Философия права

                  Министерство образования и науки  Российской Федерации

    Федеральное агентство по образованию

    Государственное образовательное учреждение

    Высшего профессионального образования

    Северо-Кавказский государственный

    Технический  университет 
 
 
 
 
 
 
 
 

    Контрольная работа

    По  дисциплине «Философия права» 
 
 
 
 
 
 

    Выполнил:

    студент 5 курса,

    группы  ПВ-061

    Оконов  Ц.А.

    Проверила:

    БаклановИ.С. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

    Ставрополь, 2009 г. 

1) Философия права Ж.Ж.Руссо

2) Философско –  правовые идеи Чичерина 

    Переоценить значение творческих плодов Жан-Жака Руссо в истории, в общественной мысли XVIII, XIX, XX века просто невозможно. Его называли предшественником французской революции, им зачитывались все революционеры, на его идеях пытались строить новые государства. В.Виндельбанд писал про Руссо, что «его сочинения более, чем какие-либо другие, подготовили эту революцию. Руссо – философ революции. Она была лишь осуществлением его теорий» . Руссо оказал огромное влияние на всю последующую литературу, общественную мысль и философию. И естественно, изучение его социально-политических трактатов играет большое значение в понимании идей и духа того времени, и не только того, но любого духа политических идеалов и революций.

    Творчество  Б. Н. Чичерина (1828-1904), так же в последнее время все чаще привлекает внимание историков, философов, юристов – всех ученых, изучающих истоки русского культурного ренессанса конца XIX-начала XX в. Он был не только талантливым теоретиком и историком права, оригинальным представителем неогегельянства в русской философии, но и основателем государственной школы в отечественной историографии, специалистом в области естествознания.

    Свои  идеи Руссо считает развитием  «великого и ясного принципа» , изложенного  в статье «Право» в V томе «Энциклопедии» Дидро и Даламбера. Автором статьи является Антуан Гаспар Буше д’Аржи. Действительно, в статье д’Аржи можно найти в неразвёрнутом виде многие тезисы будущей доктрины Руссо. Так, д’Аржи указывал: «если даже предположить постоянное изменение понятия всеобщей воли у народов, то сущность естественного права от этого не меняется, ибо она всегда будет относительным выражением всеобщей воли и общего желания человеческого рода».

    Б.Н. Чичерин в значительной степени  воспроизводит гегелевский подход к праву как развитию идеи свободы, реализации свободной воли. В этой связи он резко критикует вульгарно-утилитаристские теории, отождествляющие право с интересом, с политикой силы или с законом, изданным государством.

    В то же время русский ученый считает  гегелевскую философию права  этатистской, антилиберальной, антииндивидуалистической, в которой человеческая личность как носитель духа есть лишь преходящее явление общей духовной субстанции, выражающейся в объективных законах и учреждениях. В таком случае индивид лишен самостоятельности и поглощен государством. Поэтому гегелевскую философию права русский ученый перерабатывает в либерально-индивидуалистическом ключе. Идея свободы, в его теории развивается трехступенчато:

    1) внешняя свобода – право; 

    2) внутренняя свобода – нравственность;

    3) общественная свобода – переход  субъективной нравственности в  объективную и сочетание ее  с правом в общественных союзах (семья, гражданское общество, церковь  и государство).

    У Руссо, немного другая трактовка, и он не спешит выводить свой закон (выражение общей воли) из позитивного закона. Волеустановленный закон – закон, выводимый общественным разумом из природы человека, изменившейся в общественном состоянии. Это закон, относящийся не к естественному, а к государственному состоянию. Эта специфика закона по Руссо отмечена Д.И. Луковской: «Из руссоистской концепции гражданственности вытекает что, будучи концентрированным выражением общественного интереса, общая воля воплощает гражданскую свободу социально равных индивидов, которую люди приобретают, согласно договору, «в обмен» на естественную независимость. Тем самым общая воля приобретает правовой характер и, в конце концов, облачается у Руссо в традиционные одежды классической доктрины естественного права. Отсюда – безусловная «правота общей воли и ее вечная соразмерность самой себе, пребывающей «вне» изменений общественных форм и т. п. Хорошо известен и ее источник – «природа человека», но на этот раз не «человека вообще», а человека-гражданина, который в этом качеств равен всякому другому человеку-гражданину».

    Свои  философско-правовые изыскания Б.Н. Чичерин начинает с исследования человеческой личности, так как «не  зная природы и свойств человеческой личности, мы ничего не поймем в общественных отношениях». Чичерин писал: «Как существо, обладающее разумом и волею, человек является субъектом, – и продолжал, – существование субъекта, лежащего в основании всех явлений внутреннего мира, не подлежит ни малейшими сомнению». Это главный исходный постулат его концепции, базирующийся на утверждении, что никакими доводами нельзя опровергнуть факт создания своего я, факт, имеющий мировое значение. Рассматривая понятие личности, Чичерин выделяет ее атрибуты: «Источник этого высшего достоинства человека и всех вытекающих из него требований заключается в том, что он носит в себе сознание Абсолютного, то есть этот источник лежит именно в метафизической природе субъекта, которая возвышает его над всем физическим миром и делает его существом, имеющим цену само по себе и требующим к себе уважение». А весь пафос Руссо обращен не к естественному закону, а к закону, который является выражением общей воли. Через понятие общей воли он, по сути, сводит воедино естественное и волеустановленное право. «Общая воля» в теории Руссо представляет собой своеобразный аналог природы в естественно-правовых теориях. Природа, как известно, объявляется источником естественного права. Так вот у Руссо мы можем найти отголоски такого подхода. В гражданском состоянии общая воля выступает как источник волеустановленного права (закона). При этом свойства и функции общей воли конструируются её апологетом по аналогии с конструкцией естественного права. Руссо готов наделить общую волю такими же достоинствами, какими наделяли природу представители естественно-правовой теории: «одна только общая воля может управлять силами Государства в соответствии с целью его установления, каковая есть общее благо, ибо воля отдельного человека по своей природе стремится к преимуществам, а общая воля – к равенству».

    Другой  исходный пункт, а одновременно и  тот стержень, вокруг которого вращается вся философско-правовая тематика Чичерина , – это свобода человека. Само понятие свободы, по мнению Чичерина, человек получает из своего собственного внутреннего опыта, из осознания того, что различные всевозможные действия зависят от самого человека, а не диктуются ему ими самими. «Вся христианская религия, – отмечает он, – так же как и еврейская, основаны на понятии о внутренней свободе человека: грехопадение понимается как акт свободной воли. В самой практической жизни сознание своей свободы служит человеку главным побуждением к деятельности». Чичерин утверждает, что «все люди, во все времена, считали себя свободными, способными делать то, что хотят, следовать тому или другому внушению по собственному изволению. Таковыми же всегда признавали и признают их все законодательства в мире. Юридический закон обращается к человеку, как к свободному существу, которое может исполнять закон, но может и нарушать его. На признании свободы основаны понятия вины и ответственности; в силу этого, за нарушение закона полагается наказание. Точно так же и нравственный закон обращается к человеку в виде требования; а требование может быть предъявлено только свободному существу, которое может уклониться от закона, и в действительности, вследствие человеческого несовершенства, всегда более или менее от него уклоняется. На свободном исполнении закона основано все нравственное достоинство человека».

    Однако, общая воля по Руссо приобретает временами качество всеобщей, в себе и для себя свободной воли по Гегелю (А так как Чичерин считается неогегелистом, то можно говорить о некотором сходстве взглядов).

    Предметом общей воли, по Руссо, могут быть только общие же вопросы. Руссо, по сути, перелагает на свой манер широко известные принципы в области законотворчества и соответствующего разделения функций. Важнейший элемент теории разделения властей – недопустимость принятия законодательной властью решений частного характера, невмешательство законодателя в дела управления. Общая воля – единственный источник закона, но только закона, а не любых решений. «Поэтому, подобно тому, как частная воля не может представлять волю общую, так и общая воля, в свою очередь, изменяет свою природу, если она направлена к частной цели, и не может, как общая, выносить решение ни в отношении какого-нибудь человека, ни в отношении какого-нибудь факта.

    Общая «провозглашённая воля есть акт суверенитета, и создаёт закон». Частная воля (или акт магистратуры) создаёт  «самое большее – декрет» , т.е. акт исполнительной власти. Даже назначение в чрезвычайных условиях высшего правителя, «который заставляет умолкнуть все законы и на некоторое время прекращает действие верховной власти суверена», не означает придание ему законодательной власти. «Он может творить все, исключая законы».

    Источником  общей воли, её носителем и выразителем  является только народ – в полном составе, самостоятельно и непосредственно (без посредников, без представителей и т.п.): «...воля либо является общею, либо ею не является; она являет собою волю народа как целого, либо – только одной его части». Любопытно, что Руссо в статье «О политической экономии», отвечая на вопрос о способах выявления общей воли, писал, что нет никакой необходимости при всяком непредвиденном событии собирать нацию. «Оснований собирать нацию тем меньше, что вовсе не обязательно, чтобы ее решение представляло собою выражение общей воли; этот способ неосуществим, когда мы имеем дело с многочисленным народом, и в нем редко возникает необходимость, когда Правительство имеет добрые намерения».

    По этому поводу Чичерин считает, что если каждая личность обладает свободой и стремится расширить ее границы, то необходимо, чтобы свобода одного не мешала свободе остальных, чтобы сильнейший не превратил других в орудия для осуществления враждебных им целей, чтобы каждая личность могла свободно развиваться и были установлены твердые правила для разрешения неизбежных при совместном существовании споров. Именно поэтому, подчеркивал Чичерин, право как взаимное ограничение свободы под общим законом составляет неотъемлемую принадлежность всех человеческих обществ. Так же он в своей философско-правовой концепции выступает защитником индивидуализма. Только признание свободы лица является для него основанием «всякого истинно человеческого знания». А потому он отвергает все возможные теории о преобладании общего над личным, считая, что постулат о превосходстве общего над частью пригоден только для машин, а не для людей. Сознанием и волей наделены только отдельные лица, а все общественные учреждения и институты имеют возможность существовать только благодаря тому, что они представлены именно лицами.

    Очень интересными представляются взгляды  Руссо и Чичерина на справедливость. Справедливость в понимании Руссо сводится к равенству, взаимности прав и обязанностей. Мерилом справедливости, её гарантом и даже, в определённом смысле – ее источником является закон (выражение общей воли). «Одному только Закону люди обязаны справедливостью и свободою; этот спасительный орган воли всех восстанавливает в праве естественное равенство между людьми». Общая воля «является для всех членов Государства, по отношению к этим членам и к Государству, мерилом справедливого и несправедливого» . «Воля наиболее общая всегда также и самая справедливая» . Она «всегда принимает сторону самую справедливую, так что нужно лишь быть справедливым, чтобы быть уверенным в том, что следуешь общей воле».

    Справедливость, по мнению Чичерина, выражается, прежде всего, в равенстве. Справедливым считается  то, что одинаково прилагается ко всем. Это начало, на его взгляд, вытекает из самой природы человеческой личности. Люди одарены разумом и свободой волей и, как таковые, равны между собой. «Признание этого коренного равенства составляет высшее требование правды, которая с этой точки зрения носит название правды уравнивающей». Уравнивающая правда состоит в признании за всеми равного человеческого достоинства и свободы, в равенстве прав как юридической возможности действовать. Здесь равенство является началом, в соответствии с которым общий закон одинаково распространяется на всех, устанавливает общие для всех нормы и одинаковые для всех способы приобретения прав. В этом состоит равенство перед законом.

    Как видно из вышеизложенного, Руссо формально соглашается с общепринятыми представлениями об изначальном характере справедливости, но при этом доказывает невозможность её осуществления в обществе. «То, что есть благо и что соответствует порядку, является таковым по природе вещей и не зависит от соглашений между людьми. Всякая справедливость – от Бога, Он один – ее источник; но если бы мы умели получать ее с такой высоты, мы бы не нуждались ни в правительстве, ни в законах. Несомненно, существует всеобщая справедливость, исходящая лишь от разума, но эта справедливость, чтобы быть принятой нами, должна быть взаимной. Если рассматривать вещи с человеческой точки зрения, то при отсутствии естественной санкции законы справедливости бессильны между людьми; они приносят благо лишь бесчестному и несчастье – праведному, если этот последний соблюдает их в отношениях со всеми, а никто не соблюдает их в своих отношениях с ним. Необходимы, следовательно, соглашения и законы, чтобы объединить права и обязанности и вернуть справедливость к ее предмету. В естественном состоянии, где все общее, я ничем не обязан тем, кому я ничего не обещал; я признаю чужим лишь то, что мне ненужно. Совсем не так в гражданском состоянии, где все права определены Законом» . 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

    Заключение

    Рассуждения Чичерина не всегда бесспорны, однако критически осмысленные и очищенные от предвзятости и политических симпатий самого автора, а также времени, в котором он жил и творил, они полны здравого смысла, содержат глубокое понимание специфики русского исторического процесса, много верных наблюдений и богатого материала для дальнейших раздумий. В этом отношении наследие ученого всегда будет привлекать внимание не только исследователей, но и читающей публики.