решении того или иного вопроса. И это уже не вопрос качества институтов, а вопрос качества самого процесса управления.
           Действительно, возможно в исторически короткое время изменить структуру государственной власти и систему государственного управления. Значительно труднее изменить управленческую ментальность, утвердить в сознании чиновника восприятие обратившегося к нему гражданина не как докучающей обузы (это в лучшем случае, в худшем - как дополнительного источника денежного довольствия), а как потребителя услуг, которые он обязан предоставить данному гражданину.
          Наконец, шестой вопрос современной Российской государственности. Нужна ли России конституционная реформа, если мы признаем наличие перечисленных крупнейших проблем, или все дело в механизмах реализации ее потенциала? Очевиден цивилизационный выбор России, конституционно закрепившей в качестве цели построение демократического правового социального государства. Конституция Российской Федерации 1993 г. учредила необходимый для государственного развития каркас институтов власти, тем самым выполнив возложенную на нее учредительную функцию в обоих ее пониманиях: во-первых, были образованы новые дотоле неизвестные властные институты; во-вторых, уже существовавшие получили подтверждение своей легитимности и были наполнены новым содержанием. Но в том и состоит особенность конституционного регулирования, что конституция и развивающие ее нормативные акты закрепляют по преимуществу формальные правовые институты - правовые статусы и организационные структуры.
           Реальная государственная жизнь неизмеримо богаче правовых статусов. И это приводит нас к мысли, которую мы усиленно отгоняем от себя последние годы: а насколько незыблема Конституция Российской Федерации 1993 года? При всех сложностях, предшествовавших ее принятию, и при всей неоднозначности того этапа российской новейшей истории Конституция Российской Федерации 1993 г. объективно способствовала выходу страны из государственно-правового кризиса. Однако Конституция Российской Федерации в части регулирования управленческих отношений в условиях кризиса обладает значительным потенциалом детализации, что не противоречит задачам модернизации конституционного законодательства.
          Сама постановка темы о государстве XXI века и разработке новых подходов к государственным институтам приводит к вопросу: А в чем, собственно, состоит это новое качество? Ведь все о чем мы говорили, вполне укладывает в традиции Российской государственности. Это принципиальная позиция. Ее суть в том, что современное Российское государство в иных политических, международных, экономических, социальных условиях призвано преодолеть те негативные составляющие системы государственного управления, которые препятствовали благополучию страны, ее народа и каждого гражданина. Новое качество – именно в полезности государства и его институтов гражданину, бизнесу, гражданскому обществу. При этом нам надлежит исходить не из неких общих представлений об этой полезности, инновационности, общепризнанности в мире и т.п., а из вполне подсчитываемых и поддающихся рациональному пониманию критериев, выгодно это России или нет, соответствует ли то или иное решение национальным, государственным интересам.
            Подытоживая, могу сказать, что эволюция российской государственности будет зависеть от выбора ориентиров и понимания того, что эталонов государственности быть не может, от развития сильной центральной власти, способной защищать интересы граждан в многоконфессиональной стране, от возможности включения гражданина в систему местного самоуправления, изменения чиновничьей ментальности и модернизации конституционных норм с ориентацией на национальные интересы.

Список используемой литературы:

1. Алексеев С. С. Государство и право. - М.: Юрид. лит., 2004.

2. Бутенко А. П. Государство и право. 2000.

3.  Иванов, А. Н. Костюков, В. Н. Скобелкин. Основы Российского Государства и права. Омск: 1995г.

4. Коваленко А. И. Правовое государство: концепции и реальность. - М., 2003

5. Лебедев Л. И. Гражданское общество в правовом государстве. - М., 1998.

6. Макаров О.В. Соотношение права и государства//Государство и право. 2004

30