Самобытная кинодраматургия Шукшина. Киноповести «Живет такой парень, «Калина красная», специфика жанра

      Вот в этой безжалостности к себе, к тому, о чем он рассказывал, к тому, о чем играл, о чем писал, о чем ставил фильмы, — в этом, мне кажется, есть еще одна обжигающая черта его характера. Размышляющих о жизни много, немало, честно, искренне размышляющих. Но сгорающих вместе с жизнью очень мало — единички. Вот Шукшин относился к этой категории. Для него каждая тема и каждая проблема, которые он решал в своих произведениях, будь то проблема Степана Разина или проблема Любавиных, проблема того или иного героя его рассказов, — это была проблема, которая проходила через его сердце. Это небезразличие и это трепетание его сердца, его сжимание — оно ощущается в каждом его произведении…».

      К сказанному Михаилом Александровичем  можно добавить разве что слова, произнесенные очень-очень давно  как аксиома Анной Ахматовой: «Этот писатель был сделан для очень долгого творчества…». Взять хотя бы нереализованный, как сказали бы теперь, проект фильма о Степане Разине. Специалисты говорят, что после лент «Ваш сын и брат», «Странные люди» и «Печки-лавочки» сформировалось самобытное мастерство Шукшина-художника, тяготевшего к социальному и психологическому анализу сложных явлений и общественных процессов не только в современной русской деревне и городе. Однако попытка истолкования характера народного вождя, причин и следствий «русского бунта» хотя и была предпринята Шукшиным, но так и осталась в нереализованном сценарии фильма о Степане Разине, переработанном позднее в роман «Я пришел дать вам волю».

      Стилю Шукшина-режиссера присущи лаконичность, простота, ясность, демократизм выразительных средств в сочетании с поэтическим изображением природы, внутренней ритмической организацией кадра и монтажа. Сам же Шукшин как актер снялся более чем в двадцати фильмах, пройдя от типажных образов «людей из народа» к рельефным экранным портретам с точно проработанными деталями и резко очерченным общим контуром. Таковы целинный шофер Степан («Аленка»), директор комбината Черных («У озера»), солдат Лопахин («Они сражались за Родину»), Егор Прокудин («Калина красная»). А кинолента Шукшина «Калина красная», в 1974-м получившая главный приз на Всесоюзном кинофестивале, киноведами считается своеобразным итоговым произведением автора, где наиболее отчетливо проявились постоянные темы художника и, прежде всего, тема нравственного долга, вины и расплаты. 
 
 
 
 
 

      2. «Живет такой парень» - «фильм о красоте чистого человеческого сердца, способного к добру» (В.Шукшин).

      Проза Шукшина 60-х годов имела прямое отношение и к его фильмам. В основу сценария "Живет такой парень" взяты два рассказа из "Сельских жителей" - "Классный водитель" и "Гринька Малюгин". Ранняя шукшинская проза скупа по письму, лишена пышнословия. Так же он начал и снимать - без всяких претензий на формотворчество. Традиционный в своем строении изобразительный ряд фильма соответствовал содержанию показанной истории, сотканной по большей части из повседневных и достоверных житейских ситуаций.

      "Живет такой парень" - киноповесть о простом алтайском шофере Пашке Колокольникове, бесконечно влюбленном в жизнь, веселом, добром и отзывчивом. Балагур с набором пошловатых, провинциальных присказок и выраженьиц, он любит розыгрыш, любит распустить хвост, приврать, пошутить, но может и подвиг совершить. Он и смешной, и трогательный одновременно.

      Прелестно живой, добрый и остроумный фильм - именно так его определила Белла Ахмадулина - о простом шофере Пашке Колокольникове, влюбленном в жизнь, веселом, добром и отзывчивом.  
"Я хотел сделать фильм о красоте человеческого сердца, способного к добру. Если мы в чем-нибудь сильны и по-настоящему умны, так это в добром поступке. Пашка не лишен юмора и всегда готов выкинуть какую-нибудь веселую шутку. От доброго сердца". 

      В кинотворчестве В. Шукшина «Живет такой парень» — самая солнечная, самая простая и жизнерадостная картина. Сюжет путешествия и путешествующий герой — Паша Колокольников — позволили художнику вторгнуться в мир реальности и проявить его настрой, его житейские и человеческие проблемы. Фокус состоял в том, что в путешествие отправлен фольклорный персонаж — непобедимый, добрый, желающий помочь всем вокруг, побеждающий напасти юмором. Сколько вокруг судеб, одиноких людей, тяжких воспоминаний. Важно настроиться на счастье, на удачу, и все может перемениться. Пашка и становится настройщиком душ. Там, где нужно, он товарища на работе подменит, горящую машину в безопасное место уведет, двух пожилых людей сведет, чтобы были они счастливы, вместе коротали жизнь.

      Он впитывает в себя поверья, разыгрывает спектакли, дурит людям голову, шутя с ними и посмеиваясь над собой. Он готов бичевать мещанство, поносить несчастных слоников, стоящих на комоде в доме своей подруги, объяснять ей, каким должен быть культурный быт, какой должна стать она сама, чтобы быть счастливой, а в ответ получит горькую отповедь, услышит о непоколебимых правилах жизни среди людей, которые нельзя ломать, не сломав человека. Он услышит рассказ о девушке, бродящей по земле и предвещающей беду, и во сне встретится с ней, узнав свой женский идеал.

      Он даст интервью журналистке в больнице (роль журналистки исполнила поэтесса Белла Ахмадулина), будет представляться, ерничать, завлекая столичную корреспондентку. Но на вопрос: почему же он совершил свой подвиг, ответит быстро — по глупости. Ведь ясно — любой бы так поступил, просто он был первым. Новеллистическая организация материала позволила Шукшину использовать свой писательский опыт, но и включить в повествование столь важный в контексте мир природы родного Шукшину Алтая. На фоне рек, взгорий, полей человек должен оставаться органической частью общей гармонии. Ему необходимо понять окружающее, разобраться в себе, пройти трудный человеческий путь достойно, не забывая ни своей истории (могила у дороги не должна зарасти, остановившиеся люди должны помянуть умершего) и пытаться понять смысл и цель собственной жизни.

      Фильм Шукшина явился событием кинематографической жизни. Его заметили и зрители и критики. На международном фестивале в Венеции-64 «Живет такой парень» получил «Гран при» по разделу фильмов для молодежи. Лента Шукшина участвовала и в конкурсе 1-го Всесоюзного кинофестиваля в Ленинграде. Там была показана представительная программа художественных картин: «Живые и мертвые» А. Столпера, «Гамлет» Г. Козинцева, «Зной» Л. Шепитько, «Тишина» В. Басова, «Родная кровь» М. Ершова, «Дети Памира» В. Мотыля, «Я шагаю по Москве» Г. Дане.тия. Жюри присудило фильму Шукшина премию «за жизнерадостность, лиризм н оригинальное решение*.

      Так сквозь жизненные наблюдения, точность бытописания вырисовывался образ  любимого героя Шукшина — человека из народа, талантливого, чуждого корысти, потребительству и мещанству. Наверное, именно такой герой, как он, под современными плакатами с Шукшиным, на улице имени Шукшина и у многочисленных памятников Шукшину отмечает теперь юбилей земляка по всему Алтаю. А Пашка Колокольников с первых кадров фильма «Живет такой парень» будто бы посылает привет всем кинозрителям из шукшинского села Сростки: «Понимаете, я боюсь, Вы напишете, а мне потом стыдно будет перед людями. Скажут: «Ой-ой! Герой пошел!».

      Несмотря  на высокое официальное признание фильма, В.Шукшину тем не менее казалось, что его не совсем верно поняли, приняв «Живет такой парень» за кинокомедию. В. Шукшин пишет статью «Послесловие к фильму» (Искусство кино, 1964, № 9) — своеобразный «ответ» зрителями критикам, где, в частности, говорит: «Я хотел сделать фильм о красоте чистого человеческого сердца, способного к добру. Мне думается, это самое дорогое наше богатство — людское. Если мы в чем-нибудь сильны и по-настоящему умны, так это в добром поступке. Образованность, воспитанность, начитанность — это дела наживные, как говорят. Я представляю себе общество, где все грамотны, все очень много знают и все изнурительно учтивы. Это хорошо. Но общество, где все добры друг к другу, — это прекрасно. Еще более прекрасно, наверно, когда все добры и образованны, но это — впереди.

      Так серьезно я думал, когда мы приступали к работе над фильмом. А теперь, когда работа над ним закончена, я в полном недоумении, ибо выяснилось, что мы сняли комедию.

      О комедии я не думал ни тогда, когда писал сценарий, ни тогда, когда обсуждались сцены с оператором, художником, композитором. Во всех случаях мы хотели бы быть правдивыми и серьезными. Все — от актеров до реквизиторов и пиротехника. Работа ладилась, я был уверен, что получится серьезный фильм.

      Нам хотелось насытить его правдой о жизни. И хотелось, чтоб она, правда, легко понималась. И чтоб навела на какие-то размышления.

      Я очень серьезно понимаю комедию. Дай нам бог побольше получить их от мастеров этого дела. Но в комедии, как я ее понимаю, кто-то должен быть смешон. Герой прежде всего. Зло смешон или по-доброму, но смешон. Герой нашего фильма не смешон. Это добрый, отзывчивый парень, умный, думающий, но несколько стихийного образа жизни. Он не продумывает заранее, наперед свои поступки, но так складывается в его жизни, что все, что он имеет, знает и успел узнать, он готов отдать людям.

      …Один упрек, который иногда предъявляется  нашему фильму, беспокоит и, признаюсь, злит меня: говорят, что герой наш примитивен. Не знаю… Я заметил вот что: люди настоящие — самые «простые» (ненавижу это слово!) и высококультурные — во многом схожи. И те и другие не любят, например, болтать попусту, когда дело требует мысли или решительного поступка. Схожи они и в обратном: когда надо, найдут тонное хлесткое слово — вообще мастерски владеют родным языком. Схожи они в том, что природе их противно ханжество и демагогия, они просты, в сущности, как проста сама красота и правда. Ни тем, ни другим нет надобности выдумывать себе личину, они не притворяются, душа их открыта всем ветрам: когда больно, им больно, когда радостно, они тоже этого не скрывают. Я не отстаиваю тут право на бескультурье. Но есть культура и есть культурность. Такая культурность нуждается почему-то в том, чтобы ее поминутно демонстрировали, пялили ее в глаза встречным и поперечным. Тут надо быть осторожным. А то так скоро все тети в красивых пижамах, которые в поездах, в купе, в дело и не в дело суют вам «спасибо» и «пожалуйста!» и без конца говорят о Большом театре, тоже станут культурными.

      Пашка Колокольчиков не поражает, конечно, интеллектом. Но мы ведь и снимали фильм не о молодом докторе искусствоведческих наук. Мы снимали фильм о шофере второго класса с Чуйского тракта, что на Алтае. Я понимаю, что дело тут не в докторе и не в шофере — в человеке. Вот об этом мы и пеклись — о человеке. И изо всех сил старались, чтобы был он живой, не «киношный». Очень хочется, чтобы зритель наш, заплатив за билет пятьдесят копеек, уходил из кинотеатра не с определенным количеством решенных проблем, насильственно втиснутых ему в голову, а уносил радость от общения с живым человеком.

      Что касается вопросов и тех самых «проблем», которые мы «ставили» перед собой, то в фильме, по-моему, все ясно». 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

      3. Исследование В. Шукшиным социальной сущности одиночества в киноповести “Калина красная”

      Киноповесть «Калина красная» Василий Шукшин написал в больнице. Об этом рассказала Лидия Николаевна Федосеева, жена Василия Макаровича: 

      «После  „Печек-лавочек“ Шукшин опять слёг в больницу. Но и там он продолжал работать. Я догадывалась, что он пишет какую-то новую большую вещь, но что это будет, тогда ещё не знала. Только замечала, когда приходила к нему, что он день ото дня становится все печальнее и печальнее. А однажды вышел, в глазах — прямо слезы стоят. И осунулся весь, побледнел, смотреть страшно. Я испугалась — подумала сразу, что это болезнь обострилась. А оказывается, он только что, перед самым моим приходом, закончил новую повесть. И когда писал конец, сам вот так страшно, до слёз разволновался. 

      Отдал мне рукопись. Сказал: «Это для кино. Если разрешат снимать, то тут и для тебя кое-что найдётся…» 

      Пришла  домой. Кажется, даже и не разделась, и сразу села читать. Прочитала. И  тоже не удержалась — заревела…  Это была «Калина красная»». 

      В апреле 1973 года «Калину красную» опубликовал  журнал «Наш современник», членом редколлегии которого был генеральный директор «Мосфильма» Николай Трофимович Сизов. Он предложил Шукшину снять картину на «Мосфильме», поскольку на киностудии Горького, где Василий числился в штате, сценарием не заинтересовались. 

      В мае Шукшин спешно отбыл из Москвы в экспедицию Киноповесть запустили в производство на очень жёстком условии: в декабре сдать полностью готовый фильм. Съёмочный коллектив был сколочен наспех. Из всех своих прежних помощников Шукшин смог взять на «Калину красную» только оператора Заболоцкого. 

      Василий Макарович очень собранно входил в съёмочный период «Калины красной». Например, документальные кадры, где  заключённый поёт песню «Ты жива ещё, моя старушка» (этого в сценарии не было), он нашёл среди тысяч  километров киноплёнки спецкинохроники МВД. «Калина красная» так и начинается концертом зэков, который снимался в настоящей колонии под Москвой. 

      Герои фильма Шукшина — вор-рецидивист («Семь судимостей у меня. Семь!») Егор Прокудин по кличке Горе отмотал срок и поехал к Любе Байкаловой (Лидия Федосеева), с которой был знаком по переписке.