Теория общества Н.Лумана

Министерство образования и науки Р.Ф

ГОУВПО «Тамбовский государственный университет им. Г.Р.Державина»

Кафедра теоретической и прикладной социологии

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

по истории социологии

На тему: «Теория общества Н. Лумана.»

выполнила: студентка 2 курса

заочного отделения

специальность: социология

Симонова Е. Ю.

Проверил: преподаватель

Окатов А.В.

Тамбов 2011 г.

План:

Введение…………………………………………………………………………...3

1.        Власть как коммуникация: опыт и актуальные уроки демаркации политического в концепции Никласа Лумана…………………………………..4

2.        Альтернативная наука – наука как коммуникация…………………………9

Заключение……………………………………………………………………….16

Список литературы……………………………..………………………………..17

Введение.

С самого своего возникновения социология пыталась реагировать на два очень важных вопроса: “Что происходит“ и “Что за этим кроется “. Трудно сохранять единство дисциплины, когда вопросы столь различны. Иногда (прежде всего, в конце 60-х гг.) полемика между теми, кто стремится поставить во главу угла либо один из этих вопросов, либо другой, становилась настолько острой, что угрожала существованию социологии как особой отрасли науки. В Германии она широко известна как “спор о позитивизме”. Однако и в США задавался вопрос, не получится ли теперь так, что все производство теорий в социологии будет расколото, в зависимости от того, создают ли их “инсайдеры” или “аутсайдеры”.

Теперь-то все эти чересчур резкие формулировки и полемические аргументы – вчерашний снег, к тому же порядком подтаявший, а соответствующие тексты еще читают одни лишь историки.

Общество является особым видом социальной системы. Мы рассматриваем социальную систему как одну из первичных подсистем системы человеческого действия наряду с такими подсистемами, как организм, личность и культура.

1. Власть как коммуникация: опыт и актуальные уроки демаркации политического в концепции Никласа Лумана

Общепризнанна сложность проявлений власти, их неоднородное присутствие в различных областях жизни общества. Это обстоятельство делает исследование власти крайне трудным и противоречивым делом, обусловливает необходимость использования различных методологических средств и подходов.

Выражением методологического плюрализма в осмыслении власти является наличие различных моделей ее эпистемологической репрезентации, в том числе волюнтаристской, лингвосемиотической, структуралистской, постмодернистской. Утверждение тех или иных моделей власти в установках исследователей и аналитиков, а также в общественном сознании происходит под влиянием многочисленных факторов. Их совокупное действие в различные периоды времени и в различных ситуациях формирует преобладающие парадигмальные конфигурации трактовок власти. Соответственно конфигурационным образом происходит демаркация политического в жизни общества, а в зависимости от трактовки места и роли политики в социуме создается картина статусов и взаимоотношений основных общественных субъектов и групп, регулятивов функционирования и факторов изменчивости общественного целого.

Актуальная парадигма власти всегда является изменчивой. Она образуется совокупным действием на сферу политического различных социально-культурных влияний. К ним относятся: эволюция представлений об общих принципах устройства общества; культурно-историческая динамика; динамика типов научной рациональности; факторы технологического развития; процессы глобализации и продолжающееся на их фоне активное цивилизационное и национально-культурное самоопределение народов, стран и обширных культурных регионов современного мира.

При рассмотрении указанных факторов должен учитываться не только простой факт их взаимодействия, но также траектория и направленность каждого из них, резонансы и проекций их когерентных отношений. На основе комплексного анализа парадигмалъной динамики политологических концепций представляется возможным утверждать, что в современной политологической мысли уже достаточно широко признана трактовка власти как коммуникаций. Это означает, что власть как возможность оказать воздействие на что-либо или на кого-либо только «на поверхности» общественных процессов проявляется как целесообразная совокупность регулятивных воздействий, иерархическая, силовая диспозиционная структура. В сущности же, власть представляет собой сложную систему коммуникаций как информационно-смыслового взаимодействия различных субъектов общественной жизни. Отличительными признаками власти как коммуникативного феномена можно назвать: сложный системный характер; информационное качество социальных взаимодействий; наличие развитых субъектов коммуникации; пространственно-временную соразмерность коммуникативного взаимодействия; вариативность и селективность действия субъектов коммуникации; социальную релевантность.

Приоритетное внимание к коммуникативной модели власти носит именно парадигмальный характер. Оно не связано с отрицанием других подходов к трактовке власти и политического, но предполагает рассмотрение многообразия явлений политической жизни под несколько модернизированным «углом зрения», приближенным к стандартам современного научного познания и его концептуальным образам.

Трактовка власти как коммуникации позволяет выдвигать корректные объяснительные схемы для новых, зачастую парадоксальных, явлений современной политической жизни, которые связаны, например, с изменением состава и взаимных зависимостей основных субъектов власти и политического процесса; с масштабными имитациями политической деятельности, возможностью «выпадения» декларируемых политических лидеров из сферы «политического»; видимой децентрализацией политической жизни в ряде стран при возникновении предпосылок для нового тоталитаризма.

Коммуникативные трактовки власти и демаркации политического предлагаются в рамках нескольких исследовательских направлений. Одна из наиболее подробно разработанных концепций власти как системы коммуникаций предлагается в работах известного немецкого социолога Никласа Лумана.

Н. Луман исходит из того, что трактовка власти как особого рода коммуникативного средства позволяет избежать часто наблюдаемой перегруженности понятия власти признаками процесса влияния, понимаемого слишком широко и неопределенно.

По замыслу Н. Лумана, власть может быть интерпретирована на основе общей и частных теорий коммуникации, которые, в свою очередь, дополняют две фундаментальные общественные теории: теорию социальной дифференциации и теорию социокультурной эволюции. То, что эти теории так или иначе учитывают процессы коммуникации в социуме, не вызывает сомнений. Но Н. Луман ставит перед собой задачу объяснить, что заставляет нас принимать и развивать те или иные коммуникации. Так он подходит к теме власти и ее коммуникативных оснований.

Селекции и мотивации социальных акторов чрезвычайно многообразны, «собирание» их устойчивости и воспроизводимости выполняется особого рода механизмами, которые Н. Луман называет «символически генерализированными коммуникативными средствами». Историческими предпосылками для их возникновения стали упорядочение общих средств коммуникации (развитие естественного языка, возникновение письменности), усложнение социальных интеракций, когда возникает потребность в их внеситуативной ориентации. «Коммуникативные средства, - пишет Н. Луман, - всегда могут образовываться там, где способ отбора, осуществляемого одним из партнеров, одновременно служит'для другого мотивационной структурой».

Власть как коммуникативное средство является исходным регулятивом социальных взаимодействий. Специфику власти составляет постоянный переход от производства неопределенности власть имущим к ее устранению. «Функция власти состоит в регулировании контингенции», т. е. в широком смысле власть предоставляет возможности направленного воздействия на изначальную селективность поведения подчиненных. В этом смысле Н. Луман сравнивает власть с комплексной функцией катализатора, так как властная коммуникация представляет собой шанс повысить вероятность желаемых селективных связей.

Понятая как коммуникация, власть перестает рассматриваться только в реальном, опредмеченном отношении «властитель — подданный»; В центре внимания' оказывается коммуникация вообще, т. е. то, что подданный так или иначе знает о селективности поведения власти и о возможности своего выбора, активно коммуницирует по поводу этих возможностей, не выходя при этом за пределы определенной каузально цепи, направляемой медийными кодами и темами власти.

Даже с помощью лаконичного эскиза коммуникативной модели власти могут быть сделаны интересные выводы для, так сказать, повседневного понимания власти и возможностей ее реализации. Во-первых, становится возможной демаркация власти от принуждения и насилия, причем последние проявляются в ситуациях дефицита власти как особого рода направляющей коммуникации. Н. Луман подчеркивает: «Принуждение означает отказ от преимуществ символической генерализации, отказ от того, чтобы управлять селективностью партнера». Во-вторых, власть оказывается органически соединенной со свободой коммуницирующих агентов. «Власть становится более могущественной, если она оказывается способной добиваться признания своих решений при наличии привлекательных альтернатив действия или бездействий; С увеличением свобод подчиненных она лишь усиливается». В-третьих, обнаруживается значимость коммуникативной инфраструктуры социума (связь, транспорт средства массовой информации, различные форумы), которые, являются не «украшениями» власти, а ее необходимыми предпосылками.

Коммуникативная парадигма власти позволяет не только приобретать опыт изучения и реализации властных отношений. На ее основе возможно извлечение ряда уроков для демаркации и осмысления перспектив политических явлений в современной российской действительности. Прежде всего, становится возможным преодоление упрощенных теоретических схем власти, до сих пор настойчиво локализуемых в ряде содержательных оппозиций, например: «авторитаризм - либерализм», «насилие - закон», «порядок - анархия». В контексте коммуникативной модели власти становится очевидной сохраняющаяся актуальность формирования в России гражданского общества, создания условий для реализации гражданских свобод, деятельности разнообразных средств массовой информации. Обнаруживается, что укрепление российской государственности »возможно вне культивирования структурированного и полиморфного коммуникативного пространства, всестороннего развития общественных сшей и отношений.

2. Альтернативная наука – наука как коммуникация

Было бы неверным отождествлять все формы взаимодействия ученых с властными отношениями, существующими внутри науки и вне ее. В науке есть громадный пласт отношений между учеными, который не поддается замутнению со стороны инстанций власти, – пласт отношений между учеными как равноправными партнерами исследования, диалога, обсуждения, соавторства и пр. В настоящее время все более ясным становится то, что одной из решающих характеристик науки является ее коммуникативная природа. Ни ход, ни результаты, ни субъекты познания не могут быть отторгнуты от той ситуации общения, в которой осуществляется научное исследование. Каждый элемент познавательного акта и его содержания пронизан, освещен контекстом коммуникационного взаимодействия. Познавательный акт обусловлен контекстом общения, где каждый участник коммуникации взаимоориентирован на общение, каждый акт коммуникации нагружен интенциональными смыслами, установкой на другое равноправное сознание. Наука "соткана" из множества живых диалогических нитей – как со своими современниками, так и со своими предшественниками. Научное знание оказывается направленным взаимодействием различных актов полагания смысла, его смысл, полагаемый в деятельности каждого из равноправных участников коммуникации, размещается на границе с другими смыслами, а взаимопонимание, достигаемое в диалогической коммуникации, есть нахождение на одной и той же исторической плоскости, где каждый предшественник становится современником и равноправным участником диалога. Участие в коммуникации ученых приучает их считаться с мнениями других, сообразовывать свое поведение и собственное мнение с позицией коллег, искать согласие, достигать общей точки зрения. Проникновение в научные коммуникации инстанций власти означает, что Некто позволяет решать и покорять одной своей волей, фактом наделения его властью. Для любого представителя административной бюрократии, осуществляющей власть в науке, даже консультация с теми, кто уполномочен и призван судить об обсуждаемых вопросах, оказывается разделом власти, что он с трудом может терпеть.

Научное исследование, понятое как коммуникативный процесс, представляет собой сложную гамму познавательных актов и включает в себя "вопрошание" и предвосхищение ответа, согласие и возражение другим участникам коммуникации. Передний край науки – это поле взаимодействия многих принципиально равноправных сознании, в котором складывается разноречивое, дифференцированное согласие. Наука, понятая как интерференция актов коммуникации, подчиняется определенным нормам и образцам взаимодействия ученых. Эти нормы и образцы, обеспечивающие устойчивость научного знания, отлагаются в системе дисциплинарного знания и в определенных идеалах и критериях научности, выявляемых методологией науки.