Фома аквинский

       Правда, Фома также считал, что общее, или форма, содержится в единичных вещах, но на этом он не остановился. Он различает в субстанциях 3 рода форм, или универсалий: 1) универсалия, содержащаяся в вещи, в качестве ее сущности, непосредственная универсалия; 2) универсалия, абстрагированная от субстанции, то есть существующая в человеческом уме. В этом виде реально она существует только в уме, а в вещи имеет лишь свою основу. Эту универсалию Фома называет рефлексивной; 3) универсалия - независимая от вещи в божественном уме. Универсалии в уме творца - это неизменные, постоянные, вечные формы, или основы вещей.

      Вводя градацию форм, Фома, дает философское обоснование иерархичности не только мира природы, но и общественного порядка. Критерием, отличающим одну вещь от другой, выступают не их естественные особенности, а различия в совершенстве форм, являющихся «не чем иным, как подобием бога, которому вещи сопричастны».

      У Аквинского материя не существует извечно, а оказывается созданной богом  из ничего, а потому - вторична. Возможность присуща ей не в силу природы, а вложена в нее творцом и только благодаря ему осуществляется.

       В период, когда развивающаяся буржуазия подчеркивала ценность земной жизни, призывы пренебречь бренной жизнью были не в интересах церкви. Речь шла о том, чтобы, с одной стороны, доказать безусловную зависимость мира от творца, с другой же - показать, что сверхъестественные цели реализуются через цели реальные, земные. Поэтому Аквинский вводит понятие естественных причин посредством которых бог правит миром.

      Во все категории аристотелевской метафизики Фома вкладывает теологическое содержание, лишая их этим естественнонаучного характера.

3. Доказательства бытия бога

              Фома Аквинский подразделяет истины откровения на два рода: истины, доступные разуму, и истины, выходящие за пределы его познавательных возможностей. Центральной проблемой естественной теологии являются так называемые томисткие «доказательства» бытия бога. Фома формулирует пять «доказательств-путей» бытия бога.

       1. Доказательство от движения, называемое в настоящее время кинетическим доказательством, исходит из того, что вещи находятся в движении, а все движущееся приводится в движение чем-то другим, ибо движение это соединение материи с формой. Если бы какое-то бытие, приводящее нечто в движение, само было приведено в движение, то это было бы совершено чем-то другим, а это другое в свою очередь приводилось в движение третьим и так далее. Однако цепь двигателей не может быть бесконечной, ибо в таком случае не было бы первого «двигателя», а следовательно, и второго, и последующих, и вообще не было бы движения. Поэтому, делает вывод Фома, мы должны дойти до первой причины движения, которая никем не движется и которая все движет. Такой причиной должна быть чистая форма, чистый акт, которым является бог, находящийся за пределами мира.

      2. Доказательство от производящей причины, гласит, что в материальном мире существует определенный причинный порядок, берущий свое начало от первой причины, то есть бога. Фома считает, что невозможно, чтобы нечто было собственной производящей причиной, поскольку оно существовало бы раньше себя, а это нелепо. Если в цепи производящих причин не признать абсолютно первую причину, то тогда не появятся и средние и последние причины, и, наоборот, если в поисках причин мы уйдем в бесконечность, то не обнаружим первой производящей причины. «Следовательно, - пишет Аквинский в «Теологической сумме», - необходимо положить некоторую первичную производящую причину, каковую все именуют богом».                                                                                           

    3. Доказательство от необходимости и случайности исходит из того, что в природе и обществе существуют единичные вещи, которые возникают и уничтожаются или могут существовать либо не существовать. Другими словами, эти вещи не являются чем-то необходимым, а, следовательно, имеют случайный характер. Невозможно представить, по мнению Фомы, чтобы подобного рода вещи существовали всегда, ибо то, что может существовать временами, реально не существует. Отсюда также следует, что если любые вещи могут не существовать, то некогда они не существовали в природе, а если так, то невозможно, чтобы они возникли сами собой. «Поэтому необходимо положить некую необходимую сущность, - пишет Фома, - необходимую самое по себе, не имеющую внешней причины своей необходимости всех иных; по общему мнению, это есть бог».

     4. Доказательство от степени совершенства исходит из предпосылки, что в вещах проявляются различные степени совершенства в форме бытия и благородства, добра и красоты. По мнению Аквинского, о различных степенях совершенства можно говорить лишь по сравнению с чем-то наиболее совершенным.  Следовательно, должно существовать нечто самое истинное и самое благородное, самое лучшее и самое высокое или нечто обладающее наивысшей степенью бытия. «Отсюда следует, - пишет Фома, - что есть некоторая сущность, являющаяся для всех сущностей причиной блага и всяческого совершенства; и ее мы именуем богом».

     5. Доказательство от божественного руководства миром исходит из того, что в мире как разумных, так и неразумных существ, а также в вещах и явлениях наблюдается целесообразность деятельности и поведения. Фома считает, что это происходит не случайно и кто-то должен целенаправленно руководить миром. «Следовательно, есть разумное существо, полагающее цель для всего, что происходит в природе, и его мы именуем богом», - писал Аквинский.

   4. Теория познания

Фома Аквинский в своих работах, посвященных теории познания очень часто отмечает большую роль эмпирии и чувственного познания, почти во всех трудах используются понятия «опыт», «чувства», «чувственное познание». Фома неоднократно подчеркивал, что «всякое естественное знание происходит из чувств», что предметом познания является действительность вне чувств, независимая от субъекта, или от человеческого сознания. Аквинский считал, что сущность познания заключается в том, что познающий становится познаваемым. Это происходит потому, что ум нетелесен и не может подвергаться воздействию чувственных вещей. Рациональное познание всегда является общим, и потому отдельные, единичные вещи не могут быть его объектом. Если в единичных вещах индивидуальным является материя, то общим должно быть нечто нематериальное. Это вывод следует из того факта, что интеллект как познающий орган души не может подвергаться воздействию материальных предметов. Субъект в известном смысле уподобляется объекту, но не материальной его форме, а духовной, идеальной. По мнению Аквинского, познание основано на способности воспринимать от единичных вещей духовные познавательные формы и является способностью сопричаствовать нематериальному божественному существованию. А потому  это следы бога в естественных предметах, «открытие» их зависимости от творца.                                       

4.1.  Чувственное   познание

           Фома начинает анализ процесса познания с объяснения подразделения, иерархии и функций чувственных познавательных органов. Он подразделяет их на внешние и внутренние чувства.

          В иерархии пяти внешних чувств самое низкое положение занимает осязание, потому что оно наиболее материально, то есть более всего связано с телом. Однако, будучи самым низким, оно выполняет основную роль, поскольку от него зависит не только темперамент человека, но и правильное функционирование как чувственных, так и умственных познавательных органов. К разряду низших чувств Фома относит кроме осязания более высокий, чем оно, вкус и более совершенное, чем последний, обоняние. Среди внешних чувств выше всего стоят слух и зрение,, которые считаются чувствами наиболее познающими и оказывающими наибольшие услуги разуму.

        Также в познании имеется общее чувство, которое вместе с воображением, памятью и органом мышления относится к группе внутренних чувств. Необходимость существования чувства подобного рода вытекает из того, что ощущения, получаемые при помощи отдельных внешних чувств, отличаются хаотичностью, они не скоординированы, не связаны друг с другом. Задачей общего чувства является именно группировка, опредмечивание этих неупорядоченных впечатлений, доставленных внешними чувствами, оно играет роль координатора, проводит различение качеств и их воплощение, является причиной воображения. Оно обеспечивает непрерывность чувственной жизни, закрепляет накопленные общим чувством представления о ранее наблюдавшихся предметах, не дает потерять установленный с ними контакт.

       Понимание отдельных вещей, воплощенное в общем чувстве и сохраненное в воображении, перенимает следующий по очереди орган внутренних чувств - память. Она является общим свойством человека и животных. Различие между памятью человека и животного, по мнению Фомы, основано на том, что первый обладает способностью активно вспоминать то, что сохранено в памяти, второе же этой способностью не обладает.

      Заключительным аккордом чувственного познания является деятельность органа суждения. Этот орган, присущий животным, позволяет им вследствие невозможности пользоваться понятиями правильно оценить, что для них хорошо, а что плохо, чего нужно избегать, а чего не нужно. Если же речь идет о человеке, то Фома говорит об органе мышления. Это различие вытекает из того, что человек обладает интеллектом, который воздействует на чувственные органы познания. Желая в свою очередь подчеркнуть сходство между интеллектом и внутренним чувством человека - органом мышления, Аквинский называет этот последний особым разумом, который вводит нас как бы в преддверие второго уровня познания - интеллектуального познания.

4.2.  Интеллектуальное  познание

       Фома Аквинский, исходя из предпосылки, что в интеллекте нет ничего, чего до этого не было в чувствах, утверждает, что всякое интеллектуальное познание, которое находится в пределах возможностей человека, черпает свое содержимое из материала, полученного от чувств. Фома выдвигает обоснование единства чувственного и интеллектуального познания, а именно онтологическое. Это - принцип сопричастности.

      Подобно всякому органу чувственного познания интеллект обладает адекватным себе, то есть приспособленным к своим возможностям, объектом познания, которым является сущность телесных вещей, или то, что в них общее, духовное. Из такого понимания объекта интеллектуального познания Фома делает вывод, что интеллект не может иметь материального, телесного характера, а должен быть нематериальным, духовным. Фома считает, что материя в противоположность форме, облегчающей познание, затрудняет его и делает менее совершенным. Поэтому ум в процессе познания должен последовательно отбрасывать материальное и извлекать общее, духовное. Эту функцию, согласно Фоме, выполняет особый орган души - активный интеллект, который из чувственных образов, хранящихся в чувствах, извлекает духовное содержание и создает интеллектуальные познавательные формы. Необходимость допущения познавательного органа такого рода следует, по мнению Аквинского, из самой природы познания как перехода возможности в акт.

       Человеческая душа наделена умом именно потому, что сопричастна более высокому, чем она, интеллектуальному органу, то есть активному интеллекту, который оказывает ей помощь в интеллектуальном познании.

      Абстрагированные из чувственных образов интеллектуальные познавательные формы помещаются в следующий орган души - возможностный   интеллект. Необходимость существования подобного познавательного органа вытекает, по мнению Фома, из того, что интеллект как основа интеллектуальной деятельности является не телом, а формой человеческого тела и потому не может соединиться с ним непосредственно. Поэтому возможный интеллект может входить в контакт с телом лишь посредством интеллектуальной познавательной формы, которая является его формой. Следовательно, можно сказать, что природа общих интеллектов одна и та же, но тем не менее между ними имеются функциональные различия. Как тот, так и другой, будучи органами души, являются отделенными, то есть не являются актом тела. Воспринимая познавательные формы объектов, возможностный интеллект как бы отождествляется с вещами. Однако в возможностном интеллекте интеллектуальные познавательные формы могут находится в различных состояниях: иногда интеллект остается по отношению к ним лишь в возможности; иногда же они полностью актуализируются; и, наконец, познавательные формы находятся в промежуточном состоянии между возможностью и актом, и тогда, как утверждает Фома, интеллект «подготовлен к познанию».

        Интеллект выполняет в процессе интеллектуального познания три основные операции: 1) создание понятий; 2) соединение и разъединение;        3) рассуждение. Разум выполняет именно третью функцию, то есть связывает суждения в определенный ход рассуждений.

       В противоположность усложненному человеческому познанию ангельское и божественное познание, согласно Фоме, является простым, и, следовательно, более высоким и совершенным. Среди существ, состоящих из материи и форм, человеческое познание - самое совершенное, однако по сравнению с познанием чистых духов оно несовершенно. Человек ничего не познает посредством своей сущности, он познает все лишь при помощи чувственных и интеллектуальных познавательных форм. Ангел же, который самого себя познает посредством своей сущности, а все остальное - при помощи интеллектуальных познавательных форм, заложенных в него богом. Согласно Фоме, лишь первая функция интеллекта в зачаточной ступени уподобляет наше познание познанию чистых духов. Если же речь идет о боге, то его познание выше не только человеческого, но и ангельского познания. Он видит все в себе посредством своей сущности.

                                            4.3. Теория истины

      Теория истины Фомы тесно связана с его метафизикой, так и с теорией познания в целом.

       Томисткая истина - это соответствие разума действительности, но не той, которая естественно существует, а действительности, созданной богом. Таким образом, мы имеем здесь дело с истиной в онтологическом и логическом смысле. Логическая истинность присуща нашим суждениям, онтологическая же - вещам. Познающий субъект не может быть мерой вещей, а должен приспосабливаться к ним, в противном случае он был бы их создателем. Таким образом, логическая истина является низшим видом истины, подчиненным истине онтологической, божественной.