Психиатр-эксперт. Его права и обязанности

* В соответствии  со ст. 61 Основ законодательства  РФ об охране здоровья граждан  врачебную тайну составляют: информация  о факте обращения за медицинской  помощью, состоянии здоровья гражданина, диагнозе заболевания, а также  иные сведения, полученные при  обследовании пациента и его  лечении.

Принадлежащие эксперту процессуальные права реализуются  им независимо от мнения следователя, суда или других участников процесса. Так, письменное сообщение эксперта-психиатра, что заключение дать невозможно, поскольку  вопросы суда выходят за пределы  специальных психиатрических познаний, не требует предварительного согласия суда или одобрения им занятой  экспертом позиции. На психиатра-эксперта нельзя возлагать обязанностей, которые  не предусмотрены процессуальным законом  и несовместимы со статусом судебного  эксперта.

Примером  нарушения названного принципа может  послужить типичная для следственной практики ситуация. Подэкспертный (обвиняемый) в ходе экспертизы сообщает о совершении им деяний, неизвестных пока следствию. Узнав об этом, следователь намеревается допросить эксперта в качестве свидетеля, чтобы, зафиксировав в протоколе его показания, дополнить ранее предъявленные испытуемому обвинения новыми. Неправомерность действий следователя объясняется следующими причинами.

По одному делу в одном лице несовместимы функции  свидетеля и эксперта. Свидетель  незаменим, так как информация, которой  он располагает, уникальна и порождена  самим фактом преступления или связанными с ним событиями. Экспертом же может стать любой субъект, обладающий определенной суммой познаний (квалификацией). Отсюда лицо, которое становится по делу свидетелем (или может им стать, поскольку располагает соответствующими сведениями), не должно привлекаться по этому делу в качестве эксперта.

Эксперта  можно допрашивать, но только по обстоятельствам, относящимся к предмету проведенной  им экспертизы и именно в качестве эксперта, а не свидетеля (ст. 192, 289 УПК; ст. 180 ГПК). Восполнение с помощью допроса доказательств, относящихся к объективной стороне преступления, в предмет судебно-психиатрической экспертизы не входит. Эксперт-психиатр, опрашивая испытуемого по поводу действий и событий прошлого, преследует иные цели. Он и здесь изучает состояние психики подэкспертного - его память, эмоциональную сферу (отношение к содеянному), мышление (способность связно и последовательно изложить ход событий) и пр.

Допрос психиатра-эксперта в качестве свидетеля, да еще и  свидетеля обвинения, противоречит функции эксперта в уголовном  судопроизводстве. Навязывание эксперту несвойственной ему роли разрушает  саму основу психологических взаимоотношений  между ним и испытуемым, что  способно крайне отрицательно сказаться  на всей экспертной работе.

До сих  пор речь шла о процессуальных правах и обязанностях психиатра-эксперта. Поскольку большинство судебно-психиатрических  экспертиз комиссионны, возникает вопрос: как влияет факт производства экспертизы в составе экспертной комиссии (СПЭК) на права и обязанности отдельных ее членов?

При производстве судебно-психиатрической экспертизы несколькими экспертами действует  принцип их процессуального равноправия. На каждого из них, независимо от места  работы и занимаемой должности, в  полном объеме распространяются права  и обязанности, представленные судебному  эксперту процессуальным законом.

К принципу процессуального  равноправия экспертов тесно  примыкает положение о том, что  эксперт всегда дает заключение от своего имени и несет за данное им заключение личную ответственность (ст. 80 УПК). Эксперты, пришедшие к  общему выводу, вправе подписать единое заключение. Эксперт или эксперты, несогласные с мнением других членов экспертной комиссии, дают собственное  заключение (ст. 80 УПК; ст. 75 ГПК). Органу, назначившему экспертизу, направляются все экспертные заключения.

Принцип процессуального  равноправия экспертов и положение  о личной ответственности каждого  из них за данное им заключение должны неукоснительно соблюдаться и при  производстве экспертизы в экспертном учреждении.

Между членами  судебно-психиатрической экспертной комиссии складывается определенное разделение экспертного труда: председатель СПЭК осуществляет деятельность по организации  работы комиссии и координации действий всех ее членов, врач-докладчик проводит первичный осмотр испытуемого, заполняет  историю болезни, докладывает на заседании экспертной комиссии о  результатах обследования испытуемого  и изучения материалов дела и т.д. Разделение экспертного труда в  рамках СПЭК получило наименование функционального  разделения экспертных обязанностей и  нашло отражение в ведомственных  документах по производству судебно-психиатрической  экспертизы. Различие функциональных обязанностей председателя, члена комиссии и врача-докладчика допустимы, если они не нарушают процессуально-правовых положений - равноправия экспертов, личной ответственности каждого  из них за проведенное исследование и данное заключение и пр.

С вопросом процессуально-правового  статуса эксперта тесно связан вопрос о его отводе. Лица, привлекаемые к производству судебно-психиатрической  экспертизы, должны быть компетентными (обладать познаниями, необходимыми для  дачи заключения) и объективными (незаинтересованными  в исходе данного дела). Если лицо не отвечает указанным требованиям, то оно не вправе проводить экспертизу и подлежит отводу. Обстоятельства, ставящие под сомнение объективность  и компетентность эксперта или основания  для его отвода, перечислены в  процессуальном законе (ст. 59, 67 УПК; ст. 17, 20, 22 ГПК).

На психиатра-эксперта распространяются общие основания  для отвода судебного эксперта. Эксперт-психиатр подлежит отводу, если он по данному  делу является участником процесса либо родственником кого-либо из участников процесса, либо, наконец, если он находился или находится от указанных лиц (т.е. следователя, прокурора, судьи, обвиняемого, потерпевшего, истца, ответчика и т.д.) в служебной или иной зависимости. Не может быть экспертом также лицо, участвовавшее в данном деле в качестве специалиста. Не могут проводить по одному делу экспертизу эксперты, состоящие в родстве между собой. Эксперт подлежит отводу и в случае, если обнаружится его некомпетентность.

На последнем  основании следует остановиться чуть более подробно. Согласно действующей  инструкции о производстве судебно-психиатрической  экспертизы, судебно-психиатрическим  экспертом может быть только врач-психиатр. Но как уже отмечалось, не всякий врач-психиатр в состоянии провести любую судебно-психиатрическую экспертизу. Психиатрические познания неоднородны, и весь их массив можно, хотя и несколько  условно, подразделить на три категории.

1) Общепсихиатрические познания. Сюда относится знание основных медицинских вопросов оказания психиатрической помощи диагностики психических расстройств, ухода за психически больными, их лечение и пр. Такого рода вопросами могут ограничиться, например, экспертизы, назначаемые по делам о незаконном помещении в психиатрическую больницу, необоснованном применении иных недобровольных психиатрических мер и пр.

2) Познания  в областях, которые можно было  бы назвать «традиционными» для  судебной психиатрии. Они состоят  в выяснении способности субъекта  права по своему психическому  состоянию самостоятельно совершать  юридические действия и нести  юридическую ответственность. Подобного  рода вопросы ставятся перед  психиатрами-экспертами при возникновении  сомнений во вменяемости, дееспособности, способности к даче свидетельских  показаний и пр.

3) Узкоспециальные  психиатрические познания. Иногда  в ходе судопроизводства необходимы  познания, которыми владеет лишь  относительно небольшое число  специалистов-психиатров. Например, знание  того, как действует на психику  человека новое и еще очень  редко применяемое в отечественной  медицинской практике лекарственное  средство.

Установить  обстоятельства, отнесенные к первой группе, может по сути любой врач, имеющий психиатрическую подготовку и стаж клинической психиатрической работы. Вторая группа обстоятельств предполагает наличие у психиатра кроме общепсихиатрических также углубленных познаний в традиционных для судебной психиатрии вопросах. Ими обладают сотрудники судебно-психиатрических экспертных учреждений (которые, разумеется, способны установить и обстоятельства, отнесенные к первой группе). Третья группа обстоятельств требует привлечений в качестве эксперта «узкопрофильного» специалиста, сведущего именно в данной предметной области психиатрии.

Наконец, процессуальное законодательство предусматривает  такое основание для отвода эксперта, как наличие иных (помимо упомянутых выше) обстоятельств, дающих основание  считать, что эксперт лично, прямо  или косвенно заинтересован в  деле. Вопрос о наличии «иных» оснований  к отводу решается каждый раз индивидуально, с учетом всех конкретных обстоятельств.

Тем не менее об одной относительно частой для судебно-психиатрической экспертной практике ситуации следует сказать особо.

Речь идет о допустимости поручать судебно-психиатрическую  экспертизу испытуемого врачу-психиатру, который ранее оказывал ему психиатрическую  помощь (т.е. лечащему врачу). Лечащего врача-психиатра нельзя признать полностью  беспристрастным. Во-первых, ранее он уже обследовал данного гражданина, давал медицинскую квалификацию состояния его психического здоровья, которой он во время экспертизы может  оказаться в известной мере связанным. Во-вторых, во время экспертизы могут  вскрыться ошибки и нарушения, допущенные ранее лечащим врачом (поверхностно проведенное обследование, ошибочная  диагностика, неправильно проведенное  лечение, преждевременная выписка  из психиатрического стационара и т.п.). В ходе экспертизы лечащий врач может  принять меры к сокрытию своих  упущений, отстаивать свои явно ошибочные  решения. Все это способно отрицательно сказаться на экспертных исследованиях  и их результатах. В-третьих, лечащий  врач-психиатр вступает со своим пациентом  в весьма доверительные, эмоционально окрашенные отношения. Пациент и  его близкие вправе ожидать от лечащего врача действий по защите их интересов и нередко связывают  это с необъективностью экспертного  подхода. У лечащего врача невольно могут возникнуть чувство сострадания, жалости к своему пациенту, желание  помочь ему в трудной ситуации, что может нанести ущерб установлению экспертной истины.

Перечисленные обстоятельства способны оказать реальное негативное воздействие не на каждого  врача. Но даже потенциальная угроза их искажающего эффекта делает поручение  лечащему врачу судебно-психиатрической  экспертизы своего пациента крайне нежелательным. Причем независимо от того, будет эта  экспертиза единоличной или комиссионной. Так что при направлении гражданина на судебно-психиатрическую экспертизу его лечащий врач-психиатр подлежит отводу.

Лица, ведущие  производство по делу, и руководители судебно-психиатрических экспертных учреждений не должны привлекать к  производству экспертизы психиатров, которые по тем или иным основаниям должны быть отведены. Отвод заинтересованному  или недостаточно компетентному  эксперту может быть заявлен участниками  процесса. Если основания для отвода известны самому эксперту, он заявляет самоотвод. Вопрос об отводе лица, уже  назначенного по делу экспертом, решается лицом или органом, произведшим  это назначение.

В связи с  изложенным заслуживают внимания попытки выделения в судебной психиатрии особой категории экспертов, экспертных комиссий и даже экспертиз, именуемых независимыми. Этого наименования удостаиваются главным образом судебно-психиатрические экспертизы, проводимые членами психиатрических сообществ и ассоциаций, в названии которых содержится слово «независимый» (например, Независимая психиатрическая ассоциация). Здесь название «независимый» не совпадает с независимостью эксперта в процессуальном смысле. Независимым, равно как и компетентным, должен быть каждый эксперт. Иначе он не вправе проводить экспертизу и подлежит отводу. Легализация независимых судебно-психиатрических экспертиз в качестве особой их разновидности недопустима, поскольку это носило бы отчетливо выраженный дискриминационный оттенок по отношению к экспертизам, не попадающим в данную категорию.