Этические взгляды философов Поздней Стои

     Мудрец, по учению стоиков, будучи человеком, не всегда действует из соображений совершенного знания, порой не имея своей целью добродетель: к примеру, ест, пьет, заботится о здоровье и пр. – но при этом его действия не противоречат высшей природе человека, а отвечают ей и называются поэтому «подобающими». В их число входит и выполнение обязанностей перед другими людьми. Причем не только перед собственным народом и государством, а и перед жителями всего мира, Вселенной, Космоса. Ведь человек, будучи наделенным разумом наравне с богами (Логос охватывает весь мир, во всем его часть – все равны перед ним), входит в один разряд с ними, в итоге образуется «сообщество богов и людей», по отношению к которому у его членов также есть ряд обязанностей. Так, обратной стороной стоического индивидуализма оказывается стоический космополитизм. Стоики верили в возможность создания идеального «всемирного государства», населенного «гражданами мира» и основанного на разумных началах⁶.

     Таковы  в общих чертах основные положения  стоического учения, обусловившие соответствующие этические идеалы.   
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

                               Глава II.  

                         Философия Сенеки. 
 

                 Творчество Луция Аннея Сенеки (ок. 4 г. до н.э.- 65 г.н.э.) знаменует собой начало позднего (заключительного) этапа развития стоического учения. Это был известный политик и писатель, философ-моралист и богатейший человек своего времени – такое причудливое сочетание ипостасей наполнило жизнь Сенеки и его творчество, казалось бы, неразрешимыми противоречиями: римский патриотизм в сочетании со стоическим космополитизмом, гражданская доблесть с обходительностью царедворца – эти качества соединялись у Сенеки воедино, раздваивая его образ. Из-за чего существует такое противоречивое мнение о нем в многочисленной исследовательской литературе: от резко негативной оценки до восхваления⁷.

     Тем не менее, все авторы едины в том, что Сенека был, прежде всего, учителем морали, а уж затем политиком, поэтом и пр. Об этом свидетельствует обширная литература этического плана, оставленная Сенекой в наследие потомкам: это его знаменитые, написанные уже под конец жизни, «Нравственные письма к Луцилию», философские трактаты «О гневе», «О благодеяниях», «О блаженной жизни» и многие другие.

     Знаменитый  древнеримский философ-стоик, поэт и государственный деятель Луций Анней Сенека родился в 4 году  до н.э. в испанском городе Кордубе в семье талантливого юриста, политика и ритора. Сенека происходил из богатой всаднической семьи. Отец Сенеки принадлежал к среднему сословию римских всадников. Отец Сенеки ,Марк Аней Сенека, был человек недюжинного ума, высокой образованности и редкой энергии.  

     Юность  Сенеки прошла в Риме. Сенека не старался, в отличие от старших братьев и отца, блистать на политической арене. Юношу в большей степени интересовала философия. Он посещал школы пифагорейцев и стоиков, среди его наставников были лучшие мыслители современности. Сенека старался во всем следовать заветам стоиков. Желание посвятить свою жизнь философии было велико, но чувство долга перед родиной и уважение к отцу вынудили Сенеку поступить на государственную службу. Лишенный возможности заниматься любимым делом, философ вскоре серьезно заболел. Состояние его здоровья было настолько тяжелым, что юноша начал подумывать о самоубийстве. От решительного шага его удержала лишь любовь к отцу и нежелание причинять ему боль. Сенека уехал в Египет, где, занимаясь любимой философией и естественными науками, вскоре вышел на поправку. Вернувшись в Рим, молодой мыслитель быстро обрел известность, став сначала придворным поэтом, а оратором при императоре Калигуле- сенатором.

           Около этого времени Сенека женился, но, судя по некоторым намекам в его сочинениях, этот брак, от которого он имел двух сыновей, не был счастлив. Первые шаги Сенеки на общественном поприще были весьма удачны: он сразу заявил себя как первоклассный оратор. В 39 г. он произнес в сенате в присутствии императора Калигулы столь блестящую речь, что император, из зависти к славе оратора, задумал его убить и привел бы свой замысел в исполнение, если бы одна придворная дама не заметила Калигуле, что, Сенека страдает чахоткой и без того скоро умрет. Вскоре Калигула отправил его в ссылку. Время Корсиканской ссылки -период наибольшего удаления Сенеки от традиционно-римских воззрений⁸. Он до такой степени ощутил себя философом, что собирался в случае помилования отправиться из Рима в Афины и заниматься одной лишь философией. Помилование пришло лишь в 48 году, когда Мессалина была убита, а женою Клавдия стала Агриппина. Она добилась возвращения Сенеки из ссылки и вызвала его снова к политической деятельности,  предоставив ему претуру, и вознесла его на высочайшую ступень почета и могущества тем, что предоставила ему воспитание 11 летнего сына Нерона. При жизни Агриппины, Сенека был влиятелен как ее пособник, после ее смерти - как советник Нерона, который осыпал своего учителя почестями и богатствами. В 54 г. по смерти Клавдия, Сенека написал для Нерона похвальную надгробную речь, в память умершего императора, и позднее сочинял для своего воспитанника речи на разные случаи. Но у Сенеки оказались сильные противники, которые указывали Нерону на опасность скопления в руках одного человека громадных богатств и нашептывали ему, что Сенека более чем следует обращает на себя внимание граждан; что он воображает себя единственным оратором во всем мире и даже осмеливается вступать в соревнование с Нероном в поэзии; что пора бы Нерону сбросить с себя опеку старого учителя. Сенека просил позволения удалиться в частную жизнь и предложил взять у него обратно дарованные ему богатства, но Нерон отказал учителю в том и другом. Вскоре, однако, Сенека, под предлогом расстроенного здоровья и занятий, удалился от двора, а в 65 г., в виду усилившейся тирании Нерона, просил позволения поселиться в отдаленном поместье; когда в этом ему было отказано, он сказался больным и не выходил из своей комнаты. В том же году был открыт заговор против жизни Нерона. Доносчик составил подложную записку с именем Сенеки, в которой был изложен план заговора, и представил ее в качестве улики против философа. Согласно приказу Нерона, «Сенека кончил жизнь от собственной руки, вскрытием жил, окруженный почитателями, друзьями и домашними»⁹.

          Моральные идеи, которые разрабатывал Сенека в своих сочинениях, отнюдь не новы: они уже давно разрабатывались на почве Греции и эллинистического Востока, но на римской почве в трудах Сенеки они получили качественно новое звучание. И хотя в вопросах этики поздние стоики провозгласили возвращение к первоначальному стоицизму времен Зенона, Хрисиппа, параллельно шло изменение в понимании, дополнение принципов, выработанных последними, идеями эпикурейской школы и других философских школ. Так Сенека в «Письмах…» часто цитирует Эпикура, соглашаясь с некоторыми его идеями и объясняя это таким образом: «может статься, ты спросишь меня, отчего я беру столь много прекрасных изречений у Эпикура, а не у наших. Но почему ты думаешь, что подобные слова принадлежат одному Эпикуру, а не всем людям?.. какая разница, кто сказал? Сказано было для всех…Что истинно, то мое» (Письма к Луцилию.VIII, XII, XIVи др.). Это отвечало насущной потребности поиска тех нравственных принципов, по которым следовало жить человеку в новых условиях – условиях императорского Рима.

         Римлян не интересовал вопрос: оригинальна или не оригинальна та или иная философия, их  волновало лишь одно: насколько она созвучна их умонастроению, может ли она помочь в их нелегкой жизни, насквозь пронизанной идеей государства и права¹⁰. А стоическая философия в лице Сенеки дала как раз им то необходимое утешение в нравственном поиске.

     Философскую славу принесли Сенеке его моралистические  сочинения, которые были во все последующие времена излюбленным чтением поклонников моральной философии, а их доступная, популярная форма укрепила и поддерживала эту славу.

     Из  трех частей стоической философии наименьшее внимание Сенеки привлекает ее теоретическая  часть - логика и теория познания. Сенека постоянно возражает против чрезмерного увлечения логическими вопросами и тонкостями. Антропология Сенеки противоречива. Согласно его взгляду, природа человека в основе своей непорочна, а сама душа - лишь гость тела, узник, заключенный в теле, как в темнице, откуда она освобождается для непорочной, блаженной, безмолвной жизни на небе. «Душа человека - божественной природы»(Письма….XLI)

     Сенека  считал всех людей равными. «Если люди равны - значит, следует соответственно относиться и к рабам» (Письма….XLVII). В то же время Сенека презирал рабов, считал унизительным всякий ремесленный труд и допускал только духовное творчество, как единственно свободное.

      Этика разработана Сенекой со скрупулезной полнотой. Наверное, все вопросы, трактованные им раньше, вошли в «Письма» в том или ином виде. Первое, что вычитывается из «Писем к Луцилию», - это программа нравственного самоусовершенствования, равно предназначенная для адресата и отправителя. Цель ее – «блаженная жизнь», то есть состояние полной независимости от внешних обстоятельств (все они, по учению стоиков, суть «вещи безразличные»).

Досуг в «Письмах» признается необходимым условием для нравственного совершенствования . И если для староримского «доблестного мужа» наградой непременно мыслилась слава, знаменующая признание среди сограждан, то сенековский «человек добра»(Письма…XXV,LXXXIIX) пренебрегает ею как похвалой людей неразумных и ищет лишь «признанья» равных себе. Для достижения добродетели нужно не ограничивать страсти, а совершенно искоренять их, - и благодаря этому можно достичь полной независимости от мира, то есть бесстрастия. Однако порой знание человеческой психологии, анализ поступков и побуждений, характерный для Сенеки-писателя, толкают его к знаменательным отступлениям от стоических верований.

          Бог посылает страдание с тем, чтобы закалить человека в испытаниях, и в этом он подобен любящему отцу, а не ласковой матери. Только в испытаниях можно выявить себя («Ты великий человек? А откуда мне это знать, если судьба не дает тебе случая показать твою добродетель?» – Письма…XCII ), а значит, и доказать людям ничтожность невзгод. «У бога то же намеренье, что у мудрого мужа: обнаружить, что все желанное для толпы, все страшное для нее, - не благо и не зло».(Письма…VII, XXXI, CXXIV) Так возникает решение проблемы судьбы-провидения и свободы воли: самый благой выбор - это приятие воли божества, пусть даже суровой: «Великие люди радуются невзгодам, как храбрые воины – битве». Как часть божественной воли человек воспринимает и смерть.  В этом - лучшее лекарство против страха смерти, той из человеческих страстей, против которой Сенека в «Письмах к Луцилию» борется с наибольшим упорством. Смерть предустановлена мировым законом и потому не может быть безусловным злом. Но и жизнь сама по себе не есть безусловное благо: она ценна постольку, поскольку в ней есть нравственная основа. Об этом Сенека писал уже давно: «обжора Апиций, промотавшись, принял яд - самое полезное из всего, что он проглотил за свою жизнь»(Письма…XLII).

Та же этическая скала ценностей позволила  Сенеке решить и вопрос о добровольной смерти. «Нельзя уходить из жизни под влиянием страсти.» (Письма…XX, XXX) Разум и нравственное чувство должны подсказать, когда самоубийство являет собой наилучший выход. И критерием, который философ пытается найти, оказывается все та же этическая ценность жизни, определяемая возможностью исполнять свой нравственный долг. Как бы ни угнетали тебя болезни и старость, ты не вправе уходить из жизни, пока твоя жизнь нужна близким, пока ты можешь выполнять долг перед ними и перед своею природой: «Я не покину старости, если она сохранит меня в целости - лучшую мою часть: а если она поколеблет ум, если будет отнимать его по частям, я выброшусь вон из трухлявого, готового рухнуть строения».(Письма…XXX, LXI) Но вместе с тем, если не останется возможности исполнять свой долг человека, самоубийство не только допустимо, но и оправдано. А возможность эта исчезает тогда, когда человек оказывается под гнетом принуждения, лишается свободы. Поразительные примеры рабских самоубийств наглядно доказывают утвержденье, что «к свободе повсюду открыты дороги, короткие и легкие... Никто не может навязать нам жизнь, и мы в силах посрамить нужду». Принуждение, неотвратимость казни рабство - вот те крайние явления в наблюдаемой философом жизни, которые даже смерть делают одною из обязанностей мудреца.

Среди современников Сенеки убеждение в том, что «нынешний век» порочен и что порча нравов погубила Рим, было всеобщим. Сенека идет дальше: он стремится показать, что порочность каждого делает невозможным не только государственное, но любое объединение людей. Самое обычное побуждение порочного человека по отношению к другому - погубить его; к этому подстрекают своекорыстная надежда, зависть, ненависть, страх, презренье. И здравый смысл - практическая мораль - учит не иметь «ничего примечательного, способного распалить чужую алчность», «не похваляться благами», «никого не задевать», быть кротким и никому не внушать страха, «поменьше разговаривать с другими, побольше с собою». Кроме эмоций, которые в XX веке были бы названы агрессивными, Сенека признает и другие: любовь, привязанность к ближним. Чувство приязни к людям, согласно Сенеке, естественно и заложено в нас природой: «Все что ты видишь, в чем заключено и божественное и человеческое, - едино: мы только члены огромного тела. Природа, из одного и того же нас сотворившая и к одному предназначившая, родила нас братьями. Она вложила в нас взаимную любовь, сделала нас общительными, она установила, что правильно и справедливо, и по ее установлению несчастнее приносящий зло, чем претерпевающий, по ее велению должна быть протянута рука помощи»(Письма…XCV) . Все равны, ибо всем досталась душа - частица божества, а высокой она может быть и у римского всадника, и у раба (Письма…XXXI). Не родословная, а величие души и делает человека благородным, «ибо она из любого состояния может подняться выше фортуны» (Письма…XIII, XIV, XVI и др.), которая одна только и делает человека всадником или рабом. А если так, то нет нужды освобождать всех рабов: те из них, что благородны духом, сами возвысятся над рабством либо, если оно станет невыносимым, обретут свободу через смерть. Равенство в духе - вот что важнее для вселенского государства, чем конкретное социальное действие.

    «Человек - предмет для другого человека священный» (Письма…LXX). Но того же требует и жизненная практика. Если мы хотим этой добродетели от правителя государства, то и сами должны обладать ею по отношению к стоящим ниже - прежде всего к рабам ,  и далее аргументация в письме точно та же, что в трактате «О милосердии»: мягкость с рабами есть условие безопасности для владельца.

              Вопрос о благодеяниях Сенека разбирает в большом трактате под этим названием, написанном одновременно с письмами. Благодеянья для него становятся универсальным принципом отношений во вселенском граде, последней из социальных связей, на которую Сенека возлагает надежды. Пример людям подают боги, ничего не требующие взамен своих даров - и дарующие нам все. «Разве мало дала природа, дав нам себя?» (О Благодеяниях…IV). Точно так же для человека всякое благодеянье есть тот добродетельный поступок, награда которого - в нем самом. Такие поступки не только благодетельствуют, но и совершенствуют обе стороны: «Он неблагодарен? Но мне он этим не нанес обиды. Ведь это я, давая, получил пользу от благодеянья. И по такой причине я буду делать не только не ленивее, но усерднее. Что потерял я на нем, то возмещу на других. Но и его я снова облагодетельствую, как хороший земледелец, который заботой и обработкой побеждает бесплодие почвы... Давать и терять - не это свойственно великой душе. Терять и давать - вот что ей свойственно» (О Благодеяниях...VII) с таким же нравственным долгом перед самим собою является и благодарность за благодеяние. Пусть мудрецу, как и богу, неважно, найдет ли он ее, зато она благодетельна для самого благодарящего. Но всего важнее в такой взаимности то, что благодеянье и благодарность за них образуют самую прекрасную связь между людьми. Страсти и пороки антисоциальны, они «разобщают людей», «раскалывают согласье между ними». Наоборот, «благодеянье - это то, что более всего связывает человеческий род» (О Благодеяниях...I). Ради этой-то всеобщей связи и нужно учиться оказывать и принимать благодеянья и благодарить за них (для чего и написан трактат). Ведь если благодеянье оказано нехотя, или с унижением просящего, или случайно, - оно и не заслуживает благодарности, и связи между людьми не возникает. Значит, самое главное - не объем благодеяния, а готовность к нему, добрая воля, приветливость, словом, не «вещь», а «дух». Точно так же и питаемой в душе благодарности довольно, чтобы достойно ответить на благодеяние. Так в неразрывную цепь благодеяний и благодарностей включаются богатые и бедные, рабы и хозяева, боги и люди. Потерпев крах в государственной деятельности, разочаровавшись в возможности отвечающего нравственным нормам сообщества людей внутри государства, Сенека тем не менее не хочет замыкаться в высокомерном "бесстрастии" мудреца, закрывшего глаза на порочный мир либо благодетельствующего ему самим явлением своей добродетели.