Контрольная работа по "Социология"

Для обоснования этого  положения Дюркгейм развивает теорию, которая сводится к следующему. Если в архаических (“сегментарных”) обществах социальная солидарность основана на полном растворении индивидуальных сознаний в “коллективном сознании” (“механическая солидарность”), то в развитых (“организованных”) социальных системах она основана на автономии индивидов, разделении функций, функциональной взаимозависимости и взаимообмене (“органическая солидарность”), причем “коллективное сознание” здесь не исчезает, но становится более общим, неопределенным, его состояния становятся менее интенсивными, и оно действует в более ограниченной сфере. Разделение труда, понимаемое не как чисто экономическое, а всеохватывающее социальное явление - это фактор, который обусловливает переход от первого типа обществ ко второму [4, с.221-222].

Главной идеей, вдохновившей Дюркгейма, была идея социальной солидарности, стремление найти ответ на вопрос о том, какие связи объединяют людей в общество.

Согласно Дюркгейму, силой, создающей общественное целое способствующей его сохранению, является разделение труда. Главный его тезис состоял в том, что разделение труда, под которым он понимал профессиональную специализацию, все более и более выполняет ту интегрирующую роль, которую некогда выполняло общественное сознание.                                        В следствии все увеличивающейся специализации труда индивиды вынуждены обмениваться своей деятельностью, выполнять взаимодополняющие функции, невольно составляя единое целое.  
В неразвитых, архаических обществах существовала механическая солидарность, поскольку люди в этих обществах были связаны чисто механически. Их солидарность определялась сходством индивидов и их общественных функций, неразвитостью индивидуальных личностных черт. Когда нет места для индивидуальных отклонений, коллективное сознание, которое в архаичном обществе целиком религиозно, регламентирует всю жизнь индивида без остатка.

Разделение труда обуславливает  индивидуальные различия в соответствии с профессиональной ролью. Каждый становится личностью. Сознание того, что все связаны единой системой отношений, создаваемых разделением труда, вызывает чувства зависимости друг от друга, солидарности, связи с обществом. При этом коллективное сознание принимает новые формы и изменяет свое содержание. Оно уменьшается в объеме, его интенсивность и степень определенности также уменьшаются, по содержанию оно все более превращается в светское, рационалистическое, ориентированное на индивида [5, с.158].

             Причиной разделения труда Дюркгейм считал рост народонаселения, обуславливающий интенсивность социальной жизни, возрастание «физической плотности», «объема» общества. Все, что неразрывно связано с увеличением «моральной или физической плотности», т.е. уровня социального взаимодействия, непреодолимо ведет к разделению труда. Нормальное состояние общества, по Дюркгейму, должно характеризоваться развитым экономическим планированием и нормативной регуляцией трудовых отношений, осуществляемой производственными корпорациями.

          В данном случае он отождествлял нормальное с оптимальным, наилучшим. Наряду с нормальным состоянием общества Дюркгейм выделял «ненормальные формы» разделения труда. Одной из форм таких ненормальных состояний является такое состояние общества, при котором отсутствует четкая моральная регуляция поведения индивидов. Дюркгейм искал объяснения этого состояния в неразработанности правил, регулирующих отношения между социальными функциями. Наличие нерегулируемой конкуренции, классовых конфликтов, рутинности труда и деградации рабочей силы он определял как болезни слишком быстрого роста производства и разделения труда, как побочные продукты естественной эволюции.  
           Преодоление «ненормальных форм» мыслилось Дюркгеймом на пути мирного разрешения конфликтов, уменьшения борьбы и конкуренции до приемлемых размеров, установления свода правил, жестко регламентирующих отношения классом, введения справедливости и равенства «внешних условий», т.е. равенства социальных возможностей и воздаяния всем по заслугам [5, с. 160].

Механическая солидарность преобладает, по Э. Дюркгейму, в архаических, или примитивных, обществах. Это, используя его собственную терминологию, солидарность вследствие сходства. Члены общности или общины притягиваются друг к другу благодаря тому, что у них очень много общего: язык, обычаи, верования, даже общие исторические воспоминания (например, в виде устных преданий), в одинаковых ситуациях они испытывают одни и те же чувства. Такие же механизмы ведут к отталкиванию от представителей других племен. Это солидарность по принципу «свой – чужой».

Органическая солидарность, складывающаяся в более развитых, продвинутых обществах, – это продукт дифференциации функций его членов, углубления разделения общественного труда. Люди здесь, чем дальше, тем сильнее отличаются друг от друга по самым разным характеристикам. Однако именно вследствие этого они все сильнее нуждаются друг в друге, не могут друг без друга обойтись: обмен функциями, деятельностью и ее продуктами приводит к более глубокой взаимозависимости, а значит, к все большему сцеплению этих «социальных частиц»[2, с.45].

Чем органичнее общество, тем  выше его склонность к демократии, потому что последняя основана на свободе выбора, уважении к личности, защите прав человека. И, напротив, чем  более механичным является общество, тем более оно склоняется к тоталитаризму [3, с. 146].

Каждый из людей по отдельности  несовершенен, дополняя друг друга, они  создают мощную интеграцию. Такой  тип солидарности называется «органическим» по аналогии с органами живого существа, каждый из которых не похож на другие и выполняет свои специфические функции, и лишь только все вместе они создают возможности для функционирования организма как целого.

При господстве механической солидарности индивидуальное сознание поглощается коллективным. Возникновение человеческой индивидуальности возможно лишь в тех обществах, где доминирует органическая солидарность.

При всей убедительности выделения  двух типов солидарности и утверждения  о преобладании их в различных  по уровню развития обществах дифференциация эта носит в значительной мере аналитический характер. Конечно, и  в современных индустриальных обществах  встречается немалое число проявлений механической солидарности: например, в основе семейных и родственных  уз. Национальные, религиозные и  даже партийно-политические отношения  есть не что иное, как проявления механической солидарности, поскольку строятся на основе взаимосвязей типа «свой – чужой»[4, с.223].

3. Что такое парадигма в социологической интерпретации? Какие парадигмы можно выделить в социологии?

В течение XX века Западная социология претерпела значительную эволюцию и к настоящему времени представляет собой сложную систему идей, концепций, теорий и методов.

Социология Запада в процессе развития прошла ряд своеобразных  «точек роста», которые правомерно рассматривать как революции  парадигмального порядка.

Происхождение термина «парадигма»  связано с исследованием американским историком Томасом Куном характера изменений в науке. Согласно Куну, парадигмы – это общие способности видения мира, база, на основании которой определяется, какого рода научные теории являются приемлемыми для исследований. В социологии та или иная парадигма характеризует определенную социологическую школу. Каждая школа является относительно самодостаточной и использует собственные методы и теории [1, с.63].

Все социологические теории подразделяются на две большие группы: первую образуют макросоциологические  парадигмы, которые рассматривают функционирование общества как единого целого, вторые – это микросоциологические парадигмы, в которых основное внимание направлено на изучение человеческого поведения как социального действия.

К основным макросоциологическим парадигмам относятся функционализм и конфликтная социология. Наиболее известные микросоциологические парадигмы – символический интеракционизм, теория обмена, феноменология, этнометодология.

Разграничение между макро- и микросоциологическими парадигмами весьма условно, попытка ликвидировать различия между структурными парадигмами и парадигмами социального действия предпринимается в теории структурации Э. Гидденса.

Функционализм в том или  ином виде присутствовал во всех социальных теориях, предполагавших системное исследование общества. Элементы общества выделялись по принципу органов, функционирование которых обеспечивает жизнеспособность целого. Многие черты функционального подхода можно найти уже у Платона и Аристотеля, а также у Конта, Спенсера и Дюркгейма [1, с.64].

Важным этапом истории  функционалистских представлений в социологии стал американский структурный функционализм в лице Т. Парсонса и Р. Мертона.

Названные авторы, опираясь на достижения математики, кибернетики, бионики и др. современных им наук, предложили рассматривать общество как целостную систему, элементы которой (индивиды, группы, коллективы и др.) находятся в функциональных связях и отношениях друг с другом.

Большим влиянием долгое время  пользовалась концепция Т. Парсонса, который стремился обосновать центральную идею своего учения, «идею социального порядка», при котором над конфликтом доминирует согласие (консенсус). Консенсус в отношении общепринятых социальных ценностей обеспечивает основу порядка в обществе. По мнению Парсонса, есть два пути достижения равновесия в обществе: 1) социализация, с помощью которой общественные ценности передаются от одного поколения другому (например, в семье); 2) создание разнообразных механизмов социального контроля.

Теория Парсонса оказала значительное влияние на западную социологию, в том числе на эмпирические исследования, хотя и подвергается критике за ее усложненность, неоправданный оптимизм, игнорирование социальных конфликтов.

Критика структурного функционализма Парсонса способствовала созданию современных социальных парадигм. Если функционализм дает упор на сотрудничество и стабильность, то конфликтные парадигмы акцентируют внимание на неоднородность в обществе [5, с.162-163].

Начиная с конца 20-х гг. неомарксистская конфликтная парадигма развивается теоретиками Франкфуртской школы объединяющей М. Хоркхаймера, Т. Адорно, Э. Фромма, Г. Маркузе, которые назвали свою версию неомарксизма «критической теорией».

Сторонники конфликтных  парадигм и функционализма анализируют  общество, как нечто объективное, присущее социальному миру. Эти макротеории акцентируют внимание на том, как структура общества влияет на поведение людей. Микросоциологические парадигмы сосредотачиваются на том, как люди в своей деятельности и в процессе общения создают и изменяют общество. Эти вопросы рассматривают такие школы, как символический интеракционизм, теории обмена, феноменологическая социология, этнометодология.

Символический интеракционизм сформировался в 20-е г. XX в. в Чикаго. Основоположником символического интеракционизма считается Джордж Герберт Мид. С его точки зрения, поведение человека является социальным. Причем люди одновременно и создают социальную среду, и  находятся под ее воздействием. Люди обретают свою человеческую природу благодаря тому, что они взаимодействуют с помощью символов, важнейшие из которых представлены в языке. Без символов не может быть ни человеческого общения, ни общества, так как символы обеспечивают средства, с помощью которых происходит общение. Чтобы интеракция (общение) продолжалась, каждый вовлеченный в нее должен еще и интерпретировать намерения других с помощью «принятия роли», т.е. поставить себя на место партнера.

Интеракционисты подчеркивают свободу в выборе человеческого действия. Во многом сходные идеи развивались ранее М. Вебером, и поэтому некоторые социологи называют символический интеракционизм «теорией действия» [4, с.224-225].

Теории обмена трактуют социальное действие как процесс обмена, участники  которого стремятся максимизировать  свою выгоду и минимизировать затраты. Один из основателей данного теоретического направления, Джордж Хоманс, выдвигает пять взаимосвязанных постулатов, объясняющих социальное поведение.

Первый постулат – постулат успеха – состоит в том, что  все действия подчинены основному  правилу: чем чаще действия человека одобряются, тем вероятнее их воспроизведение. Второй постулат стимула состоит  в утверждении, что если стимул (или  совокупность стимулов) привели к  действию, которое оказалось успешным, то в случае повторения стимула человек будет стремиться воспроизвести действие. Третий постулат – постулат ценности – чем более ценным представляется человеку результат его действия, тем с большей вероятностью он должен воспроизвести это действие. четвертый постулат насыщения – голодания: чем регулярнее вознаграждается поступок человека, тем менее он начинает ценить каждое последующее вознаграждение. Пятый постулат – постулат агрессии – одобрения – утверждает, что если действие не вызовет ожидаемого вознаграждения, то действующий субъект будет демонстрировать агрессивное поведение. И наоборот, когда действие человека получает ожидаемое одобрение или не приводит к ожидаемому наказанию, то он вероятно, воспроизведет одобряемое поведение, поскольку оно будет для него наиболее ценным [3, с.148].

Представители феноменологической парадигмы основное внимание останавливают  на внутренней работе человеческого  сознания. В сферу их исследований не включается анализ социального действия как такового, и поэтому они  не объясняют причины человеческого  поведения.