Этнометодология

 Основные  положения и понятия  теории структурации

 Главным концептуальным достижением Гидденса стала теория структурации. Ее основные положения  изложены в работе 1984 г. "Конституирование общества: очерк теории структурации"^*96 и развиты в последующих трудах конца 1980-х—1990-х гг. В этой теории ученый ставит задачу преодолеть ограниченность предшествующей ортодоксальной социологии. Последняя объясняла человеческое действие внешними социальными причинами (например, по Дюркгейму, та или иная структура общества является внешней по отношению к индивиду и принуждает его к определенному поведению).

 *96: {Перевод  на русский язык главы из  этой книги см.: Современная социальная  теория: Бурдье, Гидденс, Хабермас. Новосибирск, 1995. С. 40—72.}

 Между тем  природу действия необходимо понимать, считает Гидденс, на основании знания подлинных внутренних побуждений самого действия, его структуры, которая  является не только "принуждающим", но и "внутренним" фактором, дающим индивиду определенные возможности. Действие рассматривается ученым сквозь призму его рекурсивного характера, т.е. как  воспроизводство условий, которые  делают возможной деятельность социальных агентов. При этом действие характеризуется  как непрерывный процесс мышления и поведения, как duree (французский  термин, означающий процесс, длящийся во времени).

 По мнению социолога, и объективно, и субъективно  структура и действие не могут  существовать отдельно друг от друга. В то же время в социологической  науке их изучение оказалось разобщенным. Анализ взаимосвязи структуры и  действия стал центральной задачей  теории структурации. Она оказалась  направленной на осмысление процесса воспроизводства социальных систем через совокупность социальных практик, взаимодействующих структур и действий в пространстве и времени.

 Эта теория призвана, считает Гидденс, преодолеть разногласия, существующие между, с одной стороны, функционализмом и структурализмом, с другой — различными формами  интерпретативной социологии. Если в  первых двух приоритет в объяснении общества и человеческого поведения  отдан трактовке понятия структуры  и при этом они склонны к  объективизму, то интерпретативные концепции  обнаруживают заметное стремление к  преимущественному анализу действий и значений, подчеркивая при этом доминанту субъективного.

 С учетом сформулированной цели теории структурации — преодолеть указанные выше разногласия —  предметом социальных наук, по Гидденсу, является анализ социальных практик, упорядоченных  в пространстве и во времени. Поскольку  социальная деятельность оказывается  повторяющейся и постоянно воспроизводится  социальными агентами (действующими субъектами), постольку сами практики становятся преемственными, что предполагает их рефлексивность. На этом положении  базируется теория структурации.

 Одним из центральных  понятий этой теорий является понятие  агента (социального агента), которое  ученый раскрывает через описание его  стратификационной модели. Она включает в себя три уровня: мотивацию действия, его рационализацию и рефлексивный мониторинг действия^*97. Уровень мотивации рассматривается социологом как потенциал действия, как те желания (осознанные и неосознанные), которые побуждают агента к действию. Рационализация действия — это способность индивида рутинно и без особой суеты поддерживать понимание оснований своей деятельности. Рефлексивный мониторинг действия характеризуется Гидденсом как непрерывное отслеживание индивидом своих действий, действий других людей, а также существующих и складывающихся условий действия.

 *97: {Современная  социальная теория: Бурье, Гидденс,  Хабермас. С. 43—51.}

 Для чего социологу  понадобилась эта трехуровневая  модель социального агента? Вероятно, прежде всего для того, чтобы показать процессуальный характер самого действия и его структуры, без чего создать  конструкцию теории структурации было бы нельзя.

 В связи со сказанным нужно иметь в виду, что сам термин "структурация" направлен на выявление потенциала понятия "структура" как категории  динамической (в отличие от традиционной статической ее трактовки). Рассматривая понятие структуры, Гидденс стремится  показать его богатые возможности, выходящие далеко за пределы традиционного  использования этого понятия, причем применительно к определенным институциализированным явлениям (структура общества, классовая  структура, социальная структура и  т.д.). Одна из таких новых возможностей — характеристика структуры как  порядка воспроизводства социальных практик во времени и пространстве.

 Поскольку социальные практики очень многообразны (в одной  и той же стране в разные периоды  ее развития, в разных странах), постольку  возникает проблема их упорядочения. Именно это и делают люди как социальные агенты (активные социальные деятели) благодаря своим действиям. Другими  словами, их действия производят структуры  — не как какие-то закостеневшие  институциональные образования, а  как живые, постоянно изменяющиеся социальные практики. Структура в  этом случае выступает как образец  социальных отношений, существующий в  данном времени и в данном пространстве.

 Рассматривая  понятие структуры в самых  различных социальных концепциях (структурализма, функционализма, постструктурализма), социолог приходит к выводу о необходимости  иного его толкования. Он считает, что структура в социальном анализе "относится к структурирующим  качествам, позволяющим "связывать" время и пространство в социальных системах, качествам, которые обусловливают  существование более или менее  одинаковых социальных практик во времени  и пространстве и которые придают  им "систематическую" форму"^*98.

 *98: {Там же. С. 53-54. }

 С учетом такого подхода к структуре Гидденс  рассматривает структурные качества как иерархически организованные, в  терминах пространственно-временной  протяженности практик, которые  они периодически организуют. Отсюда следует его рассуждение, ведущее  от трактовки структуры через  ее пространственно-временные характеристики и качества, а также практики, возникающие в процессе социального  воспроизводства, к новому осмыслению (или переосмыслению) того, что представляют собой социальные институты. В этой связи социолог пишет: "Наиболее глубокие структурные качества, присутствующие в воспроизводстве социетальных тотальностей, я называю структурными принципами. Практики, имеющие наибольшую пространственно-временную протяженность  в рамках таких тотальностей, можно  назвать институтами"^*99.

 *99: {Там же. С. 54.}

 Новое понимание  структуры понадобилось Гидденсу для  того, чтобы преодолеть ее ортодоксальное социологическое употребление" Но при этом он не настаивает на отказе от традиционных трактовок данного  термина, поскольку без них могут  быть утеряны некие общие институциональные  черты общества. 
 
 
 

 
Концепция самореферентной  системы Н.Лумана

Февраль 6th, 2009 | admin

Один из корифеев современной теоретико-социологической  мысли, немецкий исследователь Никлас Луман (1927) свою концепцию структурной  организации общества, как и многие его предшественники, начинает с, постулирования кризиса теоретического знания в  социологии, проявляющегося в отсутствии в ней единой теоретической системы, которая бы органично синтезировала  все богатство накопленного эмпирического  материала и, максимально упростив проблему, привела бы к выработке  общего понятия общества, преодолела бы метафизические понятия его эволюции (прогресса) и предложила бы более адекватные методы его изучения. Одним словом, с чего социология начинается в начале XIX в., к тому же она и приходит в конце XX в. Не вполне оригинален автор, когда выход из создавшейся ситуации он находит в системном подходе. Что же касается понимания этого подхода, то здесь он предлагает ряд неординарных идей, стремясь синтезировать представления биолого-органического плана с идеями теории систем и теории информации. В сущности, он дает обзор развития системного анализа в социологии, третий этап которого и связывает со своим собственным видением системы социума. В этом видении он пытается совместить такие понятия, как «коммуникация», «действие», «взаимодействие», «ожидание», «окружающий мир», «оперативная закрытость», «различение», «самовоспроизведение» (аутопоейсис), «самореферентация» и т.д., которые с точки зрения автора, должны разрушить устаревшее понимание системы.

На первом этапе  развития системного подхода, по мнению Н.Лумана, общество воспринималось как  некая целостность, напоминающая биологический  организм. Отсюда господство биологических  аналогий и попытки представить  общество как организм, состоящий  из взаимосвязанных частей (в качестве которых выступали люди, группы, коллективы, общности или институты, иначе говоря, некие физические объекты). Предметом социологии в этом случае мыслилась необходимость изучения взаимосвязей и взаимозависимостей этих объектов в рамках социальной системы.

Постепенно, однако (по мере развития теории систем и кибернетики), ученые начинают осознавать, что при  наличии ряда аналогий между организмом и обществом, они существенно  отличаются друг от друга. Основное различие, по мнению Н.Лумана, следует искать в понятиях закрытой (энтропийной, стремящейся  к гомеостазу) и открытой (негэнтропийной) систем. Меняется представление и  об элементах системы, которые теперь мыслятся не как простые, далее неделимые  части, а как сложные подсистемы, т.е. часть сама начинает мыслиться  как система, а взаимосвязь –  как сложная сеть прямых и обратных связей. Эта переориентация и составляет суть второго этапа системного подхода  в социологии, который связан, по мнению Н.Лумана, с творчеством Т.Парсонса. На этом этапе особую теоретическую значимость приобрели понятия границ открытых систем и их эмерджентных (системно-целостных) свойств.

Третий этап развития системно-социальных представлений  связан, по мнению Н.Лумана, с понятием самореферентных систем, т.е. таких  систем, которые способны отличать себя от внешней среды и фиксировать  границы этого различия. Сама способность  системы осознавать свое внутреннее и внешнее состояние, ограниченность от внешнего мира начинает рассматриваться  в качестве ее базисного элемента, что существенно меняет и представления  о ее функционировании. При этом связь элементов системы понимается как коммуникация, в рамках которой  особое значение приобретает не столько  сигнал как сообщение, сколько расшифровка  этого сигнала, его понимание  и интерпретация. Коммуникация в  этом случае мыслится как смысловой, самореферентный процесс. При таком  подходе меняется и смысл понятия  «действие». Последнее означает не физическую деятельность людей, а элементарные акты проявления самой коммуникации, некие элементарные события, благодаря  которым социальная система упрощает саму себя в процессе самореферентации. Таким образом, система состоит  из различений (коммуникаций), приводящих к другим различениям. Коммуникации (осмысленные порции информации, или  различения) производят и воспроизводят  себя посредством самих себя, т.е. элементы системы отождествляются  с самими системными операциями. Отсюда определенная закрытость социальной системы. Она воспроизводит себя посредством  собственных операций, не имеющих  отношения к внешнему миру, что  и представляется автору в качестве главной характеристики процесса саморазличения.

Итак, элементами сложной системы социального  типа выступают не физические объекты (человек или человеческие объединения), а коммуникации, распадающиеся на действия, или события. Подобное понимание  элементов системы приводит к  реинтерпретации и понятия структуры. Последнее означает не отношение  элементов, а некую внутреннюю программу, ограничивающую число допустимых в  системе отношений. И предполагается, что только благодаря ограничивающему  структурированию система получает столько «указаний», сколько необходимо ей для воспроизводства. Здесь можно  было бы сослаться на такой пример. Количество желудочного сока определяется количеством поглощенной пищи. По аналогии с вышесказанным можно  было бы утверждать, что ни пища, ни сок не составляют структуру живой  системы. Таковой выступает некий  третий элемент (своего рода коммуникатор), который и регулирует отношения  между данными элементами в процессе пищеварения и тем самым способствует обновлению организма. Вот этот-то коммуникатор и есть подлинная структура системы.

Н.Луман полагает, что предложенное им понимание социальной системы помогает устранить те логические трудности, которые возникают при  механическом переносе понятий системного подхода на объяснение общественных явлений. При этом понимании границы  системы, оставаясь подвижными (нечеткими, размытыми), могут быть в то же время  весьма определенными в силу оперативной  закрытости системы и ее стремления воспроизводить свою границу. Оперативная  закрытость решает и проблему эмерджентных свойств, так как системные операции остаются внутри системы. Люди, таким  образом, не являются элементами общественной системы, они представляют собой лишь часть окружающей среды. Социальная система представляет собой в этой интерпретации своеобразную совокупность коммуникаций, обладающих свойством самоописания, а действие – событие — это своеобразное проявление самой коммуникации.

Таким образом, мы познакомились с рядом теоретических  концепций, по-своему интерпретирующих структуру общества: его элементы и процессы функционирования социальных систем как проявление действий. При  всей оригинальности этих концепций  они оказались не единственными. Дело в том, что не для всех исследователей очевидным было восприятие действия в качестве очевидного факта социальной системы, т.к. действие ассоциировалось  в большинстве случаев с поведением отдельно взятого человека, индивида. Социальность же понимается многими  как проявление отношений между  людьми, по крайней мере, между двумя  индивидами, и выражается понятием не столько действия, сколько взаимодействия. Именно это понятие и определило особое понимание социальной структуры, оформившись в ряде новых теоретических  концепций.