Сентиментализм

Творческий  путь в сентиментализме Карамзина Н.М.

Литературная  деятельность Карамзина началась в  середине 80-х годов XVIII в. и завершилась  в 1826 г., т. е. в общей сложности  продолжалась свыше сорока лет и  претерпела ряд существенных изменений. Ранний период творчества писателя относится  ко второй половине 80-х годов XVIII в., когда юный Карамзин стал одним из членов масонской ложи розенкрейцеров, возглавляемой Н. И. Новиковым. Подобно своим новым товарищам, он получает масонское имя — лорд Рамзей. Близость к масонам Карамзин рассматривает как счастливый дар судьбы. По поручению своих наставников он занимается переводами нравоучительно-религиозных произведений. Одним из них была книга швейцарского поэта Галлера «О происхождении зла». Вместе со своим другом, также масоном, А. А. Петровым он редактирует первый в России детский журнал «Детское чтение для сердца и разума» (1785-1789), где была помещена его повесть «Евгений и Юлия». Влияние масонов ощущается в повышенном интересе Карамзина к религиозно-моралистическим проблемам. Однако в отличие от правоверных масонов, Карамзин испытывает в это время сильное влияние со стороны сентиментальной и предромантической литературы, о чем прежде всего свидетельствуют переведенные им произведения: «Времена года» Томсона, идиллия Геснера «Деревянная нога», драма Лессинга «Эмилия Галотти». Ему хорошо знакомы и произведения Руссо, Клопштока, Юнга, Виланда, Ричардсона и Стерна.

  Новый, сентиментально-просветительский период начинается в 1789 г. и продолжается до лета 1793 г. В 1789 г. Карамзин порывает с масонами. Сам писатель объяснял впоследствии свое решение тем, что  его раздражали «нелепые обряды»  и таинственность масонских собраний. Но причина оказывалась более  глубокой. Еще до поездки за границу  Карамзин твердо решил начать издание  собственного журнала, который бы полностью  соответствовал его новым литературным вкусам. В 1789-1790 годах писатель совершает  путешествие по Западной Европе. Вернувшись в Россию, он издает ежемесячный  «Московский журнал» (1791-1792), в котором  публикует «Письма русского путешественника», повести «Бедная Лиза», «Наталья, боярская дочь», а также переводы произведений западноевропейских авторов. В критическом отделе помещались рецензии на вновь выходящие книги как русских, так и зарубежных писателей. Сотрудниками журнала были И. И. Дмитриев, Г. Р. Державин, М. М. Херасков. Большая часть произведений принадлежала самому издателю. Просветительские взгляды Карамзина наиболее ярко были представлены в «Письмах русского путешественника». Автор осуждает в них деспотизм немецких правителей, религиозную нетерпимость и фанатизм церковников, восхищается республиканскими порядками в Швейцарии, подвигом Вильгельма Телля. Идея внесословной ценности человеческой личности нашла свое отражение в таких произведениях, как «Фрол Силин, благодетельный человек» (1791) и «Бедная Лиза» (1792).

Карамзин произвел подлинный переворот в области  сентиментальной прозы. Уязвимым местом западноевропейского и русского сентиментального романа была диспропорция между их огромными размерами  и чрезвычайно простым сюжетом, что приводило к растянутости и рыхлости повествования, к изобилию словесного материала, «Роман классический, старинный, // Отменно длинный, длинный, длинный»,  — скажет Пушкин. Карамзин решительно отказался от монументальной формы сентиментального эпистолярного романа и обратился к повести. Роль повествователя перешла от героев к автору, что дало возможность ввести характеристики персонажей, описание места действия, усилить роль пейзажа. Малый в сравнении с романом объем повести способствовал компактности и динамичности ее сюжета. В повестях Карамзина четко прослеживается эволюция его мировоззрения. Самая ранняя из них «Евгений и Юлия» была опубликована в «Детском чтении» в 1789 г. Она написана в конце масонского периода в творчестве писателя и отражает тот идейный кризис, который пережил Карамзин. До последнего времени это произведение считалось подражанием повестям мадам Жанлис, хотя сам автор называет свою повесть «истинно русской». Внезапная смерть юноши и безутешная скорбь о нем матери и невесты — этот сюжет в одинаковой степени мог привлечь и масонов и сентименталистов, но под пером Карамзина сентиментальное начало преобладает над масонским.

Лучшей повестью Карамзина справедливо признана «Бедная Лиза» (1792), в основу которой  положена просветительская мысль о  внесословной ценности человеческой личности. Проблематика повести носит социально-нравственный характер: крестьянке Лизе противопоставлен дворянин Эраст. Характеры раскрыты в отношении героев к любви. Чувства  Лизы отличаются глубиной, постоянством, бескорыстием: она прекрасно понимает, что ей не суждено быть женою Эраста. Дважды на протяжении повести она  говорит об этом, в первый раз  матери: «Матушка! Матушка! Как этому  статься? Он барин, а между крестьянами... Лиза не договорила речи своей».  Второй раз — Эрасту: «Однако ж тебе нельзя быть моим мужем!». — «Почему же?» — «Я крестьянка...».  Лиза любит Эраста самозабвенно, не задумываясь о последствиях своей страсти. «Что принадлежит до Лизы, — пишет Карамзин, — то она, совершенно ему отдавшись, им только жила и дышала... и в удовольствии его полагала свое счастие».  Этому чувству не могут помешать никакие корыстные расчеты. Во время одного из свиданий Лиза сообщает Эрасту, что к ней сватается сын богатого крестьянина из соседней деревни и что ее мать очень хочет этого брака. «И ты соглашаешься?» — настораживается Эраст. «Жестокий! Можешь ли ты об этом спрашивать?»  — успокаивает его Лиза.

Эраст изображен  в повести не вероломным обманщиком-соблазнителем. Такое решение социальной проблемы было бы слишком грубым и прямолинейным. Это был, по словам Карамзина, «довольно  богатый дворянин» с «добрым  от природы» сердцем, «но слабым и  ветреным... Он вел рассеянную жизнь, думал только о своем удовольствии...».  Таким образом, цельному, самоотверженному характеру крестьянки противопоставлен характер доброго, но избалованного праздной жизнью барина, не способного думать о последствиях своих поступков. Намерение обольстить доверчивую девушку не входило в его планы. Вначале он думал о «чистых радостях», намеревался «жить с Лизою как брат с сестрою». Но Эраст плохо знал свой характер и слишком переоценил свои нравственные силы. Вскоре, по словам Карамзина, он «не мог уже доволен быть... одними чистыми объятиями. Он желал больше, больше и, наконец, ничего желать не мог».  Наступает пресыщение и желание освободиться от наскучившей связи.

      Следует заметить, что образу Эраста сопутствует  весьма прозаический лейтмотив —  деньги, которые в сентиментальной  литературе всегда вызывали к себе осудительное отношение. Настоящая  искренняя помощь выражается у писателей сентименталистов в самоотверженных поступках. Вспомним, как решительно отвергает радищевская Анюта предложенные ей сто рублей. Точно так же ведет себя слепой певец в главе «Клин», отказываясь от «рублевика» и принимая от путешественника лишь шейный платок.

      Эраст при первой же встрече с Лизой  стремится поразить ее воображение  своей щедростью, предлагая за ландыши  вместо пяти копеек целый рубль. Лиза решительно отказывается от этих денег, что вызывает полное одобрение и  ее матери. Эраст, желая расположить  к себе мать девушки, просит только ему продавать ее изделия и  всегда стремится платить в десять раз дороже, но «старушка никогда  не брала лишнего».  Лиза, любя Эраста, отказывает посватавшемуся к ней зажиточному крестьянину. Эраст же ради денег женится на богатой пожилой вдове. При последней встрече с Лизой Эраст пытается откупиться от нее «десятью империалами». «Я люблю тебя, — оправдывается он, — и теперь люблю, то есть желаю тебе всякого добра. Вот сто рублей — возьми их». Эта сцена воспринимается как кощунство, как надругательство над любовью Лизы: на одной чаше весов — вся жизнь, помыслы, надежды, на другой — «десять империалов». Сто лет спустя ее повторит Лев Толстой в романе «Воскресение».

      Для Лизы потеря Эраста равнозначна утрате жизни. Дальнейшее существование становится бессмысленным, и она накладывает  на себя руки. Трагический финал  повести свидетельствовал о творческой смелости Карамзина, не пожелавшего  снизить значительность выдвинутой им социально-этической проблемы благополучной  развязкой. Там, где большое, сильное  чувство вступало в противоречие с устоями крепостнического мира, идиллии быть не могло.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

      Список  литературы:

1. Орлов П.А. 
   «История русской литературы XVIII века» 
   Учебник для университетов
2. Энциклопедия «Кругосвет»
3. «Древнерусская литература XVIII века»
4. "Толковый словарь русского языка" под редакцией Д.Н. Ушакова.
5. «История русской литературы XIX века. Первая половина» А.И. Ревякин. – М.: Просвещение, 1985год.