Десекуляризация мира

Десекуляризация мира

По мнению гарвардского профессора Сэмюэля Хантингтона, десекуляризация мира – одно из доминирующих социальных явлений конца XX в. Как считает Фрэнсис Фукуяма, мнение, будто благодаря прогрессу образования и модернизации вообще религия неизбежно уступит место научному рационализму, само по себе чрезвычайно наивно и оторвано от эмпирической реальности. Фукуяма пишет: «Несколько поколений назад многие социологи полагали, что модернизация непременно предполагает секуляризацию. Но эта схема подтвердилась только в Западной Европе; ни в Северной Америке, ни в Азии рост образованности и научной грамотности не приводил к упадку религиозности. В одних случаях веру в традиционную религию заменила вера в секулярные идеологии – такие как «научный» социализм, – не более рациональные, чем религия; в других – произошло мощное возрождение самой традиционной религии. Способность современных обществ «освобождаться» от представлений, основанных на авторитете, о том, что они такое и куда идут, не так очевидна, как полагают многие учёные. Неочевидно также, что, избавившись от подобных представлений, данные общества обязательно выиграют». Добавим, что сегодня в странах Западной Европы и ряде иных стран мира процессы секуляризации соседствуют с процессами десекуляризации.

Десекуляризация мира (десекуляризация мировой истории) – представляющая собой обратную сторону процесса глобализации мировая тенденция возрождения религиозности в мире, проявляющаяся как в глобальном, так и в региональных масштабах и опровергающая утверждения приверженцев секуляризма о том, что религия и религиозная жизнь исчезает или сводится исключительно к сфере частной жизни лица по мере повышения образованности населения и развития демократического общества в силу прямой, по их мнению, связи современного прогресса и секуляризации.

Постсекулярный мир – современный этап развития общества, характеризующийся окончанием диктата секулярных религий XX века (нацизм, коммунизм, воинствующий атеизм и пр.), упрощением религиозности до образа жизни, приходом «светскости понимающей», «светскости конструктивной» на смену «светскости антирелигиозной» и «светскости агрессивно-индифферентной», возрождением религиозности в мире и актуализацией доминирования учёта государством современной национально-культурной и религиозной идентичности граждан среди причин и оснований реализации государством расширенного сотрудничества с религиозными объединениями традиционных религий.

Процесс десекуляризации мира является сложным и многоплановым и происходит не по пути деградации светскости государства или отказа от неё, а по пути усложнения процессов взаимодействия светскости государства и идентичности личности, социальных групп, общества в целом.

Столкновение  мировых процессов секуляризации  и десекуляризации, а также их сложное взаимодействие с мировым процессом глобализации приводит к усложнению картины распределения национально-культурной и мировоззренческой идентичности как в отдельных странах, так и во всём мире, усложняя мировоззренческую «мозаику» современного мира, влияя на трансформацию содержания и понимания принципа светскости государства, выдвигая новые интерпретации требования светскости.

В настоящее  время процессу десекуляризации противостоит уже не столько процесс секуляризации, сколько процесс идеологической глобализации, навязывающий регионам, народам, социальным группам унифицированные мировоззренческие ценности. Ценности, во многом вступающие в противоречие с традиционной духовно-нравственной культурой народов страны.

Наряду с некоторыми негативными издержками процесс  десекуляризации обладает и позитивным потенциалом, создавая условия для сдерживания коррозии общественной нравственности, для защиты института семейных ценностей.

Важной характеристикой  процесса десекуляризации мира является тенденция конвергенции – схождения, сближения позиций крупнейших религиозных организаций мировых религий, разных по своим вероучениям и социальной структуре, зачастую противостоящих, консолидация их усилий в противостоянии ряду направлений практической реализации идеологической глобализации. Это связано с тем, что традиционные конфессии процесс идеологической глобализации воспринимают как направленный на разрушение нравственных устоев, на навязывание идеологии морализма и нравственного конформизма.

Так, к примеру, весной – летом 2006 г. против проведения в Москве так называемого гей-парада консолидированно выступили Русская православная церковь, российские католики, протестанты, мусульмане и иудаисты. Можно отметить консолидированную позицию большинства крупнейших религиозных организаций России по отношению к возбудившей религиозную вражду антихристианской выставке «Осторожно, религия!», к вопиющим фактам навязывания российским школьникам идеологии безнравственности и порока.

Наиболее остро  проявляется противостояние и столкновение процесса десекуляризации, духовного возрождения общества и процесса идеологической глобализации в системе образования.

И это неслучайно, поскольку существование, воспроизводство  и совершенствование эффективной  и независимой системы образования  является главным необходимым условием выживания нации в современном  мире. Именно поэтому столь остро проявляются споры о возможности изучения традиционной религиозной культуры в светской школе, чего никак не могут допустить поборники идеологической глобализации, прекрасно понимающие, что восстановление настоящей отечественной интеллигенции, национального и православного культурного слоя людей неотделимо от возрастания влияния христианских ценностей Русской православной церкви в российском обществе. Отсюда же близкое к маниакальному стремление навязывать школьникам так называемое сексуальное образование (в разных программах по-разному, но преимущественно – начиная с младшей школы!). Этим же обусловлены массовые попытки вторжения в российскую систему образования представителей иностранных религиозных объединений.

К сожалению, такие  противоправные попытки вторжения  в систему образования иногда находят благожелательные отклики  среди учителей. Хотя хорошо известны слова выдающегося русского юриста А.Ф. Кони: «Всякое положение налагает известные обязанности. Кто был  судьёю, тот обязан особенно строго относиться к себе, хотя бы он и оставил своё занятие... Учитель, который развращает нравственность детей, священник, который кощунствует, – несравненно виновнее, чем те, кто совершает дурное дело, выйдя из безличных рядов толпы».

Однако неизмеримо более разрушительны последствия  замещения лицами – проводниками идеологической глобализации должностей руководителей федеральных и  региональных органов управления образованием. Тогда идеологическая глобализация получает в своё распоряжение чрезвычайно  эффективный канал, реализуя через  так называемую модернизацию образования  любые собственные установки  и планы.

Модернизация  образования, по крайней мере в её европейском понимании, не несёт в себе разрушительного заряда отрицания культурных ценностей или требования исключения национально-культурной идентичности.

Как говорится  в докладе «Образование: сокрытое сокровище» Международной комиссии по образованию для XXI в., подготовленном под руководством видного политика и общественного деятеля Франции  Жака Делора и представленном ЮНЕСКО, касательно реформ образования общественное мнение требует немедленных ответов и решений, в то время как решение многих проблем требует терпеливой и согласованной стратегии реформ. Человечество, даже если оно не всегда выражает это открыто, нуждается в идеале и ценностях, которые, чтобы никого не обидеть, мы называем моральными. Нет более благородной задачи, стоящей перед образованием, чем пробудить у каждого с учётом его традиций, убеждений и при полном уважении плюрализма подъём духа и мысли до осознания универсальности мира с тем, чтобы человек в некоторой степени превзошёл самого себя.

Однако в Российской Федерации, особенно в последние  годы, модернизация образования превратилась в ширму, за которой маховик бесконечных  разрушительных «реформирований» системы  образования продолжает разрушать  ещё оставшиеся факторы стабильности и высокого качества, потенциал выживаемости и успешного воспроизводства  системы образования в России. При этом культурные традиции и убеждения  граждан не просто игнорируются, а  откровенно попираются.

Если обратиться к опыту европейских стран, США, Японии, нигде реформирование и модернизация образования не понимаются и не реализуются  в смысле и направлении разрушения, перманентной и всеобщей коммерциализации образования. Такой подход попросту невозможен в этих государствах, поскольку  противоречил бы как национальному  законодательству, отстаивающему достижения человечества в сфере гарантий качественного  и доступного каждому образования, так и международным документам, подписанным этими государствами.

В России же модернизация образования как-то очень точно  следует установкам и основным векторам, обозначенным в целом ряде документов международных организаций, относимых  экспертами к идеологически мондиалистским инструментам. В частности, в последние годы ряд реформ в сфере высшего образования идёт как по нотам согласно тезисам Аналитической записки Всемирного банка «Система управления в секторе высшего образования: сравнительный анализ и возможные варианты стратегии для Российской Федерации» (январь 2004 г.). Это весьма объёмный документ (66 страниц), производящий впечатление добротного и хорошо методически проработанного. Вместе с тем главный вопрос для любого аналитического исследования: каковы его цели и задачи, объект и методология?

В Аналитической  записке была сделана попытка  исследования «системы высшего образования», но целевая функция, границы и  характеристики этой системы не определяются и не конкретизируются. Фактически авторы занимаются рассмотрением вопросов, как получить выгоду и повысить экономическую  отдачу от доставшихся в наследство остатков советской системы высшего  образования, используя её активы и  практические наработки, но полностью  отбрасывая системный подход в построении и универсальный характер выпускаемых  специалистов. Провозглашается призыв к приватизации образовательной  сферы с явным обострением  противопоставления государственных  и общественных форм управления в  интересах владельцев (хозяев) образовательных  учреждений.

Отсутствие законодательно установленного механизма формирования категории владельцев образовательных  учреждений ведёт к тому, что эти  предложения провоцируют самозахват и другие способы неправового перераспределения собственности в сфере образования. Однако даже и введение правовых механизмов приватизации высшего образования просто сделает эти процессы легальными, но не обеспечит соблюдения национальных интересов России в данной области. Аналитическая записка, которая в действительности представляет собой внешний императивный план разрушительной реорганизации системы профессионального образования, ориентируется на потребителя в системе образования, трансформируя её в «систему обучения», систему облегчённой экспресс-подготовки профессиональных кадров усреднённой квалификации для текущих потребностей заказчика.

В современных  российских условиях всё большего ухода  государства из области реальной социальной поддержки населения, в  частности, поддержки возможностей получения образования в условиях крайне недостаточных зарплат учителей и столь же нищенских стипендий  студентов, массового обнищания  населения проведение реорганизации  системы образования по предложенной схеме «в интересах потребителей»  при изъятии и коммерциализации наиболее престижных и «лакомых» кусков означает инициирование ещё большего социального раскола и напряжённости в российском обществе. Такая политика спровоцирует процессы массового перетока кадров с неизбежным разрушением сложившихся коллективов, педагогических и научных школ. Вспомним, что аналогичные процессы уже несколько лет происходят в российском здравоохранении, также подвергшемся «реформам» по калькам зарубежных фондов и банков. Количество частных клиник и цены на их услуги растут экспоненциально, но качество медицинских услуг неизбежно падает. Об этом весьма отчётливо свидетельствуют смертность, состояние здоровья детей, иные проблемы.

Подвергается  жесточайшему насилию и разрушению система общего образования, изымаются  целые блоки важнейших для  ребёнка предметов гуманитарного  цикла, взамен ставятся для изучения произведения или темы, не имеющие  никакой художественной ценности для  русской культуры, для школьного  образования.

Не менее острой площадкой столкновения процессов  десекуляризации и идеологической глобализации являются темы демографии и иммиграции.

Нагнетанием истерии  вокруг якобы имеющих место массовых нарушений прав иммигрантов в  России намеренно заслоняется проблема дискриминации коренных народов  России, и в первую очередь –  основной части населения страны: русских, татар, башкир, чувашей и  т.д., представителей других исторически  проживающих в России народов, –  дискриминации посредством игнорирования  их прав при навязывании и реализации политики по массовому въезду в страну граждан иностранных государств, неконтролируемому по признакам образования, профессиональной подготовки, их способности к интеграции в российское общество и отношению к их прибытию в российском обществе.

Такие действия грубейшим образом нарушают фундаментальное  право наций на самоопределение (части 1 и 2 статьи 1 Международного пакта  о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г., статья 3 Декларации о расе и расовых предрассудках  от 27 ноября 1978 г., пункт 2 статьи I Венской  декларации и программы действий, Вена, 25 июня 1993 г., и др.).

Демографическая политика, предлагаемая сегодня рядом  ультралиберальных политических деятелей, базирующаяся на утверждениях о необходимости  осознания и принятия неизбежности «демографического перехода россиян  к малодетности»; неизбежности уменьшения численности русского и других народов  России; «объективной» необходимости «заселения пустующих пространств» России потоками («антропотоками») мигрантов из Индии, Китая, Африки, Пакистана, Вьетнама, Таджикистана и т.д., совершенно определённо является дискриминационной по отношению к коренным народам России, по сути антигуманной по отношению к ним, антинациональной и антигосударственной.

Такая политика ведёт к лишению коренных народов  России, особенно их будущих поколений, принадлежащих им средств к существованию, поскольку система социального обеспечения любого государства мира рассчитана на конечное количество потребителей предоставляемых ею льгот и на определённую обеспеченность её финансирования за счёт отчислений. Принцип взаимной выгоды в международных обязательствах означает, что Российская Федерация не может в ущерб себе поднимать благосостояние или решать другие проблемы граждан близлежащих менее благополучных в экономическом отношении стран и иных стран мира, переживающих избыточность рабочей силы. Русскому и другим коренным народам России, по существу, отказывается в праве на свободное использование естественных богатств и ресурсов и на собственное социальное и культурное развитие за счёт этого.