Противоречие  второе – низкий общественный и правовой статус культуры, невостребованность потенциала культуры, в том числе в системе государственного устройства. Ярким доказательством тому является тот факт, что культура не вошла в перечень приоритетных национальных проектов, а упоминание о культуре в ежегодных Обращениях Президента РФ к Федеральному Собранию РФ впервые появилось в тексте Послания только в 2007 г.

     В статье 7 Основ законодательства о  культуре говорится об обязательности культурных аспектов в государственных  программах развития: «Федеральные органы государственной власти, органы государственной  власти Российской Федерации и органы местного самоуправления в обязательном порядке учитывают культурные аспекты  во всех государственных программах экономического, экологического, социального, национального развития. В этих целях  федеральные государственные программы  развития, аналогичные программы  субъектов Российской Федерации  подвергаются обязательной, независимой  и гласной экспертизе группами специалистов в области культуры, назначаемыми совместно с органами представительной и исполнительной власти соответствующих  уровней». Однако на практике эта важнейшая  норма закона не работает.

     Общественность  находится в неведении относительно целей и результатов культурной политики, а также распределения  и использования средств. Отсутствие системы мониторинга условий  и тенденций культурной жизни  свидетельствует о пренебрежении  общественным мнением как культурным и политическим механизмом. Несмотря на существующие премии, гранты деятелям культуры, творческая элита не обладает достаточной силой для активного  регулирования культурной жизни  в стране. Очень показателен в  этой связи пример с обсуждением  итогового доклада Комиссии по вопросам развития культуры Общественной палаты Российской Федерации «Культура  и будущее России. Новый взгляд». Обсуждение доклада проходило 24 ноября 2007 г. на пленарном заседании Общественной палаты РФ и, к сожалению, он не получил  того общественного резонанса, которого поистине заслуживал, благодаря масштабности и глубине исследования. По сути, деятельность Общественной палаты РФ в настоящее время не выходит  за рамки чисто представительского формата. Не обладая должным авторитетом  для общественности, представителей государственной власти и бизнес‐структур, она вряд ли является действенным носителем интересов общества в целом.

     Без осознания и реальной востребованности в государственном строительстве  живительной силы культуры, цель развития общества будет по‐прежнему замещаться средствами. Бесперспективно сводить реформирование России лишь к изменению экономических условий, речь должна идти о разработке адекватного культурного фундамента для проведения социально‐экономических реформ.

     Противоречие  третье – оценка культуры с точки зрения экономической эффективности. В большинстве своем все программы развития культуры как на государственном, так и на региональном уровне, как правило, содержат пункт о необходимости перехода сферы культуры к рыночным механизмам хозяйствования. С одной стороны, адаптировать сферу культуры целиком и полностью к рыночным условиям невозможно в силу особой специфики отдельных направлений культурной деятельности, таких, например, как библиотечное дело в сельских поселениях. С другой стороны, необходимо четко выделить сектор индустрии культуры – тех сфер культурной деятельности, которые хорошо вписались в специфику рыночных отношений и могут вполне автономно развиваться, что однако вовсе не означает, что каналы государственной поддержки должны быть напрочь закрыты для них. Важно в корне переломить устоявшееся представление о культуре как о сфере, обременительной для бюджета².

     Указанные суждения в качестве основы для постановки “диагноза” представляются от части сомнительными. Думается, в основе затяжного кризиса лежат не процессы в сфере экономики, а прежде всего разрушение единого для страны социокультурного пространства и дефицит власти.

2 Развитие культуры в контексте бюджетной реформы

  Начало XXI в. было ознаменовано проведением  административной, бюджетной реформ и реформы местного самоуправления. Их реализация в той или иной степени  негативно сказалась на развитии социально значимых отраслей, в том  числе сферы культуры, а также  условиях функционирования бюджетных  учреждений.

  Суть  административной реформы заключалась  в разграничении полномочий между  федеральными органами власти, органами власти субъектов Российской Федерации  и органами местного самоуправления в целях исключения дублирования функций. Например, согласно идеологии  реформы образовательные учреждения Министерства культуры РФ должны были перейти под юрисдикцию Министерства образования и науки РФ, от чего, к счастью, впоследствии отказались.

  Реформа местного самоуправления предусматривала  упорядочивание доходных и расходных  полномочий муниципальных образований, обязав органы местного самоуправления самостоятельно принимать решения  об объеме муниципальных услуг социально‐культурной сферы в пределах собственных бюджетов. Процесс реформирования привел к тому, что центр тяжести по содержанию муниципальных учреждений культуры (в основном, библиотек и учреждений культуры клубного типа) был перенесен на органы местного самоуправления, в чьем ведении оказались 97% всех учреждений культуры Российской Федерации. В силу особой российской специфики деньги так и не «последовали за полномочиями», и культура, в очередной раз, ощутила на себе все тяготы остаточного принципа финансирования.

  На  фоне декларативных утверждений  чиновников о необходимости обеспечения  доступности культурных благ для  широких слоев населения в  программных документах правительства  термин «шаговой доступности» учреждений культуры постепенно замещается «транспортной  доступностью». Необходимость сокращения сети учреждений культуры объясняется  ее неэффективностью. В рамках реструктуризации действующей сети учреждений культуры заслуживают внимания:

• формирование сети многофункциональных культурных комплексов (многопрофильных учреждений, объединяющих под одной крышей клуб, музей, библиотеку, детскую школу искусств и т.д.);
• увеличение количества универсальных передвижных систем (автоклубов, библиобусов, передвижных киноустановок, а также многопрофильных передвижных центров);
• развитие и поддержка межрегиональной гастрольной, выставочной и фестивальной деятельности³.

  Однако  эти нововведения должны проводиться  параллельно с деятельностью  основной сети культурно‐досуговых учреждений, но ни в коем случае не противопоставляться ей или декларироваться в качестве единственно возможной альтернативы. Состояние российских дорог и низкий уровень жизни людей (особенно в сельских поселениях) являются серьезным препятствием на пути их реализации. Не вызывает сомнений и удорожание услуг этих «многопрофильных передвижных систем», так как изначально речь идет не о повышении культурного уровня населения, а необходимости введения новых форм оказания услуг учреждений культуры в систему современных экономических отношений.

  Настораживает и ситуация с библиотеками, в которых  повсеместно предполагается создание публичных центров правовой, деловой  и социально значимой информации. Речь идет о недопустимости выхолащивания  культурно‐просветительской доминанты в их основной деятельности. Создание публичных центров правовой, деловой и социально значимой информации должно происходить только в дополнение к основной деятельности библиотек. Идеология же бюджетной реформы, направленная на выдавливание учреждений культуры в иные организационно‐правовые формы, чревата замещением культурного контекста погоней за экономической самостоятельностью. И в этой борьбе силы явно будут не на стороне культуры.

  Ситуация  усугубляется тем, что передача культуры на откуп рынку происходит на фоне кардинальных изменений ценностных ориентиров россиян, о чем свидетельствуют  социологические опросы, проведенные  Аналитическим центром Юрия Левады (Левада‐центр). Так, по опросам, проведенным в 2007 г., классическая музыка не интересует 59% опрошенных, 54% признались, что не интересуются поэзией и художественной литературой, 58% не интересуются театром, 44% никогда или очень редко читают книги, а из читающей публики каждый четвертый опрошенный читает «женский» детектив. Религии в своей жизни отводит не слишком важную роль 41% опрошенных. Около половины респондентов среди качеств, которые бы они хотели воспитать в своих детях, ответили «умение добиваться своих целей».

     В мае 2007 г. россияне так оценили эмоциональное  состояние российского общества: 6% ‐ эмоциональный подъем, 33% ‐ спокойное, 39% ‐ напряженное, 16% ‐ подавленное, т.е. более половины опрошенных ощущают на себе негативные тенденции развития окружающей действительности. В ноябре 2007 г. 77% респондентов подтвердили, что за последние 8 лет увеличился разрыв между богатыми и бедными. По данным сентябрьского опроса 45% опрошенных отметили, что в последние годы произошло резкое падение нравственности. Почти каждый третий россиянин не чувствует себя в нашем обществе свободным человеком. Поэтому вселяет оптимизм, когда на вопрос «какие чувства проявились, окрепли у окружающих Вас людей за последний год?» 41% россиян отметили надежду⁴.

2.1 Основные тенденции развития сферы культуры

     Анализ  динамики расходов на культуру, кинематографию и СМИ в процентах от ВВП, а  также в процентах от общих  расходов консолидированного бюджета  за период с 1991 по 2007 гг. позволяет сделать  вывод о том, что говорить о  кардинальном улучшении ситуации с  финансированием этой сферы пока еще рано (рис. 1). Расходы на культуру, кинематографию и СМИ варьируются  в диапазоне от 0.5 до 0.7% от ВВП  за рассматриваемый период, а их доля в общих расходах консолидированного бюджета РФ составляет приблизительно 2‐2.25%.

     Расходы на культуру, кинематографию и СМИ в % от ВВП

     и % от общих расходов консолидированного бюджета РФ

     В абсолютном выражении расходы на культуру, безусловно, выросли, особенно начиная с 2004 г., однако анализ динамики расходов на культуру, кинематографию и СМИ в сопоставимых ценах (2000 г.) свидетельствует о том, что  уровень 1991 г. был преодолен только в 2003 г., превысив его в 2007 г. почти  в 1.5 раза. Если в 1991 г. расходы на культуру, кинематографию и СМИ из консолидированного бюджета РФ на душу населения составляли 342 руб. (в ценах 2000 г.), то в 2007 г. они  достигли значения в 530 руб. на человека в год (рис. 2). Однако наблюдаемое  повышение подушевого уровня расходов на культуру объясняется, в том числе  резким сокращением численности  населения, которое с 1991 по 2007 гг. уменьшилось  почти на 6 млн. человек.  

     Расходы на культуру, кинематографию и СМИ

     на  душу населения в  сопоставимых ценах (2000 г.)

     В соответствии с  Концепцией долгосрочного социально‐экономического развития России расходы на культуру, кинематографию и СМИ должны увеличиться более чем в 2 раза: с 0.7% от ВВП в 2008 г. до 1.5% от ВВП в 2020 г. Однако речь идет не о прямом бюджетном финансировании, превалирующем в поддержке культуры в настоящее время, а о программно‐целевом финансировании в рамках перехода к бюджетированию, ориентированному на результат.

     Однако  прогнозные значения, по всей вероятности, достигнуты не будут в связи с  тем, что из‐за мирового финансового кризиса Правительство РФ намерено пересмотрело трехлетний бюджет на 2009‐2011 в сторону увеличения бюджетных средств на стабилизацию фондового рынка и поддержку финансовых институтов. Это было сделано за счет сокращения бюджетных ассигнований на социальную сферу, в том числе на культуру, кинематографию и СМИ.