Стиль жизни российской молодежи

       

ИНСТИТУТ ДОПОЛНИТЕЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ  ОТДЕЛЕНИЕ ПСИХОЛОГИИ И СОЦИАЛЬНОЙ РАБОТЫ КАФЕДРА УПРАВЛЕНИЯ СИСТЕМОЙ ОБРАЗОВАНИЯ

 

 

 

 

 

Контрольная работа

по дисциплине социология

Тема: «  Стиль жизни российской молодежи»

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1. Стиль жизни российской молодежи.                                          

 

         Вокруг  молодежи как социальной группы  не прекращаются споры,

связанные как с определением самого понятия,  так и с расшифровкой

«места,  функции и предназначения»  молодежи.  Актуальность

подобных дискуссий очевидна.  За нынешней молодежью –  будущая

власть,  ценности,  культура.  Одни молодежные группы демонстрируют

инновационность,  другие –  традиционность,  подчас большую,  чем

взрослые поколения.  И те,  и другие группы,  пусть и по-разному,  но

вызывают у родителей и социальных наставников опасения,  часто

переходящие в панику: «Что ждет в  будущем нас и наше общество,

когда нынешняя молодежь такова?»

        В современном обществе одновременно сосуществует несколько

дискурсов молодежи, как доминирующих, так и радикальных. При этом

первые всегда формируются под  патронажем господствующей в

государстве идеологии и поддерживаются соответствующей политикой.

        Один из интересных парадоксов в отношении к молодежи  заключается в том,что ни к какой другой выделенной по возрастному признаку социальной группе не проявляется подобного интереса,  подогреваемого желанием расшифровать ее функции. 

    Можно назвать несколько дискурсов, оставивших наиболее «заметный»

след в истории взаимоотношений  государства и ее молодежи.  Это

дискурсы проблематизации –  акцент на «девиантном» характере новых

молодежных практик,  идеализации  –  инвестиции в развитие «прогрессивных» молодежных трендов,  романтизации –

художественное представление  о молодежи как об образе  «надежды,

весны и пробуждения»,  эксплуатации –  использование символов молодежного потребления в качестве упаковки коммерческих

предложений  (в экономике –  реклама,  политике –  молодежный

электорат, в массовой и популярной культуре – шоу-бизнес).

        Современная российская молодежь стала одним из самых активных

и властных социальных субъектов.  От ее экономического,

политического и культурного выбора во многом зависит развитие

общества.  Однако многие из реальных проблем молодежных практик

остаются вне академического и  исследовательского интереса.

         Молодежная  «проблематика»  не входит в перечень приоритетов

научных фондов и школ.  Отдельные  проявления современной

молодежной жизни попадают в  сферу государственной заботы только в

ситуации явной угрозы общественной стабильности. «Взрослые»

дискурсы остаются невероятно противоречивыми  даже в ситуации

бесспорной опасности,  например роста молодежной наркотизации.  До

сих пор в обществе не найдено  согласия,  некоего  «всенародного

консенсуса» относительно причин, путей  и методов реагирования на эту

социальную болезнь.  Политика федерального уровня оторвана от

региональной,  между субъектами антинаркотической деятельности

продолжается конкуренция за право  единоличного решения.  Боль и

страдания родителей и самих  наркозависимых служат источником

прибыльного бизнеса и сомнительного  политического пиара.

         Информационное пространство вокруг этой проблемы выглядит очень

запутанным. Публичный медиа-дискурс  одной рукой заигрывает с этой

темой,  делает промоушен наркотикам,  а другой –  реализует

душещипательные проекты  «откровенного»  разговора с молодежью,

сопровождая их «страшилками» из жизни  «законченных нарков».

Социология молодежи  (контекст,  которой ждет своей

деконструкции)  переживает серьезный  кризис.  Он связан не только с

необходимостью дополнения возрастного  критерия в определении

молодежи социокультурными измерениями.  Не менее важен отказ от

любой унификации этой сложной социальной группы.

       Понятия взяты в кавычки в силу условности их исторических контекстов, которые формулируются в соответствии с властными дискурсами.

       Трансформаций современного молодежного пространства сводится к

одному, пусть и действительно  значимому признаку.

     Ждет своего переосмысления новый статус молодежи в обществе.

Отечественная социальная наука,  вырвавшись из ограниченных рамок

двух противоположных подходов:  идеализации молодежи в советский

период и ее проблематизации  в постперестроечную эпоху, находится  в

поиске новых векторов,  внутри которых можно было бы разместить

практики, характерные для современной  российской молодежи. Они не

имеют аналогов или образцов в прошлых  поколениях.  Следовательно,

не менее важно разработать  новый понятийный аппарат, включающий

в себя  «живые»  образы,  описывающие  молодежное пространство

языком,  адекватным новым феноменам  культурных молодежных сцен.

        Для реализации этого подхода явно недостаточно,  а подчас и

неэффективно использование широких, «ковровых» замеров – массовых

опросов.  Для того чтобы услышать  «собственно»  молодежь,  больше

внимания следует уделять их «качественным» портретам.

        Не стоит говорить о резком понижении социально-культурного

статуса молодежи,  скорее всего  –  об изменении оснований для  его

определения. Так, например, ждут своего анализа такие проблемы, как

молодежная безработица, жесткое  социальное расслоение, усложнение

стартовых условий вхождения в  жизнь,  новые социально-культурные

ресурсы и их разная доступность  для молодежных групп,  не всегда

напрямую связанная со структурными и формальными статусными

признаками.

         Новые молодежные практики во многом являются

институциализирующимися реакциями  на увеличение риска во всех

сферах современной жизни.  Ситуации риска стимулируют развитие

индивидуализма как основной «достижительской»  стратегии. Множатся

представления об успехе и приемлемых путях его достижения.  Растет

значимость такого социального  ресурса,  как стиль жизни,  наряду со

снижением значимости унаследованного  от родителей социального и

культурного капитала. Меняются представления  о безопасности: защита

личного пространства во многих случаях  оказывается значимее

государственной  (как в национальном,  так и интернациональном

измерении).  Глобальные процессы трансформации  российского

общества усугубляют социальное неравенство.  Разнообразие

возможностей для самореализации и разное качество жизненных

шансов ведут к множественности  дифференциаций,  что особенно

заметно в сфере труда и потребления.

    В качестве такого принципа может быть социальный статус  (школьники,

студенты, молодые специалисты) или, например, тип субкультурной активности и др. Связаны не только с более значимым имущественным расслоением, что отражается в анализе современной российской реальности.  Различия между группами молодежи могут быть связаны и со стилевыми предпочтениями,  что особенно ярко проявляется в культурных

практиках. Меняется и смещается  смысл труда: не так важно, кто, как  и

сколько работает,  как то,  в  какой отрасли и фирме и  в каком

территориально-географическом пространстве.  Стихийно,  аморфно и

неопределенно развивающаяся социальная структура не только

углубляет социальное неравенство  и способствует маргинализации

значительной части общественных групп,  но и невероятно усложняет

социальную маркировку, с помощью  которой можно отнести индивидов

к той или другой страте.

         Новые социальные реалии,  вызванные трансформацией

(модернизацией,  изменением)  практически  всех векторов ценностно-

нормативного пространства,  привели  к нарушению,  а иногда и к

разрыву социальной коммуникации между  старшим и молодым

поколением.  Развитие и сосуществование  разных социокультурных

контекстов  (жизненных миров  «взрослых»  и  «молодых»)   имеет не

только негативные,  но и позитивные стороны.  Будучи не связанной

какими-либо определенными  «социальными обязательствами»,

современная молодежь оказывается  более приспособленной к

сегодняшней жизни. И если для «родителей»  богатый жизненный опыт

был дорогим социальным капиталом,  то в условиях трансформации

одним из значимых ресурсов  «техник  выживания»  становится

способность и готовность к отказу или быстрому переосмыслению

ценностей любой степени  «вечности».  Вероятно,  благодаря наличию

этих качеств современная молодежь легче адаптируется к постоянно

меняющимся условиям жизни, быстрее  осваивает рыночные практики и

индивидуальные техники выживания,  адекватнее реагирует на новые

потребительские предложения,  проще  включается в информационные

сети,  овладевает ее технологиями.  Молодежь из  «продвинутых»

(новаторских)  стилевых групп  оказывается более мобильной,  менее

привязанной к привычным приметам стабильности.  Индивидуализм

означает освобождение от обязательных групповых связей –

дружеских,  семейных,  соседских,  коллективистских;  при этом индивид

сам определяет действия и несет  личную ответственность за поступки,

успехи и неудачи. Не стоит впадать в крайность и идеализировать новое поколение, «по умолчанию»  считая его одинаково адекватным новым условиям «Продвинутые» (понятие используется и в молодежном сленге) –  это те,  кто максимально включены в новомодные культурные и стилевые тенденции,  открыты новому опыту, склонны к инновациям и риску и т.д.

         Постоянство неопределенности формирует,  с одной стороны,

завышенные притязания,  с другой –  ограниченность возможностей.

      Развиваются и институциализируются помимо «продвинутых» и другие

практики сосуществования с  риском:  иждивенчество,  социальный

цинизм и инфантилизм, полукриминальная и криминальная активность,

вещественные злоупотребления (алкоголизация, наркотизация).

       Происходят    усложнение и более тонкая дифференциация

современных культурных молодежных сцен.  В массовых продуктах,

рассчитанных на молодежные аудитории,  смешиваются стили,  жанры,

эпохи.  Медиа-тексты обращаются к  разным молодежным группам на

отличающихся  «культурных языках»,  активно формируя подчас

диаметрально противоположные  культовые иерархии.  Массовая

культура,  эстетика множественности,  популярное чтиво превращаются

в вещи,  широко предлагаемые на рынке  и рассчитанные на

невзыскательные вкусы. В молодежной среде это находит выражение  в

большей поляризации,  с одной  стороны,  и смешении,  с другой,

различных клубных сцен,  которые  пытаются балансировать между

андеграундом и попсой, для того чтобы сохранять и увеличивать  свою

аудиторию.

        Не менее важна для понимания современной молодежи и такая

новая тенденция,  как развитие шоппинг-культуры. Товары все больше