Согласно  закону, принятому в 1947 году, Испания провозглашалась монархией, но только после смерти  Ф.Франко должно было произойти установление королевской власти в Испании. В 1969 году Франко назначил  наследником престола Хуана Карлоса де Бурбона.

     В начале 1976 года испанский король Хуан Карлос отказался от права назначать  епископов. В июле 1976 года был пересмотрен  конкордат 1953 года, между Испанским  правительством и Ватиканом было подписано новое соглашение, согласно которому восстанавливалось право церкви самостоятельно назначать епископов, уменьшался объем государственных субсидий, а также предусматривался постепенный переход к налогообложению не используемой для религиозных целей собственности Церкви. В принятой в 1978 году Конституции закреплен принцип отделения церкви от государства: «Никакая религия не может быть государственной. Органы власти принимают во внимание религиозные верования испанского общества и поддерживают соответствующие отношения сотрудничества с Католической Церковью и другими конфессиями»³² (Ст.16 п.3).

     В процессе постепенного перехода Испании  к демократии Католическая церковь  заняла позицию нейтралитета. Таким  образом, церковь предотвратила опасность появления нового «религиозного вопроса». 

     Проанализировав политическую и общественную деятельность Католической церкви, ее взаимоотношения  с Испанским государством в XX веке, можно сделать следующие выводы:

     Во-первых, в период с начала XX века до установления и укрепления диктатуры Ф.Франко, вопреки всякого рода внутренним спорам, разногласиям, иерархи Католической церкви в Испании совершенно явно проводили политику, враждебную делу  демократии и прогресса. Среди духовенства не было такого течения, которое поняло и почувствовало, что интересы испанского народа, так же как и католических масс требуют структурных реформ. Ватикан и испанское духовенство были глухи по отношению к этим потребностям и использовали свое могущество  в интересах восстановления отжившего прошлого.

     . Во-вторых, в связи с развернувшимся в 60-х годах XX века в Испании  масштабным рабочим движением, набирала темпы дехристианизация масс. Режим Франко давал первые трещины. Католическая церковь стремилась к прекращению сотрудничества с режимом и установления ряда свобод. Но при этом церковь, отстаивая позиции «умеренной свободы», стремилась создать свое самостоятельное, сильное политическое движение, способное, в перспективе неизбежного банкротства франкизма, предъявить права на  руководящую роль в испанском обществе. И только после смерти Франко и начала постепенного перехода Испании к демократии церковь заняла нейтральную позицию, что являлось частью ее продуманной политики. Несмотря на формальное отделение церкви от государства, ее финансирование продолжалось. Таким образом, сохранялось определенное преимущество католицизма перед другими конфессиями.

     Следует отметить, что Католическая церковь  оказывала значительное влияние на формирование общественно-политической мысли испанского общества в XX веке. Определенное место в этом процессе стоит отвести  идеологам католицизма, роль которых мы рассмотрим в следующем разделе.

Глава II. Роль идеологов католицизма в политической мысли Испании в XX веке

      В политической мысли испанского католицизма ХХ века можно выделить два идеологических течения:  традиционное (правое)  и социальное.

       Представители правого католицизма основное внимание уделяли идее о «службе» современному миру, который «в погоне за материальными ценностями отстал в восприятии религиозно-нравственных начал».³³ Они выступали принципиальными сторонниками монархии и возвеличивали испанскую идею (доктрина испанидад). Можно сказать, что «Традиционалисты» были настроены на волну противостояния. Социальные же католики были настроены на волну «адаптации»: без этого они не видели возможности по-настоящему воздействовать на формирование общественного мнения в стране.

2.1 Правый католицизм

     Одним из крупнейших идеологов испанского традиционного католицизма является Рамиро де Маэсту (1834-1936) - испанский литературный критик, журналист, философ. Он начал свою общественно-политическую карьеру в рядах либеральных критиков режима Реставрации (ранний Маэсту), но позже отрекся от своего раннего творчества  и стал   теоретиком авторитаризма и политическим теологом . Мы рассмотрим его позднее творчество.

     В позднем творчестве Маэсту уделял большое внимание социально-политической истории своего времени, формулировал принципы правой католической политики, был сторонником сильного государства.

      Маэсту был членом комиссии по пересмотру конституции 1876 года, которая должна была создать  юридическую базу «нового общественного порядка» и восстановить испанскую монархию.³⁴

      Поддерживая диктатуру Примо де Ривера как необходимый момент в борьбе с демократическими силами страны, Маэсту определяет ее как временный, переходный этап к восстановлению в Испании монархии с такой системой правления, которая позволит просвещенному меньшинству разрешить испанскую проблему, то есть провести необходимые реформы, сдержать революционные притязания масс. Маэсту отвергает право рабочих на забастовку, считая возможным достижение желаемых результатов путем мирных переговоров с предпринимателями.

     Маэсту был ярым противником революции, противопоставляя ее социальному реформированию. Он выступал за необходимость усовершенствования капитализма, за защиту существующих «ценностей» от возможной революции. По его мнению, государство и капитализм в Испании должны существовать, опираясь друг на друга, только объединенные усилия могут спасти страну от революции³⁵. Развивавшееся в 1927-1929 годах республиканское движение, происходившая поляризация общественных сил заострила в сознании Маэсту идею гармонического развития. Необходимым условием которого он видел «глубокое соединение дела Испании и дела католической религии», так как миссия церкви – создание «гармонического единства» в обществе и, государстве (в этом «тайна их силы и стабильности»)³⁶.Таким образом, Маэсту видел в религии, католицизме как универсальном принципе, призванном объединить испанскую нацию в единое целое, в соединение традиции и прогресса необходимый противовес революционной альтернативе. «Испания должна вернуться к теологии, чтобы не повторить историю России»³⁷, - провозглашает он в одной из своих статей.

      В политическом плане Маэсту высказывался за единую национальную партию, создание постоянной контрреволюционной организации, призванной обеспечить единство нации. Таким образом, идеи о государстве, корпоративизме во взглядах Маэсту носят ярко выраженный антидемократический характер.

      Идеологическая  близость традиционализма Маэсту и  фашизма в условиях нарастания фашистской опасности в Испании давала основание  республиканской стороне объявлять  Маэсту представителем фашистской интеллигенции. Но Маэсту в ряде публичных заявлений отрицал свою принадлежность к фашистскому движению. В этом отношении интересно его интервью в марте 1933 газете «Импарсиаль»: «Я отвергаю «священный национальный эгоизм» Муссолини, расовые предрассудки Гитлера, общую их экзальтацию перед государством. Мой идеал – небольшой государственный аппарат, с ограниченным бюджетом, независимым во всех отношениях. В фашизме мне нравится его решимость покончить с классовой борьбой, естественно, на основе социальной справедливости. Считаете ли вы, что наши правые достаточно подготовлены к этой социальной справедливости? Они должны понять, что это единственный способ привлечения масс. И первое, что они должны сделать, - ограничить произвол и сепаратизм»³⁸.

      Маэсту  неоднократно обосновывал и повторял мысль о недостаточной идейной вооруженности «консервативных классов». Он обвинял традиционалистов в том, что они были малосведущими в идеологии социалистов и либералов, а в интеллектуальных спорах занимали исключительно оборонительную позицию.

      Значительное  место в рассуждениях Маэсту занимает тема «двух Испаний», которую он развил в труде «Защита испанидад». Маэсту придал образам «двух Испаний» религиозно-политический смысл и исключительность. «Испания подобна дубу, обвитому плющом», - писал Маэсту. Плющ заслоняет дерево и порою кажется им самим, но он внутренне бессилен. Маэсту утверждал, что корни революции в Испании надо искать, начиная с XVIII века в заимствовании из-за границы чуждых идей. «Она исходит не из нашего бытия, а из того, чем мы не являемся»³⁹.

     Таким образом, Маэсту внес огромный вклад  в идеологию испанского правового  движения. Его взгляды широко использовались в период диктатуры Ф.Франко. «Маэсту  – пророк и учитель новой Испании», - писал про него Е.Вегас Латапие  ⁴⁰.

2.2 Социальный католицизм

     Выдающаяся роль в становлении и развитии испанского социального католицизма принадлежат Анхелю Эррере Ориа (1886-1968).

      Анхель  Эррера Ориа возглавил движение за переход от «романтического» правого католицизма к активному социальному католицизму.

      В сочинении «Политическое мышление» Анхель Эррера отмечал, что «нет страсти хуже, чем страсть политическая», имея в виду, что церковь имеет определенное влияние в сфере политики потому, что ее прямой функцией является подавления дурных страстей. Далее он пишет о том, что смешение факторов религиозного и политического порядка «приносит с собой зло как для политики, так и для церкви. Но различие не есть отделение», и политика должна подчинить себя в духовной сфере религии.⁴¹

      Областью  разработки для Анхеля Эрреры являлась теория о «смешанном политическом режиме». В работе «Политические режимы и формы правления» он разграничил «идею режима» и «идею правления». Понятие «режима» имеет «историческое и человеческое содержание», а понятие «правление» является универсальным, так как его высший смысл заключается в единении и порядке.⁴²

      Анхель  Эррера выделял три  формы политических режимов: монархия, аристократия и демократия, отмечая, что все они несовершенны. Смешанный режим, включающий в себя элементы все трех режимов является, по его мнению, наилучшим. В нем монархические элементы представляют тенденцию единения, аристократические  гарантируют компетентность правления, а демократические обеспечивают свободу народа, приверженность режиму и внутреннее благополучие. «При лучшем режиме в обществе нет рабов и нет подданных: есть граждане».⁴³

      В рамках теории смешанного режима Анхель Эррера отмечает особую роль аристократии. Он ставит проблему о «современности»  аристократии в политическом и социальном смысле. Он отмечает, приобретая эгоистические интересы, аристократия вырождается в олигархию.⁴⁴  В связи с чем, он вводит понятие «истинной аристократии», которая должна исходить из следующих секторов социальной жизни: «духовенство, люди науки и знания, предприниматели и землевладельцы, аристократия труда на всех ее уровнях, представители исторической знати, принимающие на себя бремя своего наследия, институт прессы – свободной, лояльной и ответственной – и, наконец, те, кого можно назвать аристократией администрации и политики»⁴⁵.

      Демократия, в понимании социальных католиков, не означает, что источником власти является народ. «Католики, выступая за демократию, не стремятся к образованию демократического режима, основанного на либерально-демократической концепции народовластия».⁴⁶

      В социальной доктрине католицизма были изложены рекомендации по таким темам, как предприятие, собственность, социальна роль государства.

      Центральное место в социальном учении католицизма  отводилось теме собственности. Основными  принципами «теологии богатств»  были: не отрицание права частной собственности и индивидуалистская, нелиберальная теория в отношении ее; не должно быть ограничений в использовании права собственности; более справедливое распределение богатств, для того, чтобы избежать контраста между богатыми и бедными; умеренное вмешательство государства.

      Анхель  Эррера предлагал провести социальную реформу  в области отношений  между «трудом и предприятием». Сущность этой реформы заключалась  в следующем: во-первых, справедливая заработная плата, во-вторых, участие в прибылях предприятия, в-третьих, справедливое распределение национального дохода (социальное страхование и налог на ренту).

      Проблематика  социальных реформ переходила у Анхеля Эррера в рассмотрение проблемы социального  воспитания, так как успех социальных реформ, про его мнению, напрямую зависел от образованности общества. Анхель Эррера отмечал, что «испанское общество нуждается в новом социальном сознании»⁴⁷. Он выделяет два пути социального воспитания испанского общества. Первый обеспечивался священниками, второй – журналистами. Священникам  необходимо было знание «социальной теологии». Они должны были изучить экономику, социологию и пройти курс права. Журналистам же вверялось множество задач: социальная историко-философская, религиозная ориентация читателей; отбор текущей информации; противостояние секуляризованной прессе. Таким образом, Анхель Эррера стремился к формированию квалифицированных групп, состоящих из людей персонализирующих идеи, так называемой «истинной аристократии», с целью распространения идей социального католицизма.