Основные проблемы (онтология и гносеология)

2. Основные проблемы (онтология и гносеология)

.

2. Основные проблемы (онтология  и гносеология)

В философии Нового времени, прежде всего в философии XVII в., проблемам  онтологии, т.е. учению о бытии и  субстанции, уделяется большое внимание, особенно когда речь идет о движении, пространстве и времени.

Задача науки и философии  — содействовать увеличению власти человека над природой, здоровью и  красоте человека — вела к пониманию  необходимости исследования причин явлений, их сущностных сил. Поэтому  проблемы субстанции и ее свойств  интересуют буквально всех философов  Нового времени.

В философии этого периода  появляются два подхода к понятию  «субстанция»: первый — связан с  онтологическим пониманием субстанции как предельного основания бытия; второй — с гносеологическим осмыслением  понятия «субстанция», его необходимости  для научного знания.

Основатель первого —  английский философ Френсис Бэкон (1561—1626), который дал качественное описание субстанциональных форм и  отождествил субстанцию с формой конкретных вещей. По образному выражению  К. Маркса, материя у него «еще улыбается  своим поэтически-чувственным блеском» [1], ибо выступает в его исследовании как нечто качественно многогранное, обладающее различными формами движения и «переливается всеми цветами  радуги».

Материя наделяется им такими свойствами, как желтизна, голубизна, чернота, теплота, тяжесть и т.п. Это, по мнению Ф. Бэкона, простейшие качества материи. Из различных комбинаций этих «натур» образуются все многообразные  вещи природы [2].

Учение о качественной разнородности материи Ф. Бэкон  подкреплял своим учением о форме  и движении. Форма в его понимании  — это материальная сущность принадлежащего предмету свойства. Он полемизирует с  умозрительным пониманием формы  Платоном и Аристотелем. По Бэкону, форма — это род движения материальных частиц, из которых состоит тело. Но эти частицы — не атомы. Ф. Бэкон  отрицательно относился к учению древних философов об атомистическом строении материи и особенно к  учению о существовании пустоты. Он не считал пространство пустотой: для  него оно было связано с местом, постоянно занимаемым материей. Фактически он отождествлял пространство с протяженностью материальных объектов. О времени  Бэкон писал как об объективной  мере скорости материальных тел. Такой  подход к рассмотрению сущности времени  достоин внимания, ибо время признается неким внутренним свойством самой  материи, состоящим в продолжительности, длительности происходящих изменений  материальных тел и характеризующим  темп этих изменений. Таким образом, время органически связывается  с движением.

Движение, по Бэкону, — это  прирожденное свойство материи. Как  вечна материя, так вечно и  движение. Он назвал 19 видов или форм движения в природе: колебание, сопротивление, инерция, стремление, напряжение, жизненный  дух, мука и др. Эти формы фактически были характеристиками механической формы  движения материи, которая в то время  наиболее полно была исследована  наукой. Вместе с тем Ф. Бэкон стремился  исследовать и объяснить многокачественность  материального мира, правильно чувствуя, что причина кроется в специфике  форм движения материи [3].

Материалистические воззрения  Ф. Бэкона были систематизированы и  развиты в сочинениях другого  английского философа Томаса Гоббса (1588—1679). Гоббс рассматривал материю  в качестве единственной субстанции, а все явления, предметы, вещи, процессы считал формами проявления этой субстанции. Материя — вечна, а тела и явления  — временны: они возникают и  исчезают. Мышление от материи отделить нельзя, ибо мыслит только сама материя. Бестелесная субстанция невозможна так же, как бестелесное тело. Именно материя является субъектом  всех изменений [1].

Все материальные тела характеризуются  протяженностью и формой. Их можно  измерить, так как они имеют  длину, ширину и высоту. В отличие  от Ф. Бэкона, у Гоббса материя не имеет качественных характеристик: он ее исследует с количественной стороны как математик — геометр  и механик. У него мир материи  лишен таких качеств, как цвет, запах, звук и т.п. В интерпретации  Т. Гоббса материя как бы геометризуется и предстает как нечто качественно  однородное, бесцветное, как некая  система количественных величин. Движение он понимает как только механическое. Материалистически Гоббс подходит к рассмотрению проблем пространства и времени.

В своих философских воззрениях на мир Т. Гоббс выступает, скорее, как деист, хотя у него встречаются  утверждения и прямо атеистического характера, вроде того, что Бог  — это продукт человеческого  воображения. В сочинении «Элементы  законов естественных и политических», в философской трилогии «Основы  философии": «О теле», «О человеке», «О гражданине», а также в «Левиафане»  он постоянно подчеркивает роль естественных связей и закономерностей. Вместе с  тем Т. Гоббс не исключает полностью  Бога из жизни людей: Бог у него «все видит и всем располагает», «это первейшая из причин». Свобода  человека сопровождается «необходимостью  делать не больше и не меньше того, что  желает Бог». Т. Гоббс подчеркивает, что Бог не вмешивается в закономерное течение событий самих по себе [2].

Декарт допускает два  независимых друг от друга первоначала: нематериальную, или «мыслящую субстанцию», и материальную, или «протяженную субстанцию». Эти две субстанции существуют как бы параллельно. Их изучением  занимается метафизика и физика. Первая исследует прежде всего духовную субстанцию, связанные с ней принципы познания и бытия. Вторая представляет философию природы. В ней дается учение о возникновении мира, развитии жизни на Земле (согласно законам  природы), рассматривается строение тела животных и человека как сложных  машин, подчиненных законам механики [1]. Р. Декарт пишет даже работу «Животное  — машина».

В основу космогонии он положил  идею естественного развития Солнечной  системы, обусловленного свойствами движения материи и ее разнородных частиц. Он приписывает материи самостоятельную  творческую силу, считая основой или  причиной движения частиц материи их вихревое вращение. Движение понималось Декартом как механическое — перемещение  тел в пространстве. Таким образом, Р. Декарт вступает в противоречие с  самим собой: он признает пространство как протяженность тела, но движение понимает как перемещение тел  относительно других тел, что означает признание пространства как пустоты.

Ставя вопрос о первоначальной причине движения, он ссылается на Бога, который сотворил мир и сохраняет  в материи вложенное при творении количество движения. В то же время  философ делает ценное обобщение  — формулирует закон сохранения количества движения.

Дуалистическое учение о  субстанции Декарта было преодолено голландским философом Бенедиктом (Барух) Спинозой (1632—1677), который разработал монистическое учение о мире. Его  монизм предстал в форме пантеизма: в своей онтологии он отождествил  Бога и природу, которая выступает  как природа — творящая и природа  — сотворенная. В то же время Б. Спиноза заявил о том, что существует одна лишь материальная субстанция, основными  атрибутами которой является протяженность  и мышление [2]. Таким образом, вся  природа является живой природой не только потому, что она Бог, но и потому, что ей присуще мышление. Одухотворив всю природу, Спиноза  тем самым выступил и как философ-гилозоист.

Он считал, что атрибуты материальной субстанции так же вечны, как и сама материя: они никогда  не возникают и не исчезают. Много  внимания философ уделяет конкретным состояниям субстанции — модусам. Он их разделил на две группы: модусы —  вечные, бесконечные и модусы —  временные, конечные. Бесконечные модусы определяются атрибутами субстанции —  мышлением и протяженностью, а  конечные — всеми остальными явлениями  и вещами [1].

Спиноза доказывал, что движение не есть следствие какого-то божественного  толчка, ведь природа «причина самой  себя». Движение составляет ее сущность и источник. Однако движение все  же у Спинозы не атрибут, а модус (правда, вечный и бесконечный). По мнению Спинозы, движение наблюдается в  конкретных вещах, а субстанция лишена движения и изменения и не имеет  никакого отношения ко времени. Спиноза  не понял сущности самодвижения материи, хотя фактически об этом писал, когда  характеризовал материю как «причину самой себя»: источник движения, хотя и не Бог, но лишь взаимные внешние  толчки модусов [2].

Вместе с тем Спиноза  — последовательный детерминист. Он считает, что возникновение, существование, гибель явлений обусловлены объективными причинами. Он учил о причинности  двоякого рода: внутренней (имманентной) и внешней (механической). Первая присуща  субстанции, а вторая — модусам. С позиций детерминизма он рассматривает  не только причинно-следственные отношения, но и отношения случайности, необходимости  и свободы. В своей «Этике»  Спиноза настаивает на безраздельном  господстве необходимости, исключая объективность  случайности при рассмотрении субстанции. Но тогда, когда он обращается к анализу  мира модусов или конкретных состояний  вещей, его детерминистская концепция  становится более содержательной и  глубокой. В ней признается случайность  как объективное явление, существующее наряду с необходимостью.

Спиноза не мог увидеть  случайность и необходимость  в их единстве, однако его идеи были направлены против господствовавшего  в науке телеологизма (порожденной  Богом целесообразности в природе).

Немецкий ученый и философ  Готфрид-Вилъгельм Лейбниц (1646—1716) к спинозовскому понятию субстанции присоединил принцип деятельной силы, или «самодеятельности». В  своем произведении «Монадология»  он объявил материальные явления  проявлением неделимых, простых  духовных единиц — монад. Неделимая  монада не имеет протяженности и  не находится в пространстве, так  как пространство бесконечно делимо. Монада — это нематериальный, духовный центр деятельной силы. Монады вечны  и неуничтожимы, они не могут возникнуть или погибнуть естественным путем. Они не изменяются и под внешним  воздействием. Всякая отдельная монада — это единство души и тела. Внешним  выражением духовной сущности монады является число.

Деятельность, движение —  свойство монады. Природу, считает Лейбниц, нельзя объяснить одними законами механики, необходимо ввести также понятие  цели. Ибо каждая монада есть сразу  и основание всех своих действий и их цель. Душа — это цель тела, то, к чему оно стремится.

Взаимодействие души и  тела монады — это Богом «предустановленная гармония».

Для монад всегда характерна множественность состояний, в них  постоянно что-то изменяется, но кое-что  и остается прежним. Монада — это  микрокосм, бесконечно малый мир. Монады Лейбниц подразделял на три категории: монады жизни, монады души и монады духа. Отсюда и все сложные субстанции он делил на три группы: из монад-жизней возникает неорганическая природа; из монад-душ — животные; из монад-духов  формируются люди [1].

Лейбниц признавал бессмертие души и вечность субстанций, например, растительных и животных организмов. В природе, по его мнению, не бывает ни рождения, ни смертей, а есть либо увеличение и развитие, либо свертывание  и уменьшение. Он отрицает в развитии скачки, прерывность постепенности.

Второй подход к анализу  понятия субстанции — гносеологический.

Начало было положено английским философом Джоном Локком (1632—1704). Локк доказывал, что идеи и понятия  имеют своим источником внешний  мир, материальные вещи. Материальным телам присущи л ишь чисто  количественные особенности. Качественного  многообразия материи не существует: материальные тела отличаются друг от друга лишь величиной, фигурой, движением  и покоем. Это — «первичные качества». «Вторичные качества»— это запахи, звуки, цвета, вкус. Кажется, что они  принадлежат самим вещам, но на самом  деле это не так: этих качеств в  вещах не существует. Они, считал Локк. возникают в субъекте под воздействием «первичных качеств».

Деление на «первичные» и  «вторичные» качества является, с  точки зрения уровня современного знания, наивным и ненаучным. Однако оно  было подхвачено и доведено представителями  субъективного идеализма до логического  конца: «первичные качества» были объявлены  наряду со «вторичными качествами», не имеющими объективного, независимого от субъекта содержания.

Так, например, английский философ, епископ Джордж Беркли (1685—1753). открыто  выступивший против материализма, атеизма  и деизма, отвергает объективную  основу любых качеств, фактически приравнивая  их к ощущениям человека.

Согласно Дж. Беркли, в  действительности существуют прежде всего  «души», сотворивший их Бог, а также  «идеи» или ощущения, будто бы влагаемые  Богом в человеческие души. Беркли все объективное во внешнем мире сводит к субъективному: он отождествляет  все вещи с «комбинациями» ощущений. Для него существовать — значит быть воспринимаемым [1]. Беркли заявлял, что все вещи находятся в уме  Бога.

Английский философ Дэвид  Юм (1711 —1776) так же. как и Дж. Беркли, решал проблемы онтологии, выступая против материалистического понимания  субстанции. Он отвергал реальное существование  материальной и духовной субстанции, но считал, что есть «идея» субстанции, под которую подводится •ассоциация  восприятий» человека, присущая обыденному, а не научному познанию [2].

Философия Нового времени  сделала крупный шаг в развитии теории познания (гносеологии). Главными стали проблемы философского научного метода, методологии познания человеком  внешнего мира, связи внешнего и  внутреннего опыта. Ставилась задача получения достоверного знания, которое  было бы основанием всей получаемой системы  знаний. Выбор разных путей решения  этой задачи обусловил появление  двух основных гносеологических направлений  — эмпиризма и рационализма.

Основоположником эмпирического  метода познания явился Ф. Бэкон, который  придавал большое значение опытным  наукам, наблюдению и эксперименту. Источник знаний и критерий их истинности он видел в опыте. Рассматривая познание как отображение внешнего мира в  сознании человека, он подчеркивал  решающую роль опыта в познании. Однако философ не отрицал и роль разума в познании.

Разум должен перерабатывать данные чувственного познания и опыта, находить коренные причинные связи  явлений, раскрывать законы природы. Он подчеркивал определенное единство чувственного и рационального моментов в познании, критиковал узких эмпириков, которые недооценивали роль разума в познании, а также рационалистов, игнорирующих чувственное познание и считающих разум источником и критерием истинности.

В «Новом органоне» Бэкон  писал: «Эмпирики, подобно муравью, только собирают и пользуются собранным. Рационалисты, подобно пауку, из самих  себя создают ткань. Пчела же избирает средний способ, она извлекает  материал из цветов сада и поля, но располагает  и изменяет его собственным умением. Не отличается от этого и подлинное  дело философии. Ибо она не основывается только или преимущественно на силахума и не откладывает в сознании нетронутым материал, извлекаемый из естественной истории и из механических опытов, но изменяет его и перерабатывает в разуме". Сам себя Бэкон называл  «пчелой, а не муравьем-эмпириком» и  не «пауком-рационалистом».