Экзистенциальная психология

Из статистики известно, что среди причин смертности у американских студентов второе

место по частоте  после дорожно-транспортных происшествий занимают самоубийства.

При этом число  попыток самоубийства (не закончившихся смертельным исходом) в 15 раз

больше.

Мне сообщили интересные статистические данные, полученные при  опросе 60 студентов

Университета  штата Айдахо после подобных попыток  самоубийства. У них

подробнейшим  образом выяснялось все, что связано  с мотивом этого поступка, и вот что

было обнаружено: 85 процентов из них не видели больше в своей жизни никакого смысла;

при этом 93 процента из них были физически и психически здоровы, жили в хороших

материальных  условиях и в полном согласии со своей семьей; они активно участвовали в

общественной  жизни и имели все основания  быть довольными своими академическими

успехами. 

Или возьмем  доклад Национального института психического здоровья: из 7948 студентов в 48 вузах наибольшее число (78 процентов) выразили желание "найти в своей жизни смысл".

Отсюда понятно  и пророчество Джозефа Каца из Университета штата Нью-Йорк, что

следующая волна  людей, которые вольются в производство, будет интересоваться лишь

профессиями, которые  приносят не только деньги, но и смысл.

Конечно, всякий больной желает в первую очередь  стать когда-нибудь здоровым, а любой

бедняк - когда-нибудь разжиться деньгами. Однако столь  же верно и то, что оба стремятся

к этому лишь затем, чтобы иметь возможность  вести такую жизнь, какую они  считают

осмысленной, осуществить смысл своей жизни!

Как известно, Маслоу ввел различение низших и высших потребностей, имея в виду при

этом, что удовлетворение низших потребностей является необходимым  условием для

того, чтобы  были удовлетворены и высшие. К  высшим потребностям он причисляет и

стремление  к смыслу, называя его даже при  этом "первичным человеческим

побуждением". Это свелось, однако, к тому, что  человек начинает интересоваться

смыслом жизни  лишь тогда, когда жизнь у него устроена ("сначала пища, потом  мораль").

Этому, однако, противоречит то, что мы - и не в  последнюю очередь мы, психиатры, -

имеем возможность  постоянно наблюдать в жизни: Потребность и вопрос о смысле жизни

возникает именно тогда, когда человеку живется хуже некуда.. Свидетельством тому

являются умирающие люди из числа наших пациентов, а также уцелевшие бывшие узники

концлагерей и  лагерей для военнопленных. 
 

Мы можем  утверждать следующее: если у человека нет смысла жизни, осуществление

которого сделало  бы его счастливым, он пытается добиться ощущения счастья в обход

осуществлению смысла, в частности с помощью  химических препаратов. На самом деле

нормальное  ощущение счастья не выступает в  качестве цели, к которой человек

стремится, а  представляет собой скорее просто сопутствующее  явление, сопровождающее

достижение  цели. Это сопутствующее явление, этот "эффект" может быть, однако,

"уловлен", и принятие алкоголя дает такую  возможность. 

Подобные вещи мы наблюдаем и в случаях наркомании. Если верить Стэнли Криппнеру,

100 процентов  случаев наркоманий связаны с ощущением утраты смысла: на вопрос, все

ли представляется им бессмысленным, 100 процентов наркоманов отвечали

утвердительно. 

Смысл должен быть найден, но не может быть создан. Создать можно либо субъективный

смысл, простое  ощущение смысла, либо бессмыслицу. Тем самым понятно и то, что

человек, который  уже не в состоянии найти в  своей жизни смысл, равно как  и выдумать

его, убегая от чувства утраты смысла, создает либо бессмыслицу, либо субъективный

смысл. Если первое происходит на сцене (театр абсурда!), то последнее - в хмельных

грезах, в особенности  вызванных с помощью ЛСД. В  этом случае, однако, это сопряжено

с риском пройти в жизни мимо истинного смысла, истинного дела во внешнем мире (в

противоположность сугубо субъективному ощущению смысла в себе самом). Это

напоминает  мне подопытных животных, которым  калифорнийские исследователи

вживляли электроды  в гипоталамус. Когда электрическая  цепь замыкалась, животные

испытывали  удовлетворение либо полового влечения, либо пищевой потребности. В

конце концов, они научились сами замыкать цепь и игнорировали теперь реального

полового партнера и реальную пищу, которая им предлагалась.

Смысл не только должен, но и может быть найден, и  в поисках смысла человека

направляет  его совесть. Одним словом, совесть-это орган смысла. Ее можно определить

как способность  обнаружить тот единственный и уникальный смысл, который кроется в

любой ситуации.

Совесть принадлежит  к числу специфически человеческих проявлений, и даже более чем

специфически  человеческих, ибо она является неотъемлемой составной частью условий

человеческого существования, и работа ее подчинена  основной отличительной

характеристике  человеческого существования - его  конечности. 
 

Мы живем  в век распространяющегося все  шире чувства смыслоутраты. В такой век

воспитание  должно быть направлено на то, чтобы  не только передавать знания, но и

оттачивать  совесть так, чтобы человеку хватило  чуткости расслышать требование,

содержащееся  в каждой отдельной ситуации. В  век, когда десять заповедей, по-видимому,

уже потеряли для многих свою силу, человек должен быть приготовлен к тому, чтобы

воспринять 10000 заповедей, заключенных в 10000 ситуаций, с которыми его сталкивает

жизнь. Тогда  не только сама эта жизнь будет  казаться ему осмысленной (а осмысленной -

значит заполненной делами), но и сам он приобретет иммунитет против конформизма и

тоталитаризма - этих двух следствий экзистенциального  вакуума. Ведь только

бодрствующая  совесть дает человеку способность  сопротивляться, не поддаваться

конформизму и  не склоняться перед тоталитаризмом.

Так или иначе, воспитание больше чем когда-либо становится воспитанием

ответственности. А быть ответственным - значит быть селективным, быть избирательным.

Мы живем  в "обществе изобилия", средства массовой информации заливают нас потоками

стимуляции, и  мы живем в век противозачаточных  средств. Если мы не хотим утонуть  в

этом потоке, погрузиться в тотальный промискуитет, то мы должны научиться различать,

что существенно, а что нет, что имеет смысл, а что нет, за что отвечать, а  за что нет.

Смысл - это  всякий раз также и конкретный смысл конкретной ситуации. Это всегда

"требование  момента", которое, однако, всегда  адресовано конкретному человеку. И как

неповторима каждая отдельная ситуация, так же уникален и каждый отдельный человек.

Каждый день и каждый час предлагают новый смысл, и каждого человека ожидает другой

смысл. Смысл  есть для каждого, и для каждого  существует свой особый смысл.

Из всего  этого вытекает, что смысл, о котором  идет речь, должен меняться как от

ситуации к  ситуации, так и от человека к человеку. Однако смысл вездесущ. Нет такой

ситуации, в  которой нам бы не была предоставлена  жизнью возможность найти смысл, и

нет такого человека, для которого жизнь не держала  бы наготове какое-нибудь дело.

Возможность осуществить  смысл всегда уникальна, и человек, который может ее

реализовать, всегда неповторим. 
 

Ни один психиатр и ни один психотерапевт - в том  числе логотерапевт - не может указать

больному, в  чем заключается смысл. Он вправе, однако, утверждать, что жизнь имеет

смысл и даже, более того, что она сохраняет этот смысл в любых условиях и при любых

обстоятельствах благодаря возможности найти  смысл даже в страдании.

Феноменологический  анализ неискаженного непосредственного  переживания, которое мы

можем наблюдать  у простого "человека с улицы", переведя его затем на язык научной

терминологии, помогает увидеть, что человек не только ищет смысл в силу своего

стремления  к смыслу, но и находит его, а именно тремя путями.

 Во-первых, он может усмотреть смысл в действии, в создании чего-либо. Помимо этого, он видит смысл в том, чтобы переживать что-то, он видит смысл в том, чтобы кого-то любить.

Но даже в безнадежной ситуации, перед которой он беспомощен, он при известных условиях способен видеть смысл.

 Дело в  позиции и установке, с которой он встречает свою судьбу,

которой он не в состоянии избежать или изменить. Лишь позиция и установка дают ему

возможность продемонстрировать то, на что способен один лишь человек: превращение,

преображение  страдания в достижение на человеческом уровне.  

В жизни не существует ситуаций, которые были бы действительно  лишены смысла. Это

можно объяснить  тем, что представляющиеся нам негативными  стороны человеческого

существования - в частности, трагическая триада, включающая в себя страдание, вину и

смерть, - также могут быть преобразованы в нечто позитивное, в достижение, если

подойти к ним  с правильной позиции и с адекватной установкой. 

И все же дело доходит до экзистенциального вакуума. И это - в сердце общества

изобилия, которое  ни одну из базовых, по Маслоу, потребностей не оставляет

неудовлетворенной. Это происходит именно оттого, что  оно только удовлетворяет

потребность, но не реализует стремление к смыслу. "Мне 22 года, - писал мне один

американский  студент, - у меня есть ученая степень, у меня шикарный автомобиль, я

полностью независим  в финансовом отношении, и в отношении  секса и личного престижа

я располагаю большими возможностями, чем я в состоянии  реализовать. Единственный

вопрос, который  я себе задаю, - это какой во всем этом смысл". 

Общество изобилия порождает и изобилие свободного времени, которое хоть, по идее, и

предоставляет возможность для осмысленной  организации жизни, в действительности же

лишь еще  сильнее способствует проявлению экзистенциального  вакуума. Мы, психиатры,

имеем возможность наблюдать это на примере так называемых "воскресных неврозов". И

этот избыток  свободного времени, по всей видимости, увеличивается.  
 
 
 

Список литературы:

1. В. Франкл : «Человек в поисках смысла»