Растафарианство как религия и культура

   Осенью  для музыкантов, исполняющих калипсо, наступает ответственная пора - пора фестивалей, на которых каждый коллектив  защищает честь своей маленькой  родины.

   Подготовка  к фестивалю следующего года начинается сразу после завершения фестиваля  года нынешнего. Так не будем же мешать этим юным дарованиям, играющим без  нот, на слух. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

РАСТАФАРИАНСТВО – ФИЛОСОФИЯ.

   Главным средством, как это водится для мистиков всех времен, была марихуана (каннабис, ганджа, на местном диалекте – Кайя). Мотивировка - та же, что и во времена Колриджа, Россетти, Готье или Бодлера. очень похоже на Тимоти Лири: недаром его ученица американский антрополог с говорящей фамилией Кэрол Йони защитила диссертацию, обосновывающую опыт расты в борьбе с "колониальным" левополушарным мышлением, связывающую ритуальное употребление растаманами "травы мудрости" с символизмом мышления, установлением связи между реальностью и миром гармонии.

   В книге "Боб  Марли своими собственными словами", вышедшей в Англии в прошлом году, размышления и суждения великого растамана насчет индийской конопли  выделены в отдельную главу. Это  не случайно, т.к. для растамана "травка" - предмет религиозного поклонения, со ссылкой на Писание (Быт. 1:12; 3:18; Исход 10:12; Пс.104:14) под ней понимается любое  упоминание флоры в авторитетных текстах. В интервью журналу "Роллинг  Стоун" Боб Марли говорил:"Когда  ты куришь траву, это открывает тебе твою собственную суть. Все твои недостойные поступки открываются  тебе травкой - это твоя совесть, и  она дает тебе честную картину  самого себя. травка заставляет тебя предаться  созерцательному размышлению ... это  всего лишь природный продукт, и  она растет, подобно дереву". А  вот что пишет журнал британских растаманов: "Посредством священной  травы, которую создатель дал  человеку для пищи (духовной) ЕГО  слуга отделяет себя от Вавилона, даже находясь посреди него. Человек очищает  храм свой, воскуривая в нем этот божественный фимиам. Эта трава есть причащение Я и Я (так называет себя "братия растафари" - Н.С.) к  Джа, к Псалмам, чтобы изгнать  порочные понятия их Живой Церкви человека ( по представлениям расты  человек - сам себя храм, поэтому  культовые сооружения излишни, - Н.С.) и преградить Вавилону дорогу назад. И хотя Система борется с травой, она не может помешать расте пользоваться этим божественным средством очищения, чтобы возносить хвалу Джа  Растафари". Далее говорится о  том, что без священной травки человек остается в Вавилоне безоружным, а курение лишь время от времени  небольшого косячка тоже в век  всеобщего осквернения не спасает: надо регулярно превращать себя в  Храм огня, возжигая священный фимиам. Надо сказать, что при всем при  том растаманы очень заботились о своем здоровье, особенно налегая  на естественный рацион питания, и отличаются долголетием: видимо, сказывается запрет на курение табака и спиртное, марихуана  же употребляется в чисто ритуальных целях и не совмещается с более  сильными наркотиками.

   Листик  марихуаны - столь же излюбленный  символ растафари, как и Звезда Давида и Лев Иудейский. На альбомах рэгги  музы- канты обязательно либо в  клубах дымка, либо в зарослях конопли, либо с листиком на майке. В последние  годы растафари вызывает симпатии забубенной богемы всего мира, организовав при  спонсорстве журнала "Блэк Мьюзик" с участием ведущих групп рэгги  кампанию "Легализуйте марихуану!" ("Легализуйте ее!" назывался  альбом Питера Тоша) и стараниями координатора всего начинания Энди Корнуэлла  провела несколько "Международных  конференций за каннабис". А уж сколько альбомов и песен рэгги  посвящено этой щепетильной теме! Наряду с Маркусом Гарви, Джа Растафари и свободой Африки марихуана - любимая тема рэгги.

   Другим  важным средством раскрепощения  сознания считалось самодеятельное искусство. каждый "браток" стремился  писать стихи, рисовать, ваять, заниматься народными промыслами, но главное - петь и танцевать. поэт и художник Рас "Т" говорит:"Для меня искусство - это то, что объединяет человечество. Как растаман, я гуманист, и в  искусстве я хочу объединить человечество. У искусства есть могущество, чтобы  освободить человека от определенных тягот, вызванных его образом  жизни. Человек, рожденный в гетто, не может позволить себе быть всего  лишь "живописцем по воскресным дням" ( т.е. дилетантом, любителем - Н.С.), вся  его жизнь вовлечена в распространение  его идей: растафаризм, политика, Черная культура и все такое... Для меня искусство - это единое космическое  сознание. То, как вы любите, как вы живете, даже как вы ненавидите: даже негативные выражения вашей личности подразумевают определенные артистические  формы. Поэтому я действительно  не отделяю мое искусство от других сфер моей жизни...Религиозные же аспекты  искусства на деле не привязаны к  одной какой-то теме. Что бы вы ни делали - все это может быть религиозным. нельзя сказать, что вот, мол, это  мое произведение - растафаристское, а вот это – нет; всякий художественно  выраженный образ может быть религиозным, это зависит от настроя вашей  медитации в момент его зарождения. Растафаризм выражается не в физическом образе, а в духовном понятии... Художники - пионеры духа. Мы,более молодое  поколение растафари, должны сохранять  наследие прошлого...Мы - те, кто должен добавить новые богатства в сокровищницу Черной культуры..."

   Самая броская  внешняя черта растамана –  для посторонних это стало  визитной карточкой растафари - длинные  локоны, скрученные в косицы. По задумке  братии из Пиннакля, это была древняя  эфиопская прическа, делавшая африканцев былых времен гордыми и непобедимыми, похожими на Льва Иудейского. Львиная  грива действительно придает  растаманам неповторимую импозантность.

   Локоны  шокировали цивильных граждан, окрестивших  их "дрэдлокс" ("ужасные патлы). Растаманы подхватили словцо, назвав себя "дрэдлокс", "Дрэдс" или  же "нэтти дрэдс" ("нэтти" - искаж. Англ. "курчавый", презрительное  прозвище чернокожего, вывернутое растаманами  наизнанку).

   До конца 50-х растаманов воспринимали на Ямайке со страхом и брезгливостью. Помимо марихуаны, развевающихся дрэдлокс и люмпенского вида, обывателя  перепугали два символических захвата  Кингстона растаманами и несколько  ажиотажей, вызванных слухами о  переселении в Африку: на набережных собирались живописные толпы растаманов, босяцкие лохмотья которых были красного, золотого и зеленого цветов (цвета  эфиопского флага, символ расты), внимательно  вглядываясь в даль, не плывут ли посланные Хайле Селассие корабли. Неприятное впечатление производило  на горожан и пламенное краснобайство  братии, способность часами витийствовать  на самые мудреные темы.

   Несмотря  на гневные пророчества относительно скорого краха Вавилона, братия состояла из добродушных и славных людей. Братская любовь и доброжелательность, как-то даже слишком непротиворечиво сочетавшаяся с ожиданием кошмарного конца Западной цивилизации, стали основой нравственного учения растафари. Труд считался в принципе похвальным делом - но не на Систему Вавилона (стремясь в слове вскрыть суть, раста переименовывает все и вся, в частности, найдя словцо "SHITSTEM" вместо "SYSTEM"). Карьера, участие в политике и прочая суета считались делом гнусным. Позой растамана стала спокойная величавость, мудрое достоинство, основанное на понимании мистического промысла Джа Растафари, великого таинства африканской мистики, неучастие в "крысиных гонках" копошащейся Системы. Девизом, приветствием и молитвой растафари стали слова "PEACE and LOVE".

   Вот отрывок  из "Книги Бытия" растафари, написанной Расом Сэмом Брауном:"Мы, растафариане, предназначены освободить не только рассеянных по свету эфиопов, но всех вообще людей, животных, травы и все  другие формы жизни". Основные же заповеди расты ("Моральный кодекс") Рас Сэм Браун сформулировал  так: 

   Запрещено осквернять облик Человека надрезами, бритьем и стрижкой, татуировкой, уродованием тела. 

   Необходимо  соблюдать вегетарианство, хотя иногда разрешается есть мясо, кроме свинины, моллюсков и т.д. 

   Мы поклоняемся  лишь Растафари и никаким другим богам, объявляя вне закона все формы  язычества, хотя и относясь с уважением  ко всем верующим. 

   Мы любим  и уважаем человеческое братство, хотя в первую очередь любим сынов  Хама (т.е. африканцев - Н.С.). 

   Мы отвергаем  ненависть, ревность, зависть, обман, вероломство, предательство и т.д. 

   Мы не принимаем  ни наслаждений, предоставляемых нынешним обществом, ни его пороков. 

   Мы призваны установить в мире порядок, основанный на братстве. 

   Наш долг - протянуть руку милосердия любому брату  в беде, в первую очередь тому, кто из ордена растафари, во вторую - любому: человеку ли, животному ли, растению и т.д.  

   Мы придерживаемся древних законов Эфиопии.  

   Не соблазняйся  подачками, титулами и богатствами, которыми в страхе будут тебя прельщать  враги; решимость тебе придаст любовь к растафари". Собственность в идеале должна была быть общей для всей братии. 

   Вот как  отозвался о растафари белый  ямайский аристократ: "За всей этой фундаменталистской белибердой стоит, однако, здравая психологическая  истина. В 20-е годы на Ямайке чернокожему, если он хотел спасти самоуважение, жестоко попираемое безумными расовыми предрассудками, оставались открытыми  лишь два пути. С одной стороны, он мог попытаться пробиться наверх и стать чем-то вроде "черного  джентельмена". Многие пытались, но безуспешно. Или же он мог просто самоустраниться от общества, которое  оскорбляло его, создать религию, культуру и образ жизни, которые, полностью  исключая белого человека и дела рук  его, ставят его самого вне досягаемости пренебрежительного отношения белых  и пропитанных предрассудками мнений, основанных на европейских ценностях... В какой-то мере растафаризм был  лучшим путем. Растаманы исповедовали любовь, мир и согласие между людьми и расами. Освободившись от ежедневного  воздействия доктрин превосходства  белой расы, они достигли уверенности  в себе и сбросили бремя, постоянно  гнетущее более "респектабельных "чернокожих".

   Рас Маркус на вышедшей два года назад на американской студии "РАС" (RAS - Real Authentic Sound) пластинке "Олдовые растафари" ("Rastafari Elders") говорит:"Мы хотим, чтобы  вы поняли, в чем смысл растафари. Мы здесь для того, чтобы сделать  мир лучше - музыкой и песнями, любовью и единением, и мы будем  творить все добро, какое только сможем... Когда все это свершится, мы сожжем все оружие, все орудия зла и вновь превратим землю  в обитель мира, которой она  была когда-то. И потоки радости и  счастья, доброты , любви и единения потекут по вселенной, как воды, покрывающие  море. Потому что мир и любовь должны покрыть землю, как воды покрывают  моря. Во имя Джа Растафари!Мир". Природа, воплощенная в Джа, - это  космическая творящая сила, выраженная в Слове. Все люди, как дерево из семени, вышли из Слова.

   Отсюда - сознательное хитроумное словотворчество, словесная  магия растафари. Из смеси просторечия, библейской и "философской" лексики  братия создала свой язык - I-Language, или Dread-talk. Богатая символика и игра в переосмысление звучания слов делает песни рэггей похожими на камлание, текст становится заумью, загадочной и невразумительной, зато дает простор  интуитивному переживанию и чувствованию. Характерная черта I-Language - наделение  мистической силой слова "Я"("I") как символа приобщенности каждого  человека к Джа. В "I" видели и  символ "порядкового номера" императора, чье имя воспринималось как "Хайле  Селассие Ай", и знак возвышенности  и внутренного зрения ( по звучанию слов "high" и "eye"). "Я" как  знак личностного начала заменяет и  объектный падеж местоимений, себя же братия называет "Я и Я". По возможности "I" вставляется во все "хорошие" слова: Ithiopia, Iquality, Inity вместо Ethiopia, equality, unity.

   Естественность, интуитивность и спонтанность "эфиопской" культуры выражается словами "корни" и " вибрация". "Вибрация" –  непосредственное постижение сущности бытия, доступное лишь растаману ( в 60-е это словцо было популярно  и среди хиппи) - это еще и  медитация под "травку" и ритуальные "барабаны наябинги" с сомнамбулическим замедленным синкопированным ритмом, поэтому и изначальный, незамутненный попсой саунд рэгги называется "вибрацией корней".

   "Вибрация  корней" родилась из старинной  ямайской музыкальной формы африканского  происхождения бурра, приспособленного  для ритуальных церемоний растафари  "ризонингс" братком Иовом.  В 1949 г. Каунт Осси создает  группу "Мистическое Откровение  Растафари", аккомпанировавшую ритуальным  песнопениям. Браток Лав (Любовь) сопровождал выступление проповедью  Мира и Любви. Вокруг группы  сплотились музицирующая часть  братии, создавшая "Общину и  культурный центр Каунта Осси". Сюда потянулась все артистическая  богема Ямайки, и вскоре группы  музыкантов-растаманов стали возникать  десятками (среди самых старых "Мэйталз", "Огни Сабы", "Рас  Майкл и Сыновья Негуса"). Заодно  растафари становится модным  стилем жизни творческих кругов  острова, по крайней мере, их  богемной части, а уж среди  музыкантов - поголовно.

   Но "вибрация корней" - это еще не совсем рэгги. Прежде, чем из песнопений братии рождается  рэггей, сама раста переживает переход  в иную - субкультурную - ипостась. Параллельно  растафари на Ямайке сложилась полукриминальная молодежная трущобная субкультура "руд бойз" или "рудиз" ("крутые ребятки"). В растафари руд бойз увидели как бы идеологическое обоснование  своей неприкаянности и ненависти  к Системе, а пугающая мирных граждан  символика стала знаком вызова истэблишменту. Почти в одночасье руд бойз от поножовщины перешли к любви  и братанию, а вместо соперничающей  группировки стали ненавидеть Вавилон, отпустив дрэдлокс и приобщившись вместо рома к "травке".