Телесная терапия В. Райха

"Только  чувствование естественных  процессов внутри  нас и вокруг  нас содержит ключи  к загадкам природы.  Чувствование - это то сито, через которое воспринимаются внутренние и внешние стимулы; чувствование - связующее звено между Эго и внешним миром>.  

Воля

Райх не занимался  непосредственно волей, хотя подчеркивал  важность осмысленной конструктивной работы. "Вам не нужно делать что-то особенное или новое. Все, что нужно - это продолжать делать то, что вы делаете: вспахивать поля, работать молотком, лечить пациентов, водить детей в школу или в детский сад, рассказывать о событиях дня, проникать все глубже в тайны природы. Все это вы и так уже делаете. Но вы думаете, что все это неважно... Все, что нужно, - это продолжать то, что вы всегда делали и хотели делать: делать свою работу, дать детям расти счастливыми, любить своих жен..."  

Эмоции

Райх полагал, что хронические напряжения блокируют энергетические потоки, лежащие в основе сильных эмоций. Защитный панцирь не дает индивидууму переживать сильные эмоции, ограничивая и искажая выражение чувств. Эмоции, которые блокируются таким образом, никогда не устраняются, потому что они не могут быть полностью выражены. По Райху, индивидуум может освободиться от блокированной эмоции, только полностью пережив ее. Райх отмечал также, что фрустрация удовольствия часто ведет к гневу и ярости. В райхианской терапии отрицательные эмоции должны быть проработаны прежде, чем могут быть пережиты позитивные чувства, которые ими замещаются.  

Интеллект

Райх не соглашался с любым разделением интеллекта, эмоций и тела. Он указывал, что интеллект  в действительности - биологическая  функция, и что он может накопить эффективный заряд, столь же сильный, как и любая из эмоций. Райх утверждал, что полное развитие интеллекта требует развития истинной генитальности, "ибо примат интеллекта предполагает упорядоченную экономию либидо то есть примат генитальности. Генитальный и интеллектуальный примат так же взаимосвязаны, как сексуальный стазис и невроз, чувство вины и религия, истерия и суеверие..."

"Интеллектуальная  деятельность часто  имеет такую структуру  и осуществляется  в таком направлении,  что кажется чрезвычайно умным аппаратом избегания фактов, деятельностью отвлечения от реальности. Интеллект, таким образом, может работать в обоих основных направлениях психического аппарата: к миру и от него; он может работать в том же направлении, что и живой аффект, и может противостоять ему>.

Райх также  полагал, что интеллект часто  работает как механизм защиты. <Словесный  язык часто функционирует как  защита: слова скрывают язык выражений  биологической природы. Во многих случаях  это доходит до того, что слова  уже ничего не выражают, и говорение превращается просто в деятельность соответствующих мускулов".  

Самость

Для Райха самость - это здоровая биологическая сердцевина каждого индивидуума. Большинство  людей не соприкасаются со своей  самостью из-за физического защитного панциря и психологических защит. "Почему человек не воспринимает своей наиболее внутренней самости? Потому что это - он сам! Постепенно я начал видеть, что именно это "он сам", его характерное поведение, образующее компактную плотную массу, стоит на пути всех аналитических задач. Вся личность, характер, весь индивидуум сопротивляется".

<Проникая  в глубиннейшие  глубины и в  полнейшую степень  эмоциональной интеграции  Самости, мы не  только переживаем  и чувствуем, мы  научаемся понимать, хотя бы смутно, значение работы космического океана оргона, мельчайшей частью которого мы являемся.>

По Райху, взаимодействие подавляемых импульсов и подавляющих  защитных сил создает третий слой между двумя противоположными либидонозными  течениями: слой бесконтактности. Бесконтактность не помещена между двумя силами; это выражение концентрированного их взаимодействия. Контакт требует свободного движение энергии. Он становится возможным, только когда индивидуум распускает панцирь и начинает полностью сознавать тело, его чувствования и нужды, приходит соприкосновение с сердцевиной, с первичными влечениями. Там, где есть блоки, энергетические потоки и сознавание ограничены, самовосприятие в значительно степени уменьшено или извращено.  

Терапевт

Кроме обученности  терапевтической технике, терапевт должен быть значительно продвинут в собственном личностном росте и развитии. Работая с индивидуумом психологически и физически, он должен преодолеть все страхи явно сексуальных проявлений и "оргастических потоков" - свободного движения энергии в теле.

Бейкер, ведущий  райхианский терапевт в США, предупреждает, что "терапевту не следует заниматься пациентом, у которого проблемы такие  же, какие он не смог преодолеть в  себе; не следует ждать, что пациент  сможет то, чего сам терапевт не смог сделать".

Другой известный  райхианец писал, что "необходимой  предпосылкой любых методов, применяемых  терапевтом для освобождения эмоций, содержащихся в мышечных зажимах, являются его собственная чувствительность и способность полно эмпатировать пациента: как бы чувствовать собственном теле воздействие определенных мышечных сокращений на протекание энергий у пациента".

Самого Райха  считали блестящим и тончайшим  терапевтом. Еще в качестве ортодоксального  аналитика он был известен предельной искренностью и даже жесткой прямотой с пациентами. Ник Вааль, одна из известнейших психиатров Норвегии, писала о своем опыте терапии у Райха: "Я могла выдержать сокрушительность Райха, потому что я любила правду. И, как ни странно, я не была сокрушена. Во все время работы со мной у него был любящий голос, он сидел рядом со мной и заставлял меня смотреть на себя. Он принимал меня и сокрушал лишь мое тщеславие и мою ложь. И я поняла в эти моменты, что подлинная честность и любовь у терапевта, как и у родителей, - это часто мужество быть как бы жестоким, если это необходимо. Это, однако, многого требует от терапевта, от его квалификации и его диагностирования пациента".  

Оценка

Райх явился пионером в области психологии тела и ориентированной на тело психотерапии. Лишь небольшая часть психологов серьезно занималась психологией тела, однако понимание важности психических привычек мышечных зажимов как ключей к диагностике возрастает. На многих терапевтов повлияла работа Ф.Перлза, которого Райх анализировал и на которого оказал больше влияние своими теориями.

Прямое воздействие  на мышечный защитный панцирь и эмоциональное  освобождение посредством работы с  телом привлекает меньший интерес. Поощрение пациентов в выражении  подавляемых эмоций, таких как  гнев, страх, агрессия, является предметом дискуссии "Первичная терапия", например, подвергается сильной критике за поощрение эмоциональной разрядки, поскольку люди, работающие такими методами, становятся неспособными контролировать сильные эмоциональные разряды, будучи на людях или в других неподходящих ситуациях.

Леонард Берковиц, много лет изучавший экспериментально разрушительность и агрессивность, критикует "разрядочный", как он это называет, метод терапии, делающий акцент на выражении подавлявшихся  эмоций. Берковиц приводит множество экспериментов, в которых показывается, что поощрение выражения агрессии приводит лишь к возрастанию агрессивности и враждебности, а не к свободному выражению эмоций. По бихевиористской теории, поощрение выражения данной эмоции служит наградой этому поведению и делает более вероятным, что эмоция будет выражаться и в будущем.

Такая критика  показывает смутное представление  работы Райха, в которой эмоциональное  высвобождение никогда не поощряется само по себе. Может быть, верно, что  разрядка сильных эмоций ведет к возрастающему выражению этих эмоций, и Райх работал с глубоким эмоциональным высвобождением в терапии. Однако его акцент всегда касался распускания защитного панциря, блоков чувствования, которые искажают психологическое и физическое функционирование индивидуума.

Более убедительная критика Райха касается его представлений  о генитальном характере как  достижимом идеальном состоянии. Келли  указывает, что Райх развивает систему, которая, как кажется, обещает окончательное  исцеление от всех проблем. Успешное лечение, как предполагается, оставляет индивидуума свободным от всякого панциря, делает его "законченным продуктом", ненуждающимся в дальнейшем росте и совершенствовании.

Стоящая за этим модель - это медицинская модель болезни, с которой пациент приходит к врачу, чтобы быть "вылеченным". Эта модель пронизывает большинство те терапии, но особенно сильна она там, где есть предположение, что терапевт полностью здоров (свободен от защитного панциря и т.п.), а пациент - болен; пациенту отводится пассивная роль, ему предлагается довериться всемогущему "совершенному" терапевту, рассчитывая на своего рода драматическое или магическое излечение. Эта моделъ накладывает также огромные обязательства на терапевта, который всегда должен быть выше пациента, и никогда не может допускать ошибок и быть неправым.

Научиться освобождаться  от преувеличенных и неуместных блоков для чувств - это лишь один аспект общего роста индивидуума. Самоконтроль и Целенаправленное поведение - также  существенная часть жизни, требующая  определенной меры управления сиюминутными чувствами. <Блоки чувствованию, которые Райх называет <панцирем>, -порождение способности человека управлять своими чувствами и поведением, и таким образом жизнь по пути, который он выбрал. Один аспект этой защиты состоит в оберегании себя от обессиливающих эмоций, второй - в направлении поведения к намеченным целям". Таким образом, индивидуум никогда не сможет и не должен быть полностью "обезоруженным" (лишенным "панциря"). Научиться уравновешивать соотносить самоконтроль и свободное выражение - не обходимая часть продолжающегося процесса роста.

Райховские теории терапии и психологического роста, как правило, ясны и прямы, как  и его терапевтическая техника. Он основывает свою работу на внушительных клинических и экспериментальных доказательствах, хотя в его время его идеи были слишком новыми, чтобы получить всеобщее признание. Интерес к Райху и его идея психологии тела растет. Рост работы, ориентированной на тело - одна из интереснейших возможностей дальнейшего развития психологии.  

Теория  из первых рук 

Следующий отрывок  взят из книги Орсона Бина "Я и  оргон"; это рассказ известного актера об опыте райхианской терапии  у д-ра Элсворта Бейкера, наиболее известного ортодоксального райхианского терапевта  в США: "Д-р Бейкер сел за свой стол и указал мне на стул напротив... "Ну, - сказал он, - раздевайтесь, посмотрим-ка на вас". С остекленевшими глазами я встал и начал раздеваться. - "Вы можете остаться в шортах и носках", - сказал Бейкер, к моему облегчению. Я сложил одежду аккуратной стопкой на стул у стены. "Ложитесь на кушетку", - сказал доктор...

Он начал щипать мускулы мягких частей плеч. Мне  хотелось съездить его по его садистской физиономии, одеться и дать деру. Вместо этого я выдавил из себя "о-о-у"! Потом я промычал "Больно".

- Не думаю,  чтобы было больно, - сказал он.

- Больно, - сказал  я, и продолжал мычать свои  О-о-о".

- Теперь глубоко  вдохните и глубоко выдохните  - сказал он, положив ладонь одной  руки мне на грудь и придавив  ее второй рукой с большой  силой. Боль была значительной. "Что, если кушетка проломится?" - думал я, - "Что, если мой позвоночник лопнет, или я задохнусь?"

Некоторое время  я вдыхал и выдыхал, затем Бейкер нащупал мои ребра и начал  их прощупывать и давить... Потом  он тыкал и продавливал мой живот, нащупывая мышечные зажимы и узлы... Он двинулся ниже, милосердно обойдя мои жокейские шорты, и начал щипать и тыкать мышцы внутренней стороны бедер. Теперь я понял, что плечам, ребрам и животу было совсем не больно. Боль была ошеломляющей, в особенности потому, что в этой области я никак не ожидал боли...

"Повернитесь", - сказал Бейкер. Я повернулся. Он  начал с моей шеи и двигался  вниз, безошибочным инстинктом находя  каждый зажим, каждый напряженный  мускул... "Теперь снова повернитесь", - сказал д-р Бейкер, и я повернулся. "Хорошо, - сказал он, - вдыхайте и выдыхайте так глубоко, как вы только можете, и в то же время вращайте глазами, не двигая головой. Попробуйте посмотреть поочередно на каждую из четырех стен, переводите глазные яблоки из стороны в сторону так далеко как можете". - Я начал вращать глазами, чувствуя себя довольно глупо, но довольный уже тем, что он больше не мучает мое тело. Мои глаза вращались и вращались - продолжайте дышать", - сказал Бейкер. Я почувствовал нечто странно-приятное в глазах, легкий туман, похожий на эффект выкуренной палочки марихуаны. Этот туман начал распространяться по лицу, голове, потом по всему телу. "Хорошо, - сказал Бейкер, - теперь продолжайте дышать и ударяйте ногами кушетку велосипедными движениями". - Я начал ритмично поднимать и опускать ноги, ударяя кушетку икрами. Бедра начали болеть, я ждал, когда же он скажет, что достаточно, но он молчал. Я продолжал и продолжал, пока мои ноги не начали отваливаться. Тогда, постепенно, я перестал чувствовать боль, и то же приятно-туманное ощущение начало распространяться по всему телу, но гораздо боле сильное. Я чувствовал себя так, будто ритм подхватил мои удары, которые уже не требовали от меня никаких усилий. Я чувствовал себя вознесенным, охваченным чем-то большим, чем я. Я дышал глубже, чем когда-либо до этого, и ощущал, как каждое дыхание проходит вниз по легким до таза. Постепенно я почувствовал восхищение прямо из молочно-шоколадной бейкеровской комнаты гармонию сфер. Я слился с астральным ритмом. Наконец я почувствовал, что пора остановиться.