Интегральная социология П.А.Сорокина

      Среди других каналов вертикальной циркуляции можно упомянуть семью и брак (особенно с представителем другого социального статуса). Такой брак обычно приводит одного из партнеров или к социальному продвижению, или к социальной деградации. Таким образом, некоторые люди сделали себе карьеру, другие же – разрушили ее. Изменяя свою форму и масштабы, каналы вертикальной циркуляции существуют в любом стратифицированном обществе.

       Большое значение П. Сорокин придавал вопросам социального равенства. В 1917 г. в Петрограде вышла его книга «Проблема социального равенства». Указывая на сложный и многосторонний характер проблемы социального равенства, он считал, что главное в ней – это предоставление каждому человеку материальных и духовных благ «по его заслугам», т.е. «по степени его личного социально – полезного труда». Однако этим экономическим содержанием проблема социального равенства не исчерпывается. Важно, писал Сорокин, чтобы стало реальностью равенство всех перед законом, равенство для занятия публичных должностей, право на равные политические блага – изобретательное право, свобода слова, печати, союзов, совести и т.д. Исключительное значение имеет «более или менее равномерное распределение знаний и образований», без чего, по его мнению, вообще невозможна эгалитарная, т.е. основанная на социальном равенстве, система общества.

      П. Сорокин был глубоко убеждён в том, что все возникающие в обществе проблемы следует решать на основе разумного управления, сознательного решения социальных противоречий и предоставления каждому человеку возможностей для творческого самовыражения. Он был противником всяких социальных потрясений, в том числе революций, и выступал за нормальный, как он писал, эволюционный путь развития. В своём труде «Социология революции» он утверждал, что более или менее благополучное развитие общества после разрушающей его революции наступает благодаря его «возврату к своим ценностям, инстинктам и традициям, созидательному труду, сотрудничеству, взаимопомощи и единению всех его членов и социальных групп».

      Тема  социальных нарушений  всегда была одной из основных тем творчества американского периода, особенно его начального этапа. Корни этого интереса обнаруживаются уже в самой первой его серьезной работе “Преступление и кара, награда и наказание”. Стержнем созданной им  концепции социальных нарушений являются войны и революции. В первую очередь Сорокин приводит классификацию и дифференциацию социальных нарушений. Он выделяет 5 классов нарушений:

1. политические нарушения, способные вызвать изменение существующего политического режима или строя;
2. социоэкономические нарушения направленные на модификацию социального и экономического порядка;
3. национальные и сепаратистские нарушения, направленные на достижение национальной независимости, автономии или каких-либо привилегий на национальной почве;
4. религиозные нарушения – дезорганизация, раскол церковной жизни, различные конфликты и т.п.;
5. “смешанный тип” нарушений, без единого лидирующего класса, объединяющий их в самые причудливые комбинации.      

Дифференциация  нарушений выглядит следующим образом:

       Первым  критерием дифференциации Сорокин  определяет социоумный уровень и выделяет в этом отношении нарушения, которые могут иметь место на персональном, групповом (институциональном) уровнях и на уровне суперсистемы.

      Вторым  критерием является степень опасности  нарушений для целостности социального порядка. Здесь выделяются совсем не опасные  (например, несоблюдение водителями машин правил уличного движения) и нарушения, грозящие  разрушением порядка (бунт, волнения, революции).

      Третьим критерием дифференциации Сорокин  определяет  историческое время существования групп и институтов. В зависимости от этого он выделяет две группы нарушений: напоминающие «болезни роста» бурно развивающегося молодого организма или «недомогания» старческого.

      Он  опирается на «индикаторы социальных нарушений, которые собирались им за внушительный промежуток времени – с 60 века до н.э. до 20 века н.э. Эти индикаторы нарушений стали им изучаться в комбинации четырех качественно-количественных аспектов.

      1)   Зона нарушений (оценка в зависимости от их места в социальном пространстве): нарушения локального характера, в сельской местности или в небольшом ограниченном районе – 1 балл; нарушение локального характера, в нескольких сельских районах или маленьком городке – 3 балла; в большом городе – 5 баллов; в нескольких городах среднего размера, в одном важном городе или маленькой провинции – 10 баллов; в большой провинции или части столицы – 20 баллов; в нескольких больших провинциях или в целом в столице – 40 баллов; нарушение в столице, перекинувшееся на несколько провинций – 60 баллов; нарушения, захватившие большую часть страны – 80 баллов; в стране – 100 баллов.

       2)  Пропорции населения, активно включенного в нарушение (за и против): нарушение, произведенное несколькими лицами (заговорщики, преступники и т.п.) – 10 баллов; нарушение, произведенное небольшой группой лиц – 30 баллов; нарушение, совершенное небольшой общностью (профсоюзная, партийная и т.п.) – 50 баллов; нарушение большого массива населения, комбинирующее действие нескольких указанных общностей – 70 баллов; нарушения, привлекшие практически все взрослое население – 100 баллов.

      3)  Пропорции напряженности нарушения (по колебанию насилия и жестокости): нарушение без насилия – 1 балл; незначительное насилие – 3 балла; покушения на жизнь и собственность в большом размере – 5 баллов; масштабные насилия и свержение власти в местных центрах, без серьезных социальных эффектов – 7 баллов; тотальное насилие, сбрасывание центральной власти, приведения к серьезным последствиям – 10 баллов.

      4)   Продолжительность нарушения: один или несколько дней – 1 балл; несколько недель – 3 балла; многомесячные – 5 баллов; год – 10 баллов; два года – 15 баллов; три года – 20 баллов; четыре года – 25 баллов; более пяти лет – 30 баллов.

      В течение пяти лет Сорокин обрабатывал  добытые трудом многих людей материалы и данные, пытаясь установить между ними причинную и значимую логическую корреляцию. Каковы были итоги проведенного им глубочайшего исследования?

      В первую очередь Сорокин подтверждает высказанную им еще в 1927 году в  статье «Обзор циклических концепций социально-исторического процесса» (журнал «Social forces») гипотезу о том, что «Существование постоянно повторяющихся идентичных циклов, будь то эволюция всего мира или история человечества, не доказано. Следовательно, соответствующие теории были бы заблуждением». Подтверждение выглядит следующим образом: «…определить периодичность в пульсации внутренних нарушений каким-либо механическим аршином ни по двадцатилетним, ни по столетним периодам невозможно»,  «…модные теории, которые пытаются интерпретировать социокультурные процессы с помощью механических принципов и описывать определяющую периодичность их, являются неверными».

      Второй  вывод Сорокина касается причин флуктуаций (увеличения или уменьшения) нарушений.  Он приходит к заключению, что выделяемые многими учеными общественные условия и отношения (неудачные войны, «плохие материальные условия», нищета, обогащение,  политическое устройство и т.п.) играют роль «вторичных факторов» при происхождении, увеличении и уменьшении социальных нарушений, усиливая или ослабляя, расширяя или концентрируя их.

      Пытаясь определить причину появления процессов  социальных нарушений, он приводит «гипотезу транзита». Суть ее такова: «Гипотеза транзита»  раскрывает происхождение флуктуации и пики роста социальных нарушений.

      Внутренние  социальные нарушения есть одна из форм имманентной борьбы «интегральных», «неинтегральных» и «полуинтегральных» элементов за очередное лидерство  в обществе и культуре. Центральная  причина появления социальных нарушений  в неизбежном имманентном изменении любой социокультурной  системы, когда ее доминирующие формы, достигнув предела своих потенциальных возможностей, «лимита» начинают клониться к упадку, а идущие им на смену формы еще только складываются.

      Исходным  условием «извержения» социальных нарушений Сорокин считал «неустроенность» социальной или культурной или обеих вместе систем, однако, определяющую роль в его построениях оставалась за значимостью ценностей и их систем, т.е. за культурной системой. «…Неустроенность определялась им как расшатанность, несовместимость, некристаллизованность…» либо как главных и духовных ценностей, так и социальных отношений, либо только главных духовных ценностей. Когда какая-либо социокультурная система вырабатывает свой предел прочности, она ясно начинает демонстрировать признаки дезинтеграции и входит в стадию транзита, которая характеризуется бурным ростом социальных нарушений, приближающим пик социальных нарушений, который может быть острым и не очень острым, в зависимости от того, насколько стихийное протекание транзита можно сделать более управляемым и целесообразным.

      Еще одним важным выводом можно отметить следующее: «…плохо или хорошо, но силы, провоцирующие социальные нарушения, работают в разных странах одновременно в виде раскрывающегося веера».

      Несомненным достижением третьего тома «Социальной  и культурной динамики» является то, что автору удалось обнаружить, как много предубеждений существует и в обыденном сознании, и в  науке относительно социальных нарушений.

      Первое  предубеждение: суть социальных процессов - ненормальные и случайные процессы. Сорокин утверждает: «нарушение есть нормальное проявление жизненных процессов социальных групп»,  «…социальные нарушения оказываются также необходимыми, как и социальный порядок».

      Второе  предубеждение утверждает  предопределенность, наследственную склонность одних наций  и народов  к порядку, других –  к анархии, социальным конвульсиям. Однако, выводы Сорокина однозначны: «Все нации в равной степени склонны  к порядку и его нарушениям соответственно времени». Количественные различия между народами в этом отношении есть, но они ничтожно малы».

      Третье  предубеждение касается «солнечного  прогноза прогресса цивилизации 20 века», на что Сорокин не без оснований возражает: «Двадцатый век будет наиболее кровавым и турбулентным периодом и, следовательно, одним из жестоких и негуманных в истории Западной цивилизации и, возможно в хронике человечества в целом».

      Определив общие теоретические основы и  выводы теории социальных нарушений, необходимо вкратце коснуться двух конкретных форм нарушений, которые, собственно и были центральными в творчестве Сорокина. Это революция и война.

      Здесь необходимо сразу уточнить одну деталь. Революция есть  социальное нарушение  внутреннего порядка со всеми  присущими ему характеристиками. А войну Сорокин определяет как социальное нарушение внешнее.

      Самый известный труд Сорокина по исследованию революции «Социология революций» (1925, Филадельфия). Также сведения о  русской революции содержатся в  его «Листках русского дневника» (1924 г.). Здесь он выделяет «три типические фазы» революции: «Первая обычно очень кратковременна. Она отмечена радостью освобождения от тирании старого режима и ожиданиями обещаемых реформ. … на смену ей приходит вторая, деструктивная фаза.… И если случается, что торнадо второй фазы  не успевает до основания разрушить нацию, то революция постепенно вступает в свою третью, конструктивную фазу».

      В «Социологии революций» Сорокин  выделяет 2 цикла в ходе революции: период «освобождения» и период «обуздания». В этой работе он подчеркивает, что в основе любых революционных движений в обществе лежит подавление базовых инстинктов пищеварительных, сексуальных, инстинктов собственности, самовыражения, самосохранения и многих других.

      Проблемы  революций и войны рассматриваются Сорокиным практически во всех трудах, посвященных исследованию кризиса. Это, в первую очередь, «Социальная и культурная динамика», а также «Кризис нашего времени» (1941), «Человек и общество в беде» (1942), «Забытый фактор войны» (1938), «Причины и факторы войны и мира» (1942) и «Перспектива и условия мира без войн» (1944).

      Очень интересной представляется работа П.А. Сорокина «Забытый фактор войны». В  ней автор, критикуя принцип «множественной каузации» для объяснения причин войны американских социологов (Хаксли, Стэмпа, Форда, Солтера и др.), подчеркивает, что «…немногие теории причин войны, приведенные выше, если вообще хоть одна из них, учитывают соответствующий фактический материал о войне для проверки ценности этих теорий». Иллюстрируя свое изложение рядом цифр и кривых из «Динамики», он рассматривает и доказывает свою гипотезу, которая «…усматривает необходимый и непосредственный  фактор войны в стабильном или расшатанном состоянии всей сети социальных отношений и системы культурных ценностей, взаимодействующих сторон.». Кроме того, он объясняет возникновение такого количества теорий различных социологов, опирающихся на множественный принцип причин войны: «Если состояние отношений и культурной системы аморфно и нестабильно, достаточно малейшего повода, чтобы вызвать военный взрыв», а также предлагает «лекарство от войны» - им «…реально являются все действия и меры, которые работают на рестабилизацию и реинтеграцию современной расшатанной системы социальных отношений и культурных ценностей».