Итак, взаимодействие чувственного и логического, осуществляемое благодаря интуиции, заключается в своеобразном комбинировании чувственных образов на основе какого-то исходного понятия. В результате получается новое понятие об объекте, новое знание о его сущности, а не только о формах проявления. Получение нового знания – не простое комбинирование этих чувственных образов. Это комбинирование на уровне интуитивного познания. Гносеологический механизм такого процесса предполагает комбинирование чувственных образов на основании некоторого исходного наглядного образа – образа-модели известного объекта или же имеющегося исходного понятия, понятия-модели. Понятие-модель отражает такие свойства и стороны объекта, содержание которых уже зафиксировано в понятийном аппарате науки. Понятие-модель возникает как результат предшествующего мысленного эксперимента. Последний является "мыслительным процессом, в котором чувственные и рациональные элементы находятся в диалектической взаимосвязи и взаимопроникновении. Именно единство чувственного и логического, наглядного образа и научной абстракции составляет то необходимое условие, благодаря которому на основе мысленного эксперимента нередко совершаются важные научные открытия".

     Результаты  мысленных экспериментов откладываются  в "глубинах неосознанной психики" человека и составляют важный элемент  в структуре криптогнозы. Чтобы рассмотреть это более подробно, проведем анализ некоторых возможных типов комбинаций чувственных образов, имея в виду при этом, что в структуре познания чувственно-наглядные и понятийные образы могут выполнять две функции: исходную, если в образе отражены сведения об объекте, существенные черты которого неизвестны, и вспомогательную, если в образе отражен объект, сущность которого хорошо изучена. Процесс интуитивного познания, как уже отмечалось выше, осуществляется на основе данных криптогнозы, которые могут быть выражены в форме понятия-модели (или образа-модели) и составляют определенный фон познавательного процесса. Понятие-модель (или образ-модель) составляет необходимый компонент процесса интуитивного познания. Это особое, специфическое конструктивное выражение ранее полученных знаний, с которым неосознанно соотносятся вновь полученные сведения об объектах. Независимо от ученого совершаются процессы соотношения, сопоставления, замещения и т.п. полученных знаний с содержанием понятия-модели (или образа-модели). Именно эти конструкты: понятие-модель и образ-модель – определенным образом окрашивают и направляют исследовательский процесс ученого, создавая фон его познавательного процесса.

     Интуитивное познание (в отличие от чувственного и логического познания) не есть самостоятельная, автономная область  познания. Формы интуиции действуют  в познании всегда в диалектической взаимосвязи с известными формами  познания, осуществляя при этом взаимодействие данных чувственного и логического  познания. В гносеологическом смысле, по-видимому, это взаимодействие заключается  в особом комбинировании – "сцеплении" чувственных образов на базе известного понятия-модели (эйдетическая интуиция) или же на базе образа-модели (концептуальная интуиция). Как уже отмечалось, понятия-модели и образы-модели берутся из данных криптогнозы. Они – результат неосознанного отбора имеющихся знаний. Мы знаем, что именно в выборе понятий-моделей и образов-моделей чаще всего кроется ошибка исследователя. Таким образом, акт выбора компонентов фона познавательной деятельности также интуитивен, хотя и основан, конечно же, на всем предшествующем опыте ученого. От выбора понятия-модели и образа-модели зависит и выбор пути дальнейшего исследования, от которого быть может в прямой зависимости успех или неудача.

     Очевидно, что интуиция, как специфическая  форма познания, теснее (чем какая-либо другая форма) связана с индивидуально-психологическими особенностями ученого. Логично  предположить, что именно с нею  связана неповторимость творческого  процесса, деление ученых, скажем, на теоретиков и экспериментаторов. Возможно, что способность к концептуальной интуиции характерна в большей мере для теоретиков, а способность  к эйдетической интуиции – для практиков. Это нередкий случай в науке, когда экспериментальное открытие совершается ученым, который сам не в состоянии правильно интерпретировать его. Такие факты также наводят на мысль, что процесс открытия и его интерпретация совершаются различными формами интуиции.

В соответствии с этим, по-видимому, можно будет  несколько по-иному осветить вопрос о гносеологической природе таланта. Кроме известных признаков этой высочайшей способности нашего мыслительного аппарата, определенную роль здесь должно играть синтезированное присутствие способности к эйдетической и концептуальной интуиции.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Список  используемой литературы

1. Алексеев  П.В., Панин А.В. Теория познания  и диалектика: Уч.

Пособие для вузов. – М.: Высш. шк., 1991. – 383 с.

2. Асмус В.Ф. Проблема интуиции в философии и математике. М., 1964.

3. Бунге М. Интуиция и наука. М., 1967.

4. Грановская  Р.М., Березная И.Я. Интуиция и искусственный интеллект. Л., 1991.

5. Интуиция, логика, творчество.: Сб. ст. 1987.

6. Ирина В.Р., Новиков А.А. В мире научной  интуиции: интуиция и разум. 1978.

7. Кармин А.С., Хайкин Е.П. Творческая интуиция  в науке. М, 1971.

8. Князева  Е.Н., Курдюмов С.П. Интуиция как самодостраивание

// Вопросы  философии. - 1994. - №2. - С 110.

9. Коршунов  А.М. Отражение, деятельность, познание. – М.: Политиздат.,

1979. –  216 с.

10. Коршунов  А.М. Познание и деятельность. – М.: Политиздат., 1984. – 142 с.