Автор: Пользователь скрыл имя, 12 Февраля 2013 в 20:20, контрольная работа
Сочинения Руссо, как и сочинения его современников – просветителей, написаны с единственной целью – пропаганды освободительных идей. Они содержат в себе революционные взгляды. Его философские романы были основаны на художественном вымысле, поэтому они не могли быть строго отграничены от политических трактатов, но тем не менее, они поднимались до уровня высокой художественной публицистики. Ж-Ж. Руссо свойственна страстность в отстаивании и пропаганде своих идей. «Философский индифферентизм походит на спокойствие в деспотическом государстве; это спокойствие смерти; оно более опустошительно, чем сама война», – писал он в «Эмиле». Руссо не причислял себя ни к одному из философских лагерей.
Российская Федерация
Министерство образования и науки
ФГБОУ ВПО «Тюменского государственного университета»
Институт Дистанционного образования
Специальность «Государственное муниципальное управление»
Контрольная работа
По дисциплине: История политических и правовых учений.
Вариант: 2
Выполнила: Котова А.С.
Студент 1 курса
1 семестр
Тюмень 2013
Критерии |
Аристотель |
Цицерон |
Сущность и происхождение государства |
Придерживался органической теории происхождения государства, т.е. государство возникает по природе вещей. Это следует из природы человека. Государство – это продукт естественного развития. В этом отношении оно подобно таким естественно возникшим первичным формам общения как семья и поселение. Он выделяет три формы человеческого общения: семья, поселение, государство. Государство является высшей формой общения. "Всякое государство представляет собой своего рода общение, всякое же общение организуется ради какого-либо блага. Больше других и к высшему из всех благ стремится то общение, которое является наиболее важным из всех и обнимает собой все остальные общения. Это общение и называется государством или общением политическим". Государство – это политическое общение между свободными и равными. Человек по свое природе существо политическое и в государстве завершается генезис этой политической природы человека. Однако не все люди и народности достигли этого уровня. Государство – это полис. |
Писал о естественном происхождении государства, следуя Аристотелю утверждал, что гражданские общины возникают не по установлению, а от природы, ибо люди наделены богами стремлением к общению. : "Государство есть достояние народа, а народ не любое соединение людей, собранных вместе каким бы то ни было образом, а соединение многих людей, связанных между собой согласием в области права и общностью интересов. Первой причиной для такого соединения людей является не столько их слабость, сколько, так сказать, врожденная потребность жить вместе». Ц. настаивал
на том, чтобы государственная
власть была вручена мудрецам,
способным приблизиться к |
Семья справедливость |
А. не отождествлял понятия государства и семьи. Понятие государство полагало более высокий уровень общения. Государство – это общение между равными, а в семье отношения строятся на неравенстве. Он разделял три вида общения в семье: Власть мужа над женой; Власть отца над детьми; Власть домовладыки над рабами. А. различал два вида справедливости: Уравнивающую; Распределяющую. Критерием уравнивающей справедливости является «арифметическое равенство», сфера применения этого принципа – область гражданско-правовых сделок, возмещение ущерба, наказание и т.д. Распределяющая справедливость исходит из принципа «геометрического равенства» и означает деление общих благ по достоинству, пропорционально вкладу и взносу того или иного члена общества. Политическая справедливость возможна лишь между свободными и равными людьми, принадлежащими к одному общению, и имеет целью их самоудовлетворенность. |
Ц. трактует роль семьи как первоначальной ячейки общества, из которой постепенно и естественным путем возникает государство. Ц. отмечал изначальнеую связь государства и собственности и разделял полодения стоика Панетия о том, что причиной образования государства является охрана частной собственности. Нарушение неприкосновенности частной и государственной собственности Ц. характеризует как осквернение и нарушение справедливости и права. Справедливость, согласно Ц., требует не вредить другим и не нарушать чужую собственность. «Первое требование справедливости состоит в том, чтобы никто никому не вредил, если только не будет спровоцирован на это несправедливостью, а затем, чтобы все пользовались общей собственностью как общей, а частной – как своей». С этих позиций он отвергал такие акции римских популяров, как кассация долгов, ущемление крупных землевладельцев и раздача своим приверженцам и плебсу денег и имущества, отнятых у законных владельцев. |
Учение о рамках правления |
А. проанализировал 156 видов полисов и на этом основал классификацию форм правления. Форма государства определяется числом властвующих (один, немногие, большинство). Различаются: Правильные формы правления – в них правители имеют в виду общую пользу (заботятся о благе народа). Неправильные формы правления – в них правители заботятся лишь о своем благе. |
В зависимости от числа правящих он различал три простые формы правления: царскую власть, власть оптиматов (аристократию) и народную власть (демократию). «И вот, когда верховная власть находится в руках у одного человека, мы называем этого одного царем, а такое государственное устройство – царской властью. Когда она находится в руках у выборных, то говорят, что эта гражданская община управляется волей оптиматов. Народной же (ведь так ее и называют) является такая община, в которой все находится в руках народа». Все эти простые формы государства не совершенны и не наилучшие, но они, по Ц., все же терпимы и могут быть вполне прочны, если только сохраняются те основы и связи, которые впервые накрепко объединили людей в силу их общего участия в создании государства. Каждая из этих форм имеет свои достоинства и недостатки. Основной порок простых форм государства состоит, согласно Цицерону, в том, что все они неизбежно, в силу присущей им односторонности и неустойчивости, находятся на “обрывистом и скользком пути” , ведущем к несчастью. Царская власть, чреватая произволом единовластного правителя, легко вырождается тиранию, а власть оптиматов из власти наилучших (по мудрости и доблести) превращается в господство клики богатых и знатных. Хотя такая власть и продолжает ошибочно именоваться правлением оптиматов, но на деле, замечает Цицерон, “нет более уродливой формы правления, чем та, при которой богатейшие люди считаются наилучшими” . Соответственно и полновластие народа, по оценке Цицерона, приводит к пагубным последствиям, к “безумию и произволу толпы” , к ее тиранической власти. В случае, если бы предстоял выбор среди них, предпочтение отдается царской власти, а на последнее место ставится демократия. |
Идеальное государство |
Наилучшей формой правления А. называет политию. В политии правит большинство в интересах общей пользы. Все остальные формы представляют собой то или иное отклонение от политии. С другой стороны, сама полития, по А., является как бы смешением олигархии и демократии. Этот элемент политии (объединение интересов зажиточных и неимущих, богатства и свободы) имеется в большей части государства, т.е. вообще характерен для государства как политического общения. |
Наиболее совершенной и устойчивой формой правления Ц. считал смешанное государство, сочетающее начала монархии, аристократии и демократии. К такому строю приближалась, по его мнению, Римская республика во времена «отцов» и «дедов». Монархические начала были представлены в ней властью консулов, аристократические – правлением сената, демократические – народным собранием и властью трибунов. В этой части учение Ц. не выходило за рамки древнегреческих концепций круговорота государственных форм и политических идеалов знати, требовавшей реставрации старых порядков. Само государство (как "общий правопорядок") с его установлениями и законами является по своей сущности воплощением того, что по природе есть справедливость и право. |
Закон |
А. выделяет писанный и неписанный закон. Под неписанным законом, тоже относящемуся к условному (позитивному) праву понимаются правовые обычаи (обычное право). А. придерживался принципа верховенства законов. Существенной чертой закона является его соответствие политической справедливости и праву. «всякий закон, в основе предполагает своего рода право». Следовательно , это право должно найти выражение, воплощение и соблюдение в законе. Отступление закона от права означало бы отход от политических форм к деспотическому насилию. |
Цицерон «О законах»: "Ученейшие мужи признали нужным исходить из понятия закона, и они, пожалуй, правы – при условии, что закон, как они же определяют его, есть заложенный в природе высший разум, велящий нам совершать то, что совершать следует, и запрещающий противоположное. Этот же разум, когда он укрепился в мыслях человека и усовершенствовался, есть закон государственный". Ц. различал естественное и позитивное право. Определив естественное право как: «Истинный закон – это разумное положение, соответствующее природе, распространяющееся на всех людей, постоянное, вечное, которое призывает к исполнению долга, приказывая; запрещая, от преступления отпугивает; оно, однако, ничего, когда это не нужно, не приказывает честным людям и не запрещает им и не воздействует на бесчестных, приказывая им что-либо или запрещая. Предлагать полную или частичную отмену такого закона – кощунство; сколько-нибудь ограничивать его действие не дозволено; отменить его полностью невозможно, и мы ни постановлением сената, ни постановлением народа освободиться от этого закона не можем» Этот «истинный
закон» - один и тот же везде и всегда, и «на
все народы в любое время будет распространяться
один вечный и неизменный закон, причем
будет один общий как бы наставник и повелитель
всех людей – бог, создатель, судья, автор
закона». Всякого, кто, презрев человеческую
природу, своевольно не покоряется данному
закону, Цицерон характеризует как беглеца
от самого себя, который неминуемо понесет
величайшую (божью) кару, если даже ему
удастся избежать обычного людского наказания. |
соотношение традиций и новаций.
Жан-Жак Руссо (28.06.1712-2.07.1778) – французский писатель, мыслитель. Разработал прямую форму правления народа государством – прямую демократию, при которой основные решения инициируются, принимаются и исполняются непосредственно гражданами (в настоящее время такая форма правления используется в Швейцарии).
Сочинения Руссо, как и сочинения его современников – просветителей, написаны с единственной целью – пропаганды освободительных идей. Они содержат в себе революционные взгляды. Его философские романы были основаны на художественном вымысле, поэтому они не могли быть строго отграничены от политических трактатов, но тем не менее, они поднимались до уровня высокой художественной публицистики. Ж-Ж. Руссо свойственна страстность в отстаивании и пропаганде своих идей. «Философский индифферентизм походит на спокойствие в деспотическом государстве; это спокойствие смерти; оно более опустошительно, чем сама война», – писал он в «Эмиле». Руссо не причислял себя ни к одному из философских лагерей. «Все диспуты идеалистов и материалистов лишены всякого смысла для меня». По своим воззрениям он скорее принадлежит к дуалистам, т.е. признает существование двух субстанций – материальной и духовной.
Его сочинения: трактат «Рассуждение по вопросу: способствовало ли возрождение наук и искусств очищению нравов?» (1750 г.), трактат «Рассуждение о начале и основании неравенства между людьми» (1755 г.), политический трактат «Об общественном договоре» (1762 г.) роман в письмах «Юлия или Новая Элоиза» (1761-1763 гг.), педагогический роман-трактат «Эмиль или О воспитании» (1763 г.), автобиографический роман «Исповедь» (1766-1769 гг.). Среди произведений – статьи, трактаты, стихи, поэмы, комедии, романы, либретто и музыка для опер.
Трактат Руссо «Об общественном договоре» (1762) является его политической программой. Если в первых сочинениях он обличал и бичевал пороки современного общества, то здесь пытается наметить возможные пути уничтожения социальных пороков и установления лучших форм человеческого общежития.
В естественном состоянии, по Руссо, нет частной собственности, все свободны и равны. Неравенство здесь вначале лишь физическое, обусловленное природными различиями людей. Однако с появлением частной собственности и социального неравенства, противоречивших естественному равенству, начинается борьба между бедными и богатыми. Вслед за уничтожением равенства последовали, по словам Руссо, «ужаснейшие смуты - несправедливые захваты богатых, разбои бедных», «постоянные столкновения права сильного с правом того, кто пришел первым». Характеризуя это предгосударственное состояние, Руссо пишет: «Нарождающееся общество пришло в состояние самой страшной войны: человеческий род, погрязший в пороках и отчаявшийся, не мог уже ни вернуться назад, ни отказаться от злосчастных приобретений, им сделанных».
Выход из таких условий, инспирированный «хитроумными» доводами богатых и вместе с тем обусловленный жизненными интересами всех, состоял в соглашении о создании государственной власти и законов, которым будут подчиняться все. Однако, потеряв свою естественную свободу, бедные не обрели свободы политической. Созданные путем договора государство и законы «наложили новые путы на слабого и придали новые силы богатому, безвозвратно уничтожили естественную свободу, навсегда установили закон собственности и неравенства, превратили ловкую узурпацию в незыблемое право и ради выгоды нескольких честолюбцев обрекли с тех пор весь человеческий род на труд, рабство и нищету».
Неравенство частной собственности, дополненное политическим неравенством, привело, согласно Руссо, в конечном счете, к абсолютному неравенству при деспотизме, когда по отношению к деспоту все равны в своем рабстве и бесправии. В противовес такому ложному, порочному и пагубному для человечества направлению развития общества и государства Руссо развивает свою концепцию «создания Политического организма как подлинного договора между народами и правителями».
При этом основную задачу подлинного общественного договора, кладущего начало обществу и государству и знаменующего превращение скопления людей в суверенный народ, а каждого человека – в гражданина, он видит в создании «такой формы ассоциации, которая защищает и ограждает всею общею силою личность и имущество каждого из членов ассоциации и благодаря которой каждый, соединяясь со всеми, подчиняется, однако, только самому себе и остается столь же свободным, как и прежде».
Каждый, передавая в общее достояние и ставя под единое высшее руководство общей воли свою личность и все свои силы, превращается в нераздельную часть целого. Последствия общественного договора, по Руссо, таковы: «Немедленно вместо отдельных лиц, вступающих в договорные отношения, этот акт ассоциации создает условное коллективное Целое, состоящее из стольких членов, сколько голосов насчитывает общее собрание. Это Целое получает в результате такого акта свое единство, свое общее я, свою жизнь и волю. Это лицо юридическое, образующееся, следовательно, в результате объединения всех других, некогда именовалось Гражданскою общиной, ныне же именуется Республикою, или Политическим организмом: его члены называют этот Политический организм Государством, когда он пассивен, Сувереном, когда он активен, Державою – при сопоставлении его с ему подобными. Что до членов ассоциации, то они в совокупности получают имя народа, а в отдельности называются гражданами как участвующие в верховной власти и подданными как подчиняющиеся законам Государства».
Обосновываемая Руссо
концепция общественного
Основная мысль Руссо состоит в том, что только установление государства, политических отношений и законов, соответствующих его концепции общественного договора, может оправдать – с точки зрения разума, справедливости и права – переход от естественного состояния в гражданское. Подобные идеальные представления Руссо находятся в очевидном противоречии с его же догадками о роли частной собственности и неравенства в общественных отношениях и обусловленной этим объективной необходимости перехода к государству.
Уже первое предложение «Общественного договора» – «Человек рождается свободным, но повсюду он в оковах» – нацеливает на поиски путей разрешения этого противоречия с ориентацией на идеализированные черты «золотого века» естественного состояния (свобода, равенство и т.д.). Подобная идеализация естественного состояния диктуется идеальными требованиями Руссо к гражданскому состоянию, которое должно в новой (политической) форме возместить людям то, что они якобы уже имели до образования государства и чего они, следовательно, несправедливо лишены в условиях сложившейся неправильной государственности. Таким образом, завышение достоинств прошлого дает руссоистской доктрине надлежащие высокие критерии и масштаб для критики современности и требований к будущему. Кстати говоря, по той же самой логике, но с противоположными целями сторонники абсолютной монархии, напротив, утверждали, что человек рождается бесправным подданным.
В трактовке Руссо современный ему феодальный строй, критически соотнесенный с буржуазно-демократическими принципами общественного договора, лишается своей легитимности, справедливого и законного характера – словом, права на существование: он держится не на праве, а на силе. В плоскости же соотношения сил проблема, по оценке Руссо, выглядит следующим образом: «пока народ принужден повиноваться и повинуется, он поступает хорошо; но если народ, как только получает возможность сбросить с себя ярмо, сбрасывает его – он поступает еще лучше; ибо, возвращая себе свободу по тому же праву, по какому ее у него похитили, он либо имеет все основания вернуть ее, либо же вовсе не было оснований ее у него отнимать». Такой подход, по существу, обосновывал и оправдывал насильственный, революционный путь низвержения феодальных порядков.
Но сила, согласно Руссо, не создает права – ни в естественном, ни в гражданском состоянии. Моральное вообще не может быть результатом физической мощи. «Право сильнейшего» он называет правом в ироническом смысле: «Если нужно повиноваться, подчиняясь силе, то нет необходимости повиноваться, следуя долгу; и если человек больше не принуждается к повиновению, то он уже и не обязан это делать. Отсюда видно, что слово право ничего не прибавляет к силе. Оно здесь просто ничего не значит».
Основой любой законной власти среди людей могут быть лишь соглашения. «Несомненно, – писал Руссо, – существует всеобщая справедливость, исходящая от разума, но эта справедливость, чтобы быть принятой нами, должна быть взаимной. Необходимы, следовательно, соглашения и законы, чтобы объединить права и обязанности и вернуть справедливость к ее предмету».
Условия перехода к государству Руссо трактует следующим образом: то, что отчуждается у каждого изолированного индивида в пользу образуемого по общественному договору целого (народа, суверена, государства) в виде естественного равенства и свободы, возмещается ему (но уже как неразрывной части этого целого, члену народа-суверена, гражданину) в виде договорно установленных (позитивных) прав и свобод. Происходит, говоря словами Руссо, как бы эквивалентный «обмен» естественного образа жизни людей на гражданский образ жизни.
Благодаря общественному договору все оказываются «равными в результате соглашения и по праву».
Вместе с тем Руссо отмечает, что «при дурных Правлениях это равенство лишь кажущееся и обманчивое; оно служит лишь для того, чтобы бедняка удерживать в его нищете, а за богачом сохранить все то, что он присвоил». Не отрицая самой частной собственности, Руссо вместе с тем выступает за относительное выравнивание имущественного положения граждан и с этих эгалитаристских позиций критикует роскошь и излишки, поляризацию богатства и бедности. В общественном состоянии, считает Руссо, «ни один гражданин не должен обладать столь значительным достатком, чтобы иметь возможность купить другого, и ни один – быть настолько бедным, чтобы быть вынужденным себя продавать; это предполагает в том, что касается до знатных и богатых, ограничение размеров их имущества и влияния, что же касается до людей малых – умерение скаредности и алчности».
В основе общественного договора и правомочий формируемого суверенитета лежит общая воля. Руссо при этом подчеркивает отличие общей воли от воли всех: первая имеет в виду общие интересы, вторая – интересы частные и представляет собой лишь сумму изъявленной воли частных лиц. «Но, – поясняет он, – отбросьте из этих изъявлений воли взаимно уничтожающиеся крайности; в результате сложения оставшихся расхождений получится общая воля».
Отстаивая господство в государстве и его законах общей воли, Руссо резко критикует всевозможные частичные ассоциации, партии, группы и объединения, которые вступают в неизбежную конкуренцию с сувереном. Их воля становится общей по отношению к своим членам и частной по отношению к государству. Это искажает процесс формирования подлинной общей воли граждан, поскольку оказывается, что голосующих не столько, сколько людей, а лишь столько, сколько организаций. «Наконец, когда одна из этих ассоциаций настолько велика, что берет верх над всеми остальными, получится уже не сумма незначительных расхождений, но одно-единственное расхождение. Тогда нет уже больше общей воли, и мнение, которое берет верх, есть уже не что иное, как мнение частное». В этой связи Руссо присоединяется к мнению Макиавелли о том, что «наличие сект и партий» причиняет вред государству. «Если же имеются частичные сообщества, то следует увеличить их число и тем предупредить неравенство между ними».