Анатолий Фёдорович Кони

Анатолий Фёдорович ответил:Я председательствую всего третий раз в жизни, ошибки возможны и, вероятно, будут, но делать их сознательно я не стану, считая это совершенно несогласным с достоинством судьи!             

Вердикт присяжных заседателей Вере Ивановне Засулич был: «Нет, не виновна». Анатолию Фёдоровичу предложили признать свои ошибки и уйти добровольно в отставку. Кони отказался, заявив, что на нём должен решиться вопрос о несменяемости судей.

Выстрел Веры Засулич. Ксилогравюра Н. П. Дмитревского к книге А. Ф. Кони «Воспоминания о деле Веры Засулич». 1933 г

«Если судьи России узнают, — сказал он, — …что председателя первого суда в России, человека, имеющего судебное имя, занимающего кафедру, которого ждёт несомненный и быстрый успех в адвокатуре и для которого служба — далеко не исключительное и неизбежное средство существования, — достаточно было попугать несправедливым неудовольствием высших сфер, чтобы он тотчас, добровольно, с готовностью и угодливой поспешностью отказался от лучшего своего права, приобретённого годами труда и забот, — отказался от несменяемости, то что же можно сделать с нами».

Анатолий Фёдорович оказался в опале — ему постоянно напоминали, «что он нежелательный председатель, персона non grata. Сотрудников суда вычёркивали из списков представляемых к наградам и следующим чинам, лишали премий, молчаливо подсказывая, что этим они обязаны своему упрямому председателю. Самого Анатолия Фёдоровича отстраняли от участия в ответственных комиссиях, словно в насмешку назначив заниматься делами старых архивов».

В 1881 году во время отдыха за границей Анатолий Фёдорович получил телеграмму от В. Д. Набокова с предложением поста председателя департамента Петербургской судебной палаты. Но только по возвращении в Санкт-Петербург А. Ф. Кони узнал, что министр «слукавил» — предложил пост председателя департамента по гражданским делам, а не по уголовным (Кони был специалистом в области уголовного права), так как в сфере гражданского права Анатолий Фёдорович был менее опасен для власти. В. Д. Набокову стоило большого труда убедить А. Ф. Кони согласиться на новый пост, и 21 октября 1881 года его назначили председателем гражданского департамента Санкт-Петербургской судебной палаты.

4. Обер-прокурор и Сенатор

30 января 1885 года Кони назначили обер-прокурором уголовного кассационного департамента Правительствующего Сената (в то время высшая прокурорская должность). Александр III согласился назначить Кони на эту должность, когда В. Д. Набоков ему объяснил, что «обер-прокурор при первой же неловкости или недобросовестности может быть удалён со своего места», а председатель гражданского департамента судебной палаты, будучи судьёй, несменяем.

На должности обер-прокурора А. Ф. Кони руководил следствием по делу о крушении поезда императора Александра III в Борках 17 октября 1888 года. 20 октября Анатолий Фёдорович прибыл на место катастрофы спецпоездом, а 19 ноября он докладывал в Гатчине Александру III о результатах следствия. Помимо этого, Кони участвовал во многих судебных делах.

В 1890 году Анатолий Фёдорович Харьковским университетом по совокупности работ (лат. honoris causa) был возведён в степень доктора уголовного права .

Постепенно с годами копилась глубокая душевная усталость, горечь от непонимания и недоброжелательности окружающих. А. Ф. Кони написал прошение об отставке — 15 июня 1891 года он был освобождён от обязанностей обер-прокурора и назначен сенатором.

21 октября 1892 года Анатолий Фёдорович вновь был назначен обер-прокурором уголовного кассационного департамента Правительствующего Сената с оставлением в звании сенатора. Он снова участвовал в громких делах: руководил расследованием по делу о гибели парохода «Владимир» летом 1894 года у Одессы, дал заключение по «делу о мултанском жертвоприношении».

В 1892 году Московским университетом и Академией наук был избран в почётные члены, а 8 января 1900 года был избран почётным академиком Академии наук по разряду изящной словесности.

30 декабря 1896 года А. Ф. Кони окончательно уволен от исполнения обязанностей обер-прокурора согласно личной просьбе. В 1900 году Анатолий Фёдорович полностью оставил судебную деятельность и указом императора Николая II был переведён в общее собрание Первого департамента Сената в качестве присутствующего сенатора.

4.1 Член Государственного Совета

1 января 1907 года А. Ф. Кони был назначен Членом Государственного совета Российской империи с оставлением в звании сенатора.

На новой должности А. Ф. Кони продолжал активную деятельность: «семь лет воевал против пьянства», выступал против тотализаторов, за свободу вероисповедания, права женщин.

5. Советский период

В связи с упразднением Государственного совета Российской империи Решением СНК РСФСР Анатолий Фёдорович 25 декабря 1917 года был уволен с должности члена Государственного Совета.

Декретом о суде была ликвидирована существовавшая судебная система, а вместе с ним и сенат. Судебная система, которой Анатолий Фёдорович посвятил всю свою жизнь, прекратила существование.

Чтобы выжить в первые годы революции, Анатолий Фёдорович обменивал на хлеб книги своей обширной библиотеки, собранной за 52 года службы.

С приходом советской власти Анатолий Фёдорович попросил встречи с А. В. Луначарским, бывшим в то время наркомом образования. А. Ф. Кони хотел предложить свои услуги: «… как отнесётся правительство, если я по выздоровлении буду выступать, в особенности с моими воспоминаниями».

В конце 1918 года А. Ф. Кони пригласили читать лекции в Петроградский университет и в открытый Институт живого слова, 19 апреля 1919 года зачислили на усиленный продовольственный паёк: хлеб, выдаваемый раз в неделю[19]. Анатолий Фёдорович параллельно читал лекции во Втором Петербургском университете, Железнодорожном университете, Петроградском кооперативном институте и многочисленные лекции перед рабочими, военными.

23 октября 1919 года в квартиру Анатолия Фёдоровича пришли с ордером на обыск, часть имущества была изъята, а А. Ф. Кони задержан и доставлен в органы ВЧК. Однако на следующий день Кони был освобождён, перед ним извинились, но изъятое имущество не удалось вернуть, несмотря на продолжительную переписку между учреждениями.

Помимо чтений лекций, Анатолий Фёдорович помогал новой судебной власти, к нему домой приходили председатель губернского суда Нахимсон и представитель Наркомюста, с которыми договорились, что Кони будет консультировать по особо сложным делам, читать лекции юристам; А. Ф. Кони написал также комментарий к Уголовному кодексу РСФСР 1922 года.

В 1924 году торжественно отмечалось 80-летие Анатолия Фёдоровича, Государственными курсами техники речи в его честь был организован концерт, где было сказано, что в 1918 году Кони не отсиживался дома, а пришёл строить Институт живого слова — это «дитя революции».

6. Похороны

Весной 1927 года Анатолий Фёдорович Кони читал лекцию в холодном нетопленом зале Дома учёных и заболел воспалением лёгких. Несмотря на сопротивление болезни 27 сентября А. Ф. Кони умер.

На похоронах Анатолия Фёдоровича собралось много народу: вся Надеждинская улица была запружена желающими проститься с ним. «Восемь священнослужителей высокого сана и два дьякона в белых облачениях совершали обряд» отпевания покойного «по высшему разряду». Народ, не вместившийся в церкви, заполнил Знаменскую улицу.

Похоронен А. Ф. Кони был на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры. В 1930-х годах его прах перенесли на Литераторские мостки Волковского кладбища.

За год до своей смерти Анатолий Фёдорович написал:              Я прожил жизнь так, что мне не за что краснеть. Я любил свой народ, свою страну, служил им, как мог и умел. Я не боюсь смерти. Я много боролся за свой народ, за то, во что верил.

7. Список произведений

Кони А. Ф. Судебные речи. 1868 - 1888 — СПб., 1897.

Кони А. Ф. Очерки и воспоминания — СПб., 1906.

Кони А. Ф. Отцы и дети судебной реформы. 1864 – 1914. — М.: Издательство Сытина,      1914.

Кони А. Ф. На жизненном пути. Т.I. Т.II. — СПб., 1912.

Кони А. Ф. На жизненном пути. Т.III. — Ревель – Берлин: «Библиофил», 1922.

Кони А. Ф. На жизненном пути. Т.IV. — Ревель – Берлин: «Библиофил», 1923.

Литературные монографические труды Анатолий Фёдорович опубликовывал в:

«Юридической Летописи» (1890),

«Журнале Министерства Юстиции» (1866 и 1895),

«Московских Юридических Известиях» (1867),

«Журнале Уголовного и Гражданского Права» (1880),

«Вестнике Европы» (1887, 1891 и 1893),

«Историческом Вестнике» (1887),

газете «Порядок» (1881),

«Книжках Недели» (1881, 1885 и 1892),

«Новом Времени» (1884, 1890, 1894),

«Голосе» (1881).

Награды

Государственные:

Орден Святого Владимира II степени (1898 год);

Орден Святого Владимира III степени (1886 год);

Орден Святого Владимира IV степени (январь 1874 года);

Орден Святого Александра Невского (1915 год);

Орден Белого орла (1906 год);

Орден Святой Анны I степени (1895 год);

Орден Святой Анны II степени;

Орден Святого Станисава I степени (9 апреля 1889 года);

Орден Святого Станисава II степени с императорской короной (ноябрь 1868 года);

Академии наук:

Пушкинская Золотая медаль за критический разбор сочинения Н. Д. Телешова «Повести и рассказы» (13 ноября 1901 года);

Золотая медаль за рецензирование художественных произведений (октябрь 1905 года);

Золотая медаль за рецензирование художественных произведений А. П. Чехова «Очерки и рассказы» (15 октября 1907 года);

Золотая медаль за активное участие в работе комиссии по рассмотрению сочинений, представленных для участия в конкурсе (3 ноября 1911 года);

8. Мултанское дело

Процесс над группой крестьян-удмуртов (вотяков) с. Старый Мултан Малмыжского у. Вятской губ., обвинявшихся в человеческом жертвоприношении языческим богам. Продолжался в течение 1892-96. Клеветнич. обвинение было выдвинуто полицейскими властями с целью разжигания национальной розни. К следствию, проходившему 29 мес., было привлечено 10 чел. Суд, состоявшийся в дек. 1894 в г. Малмыже, оправдал троих, признав виновными в ритуальном убийстве и осудив на каторгу 7 чел. Сенат, по жалобе защиты, отменил приговор. Второе разбирательство в сент. -окт. 1895 в Елабуге подтвердило первый приговор. Новая кассационная жалоба защиты в дек. 1895 была удовлетворена Сенатом. На третьем разбирательстве в мае - июне 1896 в г. Мамадыше Казан. губ. обвиняемые были оправданы. Большую роль в оправдании удмуртов сыграли выступления в печати и на последнем разбирательстве в качестве защитника В. Г. Короленко, а также заключение, данное по жалобе защиты А. Ф. Кони.

8.1 Обстоятельства дела

5 мая 1892 году 16-летняя девушка по фамилии Головизнина, проживавшая в деревне Анык, отправилась к своей бабушке в соседнюю деревню Чулья. Между этими населенными пунктами существовали две дороги : одна — широкая, в обход леса, по которой можно было проехать на повозке, вторая — узкая тропа по заболоченной низине через лес. Девушка отправилась прямиком.

Буквально в четырехстах метрах от края деревни Анык она обнаружила человеческое тело, лежавшее ничком поперек тропы. Лежавший был одет в мужскую одежду. Судя по одежде, это был мужчина, но лица лежавшего Головизнина не видела, поскольку на его голову была наброшена пола кафтана. Девушка решила, что мужчина напился, и ушла. На следующий день, 6 мая, возвращаясь домой, она увидела, что тело на месте. Лишь тогда она увидела, что у тела нет головы. Девушка побежала домой и все рассказала. Полицию вызвал ее отец.

Следователи установили, что убитым является местный крестьянин Конон Дмитриевич Матюнин.

8.2 Обвинение

По подозрению в убийстве Матюнина была арестована группа удмуртов. Их обвинили в ритуальном жертвоприношении. Согласно версии обвинения, они убили нищего Конона Матюнина, которого «напоили, подвесили пьяного и добыли из него внутренности и кровь для общей жертвы в тайном месте и, может быть, для принятия этой крови внутрь».

Суд с участием присяжных заседателей, состоявшийся в декабре 1894 года в Малмыже, оправдал троих, признав виновными в ритуальном убийстве и осудив на каторгу 7 человек.

8.3 Оправдание

Второе судебное разбирательство, также с участием присяжных заседателей, подтвердило виновность обвиняемых. Дело получило широкий общественный резонанс, благодаря чему на третьем разбирательстве в мае — июне 1896 года в Мамадыше обвиняемые были оправданы. Большую роль в оправдании обвиняемых по «Мултанскому делу» сыграло выступление в качестве защитника В. Г. Короленко, а также заключение, данное по жалобе защиты А. Ф. Кони.

В советской историографии подоплёкой «Мултанского дела» считалась спровоцированная царскими властями акция по разжиганию межнациональной розни, которая явилась ответом на крестьянские волнения в Вятской земле. Однако обвинения удмуртов в человеческих жертвоприношениях возникли не на пустом месте. Реликты человеческих жертвоприношений у удмуртов существовали — об этом можно судить по рассказам путешественников и фольклорным материалам. Мало того, существуют этнографические записи, напрямую свидетельствующие о существовании человеческих жертвоприношений у удмуртов по крайней мере до 1870-ых годов.