Биологическое и социальное в развитии психики

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ УКРАИНЫ

ТАВРИЧЕСКИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

им. В.И.ВЕРНАДСКОГО

ИНСТИТУТ ПОСЛЕДИПЛОМНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

Р Е Ф Е Р А Т

На тему:   БИОЛОГИЧЕСКОЕ И СОЦИАЛЬНОЕ В РАЗВИТИИ

ПСИХИКИ

Симферополь, 2011

ПЛАН

1.      Роль и соотношение биологического и социального в формировании психики.

2.      Влияние болезни на протекание психических процессов и формирование личности (на примере эпилепсии).

3.      Проблема соотношения распада и развития психики

4.      Закономерности нормального и патологического развития личности

5.      Список литературы

1.      Роль и соотношение биологического и социального в формировании психики.

Проблема биологического и социального имеет для научной психологии решающее значение и неизменно остается одной из центральных и острейших проблем психологической теории.

Правда, не во всех областях психологии степень этой остроты одинакова. При решении целого ряда вопросов общей психологии многие особенности человека как индивида практически не учитываются. Например, для исследования константности восприятия принципиально не важно, будет ли испытуемый толст или худ, обладать здоровым желудком или страдать язвой, будет холериком или сангвиником и т. д. Вся эта в широком смысле биология человека смело (и совершенно справедливо для многих конкретных задач) выносится за пределы исследования.

В совершенно ином положении находится психолог, поставивший целью изучить природу отклонений в развитии личности, отклонений больших и совсем малых, не выходящих за рамки «психопатологии обыденной жизни». Клиническая практика ежедневно показывает, что при рассмотрении многих психологических феноменов реальной жизни необходимо учитывать возрастные особенности, присущий человеку темперамент, склад его нервной системы.

Кроме перечисленных факторов на психологические процессы оказывают воздействие и множество других. В качестве примера ограничимся упоминанием лишь некоторых из них.

Прежде всего, это всякая длительно и тяжело протекающая болезнь, не обязательно душевная, при которой обычно поражается сам субстрат психики—мозг, но и любая тяжелая соматическая болезнь, инфекция, т. е. то, что может привести к общему ослаблению организма, к повышению раздражительности, утомляемости, эмоциональной лабильности и т. п. Это создает в конечном итоге тот физиологический фон, который может способствовать возникновению как отдельных невротических реакций, так, порой, и более серьезных отклонений в психике. Помимо этого общего фона каждая хроническая болезнь сопровождается нередко и особыми психологическими симптомами.

Собственно говоря, любая тяжелая болезнь способна производить то или иное влияние на психику. И даже если это влияние малозначимо, его не всегда можно отбросить при анализе конкретного человека.

Упомянем теперь о влияниях другого рода, которые, несмотря на их серьезную значимость (в особенности для изучения аномального развития), до сих пор полностью игнорируются большинством исследователей психики. Дело в том, что, говоря в роли биологического, как правило, ограничиваются процессами, замкнутыми в организме человека, тогда как более полное и современное понимание требует рассмотрения человека как составляющей части грандиозной системы природы, испытывающей ее всестороннее влияние, которое не может нс сказываться определенным образом на функционировании психики.

В качестве примера здесь можно указать на роль различного рода явлений космического происхождения. Уже давно люди отмечали связь между теми или иными изменениями не только физического, но и психического состояния (фон настроения, работоспособность, эмоциональные реакции и т.д.) и резкой переменой погоды, скачками атмосферного давления, циклами лунной и солнечной деятельности и т. п. Однако эти многочисленные эмпирические наблюдения долгое время не привлекали серьезного научного внимания. Лишь сравнительно недавно они стали обобщаться, что привело к созданию новых разделов науки — космической биологии, гелиобиологии и др. Часть основания этой ветви наук по праву принадлежит выдающемуся советскому ученому А. Л. Чижевскому. Уместно будет поэтому обратиться, прежде всего, к его суждениям. «Космос или точнее, космоземной окружающий нас мир, — писал А. Л. Чижевский, — представляет собой источник бесконечного количества сигналов, непрерывно бомбардирующих нас со всех сторон. Не доходя до сознания, они могут явиться причиной ряда ощущений, вызвать «беспричинное» чувство бодрости или угнетения, склонить организм к болезни или к выздоровлению, способствовать или мешать творческой работе и т.д., то есть создают среду, в которой цветет или увядает, радуется или печалится, волнуется или успокаивается, творит или бездействует, выздоравливает или умирает человек. Мы говорим здесь о среде жизни, создаваемой силами окружающей природы. Только наше малое знание создает иллюзию свободы, независимости от этих сил».

Как же отнестись ко всем этим многочисленным и многообразным влияниям биологической природы на психические процессы? Обозначим сначала крайние точки зрения на эту проблему.

Согласно первой, все основные особенности и способы развития психики предопределены биологическими факторами — врожденными или приобретенными. Такой точки зрения не столь уж редко придерживаются психиатры, ссылаясь при этом на определенные клинические факты. В самом деле, если мы сравним олигофренов или больных шизофренией, которые выросли в совершенно разных социальных условиях, то обнаружим, что, несмотря на разницу окружения и воспитания, у них будет налицо сходство ряда основных психологических черт. Из этого и делается вывод о том, что главным в продуцировании этих черт явились соответствующие нарушения нервной системы, головного мозга.

Другая крайняя точка зрения состоит в том, что особенности психики целиком и полностью определяются качеством воспитания и обучения. Этого взгляда в основном придерживаются психологи, изучающие нормальное психическое развитие. Они опять-таки опираются на определенные экспериментальные и жизненные данные, показывающие главенствующую роль организации предметной деятельности для регулирования тех или иных психологических образований. Как на примеры, нередко ссылаются здесь на случаи, когда дети самых отсталых и примитивных племен, получив волей обстоятельств соответствующее обучение, ничем не отличались от образованных людей европейской культуры и, наоборот, различные случаи социальной депривации, дефицита воспитания и в особенности так называемых «Маугли», которые ярко свидетельствуют о непоправимом уроне, даже о невозможности собственно человеческого развития вне общения, вне специальной организации деятельности ребенка. Согласно представлениям этой точки зрения, формировать можно все и у всех, важно лишь выяснить, как адекватно организовать процесс формирования заданного качества.

Но самой популярной и распространенной является средняя между двумя позициями. Согласно ей, в психическом развитии равноопределяющую роль играют и биологические, и социальные моменты. Последние, как правило, превалируют, не заглушая, однако, большего или меньшего звучания первых.

Сторонники этой точки зрения рассматривают человека, как существо биосоциальное, в котором диалектически сочетаются в единстве биологическое и социальное. По справедливому суждению А. Н. Леонтьева, несмотря на апелляцию к «диалектичности», эти взгляды остаются в рамках теории двух факторов формирования психики — наследственности (биологический фактор) и среды (фактор социальный). Решительно критикуя эту теорию в ее явном и скрытом виде, А. Н. Леонтьев пишет: «Необходимо с порога отбросить представления о личности как о продукте совокупного действия разных сил, из которых одна скрыта, как в мешке, «за поверхностью кожи» человека (что бы в этот мешок ни сваливали), а другая лежит во внешней среде (как бы мы эту силу ни трактовали — как силу воздействия стимульных ситуаций, культурных матриц или социальных «экспектации»). Ведь никакое развитие непосредственно не выводимо из того, что составляет лишь необходимые его предпосылки, сколь бы детально мы их ни описывали» .

Целиком разделяя эту позицию, мы хотим вернуться к вопросу о том, каким образом относиться не в общем методологическом плане, а в конкретных исследованиях к тем несомненным влияниям, которые оказывают на психику пол, возраст, конституция, болезни, словом, все то, что относят к биологическому в человеке?

Прежде всего, необходимо, по-видимому, внимательнее и строже отнестись к самому представлению о биологическом, применительно к человеку. В это представление иногда в явном, а чаще в скрытом виде привносится (по аналогии с жизнью животного) понятие инстинкта, инстинктивных форм поведения. Между тем для человека — именно как особого, уникального биологического вида — важнейшей характеристикой является отсутствие инстинктов в строгом смысле слова, т. е. «наследственно в самом строении организма закрепленного отношения к определенным объектам внешней среды» (Гальперин, 1976). По меткому определению Гердера, человек — «первый вольноотпущенный природы», поскольку животное ограничено и предопределено в способе своего существования, а человек лишен этой предопределенности и потому универсален. Именно поэтому человек должен был сам формировать себя, создавать культуру, мир собственно человеческих предметов и отношений, мотивов и чувств. За все происходящее в этом мире, следовательно, ответственны в конечном итоге мы — как человечество, его многовековая история и мы — люди, его составляющие, как личности, наделенные свободой и ответственностью (в отличие от животных) за свое поведение.

Только имея в виду как исходный пункт отсутствие в человеке инстинктивных форм поведения, можно построить подлинно человеческую психологию и указать в ней место биологического, точнее органического, ибо, как справедливо замечает П. Я. Гальперин (1976), термин «органическое» является здесь более подходящим, поскольку не содержит в отличие от понятия «биологическое» указания на «животное в человеке», а ориентирует прежде всего на имеющиеся анатомо-физиологические предпосылки и возможности, которые играют бесспорно роль в развитии человека, роль, наглядно проявляющуюся в аномалиях этого развития.

Важную роль для разрешения проблемы соотношения внутреннего и внешнего, для преодоления теории двух факторов (равно как в варианте конфронтации этих факторов, так и их конвергенции) сыграли фундаментальные работы С.Л.Рубинштейна. Исходя из положения С. Л. Рубинштейна внешние причины действуют через посредство внутренних условий (1957). Согласно этой формуле, поведение не рождается непосредственно внутри человека, прямо от его внутренних свойств и задатков. С другой стороны, оно не определяется прямо и непосредственно характером внешних воздействий. Внешние причины приводят к тому или иному эффекту, лишь преломляясь через всю сложность и многообразие внутренних условий.

Вопрос о соотношении биологического и социального был предметом специальных экспериментальных исследований особенностей человеческого слуха, проведенных под руководством А. Н. Леонтьева. Эти исследования подвели к следующему общему выводу: «...биологически унаследованные свойства составляют у человека лишь одно из условий формирования его психических функций, ...условие, которое, конечно, играет важную роль... Другое условие — это окружающий человека мир предметов и явлений, созданный бесчисленными поколениями людей в их труде и борьбе. Этот мир и несет человеку истинно человеческое». Итак, если в высших психических процессах человека различать, с одной стороны, их форму, т. е. зависящие от их морфологической «фактуры» чисто динамические особенности, а с другой стороны, их содержание, т. е. осуществляемую ими функцию и их структуру, то можно сказать, что первое определяется биологически, второе — социально. Нет надобности при этом подчеркивать, что решающим является содержание .

Можно ли пользоваться приведенными выводами в исследованиях личности, анализе ее нормального и отклоняющегося развития? На наш взгляд, да, но при некотором их уточнении.

Прежде всего, здесь говорится о соотношении биологического и социального в психике, т.е. речь идет не о двух, а о трех реальностях: биологической, социальной, психической. Сузим картину, возьмем прежде соотношение двух реальностей — биологической и психологической, а затем уже вернемся к третьей — внешней, социальной реальности.

Собственно человеческая, сложно организованная психика может сформироваться и успешно функционировать в каждом отдельном человеке лишь при определенных биологических условиях, куда входят и требования к определенному содержанию кислорода в крови, обеспечения питания мозга, и необходимость для нормальной жизнедеятельности определенного количества солнечных излучений, и согласная деятельность отделов нервной системы, и многое другое. Существует огромное количество этих параметров, звеньев, содружество которых создает «на выходе» условия, необходимые для протекания психических процессов. Степень здоровья человека определяется запасом его прочности, стойкости в отношении пагубных влияний, т. е. тем, насколько легко и надежно защитные силы гасят, компенсируют эти влияния, не допуская искажения условий работы психики. Что же касается больных, то, по мнению А.Л.Чижевского (1974), их следует рассматривать как системы, находящиеся в состоянии неустойчивого равновесия. Все это создает «на выходе» перебои, искажения основных физиологических условий протекания психических процессов, что не может не сказаться на качестве этих процессов.