Основные положения философии жизни Фридриха Ницше

 Идея вечного  возвращения, повтора колеса истории, конечно, для европейской мысли, привыкшей к христианской перспективе исторического развертывания, в конце 19 века, если не нова, то по крайней мере экзотична. Именно благодаря Ницше эта идея в дальнейшем легла в основу выстраивания и, соответственно, постижения цикличности исторического свершения. (например, исторические концепции Освальда Шпенглера или Арнольда Тойнби).

Но как же привязать это к морали?

Наблюдая каждое действие, человек сомневается, что  ему захочется производить его  бесконечное количество раз. Возможно, он не стал бы делать многое из того, что делает и, наоборот, если бы он был проклят и обречен на вечное существование – жить бесконечно долго, постоянно повторять одни и те же действия. Это могло бы использоваться как безусловный императив. Вспомним слова Иммануила Канта: «Поступай только согласно такой максиме, руководствуясь которой, ты можешь пожелать, чтобы она стала всеобщим законом». И, пародия, ницшеанская трансформация кантовского императива: поступай так, как если бы то, что ты делаешь, или то, чего ты не делаешь, ты был должен повторить бесчисленное множество раз.  

Наконец мы выходим  на главное детище Ницшеанской философии, объединившее в себе все вышеперечисленные  концепции – идея сверхчеловека. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Сверхчеловек.

В «Так говорил Заратустра» Ницше заявляет устами мудреца: «Я учу о сверхчеловеке». Но для начала рассмотрим сам образ Заратустры.

Как признавался  сам Ницше, резон обращения к  имени и персонажу Заратустры следующий: именно Заратустре приписывают  выражение – для того, чтобы  быть мужем, необходимы две вещи, а  именно, умение говорить правду и стрелять из лука. Иными словами, Заратустра – и это, без сомнения «соблазнило» Ницше – проповедовал о воинской доблести и правде, какой бы горькой  и ужасной она ни была. Конечно, реальный Заратустра, основатель зороастрийской религии, и Заратустра Ницше – довольно далеки друг от друга, как далек реальный исторический персонаж Заратустра от Ницше, выбравшего иранского мудреца глашатаем своих истин.

Заратустра Ницше  – это рупор его идей и проводник, ведущий нас по маршруту, конечный пункт которого – сверхчеловек. Нужно сразу оговориться, что  Заратустра не сверхчеловек, но указатель  и путь этого «указателя» к  сверхчеловеку. Возможно, Заратустра и становится сверхчеловеком, но это происходит после того, как мы закрываем книгу, т. е. речь идет о том вынесенном за пределы книги пространстве, которое Ницше уже не описывает в своей книге и которое наступит тогда, когда мудрец преодолеет свою последнюю привязанность, свое последнее «человеческое, слишком человеческое» – преданность и любовь к своему идеалу, к сверхчеловеку. Ибо сверхчеловек не может, будучи целью пути, ставить целью статус-кво, т. е. самого себя.

Путь Заратустры к сверхчеловеку – это путь постоянного самоопределения, отказа от прежних ценностей. У него два  символичных спутника – орел, олицетворяющий полет и смелость, и змея, символ мудрости мира сего. Постоянное преодоление самого себя – это путь Заратустры: его тождественность самому себе обретается в отрицании тождественности; Заратустра может оставаться самим собой лишь постоянно изменяясь. Стремление к популизму, которым первоначально одушевлен мудрец, желание донести до всех, до толпы, учение о сверхчеловеке оканчивается неудачей. Толпа желает слышать лишь о «последнем человеке», который только и может быть ее идеалом. У сверхчеловека нет и не может быть последователей, ибо путь к сверхчеловеку, путь самоопределения – это путь одинокого странника.

Итак, сверхчеловек – это суть, проективная и пока не раскрывшаяся сущность человека. Вот как говорит нам сам Ницше: «Человек – это канат, протянутый между животным и Сверхчеловеком, это канат над пропастью». Величие человека в том, что он есть переход и уничтожение. Уничтожение – это уничтожение «человеческого, слишком человеческого», ибо человек есть «нечто, что должно преодолеть».

Ницше описывает  путь к сверхчеловеку аллегорически. Вначале дух становится верблюдом, т.е. ем, кто упорно без сомнений несет  свою тяжесть. Чем больше тяжести, тем  лучше, т.к. сила верблюда – в несении  этой тяжести. Но проблема верблюда в  том, кто это не его тяжести, на верблюда их нагружают. Нагружает дракон, на чешуе которого написано «Ты должен!». Когда дух понимает это, он перерождается  во вторую ступень – во льва. Он стремится  добыть себе свободу в борьбе с  драконом. Но лев – это воин, он может только разрушать, но не может  создавать, он не конец пути, т.к. имеет  силу только в борьбе, когда же врага нет, его силы бесполезна. Поэтому появляется последняя ступень преодоления духа – ребенок, дитя. Сверхчеловек – это не борьба против, это рождение нового, новых ценностей на новых скрижалях. Ребенок – это священное «Да», без негации, без отрицания, это сила нового, властного и безошибочного утверждения.

Трудный и тернистый  путь к сверхчеловеку уничтожает последовательно все то, что может  быть маркировано как тяжесть, т. е. то, что, с одной стороны, ориентирует  нас на прежние ценности, а с  другой – то, что подчиняется  диктату или обаянию толпы, для  которой самое важное – учение не о сверхчеловеке, но учение о «последнем человеке». Уничтожен быть должен и сам идеал, ибо идеал – это то, что, с одной стороны, приближает к цели, но, с другой, то, что препятствует стать целью самому: сверхчеловек не нуждается в телеологии. Его действия безошибочны.

Безошибочность  действия говорит о том, что сверхчеловек обладает сверхрациональностью. В ряде работ Ницше так определяет сверхрациональность, свойственную сверхчеловеку: это инстинкт, разум должен стать инстинктом. Безошибочность инстинкта, утраченная человеком, может быть восстановлена в сверхчеловеке. Сверхчеловек, обладая сверхрациональностью и будучи полностью исторгнут из системы прежних ценностей, и есть тот, кто пишет новые ценности на новых скрижалях. Ценности сверхчеловека – это те ценности, которые обеспечивают движение вперед, которые делают человека соответствующим возрастанию воли к власти или собственному его предназначению.

“Книга для  всех и ни для кого» - так позиционирует  свой труд сам Ницше. «Так говорил  Заратустра» - своего рода ницшевская библия, его главное произведение, объединяющее и подытоживающее в себе все предшествующие идеи и дающее почву для всех последующих.

Цель Заратустры – поставить перед людьми новые  идеалы, создать новые ценности. Но это ценности не толпы, Заратустра потерпел неудачу в попытке донести  рассказ о сверхчеловеке до масс. И это ценности не избранного круга  учеников (вторая неудача Заратустры) ибо они все та же толпа, только чуть более селектированная. Последний искус и приход Заратустры связан с его последним идеалом – идеалом сверхчеловека. Но, опять же, толпа «сверхчеловеков», собравшаяся у Заратустры, - это все та же толпа, но уже мнящая себя сверхлюдьми.

Для движения вперед надо отказаться от последнего «человеческого, слишком человеческого» - любви к  своему идеалу.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Заключение.

Философия Ницше  – философия индивидуализма во всех смыслах. Все его творчество «для всех и ни для кого». Основная идея, идея личности, индивида, проходит через  все темы. Нельзя воспринимать Ницше  массами, эта философия никогда  не будет принята широким кругом. Во время его жизни людей, способных  понять и оценить автора, не нашлось, редкие единицы могли попытаться вникнуть в суть, ведь его философия  – это философия не сегодняшнего дня, это мысли послезавтрашнего.

Ницше нуждался в читателе, хотел быть принятым, но аппетит его очень разборчив, он не готов брать в ученики  людей «последних», он, как и его  Заратустра, быстро разочаровывается в идее нести мудрость человечеству, толпе.  «Улучшить человечество – было бы последним, что я мог бы обещать». Он пишет о наболевшем, пишет кровью, философствует молотом. Выражает те вещи, что не в состоянии держать внутри.

Понять Ницше  сложно, точнее сложно понять истинный смысл его слов. Двузначность суждений, личностная неоднозначность – все  это преграда на пути к правильной оценке его творчества. Но сам Ницше  призывает читателя не верить свято  всему, что сказано, не воспринимать все как истину, а иметь свою правду, свою веру. Он говорит о презрении, которое испытывает к людям, не способным  мыслить и создавать. Он приглашает к сотрудничеству, соавторству. В  бытовой жизни Ницше любил  философские беседы, всегда тянулся  к интересным собеседникам, и это  чувствуется в его произведениях: текст написан так, что предполагает ответ, согласие или спор. Читая Фридриха Ницше непроизвольно начинаешь идти мыслью дальше, его идеи – толчок, почва для размышлений.

Наверное, понять можно только одним способом –  прочувствовав всю ту боль, презрение  и одиночество, с которыми Ницше  приходилось идти рука об руку. У каждого свой путь, у каждого свой мост. 

Тень, которую  бросил на Ницше фашизм – Фридриха Ницше называли чуть ли не «официальным»  идеологом нацизма,- оказалась гораздо  живучее Третьего Рейха. Лишь через несколько десятилетий стало ясно, что не так все просто в отношениях Ницше и фашизма. Любой текст, любое произведение беззащитно в руках потомства. Все дело в том, какие руки берут книгу, какие глаза читают текст. Любой текст беззащитен перед своим читателем: каждый берет из него свое.

"Так называемые  парадоксы автора, шокирующие читателя, находятся часто не в книге  автора, а в голове читателя." (Человеческое, слишком человеческое, 185)

Без сомнения, в  его работах можно было найти  то, что так импонировало фашизму: белокурая бестия, воля к власти и т.п. Но подлинный Ницше в другом. Певец сверхчеловека Заратустра учил не о насилии, но о самопреодолении. Путь к сверхчеловеку – это не путь самоутверждения за счет слабых, но путь борьбы с единственным и достойным соперником – с самим собой. 
 
 
 
 
 
 
 

Список  литературы.

1. Ницше Ф. Шопенгауэр как воспитатель
2. Ницше Ф. Человеческое, слишком человеческое. Книга для свободных умов
3. Ницше Ф. Весёлая наука
4. Ницше Ф. Так говорил Заратустра. Книга для всех и ни для кого
5. Ницше Ф. К генеалогии морали. Полемическое сочинение
6. Ницше Ф. Сумерки идолов, или как философствуют молотом
7. Ницше Ф. Воля к власти
8. Ницше Ф. Антихрист. Проклятие христианству
9. Ницше Ф. Ecce Homo. Как становятся сами собою
10. Соколов Б.Г. Страсти по Ницше
11. Соколов Э.В. Фридрих Ницше и рождение культуры из "духа музыки"
12. Евлампиев И.В. Концепция личности в философии Ф.Ницше
13. Хайдеггер М. Европейский нигилизм
14. Преображенский В.П. Фридрих Ницше, критика морали альтруизма