Сказкотерапия

       Вороны и галки давно затихли и расселись кто где. Старик, теперь уже в пограничной, привезенной сыном фуражке, идет за сосновыми лапками для помела и останавливается около Мишки, на речном мостике. Глаза у старика весело щурятся.

       — И охота тебе, Мишка, мерзнуть, шел бы домой. Мишка молчит.

       — Много наудил-то? Ишь какой  окунище, наверно, без очереди  клюнул. И маневры, наверно, на  крючке выделывал, как новобранец. Делал маневры-то?

       — Ыхы,— соглашается Мишка. 

       — Ну вот, я и гляжу, что окунь такой большой долбило. Старик осторожно положил на бревна единственного крохотного окунька.

       Вдруг поплавок резко качнулся  и исчез. Мишка присел, дернул, и громадный красноперый окунь  смачно зашлепал хвостом по  настилу мостика. Мишка быстро наживил заново. Через минуту такой же громадный окунь повис на крючке, потом третий, четвертый.

       Старик крякнул. 

       — Ты, значит, Мишка, это... червяков-то  где накопал, за хлевом, что  ли?

       ...На следующий день, когда Мишка  был в школе, зеленая пограничная фуражка с утра маячила на мостике. Но клева не было, окуни словно приснились.

       — Что старый, что малый,— ворчит  бабка, идя за водой. 

       А время идет своим чередом,  и осень уже вбивает в безбрежное  небо последние журавлиные клинья. Пройдет зима и весна, отшумит лето. И скоро, очень скоро перейдет Мишка в другой класс...