Натурфилософия Джордано Бруно

     Космология  Бруно уравнивала Землю со всеми  другими планетами Солнечной  системы, а последнюю — со всеми  бесчисленными звездными системами. Натурфилософской основой такого уравнивания  стало убеждение Бруно в том, что земля, вода, воздух и огонь  образуют не только наш земной мир, но и все остальные планеты  Солнечной системы, как и все  звезды с их спутниками. Так был  сделан важнейший шаг к преодолению  аристотелевско-схоластического дуализма земного и небесного и к  утверждению их физической однородности. При этом эфир отнюдь не отбрасывался Ноланцем, а признавался тем началом, которое распространено по необозримому пространству универсума.

     Органистический принцип своей натурфилософии Бруно  распространял на весь космос. Мировая  душа в качестве особой интеллигенции  проникает и в каждое небесное светило, каждую планету, образуя ее внутренний деятельный принцип, без  которого была бы совершенно непонятна  причина их движения. При всей фантастичности этих воззрений нельзя забывать, что  в эпоху, когда еще только начинала складываться небесная механика, с  одной стороны, философы стремились найти источник самодвижения планет и тем более звезд, не прибегая к помощи божественного всемогущества, а с другой, обращение к их неким  внутренним духовным движущим началам  было необходимой формой динамического  объяснения космических явлений. Другим не менее важным проявлением космического органицизма, гилозоизма и панпсихизма  было убеждение Бруно не только в  одушевленности, но и в населенности бесчисленных миров. В силу такого убеждения  Универсум поистине превращался  во Вселенную. При этом Бруно предполагал  существование разных форм жизни, чувственной  и разумной, отличных от тех, которые  имеют место на Земле. Разумеется, эта идея Ноланца была совершенно умозрительной, ибо до сих пор  она не подучила никакого научно-эмпирического  подтверждения. Тем не менее ее значение для утверждения принципиального  единства Универсума-Вселенной было колоссальным и стало одним из главных пунктов обвинения автора в еретичности со стороны римской  инквизиции.

     Кардинальную  проблему веры и разума Бруно решал  в духе полного разделения, их предметов, не допускавшего никакого вмешательства  носителей религиозного знания в  истину философии и науки. Он считал, что "вера требуется для наставления  грубых 'народов, которые должны быть управляемы", в то время как  философские доказательства, имеющие  в виду раскрытие "истины относительно природы и превосходства творца ее", адресованы "не простому народу, а только мудрецам, которые способны понять наши рассуждения". Поскольку  же в реальной жизни, для которой  каноны религиозной "истины" оставались еще официально-повелительными, а их носители — весьма агрессивными, философская истина непрерывно страдала и попиралась, горячий и искренний Ноланец не стеснялся в выражениях: "Священная осляность, святое отупенье. О, глупость пресвятая, блаженное незнание".

     Официальной догматической религиозности, стремящейся  подчинить себе все души без изъятия  и переполненной множеством суеверий, Бруно противопоставлял религиозность  философскую, к которой настойчиво стремились многие гуманисты. "Мы иным образом, — писал он в латинском  произведении «О безмерном и неисчислимых», — нежели негодяи и глупцы, определяем волю Бога... Нечестиво искать его  в крови клопа, в трупе, в пене припадочного, под топчущими ногами палачей и в мрачных мистериях  презренных колдунов. Мы же ищем его  в неодолимом и нерушимом законе природы, в благочестии души, хорошо усвоившей этот закон, в сиянии солнца, в красоте вещей, происходящих из лона нашей матери-природы, в ее истинном образе, выраженном телесно в бесчисленных живых существах, которые сияют  на безграничном своде единого неба, живут, чувствуют, постигают и восхваляют величайшее единство". Такая "религиозность" не могла получить никакого признания  католических церковников, пославших  на костер ее восторженного поклонника.

Заключение

     Бруно, как мы знаем, не был ни астрономом, ни физиком; он рассуждает как натурфилософ. Но его рассуждения, хотя и не непосредственно, оказывают влияние и на развитие науки: подрывая те принципы, на которых  стоит перипатетическая физика и  космология, Бруно, так же как и  Николай Кузанский, подготовляют почву  для философии и науки нового времени.

     Джордано  Бруно, чье смелое воззрение разбило  хрустальную твердь Вселенной, которая  считалась созданной богом и  ограниченной в пространстве, и раздвигало её пределы до бесконечности, утверждая  также, что не только наше Солнце имеет  сопутствующие планеты, но и звезды, как удаленные от нас Солнца, также  имеют свои спутники. Воззрение это  было подтверждено астрономией только в середине 20-го века. Как правильно  считал Бруно, мы не видим этих планет вследствие колоссальности расстояний до нас, к тому же планеты тонут  в блеске звездных лучей. Наша Земля, отражая солнечные лучи, тоже светится в мировом пространстве, правильно  заключил итальянский мыслитель, воззрения  которого представляют пример плодотворного  влияния философии на астрономию. Настроение человека, осознавшего бесконечность  Вселенной и бесчисленность составляющих её миров, философ-поэт передал в  следующих вдохновенных строках:

     «Хоры блуждающих звезд, я  к вам свой полет  направляю,

     К вам поднимусь, если вы верный укажете  путь.

     Ввысь увлекая меня, ваши смены и чередованье

     Пусть вдохновляют мой  взлет в бездны далеких миров.

     То, что так долго  от нас время скупое скрывало,

     Я обнаружить хочу в  тёмных его тайниках».

Джордано  Бруно  «Диалоги».

Список использованной литературы:

     1. Б.Г. Кузнецов «Джордано Бруно  и генезис классической науки»  Москва, 1970г.

     2. Джордано Бруно «Диалоги» Москва,1949г.

     3. А.Х. Горфункель «Философия эпохи  Возрождения» Москва, 1980г.