Быт и жизнедеятельность учреждений интернатного типа

      Так же, как все большую часть времени дети проводят в помещениях самого приюта. Здесь располагаются спальные и ировые комнаты. Спальня группы занимает двухкомнатный отсек, в комнате проживают 4—6 детей (в старших группах кровати двухъярусные, в младших - обычные); игровые (в старших группах выполняют функции учебных комнат) - одна комната в отсеке. Общие занятия устраиваются в холле, где находится и телевизор. Двери комнат, а в группах малышей и туалетов, практически всегда открыты. В таких условиях у ребенка нет возможности уединиться. Незабываемое впечатление оставляет запах в помещениях приюта - смесь ароматов туалета и хлорки.

      Питаются  все вместе в общей столовой. Во время обеда легко отличить новеньких - они набивают карманы хлебом и вносят с собой в спальни. Под подушками у них можно найти небольшие "склады", состоящие главным образом из хлеба и печенья. Хлеб и чай - обычная "домашняя" еда, к которой они привыкли в прошлой голодной жизни. Теперь они будут питаться иначе, 5 раз в день, но еще долгое время будут собирать и сушить хлеб "на черный день". Накрывает на стол дежурная группа под руководством воспитателя. Старшие девочки любят помогать на кухне, но им это не разрешается. Нельзя чистить овощи, лепить пирожки, нельзя подходить к плите. Говорят, что из соображений пожарной безопасности, гигиены и санитарии. По этим же причинам администрация приюта не позволила организовать кулинарные занятия, которые особенно нужны выпускникам. Не стирают воспитанники и свои вещи: для этого есть прачечная. Первое время дети стесняются и не хотят отдавать вещи в общую стирку, но постепенно привыкают, и вскоре у старших девочек можно обнаружить под матрасом склад грязного, неделями не стиранного белья. Тем более, вещи общие, ничьи. Даже дети, которые дома обслуживали не только себя, но и младших сестренок и братишек, за несколько месяцев такой жизни привыкают быть иждивенцами

      Посещают  занятия, особенно индивидуальные, дети с удовольствием. По наблюдениям они воспринимают ситуацию занятия с педагогом не как учебную, а скорее как ситуацию личного общения, удовлетворяя здесь потребность в восприятии себя как уникальной личности и получении индивидуального внимания со стороны взрослого. Дети готовы выполнять все, что скажет взрослый, только бы "не идти наверх". Здесь они с охотой делают даже домашние задания, которые ни в какую не соглашаются сделать с воспитателем в группе. В общении детей с педагогами часто разворачиваются настоящие трагедии неразделенной любви, когда взрослому невозможно выделять "любимчика", а ребенку необходимо быть любимым именно не "как все", а исключительно, особо. Здесь личные отношения вступают в противоречие с ролевым поведением воспитателя, и именно условия учреждения не дают ребенку возможности получения того, что так ему необходимо.

      Игнорирование личностных потребностей ребенка проявляется и при определении его дальнейшего "жизнеустройства". Поскольку приют является временным прибежищем для детей, то по прошествии некоторого времени ребенок возвращается в родную семью, оформляется опека или его отправляют в государственное учреждение постоянного проживания. В последнем случае ребенок не только не получает информации о том учреждении, которое по идее должно стать теперь его "новым домом", но даже о самом факте отправки в детский дом узнает лишь в день отъезда. Такая "приятная новость" становится причиной тяжелого стресса.

"Преступление" и наказание

      Побег, пожалуй, самое серьезное нарушение  в учреждении. При довольно небольшом "проценте побегов" дети бегут постоянно. Бегут домой, и куда глаза глядят, не задумываясь, что будет дальше. Бегут по дороге из школы в приют, во время прогулки и даже из изолятора.

      Наказание за побег зависит от того, в первый раз он был совершен или нет, от продолжительности нахождения "в бегах", поведения "на свободе", прошлых заслуг или проступков "беглеца". "Выловленный" сотрудниками учреждения или правоохранительных органов "бегун" попадает "на беседу" с директором и помещается в изолятор для обследования и выяснения всех обстоятельств побега. Кроме этих довольно "мягких" санкций, применяются и более жесткие. Ребенка могут оставить в изоляторе на длительное время, пока, по мнению сотрудников, существует угроза нового побега; обрить наголо. Если же "беглец" ведет себя "буйно" или "истерично", ему могут насильно давать "успокоительные" препараты, делать инъекции. Самыми жесткими санкциями являются те, которые к уже имеющемуся клейму добавляют новое: это могут быть отправка в психиатрическую больницу по "телефонной договоренности" с главврачом (после "лечения" в которой ребенок не только получает дополнительное клеймо "психа", но наносится серьезный вред его здоровью); "устройство" в спецшколу (он становится "малолетним преступником", и следующим этапом на его жизненном пути скорее всего станет взрослая тюрьма). Дополнительное клеймение возможно и в случае вынесения ребенку диагноза "олигофрения". В этом случае он будет иметь еще более низкий уровень образования даже по сравнению с остальными воспитанниками, не сможет обучаться дальше и, еще хуже, найти достойную работу. Получив статус ребенка-инвалида, воспитанник практически никогда не сможет его оспорить

Правила и тактики

      Какие же тактики применяют дети для  того, чтобы обойти существующие формальные и неформальные правила или приспособить и сделать их удобными для себя.

      Для удовлетворения потребности  в общении используются все возможные формы взаимодействия со взрослыми. Это не только занятия со специалистами, но и хозяйственные  работы (уборка двора, копка огорода и т.п.), в процессе и по завершении которых ребенок получает своеобразную награду - внимание взрослого. Не только для малыша, но даже и для подростка не считается зазорным "напроситься" в гости к кому-то из сотрудников, что дает возможность познакомиться и с другими членами семьи. Особенно часто приглашают детей в гости вахтеры и санитарки - обслуживающий персонал. Они меньше, чем педагоги, озабочены проблемами "педагогической этики" и часто имеют любимцев среди детей. Добиться внимания взрослых удается и с помощью нарушения норм. Многие дети вовсе не расстраиваются, когда их вызывает "на беседу" директор. Ведь лучше негативное внимание, чем его отсутствие. Таким образом, даже из наказания ребенок получает определенную пользу - его заметили и выделили. Возможность выйти за территорию приюта появляется при оказании неких услуг воспитателю, как-то: купить продукты в магазине, сходить за молоком и т.п. Если вести себя хорошо, то можно попросить, чтобы тебе разрешили прокатиться на служебной машине в город (предел мечтания всех мальчишек приюта). Дети хорошо знают, кого из сотрудников можно уговорить отпустить их домой на побывку, и ждут, когда добрый педагог будет назначен дежурным, чтобы отпроситься домой.

      Достаточно  однообразное питание вызывает у детей потребность внести в меню хоть какие-то новшества. Самым простым и известным способом является изготовление сухарей. Для этого хлеб высушивается на батарее, а летом просто на воздухе. Затем он хранится под подушкой, поскольку тумбочки открыты, и их содержимое находится на виду у воспитателя. Еще один популярный способ добычи еды – получение угощения от взрослых за оказанную услугу. Такой услугой может быть помощь в уборке, оформлении или ремонте кабинета, переносе книг или мебели. При этом, хотя ребенок почти никогда не просит угостить его, среди детей и среди взрослых считается справедливой пищевая компенсация. Пища должна быть не такой, какую предоставляют детям в столовой, чаще всего это бывают сладости или фрукты. Дети разнообразят меню, покупая продукты в ларьке или на рынке. Набор приобретаемых "лакомств" достаточно банален - семечки, жвачка, чипсы. Небольшие деньги на такие покупки чаще всего дают родственники во время посещений. Они же иногда приносят детям бананы, конфеты, шоколад, которыми принято делиться с близкими друзьями и любимыми взрослыми.

      Воспитанники  стараются внести какое-то разнообразие в устройство быта. Обычно в этом преуспевают девочки. Они украшают свою прикроватную тумбочку связанными ими самими салфетками, над кроватью развешиваются рисунки, вышивки. Девочки стремятся проявить индивидуальность в одежде. Часто они отказываются носить какую-то вещь, потому что такая есть у всех ("не буду одевать эту приютскую куртку"), или если эта вещь старомодна ("такие туфли сто лет назад носили"). Иногда, если вещь не нравится, ребенок может портить ее сознательно, ("терять"), добиваясь своего.

      Чтобы "завоевать" дополнительное пространство, используется любая возможность хотя бы временно "приватизировать" общую территорию. Для этого они просят у специалистов, работающих в отдельных кабинетах, позволения "посидеть" или "позаниматься" (все равно чем). Создать свое пространство помогают личные вещи, бережно хранимые детьми, - фотографии родителей, друзей, открытки, картинки. Девочки иногда заводят "анкеты", которые заполняют сверстники в приюте и иногда одноклассники.  

      Особую  практику представляет собой использование детьми роли сироты "на экспорт" - в ситуациях взаимодействия вне интерната. Можно не только пройти бесплатно в кино или музей, проехать в транспорте, но и, например, не идти в школу на субботник ("мы в приюте бедные, веников нету") или физкультуру ("форма порвалась, а новую не выдали"), не выучить урок ("не написал сочинение, потому что книжки в приюте не было"). Ярлык "сироты" может приносить определенную пользу, вызывая жалость и сочувствие. Такое поведение имел в виду И. Гоффман, когда утверждал, что стигматизированный индивид склонен использовать свой ярлык (клеймо) для получения "вторичных выгод" - как оправдание своей неудачи, произошедшей по причинам, не связанным со стигмой.

    Таким образом, при организации новых детских домов, перестройке воспитательного процесса следует уделять внимание таким задачам, как приведение детского дома в соответствие нормативам для определенного количества детей и возможности разделения их на небольшие группы; создание социального и эмоционального окружения, близкого к семейному; организация небольших групп семейного типа, где воспитатели и дети живут как бы самостоятельными «семьями», поощрение внимания к психоэмоциональным нуждам ребенка; предельное ограничение переходов детей из одного детского дома в другой по возрасту; неразделение братьев и сестер по разным учреждениям; укрепление связей между детьми и их родителями; развитие у детей умений, бытовых и общественных навыков, необходимых в будущей самостоятельной жизни. Не менее важно решать вопросы проживания и трудоустройства будущих выпускников. 
 
 
 
 
 
 
 
 

    ЗАКЛЮЧЕНИЕ

      Детская безнадзорность и беспризорность - тревожные характеристики современного российского общества. Если во второй половине XX в. сироты в нашей стране проживали в учреждениях преимущественно двух типов: в детских домах и школах-интернатах, то сегодня помимо того функционирует множество разнопрофильных учреждений: социальных приютов, реабилитационных центров, центров психолого-педагогической помощи и т.д. Наряду с самыми популярными формами устройства детей-сирот и оставшихся без попечения опекой/попечительством (в 2004 г. устроено 51,3% от общего числа выявленных детей) и размещением в государственных учреждениях (31%) - постепенно развивается институт приемной семьи (1,2%), создаются детские дома семейного типа. И хотя наилучшей формой устройства детей-сирот является семейная, массовая деинституализация воспитания беспризорников в России пока невозможна. Еще долгое время интернатные учреждения будут оставаться основным институтом социализации детей-сирот, обойтись без них государство пока не готово.

      Изучение  жизненных практик детей-сирот  в условиях интерната поможет  понять истинное положение вещей, минимизировать неблагоприятные последствия пребывания в них ребенка и сделать все возможное для его успешной социализации.

      Наблюдения  за повседневной жизнью воспитанников  интерната дают основание считать, что закреплению роли "сироты", "детдомовского", "приютского" ребенка способствуют практики, постоянно воспроизводящиеся в данном пространстве. Это: разделение на группы, категории "своих" и "чужих", ограничение в контактах со сверстниками, соседями, родственниками, что не только сужает круг общения детей, но и закрепляет схему разделения как единственно возможную. Закрытость, огораживание отдельных помещений в учреждении, куда не допускаются дети, прессинг нормативной системы определяют рамки, в которых протекает жизнь ребенка. Происходит искусственное конструирование границ между двумя мирами: большим миром вне стен учреждения и замкнутым - внутри его. Еще больше закрепляет эту ситуацию система наказаний, существующая в интернате, когда используются не только легальные, но порой и незаконные санкции.

      Лишение индивидуальности, обезличивание порождается особой коммунальной организацией быта. Ролевая ситуация, в которой оказывается сотрудник интерната, препятствует установлению личностных, теплых отношений с ребенком, лишает его индивидуального внимания со стороны взрослого, в котором особенно нуждается воспитанник. Жизнь ребенка в интернате основана на зависимости воспитанника от персонала. Это проявляется в невозможности получить объективную и достоверную информацию, принимать решения о своем будущем, поскольку считается, что ребенок не способен самостоятельно решать вопросы, касающиеся собственного благополучия. Конечно, в интернате осуществляются разнообразные реабилитационные мероприятия, но повседневная жизнь порой дает ребенку совсем иные уроки, и они в значительной степени снижают эффективность работы специалистов. Вообще во время нахождения ребенка в интернате протекают по меньшей мере два слабо связанных между