Влияние компьютерных технологий на психику человека

  Во-вторых, это «рабочие» (workers) — самая малочисленная  группа. Они владеют наиболее современными и дорогими компьютерами. Процесс  программирования у них четко  спланирован, программы пишутся  ими для достижения нужного результата. Как правило, представители этой группы прекрасно учились пли учатся, причем их не удовлетворяет стандартная программа обучения и они посещают дополнительные учебные курсы Для них характерна весьма строгая «рабочая этика»: например, неприемлем всякий род «компьютерного пиратства».

  В-третьих, это «исследователи» (explorers) — самая  многочисленная группа. Для них программирование сродни интеллектуальному вызову и  одновременно развлечению. Они пишут  сверхсложные программы, зачастую даже не доводя их до конца и принимаясь за новые, более сложные. Представители этой группы с удовольствием занимаются отладкой программ; компьютерное пиратство и хакерство они приемлют, полагая их «честной игрой» против других программистов (разработчиков программ) и/или администраторов вычислительных систем. С формальной стороны, уровень образования у них ниже, чем, скажем, у «рабочих», — при этом они не только не отстают от имеющих более весомые дипломы коллег, но и зачастую превосходят их объемом знаний. Амбиций также немного: ни высокие должности, ни большие оклады не играют для них главенствующей роли. Таким образом, к социальным критериям жизненного преуспевания они довольно равнодушны. Для «исследователей» компьютер — своего рода партнер и друг, он зачастую одушевлен, с ним проще взаимодействовать, нежели с людьми.

  Такова  разработанная Шоттон типология зависимости от компьютеров. Можно предположить, что «сетевики», «рабочие» и «исследователи» сохранились — с определенными видоизменениями — до нынешних дней. Вероятно, могут оказаться выделенными промежуточные типы. Вместе с тем довольно трудно квалифицировать описанных Шоттон программистов и пользователей компьютеров как зависимых в клиническом смысле слова: с обсессивными мыслями, компульсивной готовностью постоянно и повсеместно работать с компьютером, с пренебрежением к ранее поставленным жизненным целям, сиюминутным интересам, дружеским и семейным связям и обязанностям и т.д. Скорее это субъекты с заметно ограниченной сферой интересов, искренне увлеченные работой с компьютерами и в той или иной степени недооценивающие другие сферы жизни. Интернет-аддиктов обычно описывают не совсем так или совсем не так (см. выше). Скорее всего, «зависимые», по Шоттон, не являются зависимыми в принятом в настоящее время понимании.

  Немецкие  исследователи во главе с О. Зееманом полагают уместным разделять зависимость от Интернета и зависимость от компьютеров: применение Интернета связано у многих наблюдавшихся ими людей с ощущениями «глобального жилища, свободы и безграничности», а это, по их мнению, отлично от ощущений, привычных для пользователей компьютеров. С данной точкой зрения, на наш взгляд, можно поспорить: многие квалифицированные программисты воспринимают свою работу с компьютером (вне зависимости от того, подключен он к Интернету или не подключен) как свободное конструирование нового мира — возможно, безграничного и лишенного некоторых ограничений привычного физического мира. Тем самым самоощущение у двух разновидностей потенциальных аддиктов может частично пересекаться, так что для разделения двух разновидностей зависимости оснований пока нет. 
 
 

  2.1. Альтернативные точки  зрения на феномены  зависимости от  интернета

  В монографии К. Сурратт  делается попытка предложить иную интерпретацию наблюдаемых феноменов; эта попытка опирается на теорию символического интеракционизма Дж. Мида. Согласно этим идеям, психическое развитие понимается как результат социальных взаимодействий, в ходе которых индивидом воспринимаются роли, групповые ценности и нормы, а также формируется «личностное Я». В соответствии с исходными теоретическими положениями, Сурратт обосновывает мнение о том, что сетевое взаимодействие приобретает все необходимые качества и свойства реальности: в этой реальности образуются сообщества со специфическими социальными структурами, пропилами и нормами взаимодействия (вместе с системой наказаний за их нарушение), стабильными отношениями между членами сообществ, процедурами инициации новичков, способами формирования идентичности и выработки групповых ценностей. «Онлайновые участники конструируют сообщества и межличностные связи не менее реальные, чем те, которые образуются в ходе взаимодействия лицом к лицу». Такие вполне реальные сообщества образуются наиболее привычным для человека путем, а именно в ходе вербального взаимодействия.

  Сурратт подробно обосновывает реальность возникающих  в опосредствованном Интернетом общении сообществ, участники которых  вырабатывают общие речевые коды, этикет и правила вербального  поведения вместе с санкциями  за их нарушения, создают социальные структуры, идентичности и ролевые образования и т.п. Люди вступают в такие сообщества по собственной воле, а не в силу якобы изначально аддиктивных свойств Интернета. «Таким образом, утверждение, будто люди, проявляют «зависимость» от Интернета, равноценно утверждению, что они проявляют «зависимость» от взаимодействий между людьми». Вместе с тем ряд специалистов согласен с тем, что информационные технологии усиливают вероятность проявления уже имеющихся видов зависимости и психических заболеваний.

  Сурратт протестует против «медикализации»  проблемы зависимости от Интернета, т.е. тенденции интерпретировать соответствующие  феномены исключительно с позиций  психического здоровья/нездоровья. Тенденция  эта обязана своим происхождением массированной кампании в популярной и специальной прессе. В итоге каждый, кто сочтет, что у него/нее возникли проблемы из-за чрезмерного увлечения Интернетом, оказывается в ситуации, единственным выходом из которой является обращение к психотерапевту: альтернативные подходы к решению возникшей проблемы практически не представлены ни в популярных, ни в специальных источниках.

  Ключевую  роль, как считает Сурратт, играют сами «жертвы» зависимости от Интернета  и их родственники, убеждающие и  себя, и других в неизбежности медико-психологической (аддиктивной) трактовки их поведения. При этом все они действуют, как можно предположить, в соответствии с принципом conttu.ihuoftt доказательства. «Согласно этому принципу, — пишет Р. Маллини. — мы определяем, что является правильным, выясняя, что считают правильным другие люди. Мы считаем свое поведение правильным в данной ситуации, если часто видим других людей, ведущих себя подобным образом.

  Сурратт ограничивается демонстрацией принципиальной возможности разработать альтернативную (интеракционистскую) интерпретацию фактов Интернет-аддикции. Определенное эмпирическое обоснование данной точки зрения предлагают тайваньские специалисты, трактующие зависимость от Интернета не с позиций психологии аддиктивного поведения, а как феномен массовой культуры. Согласно результатам исследования, в котором приняли участие 104 студента университета, феномен зависимости от Интернета оказался позитивно связанным с параметром «удовольствие от общения» (communication pleasure) — последний применяется в теории массовой коммуникации для обозначения свободы выбора, отсутствия социального контроля, установления межличностных отношений и т.п.

  К. Мюррей также не прибегает к «медикализированной» трактовке феномена зависимости от Интернета: по его мнению, «общепринятое представление об Интернет-зависимости отражает психоаналитическую трактовку киберпространства как способа ухода от жизненной реальности. Уход может иногда быть способом вхождения в реальность заново». Проведя эмпирическое исследование, данный автор пришел к выводу, что элементы зависимости от Интернета — далеко не всегда негативный опыт, как это часто представляется: ее «можно рассматривать по аналогии с другими интересами к «иным мирам», например «жаждой путешествий» или «глотанием книг».

  Мюррей  продолжает: «Психологов, жаждущих расширить  классификацию психических расстройств, следует предостеречь против этого... Будучи отрицанием реального мира, такой уход может способствовать новому «появлению» в реальном мире, причем более значительному, чем это могло бы быть в любом другом случае. В частности, если столкновение с Интернет-зависимостью было представлено как битва, то этот опыт приносит честь тому, кто его пережил». Таким образом, Мюррей вслед за своими испытуемыми верит, что зависимость от Интернета может быть преодолена, в том числе и без обращения к специалисту по психическому здоровью, и находит в опыте подобного преодоления позитивный смысл. 
 
 
 
 
 

  2.2. Психические и  физические симптомы 

  Психологические симптомы:

1. Хорошее самочувствие или эйфория за компьютером;
2. Невозможность остановиться;
3. Увеличение количества времени проводимого за компьютером;
4. Пренебрежение семьей и друзьями;
5. Ощущение пустоты, депрессии, раздражения не за компьютером;
6. Ложь работодателям или членам семьи о своей деятельности;
7. Проблемы с работой или учебой.

Физические  симптомы:

1. Синдром карпального канала (туннельное поражение нервных стволов руки, связанное с длительным перенапряжением мышц);
2. Сухость в глазах;
3. Головные боли по типу мигрени;
4. Боли в спине;
5. Нерегулярное питание, пропуск приемов пищи;
6. Пренебрежение личной гигиеной;
7. Расстройства сна, изменение режима сна.

Заключение

  Итак, вопрос о самом существовании  заболевания, именуемого зависимостью от Интернета, остается нерешенным. За годы интенсивных обсуждений и разработки соответствующей проблематики (прошло, правда, менее десяти лет с момента постановки проблемы) практически не добавилось убедительных клинических данных, которые говорили бы в пользу подобной трактовки рассмотренной в статье феноменологии. Не удалось также существенно развить на примере Интернет-аддикции теоретические и методологические представления о поведенческих формах зависимости, активно разрабатываемые в настоящее время специалистами по психическому здоровью.

  Таким образом, можно сделать вывод, что Интернет-зависимость является одним из способов аддиктивной реализации, характерной для лиц, имеющих определенный преморбидный фон (т.е. личностные особенности, способствующие формированию собственно аддиктивной личности, либо аддиктивной реализации с помощью Интернет у уже сформировавшегося аддикта). Вряд ли стоит ожидать широкого распространения Интернет-зависимости, о котором нас предупреждали СМИ, учитывая данные об этиологии и эпидемиологии данного расстройства, однако такие пациенты уже существуют «здесь и сейчас» и с течением времени меньше их не станет. 
 
 
 
 
 
 
 
 

  Библиографический список

1. Бабаева  ЮМ., Войскунский А.Е. Одаренный  ребенок за компьютером. М., 2003.

2. Войскунский  А.Е, Феномен зависимости от  Интернета // Гуманитарные исследования в Интернете / Под ред. А.Е. Войскунского. М, 2000. С 100-131.

3. Войскунский  А.Е. Психологические исследования  феномена Интернет-аддикции // Тезисы  докладов 2-й Российской конференции  по экологической психологии. М.: Экопсицентр РОСС. 2000 С. 251-253.

4. Войскунский А. Е. Исследования Интернета в психологии // Интернет и российское общество / Под ред. И. Семенова. М.. 2002 С 235-250

5. Долныкова А.А., Чудова Н.В. Психологические особенности суперпрограммистов// Психологическое жюри. 1997. Т. 18(1). С. 113-121.

6. Короленко  И. П. Аддиктивное поведение.  Общая характеристика и закономерности  развития // Обозрение психиатрии  и медицинской психологии имени  В. М. Бехтерева 1991. № 1. С 8-15.

7. Короленко  Ц.П. Дмитриева Н.В. Социодинамическая  психиатрия. М.. Екатеринбург, 2000.

8. Кучеренко  ВВ., Петренко В.Ф., Госсохин А В. Измененные состояния сознания: психологический анализ // Вопросы психологии. 1998. № 3. С 70-78.

9. Личко  А.Е.. Mamma Н.Я Словарь современной  американской психиатрической терминологии  с ее отличиями от принятой в России /У Обозрение психиатрии и психологии имени П.М. Бехтерева. 1992. С. 63-84

10.  Маркоф  Дж., Хефнер К. Хакеры. Киев. 1996.

11. Международная  классификация болезней (10-й пересмотр). Классификация психических и  поведенческих расстройств / Под ред. Нуллера Ю.Л., Циркина С.Ю.. СПб.. 1994.