Общая характеристика направления неокантианства

  Нравственная сфера, в соответствии с позицией Новгородцева, автономна, самодостаточна, независима и самостоятельна. Он считал, что необходимо признание самостоятельного значения за нравственным началом и нормативным рассмотрением социальных и личностных – в первую очередь — проблем. Позитивизм в отличие от неокантианства не в состоянии решить нравственную проблему, потому что этические нормы, лежащие в ее основе, являются априорной прерогативой нравственного сознания. Главным в социологической проблематике должно стать изучение механизмов морально-правовой регуляции в различных общественных системах. Для этого необходимо изучать и знать структуры индивидуального сознания (внутренних психологических переживаний) и внешних, но отношению к человеку социальных и культурных систем, понимаемых как совокупность нравственных и правовых норм.

  Рассматривая  период начала XX в., Новгородцев считал его временем кризиса и крушения всяческих утопий, особенно социалистического  характера. Анализ марксизма и многочисленных социалистических концепций того периода убедил его принципиальной невозможности создания справедливых форм общественного устройства и разумных средств их появления. Все общественные формы, реально существующие и еще не родившиеся, будущие, не могут по своей природе совместить, реализовать в своей деятельности требования справедливости, равенства и свободы. Однако в основе этих форм должен лежать принцип соблюдения интересов личности. Выход из кризиса общества и социальной науки, с точки зрения Новгородцева, состоит в учете этого принципа и обеспечении свободы бесконечного развития человека. Индивид нуждается не в утопическом проекте светлого будущего, а в вечном идеале добра, в основе которого — самоценность человеческой жизни.

  Говоря  об общественных формах, в которых реализуется этот абсолютный идеал, Новгородцев указывает на самые исторически ранние — род и племя и современные — государство, церковь, семья, нация, культура. На них он возлагает основные надежды по расширению границ действия нравственных норм. Задача социолога, по его мнению, состоит в изучении возможностей решения этой проблемы в названных выше общественных формах. Для человека же главное — следовать нравственному идеалу и нести его в себе как тот мир, в котором он живет. Таким было credo Новгородцева.

  Социологическое наследие Б.А. Кистяковского

  Б.А. Кистяковский (1868—1920) родился в Киеве  в семье профессора права Киевского  университета. Пошел по стопам своего отца, став крупным ученым в области  права, философии, социологии. Учился в  Киевском, Харьковском, Дерптском университетах, был исключен из каждого за участие в революционной деятельности. Завершил образование в Германии, где занимался в семинарах Г. Зиммеля и В. Виндельбанда, одного из основателей неокантианства. В 1899 г. опубликовал на немецком языке одну из главных своих работ — "Общество и индивидуальность". Другая важная работа, содержавшая социологические идеи, — "Социальные науки и право. Очерки по методологии социальных наук и общей теории права" (1916). Преподавал в московских и киевских высших учебных заведениях.

  Кистяковский  считал, также как и другие неокантианцы, что общество и социальное познание находятся в состоянии кризиса. Если причины кризиса общества лежали в процессах социально-экономических  и — особенно — в политических, то обоснование кризиса социального познания российский мыслитель видел в явлениях методологического порядка. Он связывал этот кризис с господством субъективизма и релятивизма социальной науки, давлением на нее позитивизма и методов естествознания, игнорированием специфики социального познания в целом, социологического в частности. Кроме того, причиной кризиса социального познания он считал слитность, неразделенность социологии и социальной философии и господство в последней психологизма Другими словами, кризис социальных наук имел чисто гносеологический характер, и выход из него следовало искать именно в сфере методологии.

  Главная задача социологии — исследовать  причинную связь между ставшими необходимыми социальными фактами, причем делать это беспристрастно, вне влияния их нравственных оценок. В связи с таким пониманием поставленной задачи Кистяковский писал: "Социолог должен в этом случае поступать так же по отношению к социальным явлениям, как врач, который лечит больного, не спрашивая, хороший ли это или дурной человек, нравственен ли он или безнравственен. Может быть перед ним лежит величайший злодей, преступник, убийца, загубивший много жизней, но врач справляется только со своей наукой и спасает больному жизнь, не спрашивая, достоин ли он или не достоин жить по нравственным соображениям. Так же точно социолог не должен расплываться в нравственных осуждениях или предаваться благородному гневу по поводу исследуемых им социальных явлений, а спокойно исследовать причинную связь их" ["Русская социологическая школа"... 1997. С. 264].

  Однако  это вовсе не означает того, что  Кистяковский игнорировал понятие  нравственности и нравственных оценок тех или иных социальных явлений. Он связывал его с другой категорией, которой всегда уделял значительное внимание, — справедливостью: "О каждом общественном явлении мы можем судить с нравственной точки зрения. Всякий раз, когда мы имеем факт из общественной жизни, мы можем спрашивать: удовлетворяет ли он идее справедливости, или нет?" [Там же. С. 263]. Категорию справедливости как оценочную ученый противопоставляет категории необходимости как научно-познавательной, поскольку последняя одинаково применяется при анализе и естественных, и социальных явлений, а первая — только лишь в суждениях о социальном мире.

  Некоторые исследователи творчества Кистяковского рассматривают трактовку им справедливости как сердцевину его социологической концепции [Миненков. 2000. С. 240]. При этом доказывается, что категория справедливости связана у российского исследователя с понятием долженствования, нормативностью и ценностью. Стремление к осуществлению справедливости присуще людям как естественное, считал Кистяковский.

  Российский  ученый рассматривал общество как психическое  взаимодействие людей, процессы в котором  существенно отличаются от физических и количественно неизмеримы. Поэтому исследовать его можно лишь на основании специальных социальных законов, которые не могут представлять собой аналогий физическим, биологическим и иным естественнонаучным законам. Для того чтобы открыть такой специфический социальный закон, необходимо изолировать однородные социальные явления, которые состоят в причинной связи между собой. Знание нескольких пересекающихся рядов причин даст возможность открыть социальный закон.

  В работах Кистяковского последовательно  проводилась идея о том, что социология должна выделять в социальных явлениях, безусловно, достоверное, тогда главным для нее станет установление необходимости, а не определение различных возможностей. Нигилистическое отношение ученого к категории возможности бросалось в глаза, и вряд ли с такой позицией в социологической науке можно согласиться. Социология не должна пренебрегать этой категорией, особенно при разработке различных вариантов (сценариев) развития процессов, а также в ходе статистических исследований.

  Будучи правоведом и обосновывая нормативно-социологический подход, российский ученый обращал особое внимание на роль права в развитии человека и социальных процессов. Он доказывал, что право дисциплинирует индивида гораздо больше, чем что-либо иное, даже управление собственной волей. Внутренняя свобода человека достигается благодаря праву. Значение работ Кистяковского в этом аспекте его творчества заключается в подчеркивании роли прочного правосознания людей, являющегося условием нормального развития и общества, и личности.

  Завершая  рассмотрение социологических взглядов Кистяковского, отметим, что он, как  и многие ученые того времени, ставил вопрос об отправном пункте социального  процесса, его начале. Что им является — общество или личность? В отличие  от многих своих коллег, "выбиравших" что-либо одно, Кистяковский полагал, что вряд ли таким путем можно найти верный ответ на этот вопрос. Оба начала, полагал ученый, одновременны и взаимодействуют настолько тесно, что любой выбор в этом случае всегда будет некорректным. Тем более что в практическом плане самоцелью являются и личность, и общество. Самое же главное в социальном мире — успех долженствования, реальных норм и подлинных ценностей. Именно этому должна содействовать вся социальная наука, в том числе и социология.

  Социологическая теория Л.И. Петражицкого

  Лев Иосифович Петражицкий (1867—1931) —  один из наиболее известных российских юристов и социологов неокантианского  направления. Окончил Киевский университет, учился в Германии. Является основателем  психологической школы права в России. В течение 20 лет (1898— 1918) работал профессором Петербургского университета. Избирался в состав первой Государственной думы. С 1918 г. жил в эмиграции, руководил кафедрой социологии Варшавского университета. Основные работы, содержавшие социологические идеи: "Введение в изучение права и нравственности" (1905), "Теория права и государства в связи с теорией нравственности" (в двух томах, 1907).

  Творчество  Петражицкого связывают и с позитивизмом, и с натурализмом, и с психологическим направлением, и с неокантианством. Это свидетельствует о сложности и "пограничном" характере взглядов мыслителя. Рассмотрим основные из них, имеющие непосредственное отношение к социологической науке.

  Социологию  он характеризует как научную  теорию социально-психических процессов. Ее предназначение — изучать участие человека в процессах социальной жизни. При этом под таким участием ученый понимает психическую деятельность индивидуального характера. Она проявляется в словах, сообщениях, действиях, поступках человека.

  Главным методом социологии Петражицкий  считал психологическую дедукцию, основой  которой является наблюдение социальных фактов. Наблюдение может быть внешним (по отношению к физическим явлениям и процессам оно осуществляется благодаря органам чувств) и внутренним. В последнем случае оно превращается в самонаблюдение, становится, как говорит Петражицкий, интроспекцией, психологическим методом внутреннего наблюдения. Такое наблюдение есть, по существу, переживание социального факта, социального явления. Это переживание и становится объектом познания и предметом интерпретации.

  Отсюда  существенное значение приобретает  способность человека воспринимать и трактовать социальные явления  и процессы. Таким путем можно  определить процесс конструирования  узнаваемого нами социального мира, который (это следует из приведенных рассуждений) оказывается зависимым от того, как мы его интерпретируем. Подобный подход к познанию социального мира стали особенно активно применять в 1920-е гг. представители феноменологической социологии.

  Центральными  понятиями социологии, согласно концепции  Петражицкого, должны стать социальное поведение и его мотивы. Традиционно  основная категория социологии —  общество — не привлекала особого  внимания ученого. Оно выступало  для него как некая надындивидуальная действительность, не имеющая особого статуса и не существующая реально в психике того, кто изучает то или иное конкретное социальное явление. Социология изучает лишь то, что существует в психике и интерпретируется индивидом.

  Общество  не вызывало интереса у Петражицкого и в силу его оторванности от нормативных и мотивационных характеристик поведения, которые он называл "нормативными переживаниями" и "импульсиями" [Петражицкий. 1997. С. 281]. Для получения этих характеристик требуется обращение к психологии, которая должна создать для гуманитарных наук, в том числе и для социологии, прочный фундамент. Так, Петражицкий считает, что социологическое понятие "мотив" (хотя на самом деле оно скорее психологическое) имеет в качестве психологического аналога (синонима) понятие "эмоция". Не случайно он разрабатывает детальную классификацию эмоций, создавая "эмоциональную теорию эстетических в этических явлений".

  Индивидуальные  эмоции, в соответствии с этой теорией, выступают причинами социального  поведения, они выражаются как в слове, так и в действии, а их понимание становится задачей социологии. Однако такой подход, базировавшийся на индивидуальных эмоциях, оказался недостаточным для построения научной социологии, поскольку не содержал выхода в систему социальных отношений. Поэтому Петражицкий обращается к понятию "народная психика", связывая его с конкретным поведением через социальные нормы, обусловливающие определенные типы поведения.

  Разработка  теории социальных норм — одно из его  серьезных научных достижений Петражицкого. При этом он рассматривал их в тесной связи с обязанностями — как моральными (нравственными), так и правовыми (юридическими). Нравственные нормы у ученого — переживание долга и его выполнение, юридические — это понимание долга как обязанности по отношению к другому. Любые нормы выполняют две функции — мотивационные (импульсивные) и педагогические. Первые стимулируют одни действия и сдерживают другие, вторые способствуют развитию определенных психических склонностей, предрасположенностей людей.

  Общественный  прогресс Петражицкий связывал с  достижением идеала совершенного социального  характера. Этот идеал достигается  постепенно, по мере перехода от одной  социальной системы к другой, более  действенной и соответствующей  состоянию народной психики, что в свою очередь обеспечивает более высокую степень социально-разумного повеления граждан.

  Подводя итог развитию неокантианского направления  в российской социологии, следует  отметить, что его представители  обращали особое внимание на методологию исследования и социального познания, выработку понятийного аппарата общественной науки, обращение к личности, ее внутреннему психическому миру. Особенно активно ставились проблемы долженствования, нормативности, ценности в связи с характеристикой поведения человека. Взаимодействия между субъектами социальных процессов рассматривались в рамках нравственно-психологических отношений.