Контрольная работа по "Педагогике"

Нравственность с  ее тягой к сохранению и бесконечному продлению человеческой жизни неизбежно  связана с вероисповеданием, ибо  только на основе веры как совершенно особого вида познания можно объяснять  целостность и неохватную бесконечность  бытия. В жизни каждого народа вырабатывается свой нравственный (или  относительно нравственный) взгляд на мироздание в целом. В частности, все основательные научные теории, включая самые современные (не говоря уже о больших древних мифологиях, предшествовавших науке) в той или  иной степени опираются на веру в  какой-то образ бесконечного бытия. А бесконечность бытия по самой  своей сути откликается на любую  веру, и вера начинает работать, по жизни  доказывать свою истинность, верность (коренной смысл слова «вера» как  раз и обозначает самое глубокое и непосредственное соприкосновение  с истиной). Вера как таковая есть «осуществление ожидаемого» (Евр. 11: 1) Другое дело, насколько вера нравственна: именно настолько она и продлевается в своем существовании, и народ, исповедующий ее, не пропадает с  лица Земли.  

Здесь мы подошли  к еще одной особенности воспитания: оно является не только нравственным, но нравственным в определенном вероисповедном смысле. И смысл этот различен у  разных народов.  

Вероисповедный нрав народа образуется, созревает веками, а в некоторых случаях и  тысячелетиями. Если эта нравственность сильна, справедлива, истинна, то она  способствует продлению народной жизни, а если ложна – пресечению (в  данном случае следует говорить уже  о впадении народа в губительную  безнравственность). История свидетельствует: если какой-то народ попустительствует  распространению в своей среде  безнравственности (в любых известных  и доказанных опытом проявлениях), он начинает слабеть и распадаться. То же самое совершается и в  пределах частной жизни каждого  человека. Не случайно безнравственность  еще определяют как растленность.  

Для России государствообразующим  народом стали русские, а народообразующей верой – Православие. Что бы ни говорили современные неоязычники, дохристианское язычество славян не породило единого мощного государства (тем более столь обширного, как  позднейшая православная держава), как  не породило оно и единого мощного  народа, скрепленного, связанного в  одно целое общей верой в определенное мироустройство. Вера запечатлевается  в языке, в словесных понятиях, и единый общепонятный язык становится основою, духовным корнем народа. Язычество  не может породить такого единого  мощного народа по самой своей  сути: оно создает бесконечное  множество «богов» – чуть ли не для каждого куста и каждой кочки – и способствует не столько  объединению народа, сколько раздроблению на отдельные соперничающие роды и семьи, на обособленные, частные, пораженные тягой к бесконечному раздроблению языки (в этом смысл понятия «язычество»).  

Упадок, казалось бы, православнейшей России к 1917 году свидетельствует  лишь об одном – об утрате внутренней силы народной веры, о вероотступничестве, которое неуклонно возрастало в  течение второй половины XIX века, а  постепенное усиление страны после 1917 года свидетельствует о подспудном восстановлении православной веры в  народе. И все-таки навязываемая сверху ложная материалистическая вера (глубоко безнравственная и самоубийственная в самой основе своей) не могла питать здоровой народной жизни и создать прочное государство. Чтобы существовать долго, само государство должно поддерживать определенную и притом правильную (верную) веру. Болезненный кризис конца XX века – окончательное доказательство слабости и разрушительности избранного после 1917 года безбожия и в то же время свидетельство прорыва наружу, из-под спуда, глубинной православности, которая, как свидетельствует наша более чем тысячелетняя история, способна при соблюдении своей чистоты возродить и народ, и государство.  

Общей закономерностью  исторической жизни народов является воздаяние через поколение. Недаром  библейский Моисей водил свой народ  по пустыне сорок лет: за такой  срок можно постом, молитвою и покаянием  заслужить землю обетованную, а  можно и наоборот – безнравственными поступками обречь дотоле благополучную  страну на какие-нибудь казни египетские.   

Население, граждане и патриоты   

В последнее время  заговорили о патриотическом воспитании граждан, а также населения. В  связи с этим надо прояснить коренной смысл названных понятий и  определить их подлинное соотношение.  

Патриотическое воспитание является высоким проявлением доброкачественного общественного воспитания. Как никакой  другой вид воспитания оно нацелено на сохранение, воспроизводство и  преумножение народа. Эта коренная особенность патриотического воспитания отражается в самом наименовании. Слово «патриотизм», подобно большинству  выражений на «-изм», применяемых  для обозначения отвлеченных  понятий, является у нас сравнительно новым. Раньше него, со времени Петра I, в русском языке укоренилось  слово «патриот», которое является передачей древнегреческого «патриотис» («соотечественник», а оно вместе с «патриос» – «отчий, отечественный, прадедовский», в свою очередь восходит к «патир» – «отец, родитель»). Таким образом, в истоке понятия  «патриотизм» содержится представление  о самых близких и теплых, воистину семейных отношениях в обществе. Еще  до Петра I, в древнерусском языке, возникает свое слово для выражения  данного понятия – отчизнолюбие. В первой половине XIX века утверждается близкое, но более широкое по смыслу понятие народности. Само слово «народность», возможно, изобрел кн. П.А. Вяземский  в 1819 году в качестве снимка с французского nationalité, во всяком случае, он сам так  считал: «Слово, если нужно, оно укоренится…  Окончание “ость” – славный  сводник»[2].  

Патриот ощущает  себя соотечественником, сродником  всему народу как большой семье. На этом уровне человеческих отношений  стремление к личным выгодам сменяется  жертвенностью во имя сохранения и продолжения жизни целого –  большой народной семьи, в которой  достижения каждого становятся общим достоянием, а общее достояние служит каждому соотечественнику. Как высшее выражение человеческого достоинства патриотизм представляет собой явление исключительно духовного порядка, не имеющее ничего общего с родо-кровными, по сути животными, связями, на основании которых возникают расизм, национализм (с такими частными проявлениями как шовинизм, фашизм, иначе говоря – нацизм). В западноевропейской культуре латинское по происхождению понятие «нации» (nātio – «рождение, род, народ») развивалось в двух противоположных направлениях, стремясь достичь и там и там крайности: с одной стороны, усиливая родо-кровные, языческие корни понятия и переходя, таким образом, в нацизм, с другой – усиливая в нациях общечеловеческие черты, стирая частное своеобразие и переходя через интернациональность к наднациональной безлико-серой «всечеловечности».  

Славяно-русский, православный по духовному основанию патриотизм (также как и греко-православный, византийский) нацелен на многоцветное, многонародное развитие рода человеческого  в целом. Это исключительно созидательное  состояние народного духа, чуждое любому подавлению любого другого народа. В то же время патриотическое настроение духа естественным образом проникает  и в родо-кровные отношения  соотечественников внутри одного народа, одухотворяя эти отношения. Здесь  прямо сказывается не забытое  Православием евангельское откровение о предустановленной свыше таинственной духовно-языковой сохранности каждого  из возникших в истории народов («языков», по-старославянски) вплоть до конца света и Страшного суда над всеми этими народами (более  того, в Евангелии утверждается дальнейшая вечная жизнь этих народов как  неких соборных личностей): «Егда  же приидет Сын Человеческий в  славе Своей… тогда сядет на престоле славы Своея, и соберутся пред Ним вси языцы; и разлучит их друг от друга, якоже пастырь разлучает  овцы от козлищ; и поставит овцы одесную  Себе, а козлища ошуюю… И идут сии в муку вечную, праведницы же в живот вечный» (Мф. 25: 31–33, 46).  

Патриотическое чувство  неразрывно с желанием рождать и  воспитывать детей, пестовать внуков и правнуков не просто на родной земле, но в среде своего народа, своего родного языка и передаваемого  этим языком миропонимания, которое  в основе своей объединяет соотечественников, не позволяет им ослабляться во внутренних раздорах, помогает ставить и достигать  общие жизненные цели. Патриотом  нельзя стать без глубокого постижения своего народного языка и без  осознания его как именно родного. На таком уровне язык начинает усваиваться  вместе с молоком матери, и поэтому  подлинному патриоту дóлжно родиться в данном отечестве и получать в нем изначальное воспитание.  

Население в широком  смысле – это все, кто проживает  на данной земле, населяет ее, включая  и патриотов. Однако вместе с патриотами проживают и явные не-патриоты. Они обозначаются понятием населения  в узком смысле, являясь противоположностью патриотов-соотечественников. Лишенные патриотического сознания насельники, сожители одного места объединяются преимущественно хозяйственной, деловой  привязкой к данному месту, причем привязкой не обязательно постоянной. Понятое таким образом население  обладает сознанием временщиков, кочевников, наемных работников, подселенцев, которые  живут по закону: «Моя хата с краю, я ничего (и никого) не знаю». Мощную прослойку в населении составляют убежденные, сознательные преступники разного рода, образующие безродные или же родо-кровные тайные сообщества. У населения нет сознания своей принадлежности к местному государствообразующему народу, отечеству, родине, нет и любви к этим жизненным данностям. Подселенцы часто осознают себя принадлежащими к какому-то другому, не коренному для данного места народу и сознательно не желают изучать язык коренного народа, тем более признавать его родным и воспитывать на этом языке собственных детей. Такие внутренне замкнутые сообщества поселенцев (включая и прямо преступные сообщества) образуют своеобразные государства в государстве, обычно становясь передовыми, наступающими отрядами других народов, патриотами которых они себя в некоторых случаях осознают.  

Вместе с тем  среди новых поселенцев всегда находятся  люди, искренне желающие включиться в  семейное целое коренного народа, остаться на данной земле, в данной стране и воспитывать своих детей, а тем более внуков, на данном коренном языке как уже родном для них. Каждое здоровое государство, каждый полноценный народ приветствует такое пожелание своих гостей и, установив испытательный срок в несколько лет (в каждом государстве  свой), награждает поселенцев достоинством граждан как переходной ступени  на пути вхождения в состав государствообразующего народа.  

Гражданство является знаком включенности в государство, осуществляющее признанную народом  власть. Граждане, по коренному смыслу этого понятия, отличаются оборонным  сознанием жителей «града», объединенных принадлежностью не просто к определенному  месту жительства, но месту своему, дорогому для себя и потому огражденному, огороженному, защищенному. Данное слово  образовано от старославянского «град» – огражденное место (по-русски –  «город», огороженное место). Понятие  восходит к древним городам-государствам (в частности, греческим полисам). В настоящее время понятие  «граждане» обозначает признанных, узаконенных  обитателей всех населенных мест в  составе определенного государства, ограждающего их своею властной и  законодательной защитой от внешних  враждебных воздействий. Граждане собственно и являются основной силой государства, они объединены стремлением к  совместной самозащите от любых внешних  угроз, а также желанием внутреннего  благополучного развития своего целостного сообщества. Отсюда устойчивое понятие  «гражданская оборона» и противоположное  понятие «гражданская война» (первое соотносится со здоровым состоянием гражданского сознания, второе – с  его болезнью и распадом). Граждане признают свои определенные обязанности  перед данным замкнутым сообществом  людей, а сообщество в виде государства  наделяет граждан определенными  правами, преимуществами, которых лишены не-граждане. Граждане должны на определенном, достаточном для общения уровне овладеть коренным государствообразующим  языком, хотя и не обязаны признавать его родным. Образованию собственно гражданского сознания способствует гражданское  воспитание. Гражданское сознание поддается  более точному юридическому описанию по сравнению с сознанием патриотическим, основанным на высших духовных качествах  человека: любви, совести, вере, верности.  

Патриотическое воспитание может относиться к населению  в целом, а может – и к  более сплоченным, упорядоченным  слоям населения – гражданам  и патриотам. В ныне действующей  государственной программе патриотического воспитания речь идет о гражданах, а не о всем населении России, хотя и население, еще не получившее гражданство, в целом неизбежно охватывается данным воспитательным воздействием, благодаря этому постепенно преобразуясь в граждан и патриотов.  

Наше государственное  мышление в его новейшем состоянии  близко к тому, чтобы признать, если можно так выразиться, неслиянность, но и нераздельность российского  государства и Православной Церкви. В области государственного управления народным просвещением об этом впервые  возвестило письмо Министерства образования  Российской Федерации органам управления образованием субъектов Российской Федерации от 22.10.2002 №14-52-876 ин/16 «Примерное содержание образования по учебному предмету “Православная культура”». В приложении к письму, между прочим, говорится о «выдающемся значении православной христианской религии  в истории и современной жизни  российского общества и государства, месте православной культуры в отечественном  историческом и культурном наследии». Именно веющий от этого письма сокровенный  дух будущего государственного развития, а не рассудочно-логическое содержание, ничего нового в уже наличное состояние  народного образования не привносящее, так встревожил современную либеральную  общественность. Понятие гражданственности  сближается с державностью, патриотизм – с народностью и православностью, и все это предсказывает возможное  восстановление триединства «Православия – самодержавия – народности». Во всяком случае, государство на наших  глазах движется навстречу Церкви, словно бы вспоминая о достоинствах и возможностях древней византийской и русской симфонии властей.

3. Выдающиеся педагоги 

Бокерия Лео Антонович - Заведующий кафедрой сердечно-сосудистой хирургии № 2 ФППОВ, директор НЦ ССХ им. А.Н. Бакулева РАМН, лауреат  Ленинской и Государственной  премий, заслуженный  деятель науки  РФ,действительный член Российской Академии Медицинских Наук, профессор

Бунятян Армен Артаваздович-Заведующий кафедрой анестезиологии и реаниматологии ФППОВ, акад. РАМН, профессор, д.м.н., заслуженный  деятель науки  России, Лауреат премии Совета Министров  СССР (1983 г.), Лауреат  Государственной  премии СССР (1988 г.). С 1967 г. - руководитель отдела анестезиологии Научного центра хирургии РАМН.