Групповые нормы помощи в отношении стариков, вдов, детей, процесс инфатицида

МИНИСТЕРСТВО  ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

                                            

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ  БЮДЖЕТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

«РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ  СОЦИАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

 

Филиал в г. Рузе Московской области

КАФЕДРА

«СОЦИАЛЬНОЙ РАБОТЫ И СОЦИАЛЬНОГО ПРАВА»

Специальность 040400.62 «Социальная работа»

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

 

По дисциплине: История  социальной  работы

 

На тему: Групповые нормы помощи в отношении стариков,

вдов, детей, процесс инфатицида.

 

 

Выполнила:	Степанова Е.В.
Специальность:	040400.62 «Социальная работа»
Форма обучения:	Заочная
Курс:	1
Проверил:

 

 

Руза  2012

СОДЕРЖАНИЕ

 

ВВЕДЕНИЕ………………………………………………………………………..3

1. Помощь в отношении стариков.

Процесс инфатицида……………………………………………………….4

2. Помощь в отношении детей…………………………………………….....6
3. Помощь в отношении вдов………………………………………………...8

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ……………………………………………………………….....10

 

СПИСОК  ЛИТЕРАТУРЫ……………………………………………………....13

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

 

Общинные принципы жизнедеятельности  восточных славян, практика осуществления  защиты человека в системе рода и  общины нашли отражение в конкретных формах помощи и взаимопомощи, среди  которых основными были культовые  с различными сакральными атрибутами; общинно-родовые в рамках рода, семьи, поселения; хозяйственные.

Культовые формы, помощи и  поддержки с различными сакральными  атрибутами тесно связаны с мифологическим миром древних славян.  Существенной особенностью является то, что мифологическое мышление славян связано с определенной моделью действий по защите и охране коллектива, отдельного индивида.

Общинно-родовые формы  помощи и защиты в рамках рода, семьи, поселения связаны с языческим  родовым пространством, в качестве которого выступала община. Она стала той основой, которая позволила после принятия христианства на Руси появиться церковной общине — приходу. Общинно-родовая форма помощи для нас интересна в аспекте поддержки наименее защищенных членов общности, каковыми являлись старики, женщины, дети. По сути, в период язычества была заложена традиция заботы о слабых и немощных.

    К общинно-родовым (в рамках рода, семьи, поселения) формам помощи принято относить институт старцев, институт вдов.

 

 

 

 

 

 

 

Помощь в отношении  стариков

 

«Институт старцев» появляется не сразу. Община постепенно предопределила отношение к людям, не являющимися  активными участниками трудовой и коллективной жизни. Возможно, эта  та стадия развития общины, когда достаточно точно дифференцировались статусы  родства, сложились представления  типа «этот свет» — «тот свет», «молодость — старость» и т. д. Причем по отношению к взрослому  миру в одной социовозрастной  группе находились старики и дети. Надо сказать, что первоначально  половозрастное деление не связывалось  с социовозрастным. Отношение к  старикам такое же, как и к детям. Архаические народные представления  о детях и стариках идентифицировали их как «чистых», не живущих половой  жизнью, отсюда общность в одежде у  тех и других, и одинаковое отношение  к ним. Так, инфатицид (узаконенное убийство ребенка) — довольно характерное явление на ранних этапах развития общественных отношений (известен как в западной, так и отечественной истории), существовал не только в отношении детей, но и стариков (ранние страницы славянской истории).

«Отправление на тот свет»  дряхлых и больных стариков имело  различные формы: зимой их вывозили на санях и, привязав к лубку, спускали в глубокий овраг; отвозили в мороз  в поле или степь, где и бросали; опускали в пустую яму; сажали на печь в пустой хате; везли куда-нибудь и добивали в огородах довбней; увозили  в дремучий лес и там оставляли  под деревом; топили.

Однако когда происходит  социовозрастное  деление в общинной жизни и к представлению «старый  — молодой» добавляется «старший, мудрый, младший», «главный — неглавный», формируются ритуалы поминовения  предков («Масленые деды», «Радоничные  деды», «Троицкие деды»), то ритуал отправления  «на тот свет» сменяется культом  «мудрой старости», уровень инфатицида «старцев» снижается (детский инфатицид сохраняется вплоть до XVIII в.).

Формы поддержки стариков были различны. Исследование этнологческого материала показало, что там, где  по какой-либо причине на помощь не приходила семья, заботу о стариках брала на себя община. Одним из вариантов  поддержки стариков был специальный  отвод им земель по решению общества, «косячка» , который давал возможность  заготовки сена. В том же случае, когда старики окончательно «впадали в дряхлость», они призревались общиной. Старика определяли на постой к кому-нибудь на несколько суток, где тот получал  ночлег и пропитание, затем он «менял»  своих кормильцев. Такой вид помощи стал своеобразной общественной повинностью. Возможно, в древности формы поддержки  были иными, но их видоизмененная архаическая  форма сохранилась до конца XIX столетия.

До принятия христианства на Руси существовали и другие «закрытые» формы помощи, но все они связаны  с «институтом старцев». К примеру, вариантом ухода на «тот свет»  был добровольный уход из общины. Пожилые  люди, которые не могли участвовать  в трудовой деятельности, селились недалеко от общины, на погостах, строили  себе кельи и жили за счет подаяния. Подобная форма милости существовала, по данным исследователей, вплоть до XVI в., о чем мы находим свидетельства  в новгородских писцовых книгах, хотя к этому времени «нищепитательство» осуществлялось церковью и приходом.

 

 

 

 

 

 

 

 

Помощь в отношении  детей

 

Как уже отмечалось, старики  и дети относились к одной социовозрастной  группе. Типология «старых» и «малых»  в некоторых случаях определялась по признаку «сиротства» (явление, когда  субъект оставался без попечения  близких родственников). В словаре  В. Даля сиротство трактуется более  широко, чем принято ныне. Сирота — это беспомощный, одинокий, бедный, бесприютный, а также субъект, не имеющий ни отца, ни матери. Понятие  «сиротство» не идентифицировали только с институтом детства, оно имело  иные, антропоморфные, смыслы и распространялось на другие виды проблем, такие, как хозяйство, деятельность, статус, социальная роль (что достаточно полно отражают народные пословицы и поговорки: «Сиротинушка наш дедушка, ни отца, ни матери!», «Без коня казак кругом сирота!», «За ремеслом ходить землю сиротить» и т. д.).

Можно предположить, что  общность постепенно формировала и  другие институты поддержки сирот  в пределах своего родового, общинного  пространства. Первоначально, наверное, это были чисто экономические  мотивы, но они возникали в системных  связях реципрокных отношений. Так, еще на стадии первобытной коммуны  возникли связи между членами  разных общин — дарообмен. Дар  представлял собой переход вещей  из собственности одного субъекта в  собственность другого и обязательно  предполагал отдар. Такая экономическая  система дара и отдара хорошо просматривается  в мотивах усыновления внутри родовой общины и появления института  «приймачества» у южных славян. «Приймать» в семью сироту, как правило, могли  люди пожилые, когда им становилось  уже трудно справляться с хозяйством, или когда они не имели наследников. Принятый в семью должен был вести  хозяйство, почитать своих новых  родителей, а также обязан их похоронить. Здесь налицо принцип — «я —  тебе, а ты — мне», или «дар —  отдар».

Другая форма поддержки  сироты — общинная, мирская помощь. Она по своему характеру совпадала  с помощью «немощным старикам», когда ребенок переходил из дома в дом на кормление. Сироте могли  также назначать «общественных» родителей, которые брали его  на свой прокорм. Однако, если сирота имел хозяйство, община противодействовала усыновлению. Такие сироты назывались «выхованцами», «годованцами».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Помощь в отношении  вдов

 

Начинаются складываться новые подходы к поддержке  вдов. Они, как и старики и сироты, считались социально ущербными  субъектами в родовой общине. Можно  предположить, что оформление института  вдов и его дальнейшая поддержка  — явление исторически обусловленное, этапное в языческом мире. Думается, на ранних этапах российской истории  института вдов просто не существовало, поскольку в соответствии с языческой  идеологией жена была обязана следовать  за своим супругом, т. е. ее после  смерти мужа вместе с культовыми предметами, утварью хоронили или сжигали  на костре. Свидетельства сожжения жены вместе с умершим мужем у  славян-язычников предоставляет  Майницкий, архиепископ Св. Бонифаций (ум. в 755 г.). Восточные путешественники  ал-Массуди и Димешки тоже наблюдали  подобный обычай у языческих славянских племен.

Появление института вдов у восточных славян происходит незадолго  до принятия христианства. Не случайно, что «вдовицы» как особые субъекты выделяются в первых русских законодательных  актах, к ним требуют особого  внимания, в духовных наставлениях завещают им помогать и «оберегать»  их.

Можно предположить, что  первая форма помощи институту вдов развивалась во все той же парадигме  дара — отдара в системе сакральных отношений. Как «чистые», находясь близко к миру смерти, вдовы обмывали и  обряжали умерших. Это — древний  вид языческой магии, в качестве же отдара они получали вещи покойного. Если верить Ахмеду Ибн Фадлану, то, согласно славянским обычаям, при погребениях, которые он сам наблюдал, имущество  богатого человека разделялось на три  части: «треть дают семье, за треть кроят  ему одежду, и за треть покупают горячий напиток...» Учитывая, что  соборование покойника было делом  вдов, возможно, именно они и получали одну треть. Сельская община предоставляла им землю, на них распространялись такие же «льготы» мирского призрения, как и на стариков.

Не менее древний обычай — хождение за «навалным» (встречалась  в прошлом веке на юге Украины). Он состоял в том, что нуждающейся  женщине оказывали помощь продуктами, обычно осенью, после уборки урожая. При этом соблюдался своеобразный ритуал. Он включал в себя особым образом  организованный приход в дом, которому будет оказана помощь: иносказательно приглашали в гости, а затем, когда  «гости» приходили и приносили  определенное количество запасов, предлагали им выпить и закусить.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение

 

Таким образом, мы видим, что  уже на стадии родовой общины зарождаются  механизмы поддержки тех субъектов  общности, которые в силу разных обстоятельств не могут быть равноправными  участниками ее жизнедеятельности. Однако параллельно с практикой  индивидуальной помощи, возникают формы  взаимоподдержки. Они связаны не с индивидуальными формами защиты, а с коллективными, когда поддержка  оказывается семье, соседской общине, целому роду.

В основе хозяйственных форм помощи и взаимопомощи лежит «всякая  взаимовыручка, в более узком, экономическом  смысле — форма обмена, зародившаяся в первобытной общине с появлением в ней распределения по труду  и личной собственности». Именно эти  отношения Б. Малиновский обозначил  понятием «реципрокация», когда материальные блага и услуги находятся в  постоянной циркуляции между субъектами на основе их взаимных обязательств.

Ранние формы помощи и  взаимопомощи первоначально носили ритуальный характер и до XIX столетия сохранялись в виде народных праздников. Исследователи, анализируя древнейшие земледельческие славянские праздники, связывают их с четырьмя временами  года, каждому из которых соответствовали  свои «братчины, ссыпчины, холки, посиделки, беседы, Николыцины» (как правило, эти  праздники связывали с ритуальным персонажем Ярилой, который олицетворял  плодородие, прибыток, урожай).

Если проанализировать различные  формы крестьянских « помочей», то при всем их многообразии просматривается  определенный сценарий, в котором  сохранены остатки магических аграрных культов. Он состоит из следующих  элементов: ритуальный договор (его  обязательным элементом является «хлеб  — соль и магарыч»), совместная трудовая деятельность в договоренные сроки  и по завершению работ совместные трапеза, игры, танцы, катания. В народе «помочи» рассматривались как трудовой праздник, в котором принимало участие все сельское население независимо от социальной принадлежности селянина.

Среди различных видов  «помочей» как специфической  формы групповой поддержки выделяются обязательные внесезонные и сезонные. К первым относятся такие виды поддержки, которые обусловлены  экстремальными ситуациями, например пожарами, наводнениями или массовым падежом скота (в последнем случае часть приплода отдавали пострадавшим безвозмездно). Особой формой поддержки  считались «наряды миром», когда  в семье «работные люди больны»  и необходима помощь в деле управления хозяйством (растапливание печи, кормление  домашнего скота, уход за детьми). К  этой группе поддержки можно отнести  и обязательные «помочи» при постройке  дома, мельницы (когда, как правило, за угощение осуществляли весь необходимый  комплекс работ). К этим же видам  «помочей» можно отнести сиротские  и вдовьи «помочи» (когда данная группа снабжалась за счет общества хлебом, дровами, лучинами).