Философия Спинозы

Человек, по Спинозе, есть действительно часть природы, а не ее венец или центр вселенной. Он подчиняется всем законам природы, а не диктует их.

Таким образом, в  силу связанности при помощи атрибутов  и модусов мы обнаруживаем у Спинозы  всеобщий детерминизм: нет ни одного события в мире, которое происходило  бы случайно или своевольно. Причиной самой себя является только субстанция, только Бог, все остальное действует  постольку, поскольку причастно  субстанции и существует в субстанции, т.е. в Боге.

Обычно из этого  учения Спинозы о детерминизме выводят  и его учение о фатализме —  признании неизбежности того, что  все события в мире будут протекать  именно так, а не иначе, и неспособности  человека повлиять на эти события. Однако сам Спиноза, хотя и был детерминистом, все же стремился к опровержению фатализма и доказательству того, что человек есть существо свободное. Здесь и возникает одна из основных сложностей философии Спинозы: каким образом доказать и обосновать свободу человека в рамках этого детерминизма (а детерминизм охватывает собою все модусы, т.е. не только модус протяжения, но и модус мышления, что говорит о том, что все события, протекающие как в материальном, так и в духовном мире, как среди вещей, так и среди мыслей, обусловлены единственно Богом: ни одна наша мысль, ни одно наше представление, ни одна наша идея не имеют причины в самой себе или в другой идее; все мысли, представления и идеи восходят к субстанции, т.е. к Богу).

Анализу человеческой свободы Спиноза посвящает две  последние главы своей «Этики». И если 4-я глава называется «О человеческом рабстве, или О силах аффектов», то 5-я глава называется «О могуществе разума, или О человеческой свободе». Рассмотрим, каким образом Спиноза совмещает представление о детерминизме, о человеческом рабстве, с уверенностью в человеческой свободе.

Во-первых, Спиноза  дает определение того, что такое  свобода: свобода есть то, что само определяет себя к действию или действует  в соответствии с необходимостью только своей собственной природы. То есть свобода противопоставляется  не необходимости, а принуждению. Свободным  является тот, кто сам определяет себя в своем собственном действии. Поэтому понятно, что свободным  в собственном смысле является только Бог. Только Бог, или субстанция, является причиной самой себя; только Бог Сам определяет Себя к действию и действует в соответствии с необходимостью только Своей собственной природы.

Субстанция, таким  образом, абсолютно свободна, но она же и абсолютно необходима, ибо эта ее свобода существует в силу того, что сущность субстанции заключает в себе существование и потому абсолютная свобода субстанции совпадает в ней с абсолютной необходимостью. Поэтому в Боге свобода и необходимость совпадают. Это противоречие человек может видеть только на уровне действующего, реального мира, но поскольку реально существует лишь субстанция, то основная задача Спинозы состоит в том, чтобы доказать, что и в материальном мире свобода так же не противоречит необходимости, а свопадает с ней. Отсюда другая задача — доказать существование человеческой свободы. Из всех предыдущих размышлений Спинозы вытекает, что модус в силу своей конечности не может быть свободным, ибо модус всегда появляется согласно абсолютной необходимости, вытекает из субстанции. Но существует модус не с абсолютной необходимостью, ибо абсолютно необходимым существом является только Бог. Если бы модус существовал с абсолютной необходимостью, он существовал бы всегда, был бы вечным и имел бы те атрибуты, которые присущи лишь субстанции. То есть модус существует необходимо, т.к. он включен в причинно-следственную связь мировых событий, но не существует с необходимостью, т.к. так существует лишь Бог.

Прежде чем рассмотреть  понятие о человеческой свободе  или о ее необходимости, Спиноза рассматривает человеческие аффекты (страсти).

Во-первых, он утверждает, что у человека нет свободы  воли. Чтобы доказать, что человек  есть существо свободное, Спиноза доказывает, что человек есть существо, не имеющее  свободы воли. Казалось бы, парадоксальный подход, поскольку практически все  философы предлагали противоположный  подход: если человек существо и  не свободное, то по крайней мере свободу воли он уж наверняка имеет. Спиноза рассуждает иначе: свободы воли не существует потому, что воля и мышление есть одно и то же. Просто воля есть мышление при помощи неявных, неотчетливых идей (воля есть неотчетливая идея). Как это понимать?

Спиноза пишет, что  младенец убежден, что он свободно просит у матери молоко; трус убежден, что  он свободно бежит с поля боя; пьяница убежден, что он свободно каждый раз прикладывается к бутылке. Но любой здравомыслящий человек понимает, что у них нет никакой свободы, просто эти люди не понимают того, что делают (в силу падшести или младенческого возраста). То есть у младенца, пьяницы и труса идея своего собственного существования является неявной, неотчетливой. Как только человек начинает иметь отчетливую идею, он понимает, что поступок обусловлен какими-то другими явными причинами. И чем более отчетливой является идея, тем более человек понимает, что в нем нет никакой свободы воли, что его так называемая свобода воли есть просто незнание всех причинно-следственных связей. Такое же представление было, скажем, у Демокрита, который говорил, что случайной вещь может казаться только по нашему неведению. Спиноза соглашается с таким представлением и также говорит, что случайным событие может казаться только тогда, когда человек не знает истинной его причины, но переносит этот подход и на внутренний мир человека, понимая под случайностью то, что называют свободой воли.

Любой человек всегда стремится поддерживать свое существование. Это стремление определяет его эмоциональную  жизнь и выражается в аффектах. Спиноза насчитывает 4 вида аффектов:

— влечение (т.е. стремление к поддержанию существования);

— желание (когда  человек осознает свое влечение);

— радость;

— печаль (два последних  аффекта человек испытывает, когда  достигает или не достигает своего влечения).

Все остальные аффекты  есть частные случаи этих четырех  аффектов.

Аффекты пассивны, они  существуют в нас независимо от нас  и потому называются страстями. Но человек  может превратить страсти в действительно  свободные активные аффекты. Когда  человек не осознает, что он действует  в рамках зависимости от аффектов, он остается существом, рабски зависимым  от этих аффектов. Поэтому человек, не осознавая истинной причины своих  аффектов, бессилен перед своими страстями  и всегда находтся в рабстве у них. Но если человек начинает осознавать свои аффекты, понимать истинные причины их, тогда он становится свободным так же, как свободен Бог. И здесь нет противоречия, потому что в Боге необходимость совпадает со свободой.

Человек может действовать  свободно, т.е. непринужденно (ведь свобода  противопоставляется не необходимости, а принуждению). Человек может  свободно выбирать, свободно действовать  в рамках познанной необходимой  цепи явлений. И как только человек  начинает действовать свободно, понимая, что он часть природы и включен в необходимую связь явлений, тогда он и становится действительно свободным. А свободным он становится тогда, когда он не просто понимает, но и познает необходимую связь явлений. Поэтому, ощущая себя свободным, человек становится и счастливым. Он живет нравственной добродетельной жизнь, понимая, что счастье не достигается посредством добродетельной жизни, но есть сама добродетель. Счастье не есть результат чего-то, сделанного человеком, — счастье есть состояние свободы, состояние добродетельной жизни. Добродетель, как утверждает Спиноза в одной из своих теорем, не ведет к счастью, а есть само счастье.

Таким образом, философия  Спинозы сходна со школой стоиков. Стоики говорили, что глупца судьба тащит, а мудрого ведет, и что свободным  является тот человек, который познал законы судьбы. Так и Спиноза утверждает, что свободным является человек, познавший необходимую природу  вселенной.

Несколько слов о  теории познания Спинозы.

Спиноза не отрицает достоверность чувственного познания — наоборот, он доказывает посредством  своих теорем, что поскольку ряд  вещей совпадает с рядом идей, а душа есть идея тела, то чувства  дают нам также истинное познание. Однако истинность идей, которая постигается  посредством чувственных органов, не абсолютна, это всего лишь первый этап познания. Чувственный опыт бывает трех видов: через непосредственное восприятие, через знание понаслышке и через беспорядочный опыт. Ни тот, ни другой, ни третий вид чувственного знания не даст нам абсолютной истины, но приводят к созданию образов и  абстракций, т.е. универсалий, которыми являются все категории человеческого  познания, в том числе и философские  категории. При помощи этих категорий  человек действует на втором уровне познания — на уровне рассудочном.

Рассудок избавлен от посредника, которым является тело, и дает адекватное познание модусов  природы, но познает их лишь как части  природы; не будучи способным постигнуть природу как целое. Знание о модусах является адекватным, поскольку рассудок пользуется истинным методом — определениями, доказательствами и т.п..

Наиболее адекватное познание — интеллектуальная интуиция. Если рассудочное познание есть познание о частях природы и всегда действует  в пространстве и времени, то интеллектуальная интуиция действует, как говорит  Спиноза «под знаком вечности». При  помощи интеллектуальной интуиции человек  познает всю природу и таким  образом познает Бога, и двигают  его к этому познанию уже не определения, не дискурсивный метод, а  совсем другая способность — любовь, природный эрос, который существует в человеке в качестве отдельной  познавательной способности. Это не обычная человеческая любовь, а некоторый  вид интеллектуальной любви к  Богу. Поскольку интеллектуальной интуицией  человек познает только Бога, то это познание есть любовь к Богу, которую Спиноза именует интеллектуальной любовью к Богу. И только это  знание является самым истинным, самым  адекватным знанием, поскольку оно  есть знание о субстанции, т.е. о том, что необходимо существует.

В теории познании Спинозы  мы видим, насколько тесно связан он с религиозно-философской традицией. Даже его высшая способность познания есть не что иное, как разум Николая  Кузанского, разум Плотина или  мистический экстаз средневековых  философов. И здесь Спиноза также  является философом скорее религиозным, чем материалистически направленным.

Выводы об атеизме  Спинозы делаются во многом благодаря  его «Богословско-политическому  трактату», который был запрещен сразу после его выхода и сыграл негативную роль в жизни Спинозы. В нем Спиноза подверг жесткой  критике текст Св. Писания, прежде всего Торы. Основываясь на анализе языка (а древнееврейский язык он знал блестяще) и на логике, Спиноза пытался показать, что в Св. Писании есть много событий, которые надо толковать не так, как их толкуют католические и иудейские богословы. Он показал, что Пятикнижие Моисеево написано не Моисеем, т.е. не тем человеком, который жил в Египте и о котором повествуют книга Исход и другие книги. Анализ языка и тех реалий, о которых повествуется в Торе, говорит о том, что написал эти книги человек, живший гораздо позже.  

Спиноза протестовал  против аллегорического толкования Св. Писания, полагая, что там содержится только религиозная истина. Он был одним из последовательных сторонников теории двух истин и говорил, что то, что доступно разуму, можно постичь только разумом, и никакая вера для этого не нужна. Вера нужна для воспитания нравственного человека; для этой цели и существует Св. Писание. Таким образом, Св. Писание — не что иное, как набор исторических событий, в которых повествуется о людях, чьим поступкам мы можем подражать, которые высказывали мудрые мысли и учили нас добру, отвращали от зла — но не более того. Приписывать пророкам философские мысли — значит приписывать им то, чего они никогда не знали.

Спиноза показывает, что некоторые пророки были людьми темными, не знали истину и не могли  ее знать — это была не их задача. Св. Писание учит, что пророки  были людьми простыми (пастухами, воинами, ремесленниками), но не философами. Поэтому  понимать Библию надо так, как она  написана.

Бог, по Спинозе, существо не личное, не имеющее свободы воли в том плане, как мы это понимаем. Но здесь нужно помнить, что свободы  воли, по Спинозе, вообще нет и потому нельзя мыслить Бога по аналогии с  человеком. Бог есть бесконечная  субстанция, а наш разум конечен.

Обращаю ваше внимание на статью Владимира Соловьева «В защиту философии Спинозы». Тогда  же, в 19 веке, вышла и статья известного русского философа-кантианца Введенского  «Об атеизме в философии Спинозы». Как пишет Соловьев, он посчитал своим долгом написать ответ Введенскому, поскольку Спиноза был юношеской любовью самого Соловьева. Введенский же доказывает, что Спиноза является атеистом, ссылаясь на понимание Спинозой Бога. Спиноза мыслит Бога как существо безличное, абсолютно бесконечное, как субстанцию, состоящую из множества атрибутов, поэтому Бог, по Спинозе, не действует по целям и не является личным существом. Следовательно, Спиноза отрицает вообще бытие Бога, на что Соловьев возражает, говоря, что приписывать Богу то понимание личности, которое есть у нас, это значит слишком принижать Бога. Любой мало-мальски грамотный христианин знает, что Бог личен не в человеческом плане, что у Него Три Личности и что если Он и личен, то не так, как мы, а сверхличен. Так что Спиноза выразил в своем учении понятие о Боге как Вседержителе (а это именно так, потому что Бог сказал о Себе: «Аз есмь Сущий»). Бог есть Тот, Кто существует Сам по Себе; весь остальной мир существует благодаря Богу. А именно это определение Бога и кладет в основу своей философии Спиноза. Поэтому обвинять Спинозу в атеизме Соловьев ни в коем случае не советует. Конечно, он соглашается с тем, что у Спинозы много недостатков, что он отрицает у человека свободу воли и т.д., но Спиноза отнюдь не атеист.