Если  в Византийской империи на Востоке в течение всего средневековья продолжал действовать принцип эрастианизма, согласно которому церковь оставалась в подчинении императоров (император считал себя правомочным решать вероисповедные вопросы, смещать и назначать епископов и патриархов), на Западе церкви удалось взять первенство над государством. Тем самым окончательно был сформулирован принцип верховенства духовной власти пап над светской властью всех государей. Папство устами папы Григория VII провозгласило, что светская власть является лишь отражением духовной власти, точно так же как свет луны является отражением солнечного света.

2.5. Философия  Ф. Аквинского

     Столпом христианской теологии стал Фома Аквинский (Фома Аквинат), произведения которого послужили своего рода энциклопедией  официальной церковной идеологии средних веков. Проблемы государства затрагивались им в трудах «О правлении властителей», «Сумма теологии» и других. Стремясь подвести базу под притязания католической церкви на приоритет духовной, вернее, церковной власти, Фома Аквинский выделил следующие три элемента государственной власти: сущность, форма (происхождение) и использование.

     Раскрывая содержание этих элементов, он утверждал, что по своей сущности власть представляет собой божественное установление и  в этом качестве она предполагает иерархические отношения господства и подчинения. Но в силу несовершенства человека формы государственной власти и ее использования могут быть несправедливыми и даже лишенными печати божественности, что, по его мнению, является результатом нарушения велений Бога и римско-католической церкви. Все законы неразрывно связаны между собой в единой иерархии. Их пирамиду венчает вечный божественный закон, тождественный самому Богу и управляющий мирозданием. Естественный закон является отражением этого вечного божественного закона в человеческом разуме. Конкретизацией же естественного закона, в свою очередь, является человеческий, или позитивный, закон, призванный обеспечить порядок в обществе. Они могут проявляться по-разному у различных народов и в разных странах. То общее, что в них есть, составляет право народов. Немалый интерес представляет то, что в глазах Ф. Аквината под категорию законов не подпадали те акты светской власти, которые могли противоречить предписаниям естественного закона, например, императивам самосохранения, семейной жизни, поиска истины.

     Долгий  исторический спор о первенстве власти завершился отклонением притязаний папства на верховную власть в  эпоху Реформации. Знаменитый английский реформатор церкви, священник и профессор  Окфордского университета Д. Уиклиф заявлял: «Король держит королевство непосредственно от Бога, а не от папы».

     Завершению  спора способствовало распространение  теории французского юриста Ж. Бодена о суверенитете. Главное в его  теории о суверенитете – это идея принадлежности власти только государству. Таким принципом государство отличается от семьи и какого-либо объединения, воплощает единый порядок и противостоит анархии. В первичной боденовской интерпретации суверенитет идентифицировался с единством власти, ее неограниченностью, позитивным законом. Это означало, что власть сосредоточена у короля, который и является сувереном, то есть единственным носителем суверенитета. Король-суверен, по Ж. Бодену, не связан законами, которые он издает. Идея суверенитета была сформулирована как способ противостояния единой королевской власти притязаниям папства на власть, а также раздорам аристократии, гражданским войнам и крестьянским восстаниям¹⁵.

     Итогом  эволюции политической мысли и общих  политических ценностей явилось  признание необходимости центральной сильной власти и одновременно наличия пределов власти монарха. О принципиальном оправдании тираноубийства писал Иоанн Солсберийский, средневековый философ.

     В продолжение традиции, восходящей к  Аристотелю, в средние века также  уделялось значительное внимание формам правления. Высказывались доводы относительно того, что совершенной может быть лишь та форма правления, которая служит общему благу и основана на согласии всех членов сообщества. При этом большинство мыслителей, озабоченных проблемой достижения единства общества, рассматривали монархию, то есть правление одного, как наилучшую форму, наиболее пригодную для обеспечения этого единства. Однако постепенно становилась очевидной необходимость более или менее ясно очерченных внешних ограничений этой власти. Ряд положений римского права в тот период интерпретировался как средство, с помощью которого народ утверждает своего правителя и устанавливает четко очерченные рамки, в которых правитель вправе действовать. Симптоматично, что Марсилий Падуанский отстаивал весьма радикальный для того времени тезис о том, что народ и только он является источником как светской, так и духовной власти. Он даже высказывал мысли, весьма близкие идее разделения власти на законодательную и исполнительную ветви, сформулированной только в Новое время. Исследователи считают, что уже в средневековой договорной теории государства можно обнаружить первые зародыши идей конституционализма, впоследствии ставшей одной из несущих конструкций демократической теории.

     В целом можно сказать, что период от античности вплоть до начала Нового времени составляет предысторию политической философии, главное значение которой состоит в накоплении и трансмиссии от поколения к поколению политического и политико-философского знания.

     Однако, наличие в этих философских системах тех или иных учений о государственном устройстве столь же мало говорит о полной выводимости таких взглядов из философской онтологии, гносеологии или даже из социальной философии, сколь и их учения об устройстве (или структуре) организма животного, имевших место у философов вплоть до первой половины XIX века. Как в последнем случае наличие «натурфилософии» объясняется неразвитостью теоретической сферы биологии и в то же время необходимостью умозрительного решения конкретных проблем, так обстоит дело и с вопросом о разработке представлений о конкретном устройстве государства: это — задача юридической науки и специалистов-политиков (в наши дни соответствующая наука получила название политологии).

     Но  дело даже не столько в уровне развития частных наук об обществе, сколько в том, что в рамках самой философии нет строго-линейного, однозначного соотношения между отдельными ее частями. Содержание отдельных философских систем, как бы ни казалось оно логичным и стройным, фактически нацелено на те или иные мировоззренческие проблемы (философия есть совокупность ответов на эти вопросы). Но поскольку эти проблемы относительно самостоятельны (например, проблема смысла жизни и, с другой стороны, вопрос о соотношении сущности и явления в материально-предметном мире), постольку и между частями философского знания может существовать и зачастую существует неоднозначная связь. В результате одна и та же система взглядов на мир в целом может сочетаться с разными трактовками в сфере социально-философской, а тем более с концепциями, находящимися вообще за пределами философии. ¹⁶

     Неоднозначность связи свойственна не только отдельным  частям философского знания, но и отношению  философии к другим общественным наукам, например, политэкономии и  политологии. Известно, например, что марксизм как политэкономия был принят не только В. И. Лениным, но многими другими политическими деятелями, в числе которых был и Г. В. Плеханов; политические же выводы из марксизма у Ленина и Плеханова, т. е. политологические построения, были различными. Если теперь взять философию, то с политэкономией К. Маркса оказались связанными и диалектический материализм, и эмпириомонизм, и неокантианство. ¹⁷

     Из  сказанного вытекает, что нет одной  лишь дороги от философии к политике. Философская система, базирующаяся на материализме и диалектике, столь же мало несет ответственность за тот или иной политический режим, сколь и философия Ф. Ницше или М. Хайдеггера — за установление фашистского режима в Германии в 30-х годах нашего столетия.

2.6. ХХ  век

     Уже в начале XX века в отечественной  философии была осознана необходимость  размежевания философии и теории государственного устройства. Важный вклад в прояснение этого вопроса  внес глава московской школы философии  права П.И. Новгородцев. Он писал, имея в виду задачи (или функции) философии: «В содержание общественной философии вовсе не могут войти ни построения абсолютно гармонических «последних» состояний, ни представления о переходе к этим сверхприродным нормам жизни. Общественная философия должна указать путь к высшему совершенству, но определить этот путь она может лишь общими и отвлеченными чертами. В этом могут признать ее неполноту и границы; но прежде всего она сама должна с ясностью представить себе эту границу, чтобы не впасть в недоразумения и ошибки». Функции философии, по П. И. Новгородцеву, состоят лишь в разработке общественного идеала, который и может быть положен затем в основание самых разных конкретных представлений о государственном устройстве. «Оставаясь на почве чисто философского анализа, далее этого определения идеала как вечного требования идти нельзя». «Философское разрешение этой проблемы не может иметь в виду указания конкретной программы действий».¹⁸

     История Средних веков показывает нам  развитие идеи индивидуальной свободы. Хотя теология безраздельно господствовала во всех сферах общественной жизни, средневековая политико-правовая мысль продолжала вносить определенный вклад в развитие идей о правах и свободах личности - Великая хартия вольностей (1215 г.). В общественно-политической жизни Англии (XIII в.) учреждаются институты парламентаризма и судебной власти, без которых невозможны гарантии личных свобод. История Нового времени дает богатый материал не только высокого развития политико- правовой мысли, но и законодательного закрепления института основных прав и свобод личности, принципа разделения властей, независимости судебной власти, правовой организации общественного устройства.

     Правовые  традиции, сложившиеся в эпоху  Нового времени, и новый взгляд на государство и право послужили исходным пунктом демократического устройства современных западноевропейских стран.¹⁹ 
 

Заключение

    На пороге третьего тысячелетия особую остроту приобретает вопросы о будущем философии. Одни говорят о конце философии. Это хорошо, полагают некоторые, ибо её уход оздоровит духовную атмосферу, разрядив в какой-то мере перенапряжение духовного поля современности

Будущее философии – не самодовлеющая  величина.  Оно зависит от общества в целом.  Если есть будущее у  общества, то есть оно и у философии.

Перспективы развития философии связаны с  развитием науки. Усложнение решаемых научных задач, трудности, с которыми будет сталкиваться наука, потребуют философского осмысления.  Наука и философия хотя и движутся по своим особым орбитам, активно взаимодействуют, обогащают друг друга.  Тем не менее, вопрос об их соотношении остаётся открытым.  Сохраняется опасность их разрыва и противопоставления.  Соотнося философию и науку, следует помнить, что научность философии это не цель  и не итог, а средство и условие философского исследования. 

Будущее философии связано с её деидеологизацией.  Дальнейшее развитие философии предполагает её освобождение от диктата политики, засилья политической конъюнктуры.

Философия не та область, где можно с легкостью  предлагать футурологические сценарии. Тем не менее, можно сказать, что философия, несмотря на все зигзаги развития и связанные с ними крайности и деформации, далеко не исчерпала свои творческие возможности. Современная философия на пороге третьего тысячелетия вплотную подошла к выработке новой “парадигмы” планетарного мировосприятия, мирооценки, мироразмерности человека и человекоразмерности мира.²⁰

Список  литературы

1. Философия, ее предназначение и смысл и функции // Введение в философию. -М: Политиздат, 2009.-Т. 1. 
2. Что такое философия и зачем она? // Мир философии. - М.: Политиздат, 2009
3. Библер B.C. Что такое философия?//Вопр. философии. - 2005. -№5. 
4. Ш р е й л е р  Ю. А.  Загадочная притягательность философии // Вопр. философии. - 2006. - № 7.
5. Зотов  А. Ф.  Существует ли мировая философия? // Вопр. философии.-2007 
6. Введение в философию. М-: Политиздат, 2009.- Т. 2. 
7. Мир философии. М.: Политиздат, 2008.-Т. 1. 
8. Введение в философию. - М.: Политиздат, 2007. Т. 2. 
9. Бытие и материя. Философское понимание природы // Мир философии. М: Политиздат, Т. 1. 
10. Структура, форма и закономерности познавательной деятельности.
11. Познание и творчество // Мир философии. - М.: Политиздат, 2008, Т. 2. 
12. Мир философии. -М-: Политиздат, 2008, Т. 2.