Концепт «дом» в русской языковой картине мира

     В погребальной причети дом оказывается одним из детально проработанных фрагментов, что делает это понятие особенно интересным с точки зрения его структурирования основными оппозициями, с одной стороны, и способом конкретной реализации основных признаков, с другой.

     Основное функциональное назначение дома в плаче- защита живых от смерти.

     Гроб как посмертное жилище (домовина) описывается перебором элементов, присущих дому (окна, двери), но отсутствующих.

     Дом, таким образом, противопоставлен домовине (гробу) и воплощает жизнь как таковую. Он един с заключенной в нем жизнью… общая идея дома как охраняющего и ограждающего жизнь внутри себя повторяется в представлениях об отдельных его элементах: окно, дверь/ ворота с запорами и замками, особенно прорабатывается «пограничная зона» дома- сени и крыльцо как элементы, связывающие собственно жилую часть с пространством вне дома.

     Через код дома в плачах передается противостояние жизни и смерти. Табуируя прямые номинации смерти, покойника и т п плач передает эти понятия через систему оппозиций, полярные члены которых конкретизируют общие понятия жизни и смерти: окно светлое- окно темное, почерневшее; печь жаркая- печь нетопленная.

     Основной особенностью концепта дом в погребальных плачах оказывается противопоставление дома живого человека и дома покойника, а также дома и гроба как посмертного жилища. Эти противопоставления реализуются, многократно усиливаясь, применительно к каждому элементу дома. Релевантному своду текстов причети».

     Таким образом, Л. Г. Невская отмечает, что основное концептуальное значение дома- вывод смерти из дома жилого в дом иной. Путем противопоставлений достигается основная цель- защита жителей дома от смерти. В причети происходит подмена понятий, в которой домом покойника становится гроб, а дом семьи остается воплощением жизненной и социальной модели.

     В обряде через символическое прощание покойника с домом (стучат гробом о порог) подчеркивается «непринадлежность» в дальнейшем покойника к этому дому, что противопоставлено приобщению к домашнему пространству младенца (ребенка после крещения отец клал на несколько минут на порог).

     Кроме обрядов жизненного цикла, связанных с домом, существует множество обрядов охранительного характера.

     Так, например, при отъезде одного из обитателей, дома не подметают пол, чтобы не замести след. Невеста при уходе из родительского дома забирает с собой что-либо живое (курицу, кошку), чтобы иметь потомство в новом доме.

     «Символическое удаление из дома чего-либо способствует очищению дома от насекомых, пресмыкающихся, болезней., нечистой силы», «охранительный смысл приписывается действиям, совершаемым вокруг дома».

     Помимо охранительных обрядов, существуют также противоположные, целью которых является причинение вреда чужому дому, то есть его обитателям. Как правило, это подбрасывание вредоносных предметов в дом, либо во двор.

     Как в обрядах наведения порчи, так и в обрядах ее изведения, дом становится 'местом заклятия'.

     Итак, мифопоэтический народный образ дома аккумулирует в себе языческие и христианские традиции и представляет сложные семантические комплексы, которые включают быт и семейные отношения. Пространство дома включено в космическую модель мира.

     Сложный комплекс воззрений, уходящий корнями в язычество, определяет центром избы печь, которая собирает вокруг себя всех членов семьи.

     Уклад семьи формируется вокруг символического очага- печи, являющейся одновременно и местом, где готовят пищу, и одним из традиционных топосов сказочных персонажей.

     «Внутри дома - пишет Б. А. Рыбаков- проводился целый ряд языческих праздников. Речь идет не только об узкосемейных делах вроде крестин, постригов, сватовства, свадьбы, похорон. Почти все многолюдные сборы и «события» проводились в двух планах: какая-то часть обряда совершалась на площадях, в святилищах и требищах, а какая-то каждой семьей в своей хоромине, у своей печи, где глава семьи выполнял функцию жреца.

     Вторым этапом после домашних обрядов было вынесение празднества вовне, в места общего мирского схода; дом же оставался тем пунктом, где начиналась и где кончалась каждое языческое священнодействие, какой бы масштаб оно ни принимало в момент кульминации. Недаром словосочетание «домашний очаг» приобрело устойчивый социальный смысл».

     В настоящее время семиотический статус вещей резко снизился. Дом, очаг утратил свой сакральный статус. Ю. С. Степанов в своем «Словаре русской культуры» понятие концепта дом сужает до понятия 'уют', комфорт. «Понятие «уютного уголка», «уютной квартиры» в современном русском быту продолжает представления не мещанского дома и крестьянской избы (последнее приняло полностью этнографический характер), а представление об интерьере, убранстве квартиры» [Степанов,1997, с.696]. Таким образом, «дом» переходит в разряд материальной культуры, уступая место концепту «уют».

     Тем не менее, дом ассоциируется с родной стороной, когда человек оказывается на чужбине. В повседневной жизни дом является фактически одной из сторон света, точнее, одним из ориентиров в макропространстве (городе, поселке). Мы в своей обыденной жизни обходимся весьма приблизительными ориентирами типа «здесь», «там», «на работе», «дома» и для нас мало существенна наша ориентация относительно сторон света.

     Очаг в значении 'дом' используется только в поэтической речи. Однако, какой бы ни была по величине жилплощадь, всех домашних вмещает кухня. Члены семьи, как правило, собираются на тесной кухне с очагом.

     Сохранилось множество примет, связанных с домом, порогом, домашними животными, однако смысл последних уже далеко не всегда осознается.

     Говоря о внутреннем мире, либо о том, что внутри некая субстанция - душа, человек отождествляет себя с домом, и наоборот, называет части дома именами человеческого тела. Говоря же о государстве, планете, мире, вселенной, называет их своим домом.

     «С появлением жилища мир приобрел те черты, которые на бытовом уровне остаются актуальными и в наше время… иными словами, дом придал миру пространственный смысл».

     Как справедливо отметил Ю. С. Степанов, «…с точки зрения референции мир осваивается человеком «от себя», по направлению от ближайшего пространства к тому, что существует вне его сознания и его личности. «Первичный концепт» - Мир как то место, где живем «мы», «свои», и концепт «Мир, Вселенная, Универсум», связаны в самом прямом смысле этого слова отношениями расширения в пространстве: осваивается все более обширное пространство, черты первоначального «своего» мира распространяются на все более далекие пространства, а затем, когда физическое освоение за дальностью пространства становится невозможным, освоение продолжается мысленно, путем переноса, экстраполяции уже известных параметров на более отдаленные расстояния. В сущности, этот процесс довольно не сложен, он напоминает логическую индукцию и совершается по принципу, который, выражаясь разговорным языком, можно описать словами: «подобно тому миру, в котором я действительно живу (хожу, действую), устроен также более отдаленный мир, в котором я могу жить (двигаться, действовать), и еще более отдаленный мир, в котором я мог бы действовать, но вряд ли буду, так как он слишком далек, и еще более отдаленный мир, в котором я никогда не могу быть, так как он слишком отдален, но который я могу себе представить точно таким же образом, как и все предыдущие,- но только лишь- и единственно- в мысли».

     Дом оказал существенное влияние на формировании оппозиции 'внутренний - внешний'. «Поскольку дом образует самостоятельное замкнутое пространство (объем) в пространстве, он начинает восприниматься сам как внутренность пространства. На лексическом уровне это отражается, в частности, в том, что оппозиция внутри снаружи заменяется оппозицией дома снаружи».

     Таким образом, на всех этапах развития русского языка наблюдается две тенденции: с одной стороны - сворачивание концептуального дом, его совпадение с концептом уют, комфорт, с другой стороны - расширение этого концепта до обозримых пределов.

     Показательным примером является наименование «мирская изба»: изба, в которой собирается весь мир, то есть все село. На значимые элементы крестьянской избы переносились геоцентрические представления язычества. Русская деревянная изба является результатом совмещения всех отмеченных параметров: мира в человеке и человека в мире. В силу домоцентричности российской жизни в ней особенно развита «дружба», русская «душевность» и «психологичность». 

      Репрезентация концепта «дом» в современных моделях наивного массового сознания 

     Языковая картина мира является многоуровневой структурой. Так, М.Э. Рут предлагает иерархию образных предметных сфер, исходя из антропоцентризма человеческого мышления, в которой сфера «внешний мир» (в эту сферу отнесены все реалии, не связанные непосредственно с крестьянским бытом, в том числе реалии общественной жизни, политики, искусства) занимает положение периферии, а сфера «дом, двор» - центра.

     Такая модель наивного обывательского восприятия мира активно используется в современной политике. Эту модель можно увидеть в метафорическом зеркале политических лозунгов. Отличие проявлений концепта в фольклоре и в политическом дискурсе в том, что если первое идет «от народа», то последнее- «в народ». Иными словами, первое создано народом и для народа, а последнее диктуется народу на понятном народу языке и строится по упрощенной модели.

     Метафора способна быть мощным средством переконцептуализации общественного сознания, то есть изменения системы базисных представлений народа о себе, о своей стране и своей роли в ее развитии.

     При всей динамичности, изменчивости этого процесса, существуют относительно стабильные модели.

     Одной из констант является целая система «строительных» метафор в политическом языке разных эпох. Так, с корнем «дом», «строить» возникла целая система-миф, которую можно рассматривать безотносительно к политике. Этот феномен имеет лингво-культурный характер.

     А.П. Чудинов предложил рассмотрение явления метафорической символики с помощью метода когнитивной теории метафоры и теории регулярной многозначности. «Для того, чтобы объяснить метафору как некоторый познавательный процесс, следует предположить существование глубинных структур человеческого разума в качестве устройства, порождающего язык… путем определенных иерархически организованных операций человеческий разум сопоставляет семантические концепты, в значительной степени сопоставимые, что и является причиной возникновения метафоры. Метафора предполагает определенное сходство между свойствами ее семантических референтов… рассматриваемые изнутри, метафоры функционируют как когнитивные процессы, с помощью которых мы углубляем наши представления о мире и создаем новые гипотезы» [Маккормак, с.359-360]. Модели, наиболее ярко отражающие современные представления о российской действительности это модели с исходными понятийными сферами «мир животных», «мир растений», «дорога», «дом». Эти модели отражают традиционные ментальные представления о родной стране, о межличностных взаимоотношениях и взаимоотношениях человека и общества.

     Дом - важнейший культурный концепт в человеческом сознании, это традиционный для славянской культуры источник метафорической экспансии. Метафорическое представление общественных реалий и процессов как дома (в том числе его строительства, ремонта и разрушения)- один из наиболее традиционных для политической речи образов.

     Н.Д. Артюнова отмечает: «Со времен Маркса стало принято представлять себе в обществе базис (фундамент), различные структуры (инфраструктуры, надстройки), несущие опоры, блоки, иерархические лестницы».

     «Концептуальная метафора государство - это дом относится к числу моделей, на материале которых можно наиболее наглядно демонстрировать воздействие политических событий на образы политического языка».

     «Еще в прошлом веке сфера употребления русских слов строй и строить не ограничивалась домом, городом или храмом, а распространялась на государственное управление («строить государство»), религиозные и социальные институты и даже… на идеологический уровень. Под строем подразумевались… формы упорядоченности… Само выражение «строить дом» имело прежде всего значение 'правильно вести хозяйство дома', буквально: «домостройничать» («Домострой» являлся сводом правил, регулировавших семейную и общественную сферы жизни»..

     По поводу присутствия строительных терминов в политических понятиях на раннем уровне концепта, то есть в этимологии слова высказался Н. М. Шанский, что «Слово domos является явным производным от dēmo строю. Таким образом, греческое заимствование демократия является однокоренным с лексемой дом. Однако такая трактовка этимологии вызывает возражение. По мнению Э. Бенвениста, «индоевр. *demo 'возводить', 'строить' несвязанно с *domos *domus, которое имело значение социальной микроструктуры» .