Описание процесса индивидуации по Юнгу

     Не  секрет, что концепция Карла Юнга является самой мистической и  самой загадочной, порой граничащей с ненаучными оккультными областями. В своей книге «Психология  и алхимия» Юнг приводит массу  доводов к тому, что для истиного, самого правильного бытия, нужно  обращать свое внимание на древние  источники, т.к. именно в них кроются  все необходимые психологические  закономерности, механизмы, описания самых  разнообразных явлений. Он считает, что процесс индивидуации – это  ничто иное как процесс Великого Делания в алхимии. Он сумел совершенно точно прочувствовать, что именно здесь кроется ключ к пониманию  путь человеческого совершенства. Юнг  гениально (!!!) адаптировал тексты древних  и средневековых алхимиков в  некое пособие к терапии кризисов личности. Итак, Великое Делание  состоит из 12 процессов…

     Процессы  эти таковы: кальцинация («прокаливание»), солюция («растворение»), сепарация («разделение»), конъюнкция («соединение»), путрефакция («гниение»), коагуляция («закрепление»), цибация («вскармливание»), сублимация («возгонка»), ферментация («сбраживание»), экзальтация («возбуждение»), мультипликация («умножение») и проекция («бросание").

     1)Кальцинация  – это прокаливание на открытом воздухе неблагородного металла или другого исходного вещества. В результате этого процесса материал должен был превратиться в пудру или пепел. Считалось, что кальцинация, разрушая внешнюю форму неблагородного металла, освобождает его от всех явных свойств. В духовном плане кальцинация, по-видимому, символизирует очистительное пламя целеустремленности и самодисциплины. Великое Делание начинается со жгучего недовольства собой и своей жизнью, со страстной мечты о высшем. Это – процесс самонаблюдения и самооценки, в ходе которого алхимик постоянно проверяет себя и убеждается в своем желании достичь цели. В сочетании с непоколебимой решительностью сделать ради этого все возможное, такой процесс самооценки постепенно приводит к распаду природного «я». Все внешние, поверхностные свойства личности сгорают дотла, и остается лишь тончайшая «пудра» внутренней сущности человека.

     2)Солюция представляет собой растворение прокаленной пудры в «минеральной воде, не смачивающей руки». Под «минеральной водой» здесь понимается ртуть. Перевод исходного материала в жидкое состояние обычно считался решающим шагом на первых стадиях Делания, предопределяющим успех всей дальнейшей работы. Золото – это вода «плавкой разновидности», а медь – это «блестящая и твердая разновидность воды». Поскольку металлы, по алхимической теории, – это сгущенная вода, то для того, чтобы превратить металл в воду, нужно вернуть его в состояние Первоматерии и очистить от дефектов, которые он приобрел во время своего «роста» в недрах земли. Этот процесс похож на старания психоаналитика вернуть своего пациента в раннее детство или даже в материнскую утробу, чтобы тем самым разрешить первопричины его психологических недостатков. Солюция – это процесс глубокого самоанализа и состояние столь же глубокого отвращения к себе. Прокаленная пудра, символизирующая более устойчивые внутренние характеристики человека, растворяется в ртутной жидкости. Глубинные установки, предрассудки, пристрастия личности, вся структура его эмоций и реакций растворяется под действием «ртути» – проницательного взора, устремленного в глубины его души. Самая трудная задача этого процесса состояла в том, чтобы найти истинную философскую ртуть, обрести истинную проницательность. Солюция была чревата многочисленными опасностями: алхимик мог поддаться страху, отчаянию, иллюзиям и самообманам. «Воды солюции горьки», – говорили алхимики, а К. Г. Юнг, проводя параллель между алхимией и психоанализом, писал: «И вправду горько открывать, что за твоими возвышенными идеалами кроются узкие, фанатичные – и тем более дорогие тебе – предубеждения, а за претензиями на героизм таится не что иное, как грубый эгоизм, инфантильная жадность и самодовольство. Эта болезненная стадия коррекции – неизбежный этап всякого терапевтического процесса".

     3)Испытание  горькими водами  ведет к следующей  стадии – сепарации. Сепарация – это разделение «субъекта» Великого Делания на масло и воду. Целью этого процесса являлось разложение алхимического сырья на исходные компоненты – либо на четыре первоэлемента, либо, согласно раннесредневековой теории, на ртуть и серу. В поздней алхимии сепарация означала расщепление сырья на ртуть, серу и соль, или на дух, душу и тело.

     Независимо  от того, сколько компонентов должно было получиться в результате сепарации  –два, три или четыре, – целью  ее являлось дальнейшее очищение материала  и приближение еще на один шаг  к Первоматерии путем возврата к  базовым элементам. Прежде чем приступить к Великому Деланию, алхимик ощущал себя цельной личностью; и завершиться  Делание также должно было совершенной  целостностью Философского Камня. Однако в процессе работы он исследовал первопричины своего поведения и тем самым  разрушал чувство своей цельности; при этом ему могло казаться, будто  его разрубают на части или  разрывают на клочки: Т. Э. Лоуренс  в «Семи столпах мудрости»  описывает это состояние. Оно  наступало как следствие презрения  к себе в сочетании с физическим истощением; кроме того, Лоуренс  также стал объектом садистического сексуального «воспитания». В какой-то момент он почувствовал, что «распадается на части». Тело его (которое алхимик  назвал бы солью) продолжало ехать по своим делам верхом на верблюде. Другая часть его «я» (ртуть), «паря  в высоте, немного правее, наклонилась  и с любопытством осведомилась, чем  занята плоть». А третья часть (сера) «беседовала со второй и удивлялась, осуждая труды, на которые обрекло  себя тело, и презирая самую цель этих трудов». Две отделившиеся от тела части пустились в дискуссию  о том, насколько разумно или  глупо то, чем занимается тело. По-видимому, Лоуренс испытал состояние внутреннего  конфликта между заключенными в  нем противоположными началами. Это  состояние он назвал «смертным сном»: его спутнику-арабу пришлось ударить  его, чтобы пробудить. И действительно, в некоторых отчетах об алхимической работе непосредственно после сепарации  наступает стадия «малой смерти».

     4) За сепарацией  следует конъюнкция, т. е. достижение равновесия и примирения между враждующими противоположностями. Сера и ртуть воссоединяются. Сера – душа, или чувственное начало, – вступает в кровосмесительную связь со ртутью – духом, или бесстрастным разумом. Еще одним символом этой попытки личности положить конец невыносимой сепарации, обрести внутреннее равновесие и примириться с самим собой являлся возврат в материнскую утробу. Сын царя или дракона – материал Великого Делания – возвращается в чрево матери, спасаясь от страданий. Страдания причиняет ему не только исполненный суеты внешний мир, но и то духовное состояние, в котором находится он сам.Теперь личность очистилась от тех своих свойств и убеждений, которые были «дефектами развития». Противоположные начала, являвшиеся основными компонентами его природы, претерпели разделение, были приведены в равновесие и снова совмещены. Теперь он стал ребенком, заключенным в материнском чреве, обретя свое изначальное «я».Конъюнкцию можно рассматривать так же, как воссоединение четырех первоэлементов. Теперь «субъект» Великого Делания представлял собой Первоматерию в сочетании с одушевляющей ее искрой жизни.

     5) На следующем этапе предстояло «убить» материал и высвободить эту жизненную искру, что достигалось погружением сырья во влажную и горячую среду (например, нагреванием алхимического сосуда на водяной бане или помещением его в бродящий навоз). Лежащий на дне сосуда материал должен был постепенно чернеть, что служило признаком его возвращения на уровень Первоматерии – безжизненной и бескачественной массы, лишенной всех характеристик и в том числе цвета (черный цвет воспринимался как отсутствие цвета). Считалось, что материал при этом гниет, а потому данный процесс назывался путрефакцией – «гниением».

     Путрефакция была обязательной стадией Великого Делания, ибо гниение считалось  непременной предпосылкой жизни. Полагали, что зерно, упавшее в землю, умирает и сгнивает, благодаря чему высвобождается искра жизни и появляется новое растение. В связи с этой идеей алхимики цитировали святого Павла: «Безрассудный! то, что ты сеешь, не оживет, если не умрет», – и далее: «Так и при воскресении мертвых: сеется в тлении, восстает в нетлении; сеется в уничижении, восстает в славе; сеется в немощи, восстает в силе; сеется тело душевное, восстает тело духовное». Кроме того, они могли ссылаться на авторитет самого Христа: «…если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода. Любящий душу свою погубит ее, а ненавидящий душу свою в мире сем сохранит ее в жизнь вечную". Нигредо – это «малая смерть» посвящения в мистерии. Идея эта, по-видимому, зародилась еще в доисторические времена. У австралийских аборигенов, например, колдун в ходе инициации должен испытать во сне смерть и возрождение. Личность на стадии нигредо находится «в материнской утробе» и полностью замкнут на себе. Он претерпевает мистическую «смерть», которую адепты алхимии отождествляли с меланхолией – состоянием беспомощности и отверженности, духовного гниения, в ходе которого искра жизни покидает тело и душу.

     Изначальное «я», или Первоматерия, гибнет в черной агонии нигредо. Часто проводили  параллель между нигредо и  Распятием, после которого Богочеловек  воскрес для жизни вечной. Итак, личность «умирает», сгнивая в меланхолической  слизи. Но постепенно начинается процесс  целительного просветления: на него снисходит  «философская ртуть» – истинное вдохновение, искра Божия. Испарения, выделившиеся во время путрефакции витают над  черным материалом в сосуде, как  Дух Божий витал над темными  водами в начале Книги Бытие. Проникая в Первоматерию, они одушевляют ее и создают эмбрион, из которого должен будет вырасти Философский Камень.

     Само  собой, при нагревании сосуда испарения (дух) конденсировались в жидкость, которая насыщала Первоматерию. Это  была алхимическая «купель возрождения»; алхимики называли этот процесс рождением  «от воды и духа» («…если кто не родится свыше, не может увидеть  Царствия Божия… если кто не родился  от воды и Духа, не может войти  в Царствие Божие"). Когда дух  воссоединялся с Первоматерией, из водянистого материала в сосуде кристаллизовалось белое твердое  вещество. 6) Это был процесс коагуляции, или «сгущения», соответствующий появлению суши среди вод на третий день Творения.

     Вопреки постоянно повторяемому правилу  «nihil extraneum», «ничего извне», некоторые  алхимики ради получения Белого Камня  не останавливались перед добавлением  новых ингредиентов на данном этапе. Белый Камень – это новое «я», новорожденная суша, явившаяся из вод, символ мира, невинности, счастья  и свободы от противоречий. С этого  момента начинается третья и последняя  основная стадия Великого Делания, ведущая  к рубедо – красной заре, возвещающей  восход солнца во всем его великолепии  и ослепительный свет нового дня.

     7) Личность переходит  к этапу цибации («вскармливания»): материал в сосуде «умеренно питают молоком и мясом». Взращивание эмбриона Камня уподобляется вскармливанию младенца; не исключено, что на данном этапе все-таки полагалось добавлять в сосуд новые вещества, хотя утверждать с уверенностью это невозможно. Герхард Дорн, ученик Парацельса, советовал на поздних этапах Делания вносить различные добавки, в том числе человеческую кровь, чистотел и мед. Кровь должна была насытить Камень жизненной силой. Чистотел наделял его весельем м хорошим настроением, ибо считалось, что это растение исцеляет от куриной слепоты, а по аналогии – и от меланхолии, от «потемок» угрюмости. Мед символизировал радости жизни, а также служил консервантом.

     Химические  и психологические  аспекты завершающих  процессов Великого Делаиия, от сублимации до проекции, легче  рассматривать по отдельности. В ходе этих процессов личность  постепенно снабжает «растущий» Камень качествами, которыми та должна будет обладать в итоге Делания, – абсолютной чистотой и стабильностью, способностью превращать неблагородные металлы в золото, а также способностью многократно умножать вес неблагородных металлов.

     8) Стадия сублимации  представляла собой  очищение.

     Твердое вещество в сосуде нагревали до тех  пор, пока оно не испарялось; испарения  быстро охлаждали и снова конденсировали до твердого состояния.

     Целью сублимации было избавление тела Камня  от грязи, в которой тот рождался при путрефакции. С этой целью  материал превращали в испарения (дух), осадок выбрасывали, а «дух» снова  трансформировали в тело. Солидификация  паров как этап роста Философского Камня напоминает об аристотелевских  испарениях, сгущающихся в недрах земли и превращающихся в металлы  и минералы.

     9)В  ходе следующего  этапа – ферментации – материал в сосуде приобретает желтый цвет и становится золотом. Многие алхимики утверждали, что на данной стадии следует добавить в сосуд обычное золото, чтобы ускорить естественное развитие Философского Камня до состояния золота. Не будучи еще полностью совершенным, Камень все же приобретал теперь способность трансмутировать неблагородные металлы. Это качество характеризует душу Философского Камня, огненный, активный компонент, который возбуждает и оживляет неблагородный металл.

     Таким образом, в процессе ферментации  душа Камня соединяется с уже  очищенным телом. Петрус Бонус поясняет, что Камень не может изменять и  окрашивать другие металлы до тех  пор, пока сам он не изменится и  не окрасится, «и таким образом наш  Камень посредством некоего пищеварительного тепла, проявляющего его потенциальные  и скрытые свойства, делается способным  ферментировать, видоизменять и преображать  металлы, …как только мастер увидит, что  поднимается белая душа, он должен в то же мгновение присоединить ее к телу ».

     10) На стадии экзальтации происходит последняя перемена цвета материала – рубедо, или покраснение. Судя по всему, алхимики обнаружили, что на последних этапах Делания материал в сосуде становится крайне нестабильным. Однако экзальтация должна привести все компоненты Камня в единство и гармонию, не подверженную более никаким изменениям. Душа и тело, объединенные в процессе ферментации, теперь соединялись с духом, и Камень становился стойким и стабильным. Жар в печи доводили до максимально возможной температуры, и взору взволнованного алхимика предстает то чудесное зрелище, ради которого он столько трудился в поте лица, – рождение Философского Камня, совершенного красного золота, Красной Тинктуры, или Красного Эликсира, Единого. На пятый день Творения, создав всех живых существ, кроме человека. Бог велел им «плодиться и размножаться», а позднее повторил это повеление, обращаясь к Адаму и Еве.

     Таким образом, новорожденному Камню недостает  теперь только одного качества, которое, впрочем, уже присутствует внутри его  в латентной форме, а именно –  способности плодиться и размножаться, во много раз увеличивая массу  неблагородных металлов. Этим качеством  Камень наделялся в процессе 11) мультипликации («умножения») или аугментации («приращения»). Плодовитым и плодотворным Камень становился благодаря еще одному «соитию», еще одному соединению противоположностей – королевской свадьбе души и духа, серы и ртути, короля и королевы, Солнца и Луны, красного мужчины и белой женщины, т. е. символов всех противоположностей, примиряющихся в Едином.