Натурфилософия Возрождения

     Этика Ф. Патрици противостоит не только популярному платонизму, но и ортодоксально-католическим воззрениям. Она продолжает и развивает заключенную в философии Б. Телезио идею самосохранения как основы морали, но и идет значительно дальше, в направлении более радикального натурализма. Пантеистическая натурфилософия Франческо Патрици была враждебно встречена защитниками схоластической ортодоксии. «Новая фолософия Вселенной» была осуждена инквизиторами и занесена в Индекс запрещенных книг. Запрет этот совпал с процессом Джордано Бруно с запрещением книг Бернардино Телезио.

     Философские воззрения Патрици развивались  в том же направлении, что и  взгляды его младшего, более глубокого  и радикального современника - Джордано Бруно. 

     4). Бесконечная вселенная Джордано Бруно.

     Когда мировоззренческий акцент ставился на природе, в глубины которой погружался деперсонализированный Бог, пантеизм становился уже натуралистическим. В сущности, он и составлял главную мировоззренческую основу всех натурфилософских построений позднего Ренессанса, в которых теоретические усилия были сконцентрированы на объяснении природы. В произведениях Джордано Бруно можно видеть кульминацию этого процесса. «Бог есть бесконечное в бесконечном, он находится во всем и повсюду, не вне и над, но в качестве наиприсутствующего». Бруно утверждает, что «природа есть Бог в вещах».

     Максимальное  сближение Бога и природы у  Бруно имело для его натурфилософской доктрины другое важнейшее следствие, которое можно назвать реабилитацией материи. Такая реабилитация была направлена против аристотелевско-схоластических представлений о совершенно пассивной «первой материи» как предельно абстрактной возможности, дающей начало конкретным вещам лишь в результате воздействия на нее единственно активных форм, за которыми скрывался опять же Бог как последний источник некой универсальной активности.

     Материя, рассматриваемая  в ее единстве с  формой, отождествляется и с природой. Бруно постоянно развивает ренессансное понимание ее как многокачественной, живой, непрерывно изменяющейся — воззрение, в общем преобладавшее и в античности. Подобно другим ренессансным (как и античным) натурфилософам он исходит из идеи тождества микро- и макрокосма, человека и универсума, вселенной. В его произведениях актуально-бесконечный Бог довольно редко напоминает о своем вездесущии, единство микро- и макрокосма истолковывается более натуралистически. «Все вещи находятся во вселенной и вселенная во всех вещах; мы — в ней, она — в нас».

     Трактовка природы в произведениях Бруно  почти всегда органистическая —  чувственные и интеллектуальные свойства микрокосма переносятся на всю природу. Важнейший результат такой аналогии — гилозоистическое и панпсихическое истолкование всего и всякого бытия. «Мир одушевлен вместе со всеми его членами», а душа — «ближайшая формирующая причина, внутренняя сила, свойственная всякой вещи».

     Телеологическая трактовка бытия у Бруно тесно  связана и с не раз отмечавшимся нами сближением природы и искусства  у ряда ренессансных философов. Гармония и красота природы, которые невозможно понять без уяснения ее целесообразности в большом и малом, могут быть объяснены лишь тем, что всеобщий ум выступает как «тот художественный интеллект, который изнутри семенной материи сплачивает кости, протягивает хрящи, выдалбливает артерии, вздувает поры, сплетает фибры, разветвляет нервы и со столь великим мастерством располагает целое». Природа полна бессознательного творчества (что утверждал и Аристотель), и человеческое — только уподобление ей.

     Материалистическая  суть учения Бруно становится особенно очевидной, если с онтологического уровня спуститься на уровень собственно натурфилософский, непосредственно связанный с истолкованием природы. Таково, например, его положение, согласно которому материальный субстрат в принципе остается неизменным, сколько бы изменений и переходов ни осуществлялось в конкретных природных изменениях и превращениях. Так, семя становится стеблем, на нем вырастает колос, из которого получается хлеб, превращающийся в желудочный сок, трансформирующийся в кровь, рождающую уже совсем другое семя, становящееся зародышем, из которого возникает и растет человек, со временем превращающийся в труп, разлагающийся в землю, в свою очередь становящуюся камнем, и т.п. Натурфилософский материализм заключен и в традиционных воззрениях шедших с глубокой древности относительно главных стихий, или элементов, образующих, так сказать, тело природы. Это качественное воззрение античной физики было воспринято как схоластическими трактовками природы, так и ренессансной натурфилософией. У Бруно же оно стало первостепенным элементом его космологических воззрений. 

     5). Механистическая картина мира Галилео Галилея.

     Основоположником  экспериментально-математического  метода исследования природы был великий  итальянский ученый Галилео Галилей (1564- 1642). Леонардо да Винчи дал лишь наброски такого метода изучения природы, Галилей же оставил развернутое изложение этого метода и сформулировал важнейшие принципы механического мира.

     Астрономические открытия Галилея, в первую очередь  спутников Юпитера, стали наглядным  доказательством истинности гелиоцентрической теории Коперника, а явления, наблюдаемые на Луне, представлявшейся планетой, вполне аналогичной Земле, и пятна на Солнце подтверждали идею Бруно о физической однородности Земли и неба. Открытие же звездного состава Млечного Пути явилось косвенным доказательством бесчисленности миров во Вселенной.

     Указанные открытия Галилея положили начало его  ожесточенной полемике со схоластиками и церковниками, отстаивавшими аристотелевско-птолемеевскую  картину мира.

     Используя теорию двойственной истины, Галилей решительно отделял науку от религии. Он утверждал, например, что природа должна изучаться с помощью математики и опыта, а не с помощью Библии. В познании природы человек должен руководствоваться только собственным разумом. Предмет науки - природа и человек. Предмет религии - «благочестие и послушание», сфера моральных поступков человека.

     Исходя  из этого, Галилей пришел к выводу о возможности безграничного познания природы. Мыслитель и здесь вступал в конфликт с господствовавшими схоластическо-догматическими представлениями о незыблемости положений «божественной истины», зафиксированных в Библии, в произведениях «отцов церкви», схоластизиированного Аристотеля и других «авторитетов». Исходя из идеи о бесконечности Вселенной, великий итальянский ученый выдвинул глубокую гносеологическую идею о том, что познание истины есть бесконечный процесс. Эта противоречащая схоластике установка Галилея привела его и к утверждению нового метода познания истины.

     Воззрение Галилея на материю как на состоящую в своей основе из бескачественных частиц вещества, принципиально отличается от воззрений натурфилософов, приписывавших материи, природе не только объективные качества, но и одушевленность. В механистическом взгляде Галилея на мир природа умерщвляется, и материя перестает, выражаясь словами Маркса, улыбаться человеку своим поэтически-чувственным блеском

       Механистический характер воззрений  Галилея, а также идеологическая  незрелость класса буржуазии,  мировоззрение которого он выражал,  не позволили ему полностью  освободиться от теологического представления о боге. Он не смог это сделать в силу метафизичности его воззрений на мир, согласно которым в природе, состоящей в своей основе из одних и тех же элементов, ничто не уничтожается и ничего нового не нарождается.

     Стремясь  объяснить устройство Вселенной, Галилей утверждал, что бог, когда-то создавший мир, поместил Солнце в центр мира, а планетам сообщил движение по направления к Солнцу, изменив в определенной точке их прямой путь на круговой. На этом деятельность бога заканчивается. С тех пор природа обладает своими собственными объективными закономерностями, изучение которых - дело только науки.

     Таким образом, в новое время Галилей одним из первых сформулировал деистический взгляд на природу. Этого взгляда придерживалось затем большинство передовых мыслителей 17 - 18 вв. Научно-философская деятельность Галилея кладет начало новому этапу развития философской мысли в Европе - механистическому и метафизическому материализму 17 - 18 вв.  

     6). Томмазо Кампанелла (1568-1639).

     Эстетика Томмазо Кампанеллы в сравнении с Бруно представляет уже некоторого рода шаг назад. Он тоже неоплатоник. У него тоже мы находим на вершине бытия мир «первообразов», затем мир «метафизический» (или мир «духов» вроде средневекового учения об ангелах), далее — мир «математический», «временной» и «телесный» и, наконец, мир, данный прямому чувственному восприятию, т. е. мир данного конкретного расположения вещей (mun-dus situalis). Вся эта иерархия бытия, тоже согласно неоплатоническому образцу, трактуется как результат эманации из первоединой сущности. Однако этой неоплатонической картине совершенно не хватает того диалектического монизма и той красивой и непоколебимой иерархии бытия, которыми отличалась система Бруно.

     Кампанелла  внес существенное противоречие в эту систему и сверху и снизу. Сверху у него оказался личный бог как творец мира из ничего, а снизу заявляло о своей непоколебимой значимости самое обыкновенное чувственное восприятие, которое мешало самостоятельной логике понятий и ограничивало человеческое знание областью только явлений, понимая сущности как непознаваемую область.

     Для пантеистического истолкования воззрений Кампанеллы тоже достаточно оснований, поскольку он проповедует повсеместную одушевленную материю. Вероятно, имеют солидные аргументы и те, которые понимают философию Кампанеллы как принципиальный деизм, поскольку у него выступает самый настоящий монотеистический бог и, в то же время, провозглашается полная свобода чувственного восприятия, полная свобода основанной на нем логики, гносеологии и науки, а тем самым и полная независимость от божества и его установлении.

     У Кампанеллы слишком бросаются в глаза противоречия его системы и заигрывания с точными науками, свидетельствующие как о прогрессирующем развале Ренессанса, так и о прогрессирующем становлении новейшего естествознания. В механике Галилея Кампанелла мало что понимал. Тем не менее, самого Галилея он защищал как поборника свободной науки. С католичеством он тоже не порывал, однако подлинной научной техникой для него была только магия.

     Эстетика  Кампанеллы не в силах провести до конца неоплатоническую систему категорий; она вносит в нее весьма интенсивные научно-эмпирические элементы, для которых не было достаточных оснований в философской системе Кампанеллы и которые могли бы получить для себя обоснование только на путях дальнейшей, уже невозрожденческой науки.

     Кампанелле  принадлежит еще и общественно-политическая теория утопии, указывающая тоже на определенного рода эстетические установки философа.  

     Два с половиной столетия Возрождения от Петрарки до Галилея – знаменуют собой разрыв со средневековой традицией и переход к новому времени. Этот этап явился закономерным и необходимым в истории философской мысли. Мыслителями XIV – XVI вв. Была разработана картина мира и человека, глубоко отличная от средневековой.

     Специфически  ренессансный характер этой новой картины  мира заключается в ее пластичности, в сочетании сенсуалистического и рационалистического подхода. Пантеизм Возрождения означал не только соединение, отождествление божественного и природного начал, но и отождествление сущности и существования вещей, внутренних сил движения и материи. Всеобщая одушевленность — не только метафора для обозначения динамизма материи, но и своеобразная трактовка природы как жизненной силы. Подобное понимание мира как живого, одушевленного организма определяло собой пластичность, образность ренессансного философского мышления. Исполненная внутренних сил материя для мыслителей Возрождения — не абстракция, она обладает всеми красками индивидуализированного, чувственно воспринимаемого бытия. Ренессансная картина мира исходит из качественного многообразия явлений и вещей.

     Вместе  с тем ренессансная картина мира, будучи глубоко отличной от схоластической, еще не есть картина мира нового естествознания — и вовсе не только из-за отдельных ей присущих недостатков и несовершенств, а по самой своей специфической природе. Ее «недостатки» суть продолжение ее достоинств, это единые, неразрывно связанные друг с другом свойства целостной системы представлений.