Контрольная работа по "Политологии"

Задание 1. Проблемы построения правового государства в современной России.

              Что входит в понятие "правовое государство"? Ответить на этот вопрос и просто и, вместе с тем, сложно. Просто – потому, что в настоящее время существует обширная литература по проблеме правового государства. Эта тема занимает центральное место в теории государства и права, политологии, социологии права. Вместе с тем, она довольно сложна. Дело в том, что в философско-правовой проблематике, как в целом, так и в данном случае, существуют два типа анализа понятия “правовое государство”. Первый, наиболее распространенный, характерен для политологического и государственно-правового учения[1]. Учение такого типа, хотя оно и претендует на философию, носит характер, по меткому выражению С.Л.Франка “исповедования веры”. Логика изложения здесь сводится в основном к перечислению дефиниций. Второй тип анализа предполагает не просто декларирование и перечисление дефиниций, а философское обоснование, выведение свойств и черт правового государства из конкретной исторической действительности, анализа общества и человека, разработку методов конструирования правовых государственных институтов.

В процессе многочисленных демократических преобразований, которые начались в начале 90-х, Россия таки вышла на тернистый путь развития гражданского общества и построения правового государства. Принятая, в 1993 году Конституция Российской Федерации, стала опорной точкой для утверждения его основных институтов. Она принципиально отличается от всех предыдущих, принятых еще в советский период. Главными ее отличиями стали: прямое действие, закрепление принципа разделения властей, признание прав и свобод человека высшей ценностью. Опьянев от свободы, в первые годы после принятия Конституции все были просто упоены «демократией» и практиковали ее применение, как высшего закона государства едва ли не через дело. Но потом страсти поутихли и многие, особенно представители левых сил, начали замечать ее недостатки, мало того стали выступать за внесение существенных поправок в ее текст, зачастую в пользу своих узкопартийных интересов.

Нужно возразить по этому поводу и сказать, что если каждый будет подминать под себя Конституцию, то она перестанет ее быть. Наступит беспредел и анархия. Процесс утверждения ее основных принципов протекает достаточно медленно и противоречиво. Положения первой статьи Конституции о том, что Российская Федерация является правовым государством, явно опережают реальность. Более того поддавшись некоторым утвержденным принципам в Конституции, Россия пошла на поводу стран Запада и прежде всего США. Несмотря на это, российские власти, получив доступ в Международный Валютный Фонд, начали активно брать кредиты и закреплять их как часть бюджета. Естественно, Фонд отдает кредиты, но только с условием проведения подходящей ему экономической политики. Так Россия жила в долг, разбазаривая налево и направо свои богатейшие ресурсы. И это факт. Любой представитель властей иностранных государств, давая интервью российским корреспондентам, упоминает о нашей стране в первую очередь как о стране с колоссальными природными богатствами. Выстраивая еще пока какое-то правовое государство, мы ущемляем собственные национальные интересы. Страна настолько ослабла, что ее потряс очередной финансовый кризис в августе 1998 года. Страшно подумать, годовой бюджет России на 1999 год составлял недельный бюджет США! Безусловно, идеи правового государства несут в себе позитивные последствия, но реализовывать эти идеи нужно поэтапно и, самое главное, грамотно, с учетом исторических и национальных особенностей страны. Нужно максимально использовать уже накопленный опыт других стран, по осуществлению правовых реформ, усиленно развивая уровень производительных сил и правового сознания граждан России.

Особенностью российской правовой системы переходного периода явилось то, что на начальном этапе ее возникновения действовало большинство нормативных актов бывшего РСФСР, причем некоторые из них сохраняют юридическую силу и по сегодняшний день. С течением времени вновь образованные органы государственной власти издавали собственные нормативные акты, обеспечивая тем самым появление обновленной правовой системы Российской Федерации.

В Конституции РФ сказано, что в Российской Федерации “есть демократическое федеративное правовое государство”, и далее, что основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения. Здесь же подчеркивается гуманистическая направленность закона, ибо права и свободы человека “определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием”[2].

Бесспорно, в случае реализации этих конституционных основ, соблюдения прав и свобод человека мы бы имели серьезную подвижку в установлении гражданского общества и правового государства. Однако бросается в глаза существенный разрыв между положениями действующей Конституции и реалиями правовой практики, т.е. различие между “должным” и “сущим”. Это обнаруживается в несоответствии действительности законодательства, касающегося прав и свобод человека.

В литературе отмечаются различные причины, которые приводят к разрыву между Конституцией и действительностью, среди них: незрелость нашего общества (т.е. неподготовленность общества к функционированию в условиях капиталистических отношений); тенденция к коммерциализации законодательства и перевод законодательной защиты прав человека на второй план; эрозия власти, ее неспособность предотвратить разрушительные процессы в обществе; гипертрофия “указного законодательства” и др.[3] Нельзя не согласиться с тем, что подобные причины и обстоятельства имеют место.

              Какова же наиболее острая, с позиций философско-правового анализа проблема реализации основного конституционного положения – формирования реально действующего правового государства? Это проблема выбора модели построения общества в постперестроечный период. На мой взгляд, именно выбор такой модели стал главной причиной, вызвавшей в дальнейшем разрыв между декларируемым в Конституции правовым государством и реальностью его построения.

              Перед Россией в 1991 г. стоял выбор: или модель общественного развития, в основе которой лежит реформирование социалистической модели с сохранением накопленного социального и исторического опыта, или модель развитых капиталистических стран, в которой, конечно же, должна была учитываться российская специфика. Однако Россия, ее политические, и в известном смысле, интеллектуальные лидеры, пошли по иному пути – выбрали иную модель социального развития – это либеральное государство и соответствующая ему правовая система и правовые институты. Следует сказать, что анализируемый аспект в нашей литературе слабо изучен, но именно он позволяет вскрыть основную генетическую связь между тем, что прописано в Конституции и тем, что получилось в жизни. Рассмотрим данный аспект более подробно.

              "Напряженность новых исканий и нового творчества" – вот что сегодня требуется от политиков, ученых, юристов, политологов, философов. Однако реальное осуществление таких поисков блокируется рядом причин. Скажем, неразработанность стратегии реформирования общества, а следовательно, и стратегия построения правового государства приводит к тому, что вместо теоретического, концептуального подхода используется эмпиризм, метод проб и ошибок; прагматизм мышления и действия приобретает приоритетное значение. В результате остаются невостребованными теоретические знания, в должной мере не используется методологический арсенал научного анализа и конструирования социальных и правовых институтов. Не получает развития научная основа изменения и построения новой правовой системы. “С грустью и болью”, – говорит по этому поводу Д.А.Керимов, – “наблюдаю, как практически разрушается у нас теория закона, созданная сообществом выдающихся отечественных и зарубежных юристов”[4]. Словом, вместо развития интереса к теории и методологии права наблюдается тенденция к забвению этих отраслей знания.

Задание 2. Отличия правового регулирования от других форм правового воздействия.

Правовое воздействие традиционно изучается в учении о государстве и праве в разделе реализации права. Реализация права, т.е. воплощение регуляторов общественных отношений в естественных повседневных ситуациях осуществляется путем воздействия норм права на поведение людей. Влияние права на сознание и поведение людей оказывается на основе самого факта существования правовых требований. Процесс воздействия права на поведение людей и общественные отношения начинается с момента осознания необходимости и возможности регламентации с помощью права каких-то жизненных ситуаций.

Воздействие права и регламентация (регулирование) правом – смежные и близкие по значению понятия. В литературе, и особенно периодике, часто происходит смешение терминологии, и «правовое воздействие» приравнивается к «правовому регулированию». Бесспорно, в определенных ситуациях допустима подмена одного понятия другим – например: исходя из того, что право само по себя является регулятором общественных отношений, в своем действии, функционировании оно оказывает регулирующее воздействие на эти отношения – т.е. упорядочение. Таким образом, правовое воздействие в целом можно определить как одну из функций права - регулирующую.

Однако для четкого их разграничения, нужно обратиться к толкованию понятий «воздействие» и «регулирование».

«Воздействие», представляет собой систему действий, имеющих целью повлиять на что-либо[5], добиться необходимого результата[6]. Иными словами воздействие – это влияние. Воздействие нацелено на изменение чего-либо, на подталкивание объекта в нужную сторону.

«Регулирование» (от лат. regulo – устраиваю, упорядочиваю, налаживаю, привожу что-то в соответствие с чем-то) – это частный случай, один из элементов в системе воздействия; это форма целенаправленного управляющего воздействия, ориентированного на поддержание равновесия в управляемом объекте и на его развитие посредством введения в него регуляторов: норм, правил, целей, связей и др. Иными словами «регулирование» предполагает вмещение чего-либо в определенные рамки, границы – создание нормы (поведения, деятельности, отношения и пр.).

Отсюда, «воздействие» представляет собой более широкую категорию, чем «регулирование». Соответственно, «правовое воздействие» также является более широким понятием, характеризующим все направления и формы влияния права на общественные отношения. Любое правовое регулирование является правовым воздействием, но не любое правовое воздействие есть правовое регулирование. Подобный подход к пониманию правового воздействия и его соотношению с правовым регулированием представляется вполне обоснованным, поскольку роль права в общественной жизни не сводится только к регулированию общественных отношений, хотя это является главным.

По сути, правовое (юридическое) воздействие, с учетом особенностей права как формы общественного сознания, имеет такое же влияние на общественную жизнь, как и иные средства и формы влияния – духовные, идеологические (средства агитации, пропаганды, массовой политической информации, нравственного воспитания, просвещения и пр.). И эта духовная составляющая правового воздействия не является приоритетной.

Правовое регулирование — это специфическое воздействие, осуществляемое правом как особым нормативным институционным регулятором. Своеобразие правового регулирования заключается в том, что оно:

● во-первых, по своей природе является такой разновидностью социального регулирования, которая строится так, чтобы иметь целенаправленный, организованный, результативный характер;

●  во-вторых, осуществляется при помощи целостной системы средств, реально выражающих саму материю писаного права как нормативного институционного образования — регулятора.

Иными словами, правовое регулирование в отличие от общего духовного идеологического воздействия права всегда осуществляется посредством особого, свойственного только праву механизма, призванного юридически гарантировать достижение целей, которые ставил законодатель, издавая или санкционируя юридические нормы. В этом, собственно, и состоит социальный смысл существования права как нормативного институционного образования[7].

              С точки зрения развития и сменяемости основного способа правового регулирования – норм права (нормативных актов), правовое регулирование, безусловно, динамичный, кинетический процесс, но с точки восприятия его объектом регулирования – это процесс пассивный. То есть регулирование – это нечто даваемое сверху, процесс, в котором объекту отводится пассивная роль принимающей стороны.

Воздействие же является активным, динамическим началом, близким по значению к словам «действие», «влияние». Действие всегда представляет собой объективированный акт, который может быть регламентирован законом непосредственно либо определен через правовые начала и смысл законодательства, а также подвергнуться юридической оценке. Как справедливо замечает М.Н. Марченко, о воздействии можно говорить лишь тогда, когда сила субъекта воздействия способна вызвать определенные изменения в объекте воздействия[8]. В данном случае даже возможно противодействие, т.е. нежелание и посильное сознательное сопротивление объекта внешнему воздействию.

Правовое воздействие динамичнее, более гибкое, чем правовое регулирование, поскольку может влиять на общественные отношения, не только напрямую вмешиваясь в них, но и через правовые идеи, ориентиры, оказывая не совпадающее по времени с нормой права воздействие на общественную жизнь. В качестве основного средства воздействия на поведение людей в сфере правового регулирования государство использует правовую норму. Ее свойства оказываются наиболее подходящими для того, чтобы распространить государственное веление на неопределенный круг общественных отношений и относительно определенный круг лиц[9].

В процессе правового воздействия правовая норма может отсутствовать, она может существовать в своем прообразе - правовой идее, которая может и не трансформироваться в правовую норму.

В результате воздействия не обязательно возникает упорядоченность, происходят лишь изменения, которые могут привести и к разрушению объекта. Регулирование же должно быть направлено на достижение поставленных целей, определенного, заранее осмысленного результата, существующего в виде абстрактной модели. Отличие правового регулирования от правового воздействия не в «степени» или в применяемом инструментарии, а в сознательности, рациональности волевого фактора, в логичности и целесообразной направленности его действия, в его полезности.

Правовое воздействие относится к числу социальных феноменов, которым присуща социальная субъективность, выражаемая в сознательном отношении, как к цели, так и к выбору способов и методов, продолжительности, степени интенсивности и т.д. - воздействия. Именно сознательное, рациональное начало предопределяет начало волевое, т.е. динамизм, силу и активность воздействия.