Переосмысление библейских сюжетов и образов в рассказах Л. Андреева «Иуда Искариот», «Елеазар»

     МИНИСТЕРСТВО  ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РФ

     ГОУ ВПО «Красноярский государственный  педагогический университет им. В.П. Астафьева» 

     ФИЛОЛОГИЧЕСКИЙ  ФАКУЛЬТЕТ

     Кафедра русской литературы 
 

     Реферат 

     Переосмысление  библейских сюжетов  и образов в  рассказах 

     Л. Андреева «Иуда Искариот», «Елеазар».

     Выполнила:

     студентка группы 43

     Шукшина Наталья           

     Преподаватель:                                

       Гайдукова Евгения

     Борисовна

                                                                 доцент кафедры

                                                                       русской литературы

     Красноярск 2011

     Содержание.

1. Введение.
2. I. Предательство ради спасения Христа.
1. Переосмысление библейского сюжета Евангелия от Луки.

     3. II. Переосмысление библейского сюжета Воскресения Лазаря и его образа.

     2.1.   Интерпретация христианских канонов на примере повести «Елеазар».

     4. Заключение.

     5. Литература. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Введение.

     Библейские  сюжеты, наряду с сюжетами античной мифологии, составляют фундамент европейской  культуры, они легли в основу огромного  числа произведений от Нового времени  до наших дней, по ним написаны романы, поэмы, оперы, балеты, созданы живописные полотна. Библия оказалась той великой  неисчерпаемой книгой, которая содержит все вопросы, тревожащие человечество, и ответы на них, и потому остается актуальной во все времена, ее страницы волнуют людей и сегодня.  Чаще библейские сюжеты входят в  художественные произведения в своем оригинальном виде, либо в виде некой скрытой идеи. Но иногда случается так, что гений художника, творческое начало заставляет автора изменять ту или иную исходную библейскую нить, вносить в повествование изменения, соответствующие собственному замыслу. Причины этого могут быть разные. Иногда изменение сюжета служит тому, чтобы подчеркнуть авторскую идею, довести ее до нравственного апофеоза. В других случаях библейский сюжет  является лишь интересным мотивом, допускающим толкования и интерпретации, авторская фантазия дополняет его, вносит в историю недостающие в первоисточнике детали, которые помогают ярче и полнее раскрыть характеры библейских героев.

     Отношение к подобным попыткам «дописать» или  «переписать» библейские страницы тоже сильно разнится: от жесткой критики, от объявления подобных произведений вредной и искажающей смысл Священного писания ересью, до восторженного  отношения поклонников.  Мы полагаем, что поскольку художественное произведение не является теологическим или богословским  изысканием, автор вправе представить на суд читателя подобное произведение, если только оно не содержит откровенные попытки изменить основы христианства. Успех же подобного произведения целиком зависит от  мастерства художника.

     Русская литература особенно богата христианскими  мотивами, без них она немыслима, в ней они прослеживаются яснее, чем в литературе других народов. Библейские мотивы отчетливо  выделяются в творчестве многих русских писателей: Гоголя, Достоевского Толстого, Лескова, Тургенева, Чехова, Андреева, Куприна, Бунина, Булгакова. В их  текстах  встречаются прямые и косвенные цитаты из Священного Писания, аллюзии, реминисценции. Этические принципы даже советской литературы времён эпохи соцреализма, на наш взгляд, проистекают из христианства, представляют собой модернизированные христианские заповеди. Современная русская литература в этом смысле тоже является преемницей классической русской литературы, основанной на православии (А. Солженицын).

     Произведения, содержащие искаженные библейские сюжеты,  созданы лучшими, талантливейшими писателями, писателями-новаторами: А. Куприным, Л. Андреевым, М. Булгаковым.

     Научных работ, которые бы отражали хотя бы особенности библейских сюжетов, я  уже не говорю об их переосмыслении, крайне мало. Этим фактором обусловлена  трудность написания реферата. Хотелось бы отметить русского поэта, художника  – пейзажиста и переводчика Максимилиана Волошина, который в свой статье «"Елеазар", рассказ Леонида Андреева» наиболее полно отразил адреевскую концепцию человека, показал его глазами  библейский сюжет и образа Лазаря и мотивы перефразирования. Также следует отметить работу Иезуитовой Людмилы Александровны «Творчество Леонида Андреева.(1892-1906)» и статью Веры Афанасьевой «Искажённые библейские сюжеты в русской литературе». 

     Литературоведческих работ, посвященных исследованиям  искажений библейских сюжетов в  русской литературе, практически  нет, о чём свидетельствует библиографический  поиск. С этим аспектом и связана  актуальность данной работы, расширить знания в плане переосмысления библейского сюжета на примере конкретного автора, Леонида Андреева, и двух его произведений «Иуда Искариот» и «Елеазар».

     Проблемы, которые будут рассматриваться в нашей работе прежде всего связаны с искажением библейского сюжета, изменением образов, фигурирующих в Библии и взятых за основу и взглядом критиков на переосмысленные евангелиевские мотивы.

     В реферате будут рассмотрены такие  понятия, как «концепция человека», «система парадоксом», «богохульство» и мн.др.

     Целью работы является исследование особенностей переосмысления библейского сюжета в творчестве Л. Андреева.

     Задачи:

     - выявление и анализ художественных  особенностей подхода писателя  к идее переосмысления библейского  сюжета и образов;

     - определение и исследование художественной системы, задач и целей, которые ставит писатель, обращаясь к библейским сюжетам. 
 
 
 
 

I. Предательство во имя спасения Христа 

     1.1. Переосмысление библейского сюжета Евангелия от Луки. 

     Произведение  Л. Андреева написано почти одновременно с повестью Куприна, в 1907 г. Искажения, внесенные в евангельскую историю предательства Иисуса Христа в повести Андреева оказались столь значительными и шокирующими, столь ревизионистскими по отношению к тексту Евангелий, что она была сурово встречена критикой. Если Куприн лишь разнообразит библейский сюжет, не внося в повествование никакой явной крамолы, Андреев решается на пересмотр обоснования поступка самого великого грешника, предателя Иуды, практически на ересь, изменяя тем самым этические основания и смыслы христианства. 
         Вечная тема предательства осмысляется писателем совершенно непривычным для христианства, неканоническим образом. Иуда, заклейменный в Евангелиях как предатель, облекший мессию на смерть, предстает в повести Андреева мятущимся и любящим человеком, приносящим ради спасения Христа страшную жертву. Он осознанно идет на грех, на предательство, дабы осуществление библейского пророчества, распятие и последующее воскрешение Спасителя, а следовательно, и спасение всех людей от первородного греха, стало возможным. По версии Андреева, именно Иуда, а не другие апостолы, истинно любит Христа, любит так сильно, что готов ради Спасителя заклеймить свое имя вечным позором, а душу обречь на вечные муки. 
          По замыслу Творца, должен существовать кто-то, кто предаст Спасителя, и Иуда уже своим рождением обречен на предательство, предназначен для него, наделен соответствующей внешностью.

     «Пришел он, низко кланяясь, выгибая спину, осторожно и пугливо вытягивая вперед свою безобразную бугроватую голову…» «Он чувствовал на свету свой странный череп» В описаниях Андреева Иуды предстает таким жалким уродом, что вызывает не отвращение, а сочувствие. Андреев не просто откровенно возвеличивает Иуду, а позволяет читателю понять, как сложен и противоречив его герой, как сильно он отличается от своего евангельского прототипа. Мастер портрета, Андреев показывает неоднозначность персонажа деталями описания его внешности: «Двоилось также и лицо Иуды: одна сторона его, с черным, остро высматривающим глазом, была живая, подвижная, охотно собирающаяся в мелкие морщинки. На другой же не было морщин, и она была мертвенно гладкая, плоская и застывшая… казалась огромной из-за широко открытого слепого глаза». Иуда у Андреева очень похож на Христа. Они обыкновенные люди.  
          Повести Андреева присущ тонкий психологизм, соответствующий постоянному внутреннему напряжению Иуды. Понимая, что на него возложена страшная миссия предательства и что кроме него чудовищный поступок совершить некому, Иуда, все же колеблется, мечется и раздваивается в намерениях: «Одной рукой предавая Христа, другой рукой Иуда тщательно искал способы расстроить свои собственные планы». Двойственны и его чувства: «Свершились ужас и мечты». После ареста Христа только Иуда неотступно следует за ним, в то время как другие апостолы трусливо прячутся. Ему, решившемуся на подобный поступок, уже нечего бояться, ничего более страшного с ним уже не может произойти. Не вынеся гнета свершенного, андреевский Иуда, так же, как и евангельский, заканчивает жизнь самоубийством. Душевное, мятущееся, иррациональное побеждает здравый смысл: несчастный может понять умом, что поступил правильно, но сердце не справляется с тяжестью обрушившегося на него самого испытания. Испытание Спасителя становится испытанием Иуды, они оба и почти одновременно умирают, спасая человечество, без Иуды не было бы жертвы Христа, они делят груз мировой боли, мирового греха на двоих, Иуда почти ипостась Христа – вот основная мысль произведения Андреева, еретичная и крамольная с точки зрения христианства, небесспорная, но допустимая для художника. 
          Известно, что идея оправдать поступок Иуды не является новой. Так, в период патристики в христианстве существовала т. н. секта Иуды, объявленная ортодоксальными христианами ересью, члены которой поклонялись Иуде как человеку, осуществившему планы Творца и помогшему Спасителю избавить человечество от первородного греха. Упоминание об этой секте содержится, например, в романе Г. Флобера «Искушение Святого Антония», изобилующего сведениями из истории раннего христианства. Существует и неканоническое «Евангелие от Иуды», признанное еретическим. Такой же вредной ересью воспринимается православием и сюжет Андреева. 
          И в этом случае можно лишь предположить мотивы написания подобного произведения. Возможно, это попытка доказать читателю, что любой, даже вечный, сюжет может быть переосмыслен, рассмотрен под совершенно новым углом зрения. Возможно, это просто желание автора эпатировать публику, привлечь ее внимание к собственной персоне. Может быть, некоторое, выполненное в художественном ключе, подражание Толстому, осмелившемуся написать собственное еретическое евангелие. Или данность личность, толкающая некоторых людей на нравственный бунт. А может быть, просто намерение попробовать себя в совершенно новом художественном жанре. Однако произведение получилось весьма заметным, в свое время привело в восторг М. Горького, пользовалось успехом даже в советские годы, оставило заметный след в творчестве Андреева.

     II. Переосмысление библейского сюжета Воскресения Лазаря и его образа. 

     2.1. Интерпретация христианских канонов на примере повести «Елеазар» 

     При создании «Елеазара» художник в очередной  раз обратился к Библии. Его  внимание привлекает евангельский сюжет  о воскрешении Христом Лазаря. Евангелие от Иоанна гласит, что  Лазарь – брат Марии и Марфы, в  доме которых часто останавливался Иисус.

     Заболев, Лазарь умирает. Христос, предвидя его  смерть, возвращается в Иудею. Иоанн  пишет, что, увидев плачущую Марию, Иисус  сам «воскорбел духом и возмутился…» (Евангелие от   Иоанна 11, 33). По его приказу пещеру – место погребения усопшего – открывают. Иисус «воззвал громким голосом: Лазарь! Иди вон. И вышел умерший…»(Евангелие от Иоанна 11, 43-44).

     Как мы видим, Иоанн ничего не сообщает о самом Лазаре: о его внешности, возрасте, характере. Евангелист описанием  этого события в очередной  раз прославляет Христа и его  Отца (Бога), именем которого тот исцеляет и воскрешает. Ничего не известно о  дальнейшей судьбе Лазаря.

     Андреев, положив в основу своего рассказа этот сюжет, не только изменяет имя брата Марии и Марфы (в андреевском тексте он именуется Елезаром), но и делает его, а не Иисуса главным героем своего произведения. Хотя внимание писателя привлекает история уже известная, но вопрос, который возникает у него, необычен: «А что же было потом, за гранью жизни и что было потом, после воскресения ? »  
 

     Л.А.Иезуитова  в своем исследовании, посвященном  творчеству писателя, замечает, что об Андрееве немало говорили как о художнике, которому присуще настолько обостренное чувство смерти, что оно уничтожает на его полотнах краски жизни и вольно или невольно доводит читателя до состояния страха и ужаса перед жизнью.

     Сам Андреев в письме к Максиму  Горькому называет свой рассказ «мрачным», на что тот немедленно отозвался  так: «…это, на мой взгляд, лучшее из всего, что было написано о смерти во всемирной литературе. Мне кажется, что ты как бы приблизился и приближаешь людей к неразрешимой загадке, не разрешая ее, но, страшно близко знакомя с нею…». Действительно, при чтении создается впечатление, будто сама смерть смотрит на тебя со страниц книги, своими темными, бездонными, зовущими куда-то глазами.

     По  общепринятой евангельской трактовке  воскресение Лазаря Христом –  это чудо, несущее радость, благо, добро. Оно заставляет присутствующих поверить в божественную природу Спасителя. Андреева же интересует, чем явилось воскресение для самого Елеазара, и что увидел он по ту сторону человеческого бытия. Таким образом, библейская проблема борьбы добра со злом рассматривается писателем, как борьба жизни и смерти, света и тьмы.