АСТРАХАНСКИЙ  БАЗОВЫЙ МЕДИЦИНСКИЙ  КОЛЛЕДЖ 
 
 
 
 
 
 

РЕФЕРАТ

ПО  ЛИТЕРАТУРЕ НА ТЕМУ:

«Мысль  семейная» в романе-эпопее «Война и мир» 
 

                                                        Выполнила:

                                                        студентка 1 ф/л⁹ гр.

                                                        I курса

                                                        Лукманова А. С.

                                                        Проверила:

                                                        Боева М. Ф. 
 
 
 
 

Астрахань-2010

       СОДЕРЖАНИЕ 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Введение

       Склад психологии человека, его взгляды  и судьба, по Толстому, во многом определяются семейным окружением и родовыми традициями, которые составляют для него своего рода почву. И не удивительно, что многие главы романа-эпопеи посвящены домашней жизни героев, ее бытовому укладу, внутрисемейным отношениям. Хотя Толстой порой и изображает рознь между кровно близкими людьми (натянутые отношения княжны Марьи с отцом в пору их московского житья; отчуждение между Николаем и матерью из-за его намерения жениться на Соне), главное в семейных эпизодах «Войны и мира» — неподдельно-живое общение между людьми, которые дороги и близки друг другу. Семейный мир на протяжении всего романа противостоит как некая активная сила внесемейному разладу и отчуждению. Это и суровая гармония упорядоченно-строгого уклада лысогорского дома, и поэзия теплоты, царящая в доме Ростовых с его буднями и праздниками (вспомним охоту и святки, составляющие центр четвертой части второго тома). Семейные отношения Ростовых отнюдь не патриархальны. Здесь все равны, все имеют возможность выражать себя, вмешиваться в происходящее, действовать инициативно.

       Семья, по Толстому,—это свободно-личностное, неиерархическое единение людей. Эту ростовскую традицию наследуют и вновь сложившиеся семьи, о которых идет речь в эпилоге. Взаимоотношения мужа и жены в романе не регламентированы ни обычаем и привычным этикетом, ни вновь вводимыми правилами. Они естественно устанавливаются каждый раз наново. У Наташи и Пьера совсем иначе, чем у Николая и Марьи: право первого голоса не предопределено ничем, кроме индивидуальных черт людей. Каждый член семьи свободно и полно проявляет в ней свою личность. 
 
 

1. «МЫСЛЬ СЕМЕЙНАЯ»  В РОМАНЕ-ЭПОПЕЕ «ВОЙНА И МИР»

       Достоевский в черновиках к «Подростку» противопоставил вновь возникающее, «случайное семейство» «семейству родовому». В качестве примера последнего он назвал Ростовых.  Для толстовских героев в самом деле неоценимо важны их «фамильная» общность и приобщенность к семейному преданию, традициям отцов и дедов. Когда французы вот-вот должны были подойти к Богучарову, княжна Марья ощущала себя «обязанною думать за себя мыслями своего отца и брата»: «...что бы они сделали теперь, то самое она чувствовала необходимым сделать». Подобные же заботы всецело овладевают Николаем Ростовым в тяжелую для его семьи пору: он не отказывается от обязательства уплаты долгов, так как память об отце для него священна.

       И в этом «Война и мир» Толстого родственна произведениям Пушкина, который назвал святым чувством любовь к «родному пепелищу» и утверждал, что «счастье можно найти лишь на проторенных дорогах» (Кравцову 10 февраля 1831 г.). В прозаическом продолжении стихотворения «Пора, мой друг, пора...» Пушкин высказывался как бы в духе героев эпилога толстовского романа: «Юность не имеет нужды в at home, зрелый возраст ужасается своего уединения. Блажен, кто находит подругу—тогда удались он домой.

       Семья, по Толстому,—это не замкнутый в  себе, не отъединенный от всего окружающего клан, патриархально упорядоченный и существующий на протяжении ряда поколений (ей более всего чужда монастырская изолированность), а неповторимо-индивидуальные «ячейки», обновляемые по мере смены поколений, всегда имеющие свой возраст. В «Войне и мире» семьи подвержены качественным переменам, порой весьма значительным.

       В кризисных обстоятельствах (если того требует жизнь) герои романа готовы не только поступиться своим родовым  имуществом (подводы Ростовых, предназначенные для вывоза вещей, отданы для раненых), но и подвергнуть опасности самих себя и близких людей. Как суровую необходимость Болконские воспринимают службу в армии князя Андрея, Ростовы—уход на войну Пети. Участвуя в петербургской оппозиции правительству, Пьер сознательно идет навстречу серьезнейшим испытаниям для себя и семьи.

       В мирный быт Болконских и Ростовых вовлечен широкий круг внесемейных  связей. Поездки к соседям, прием  гостей, долгое пребывание в домах  родственников и друзей, выезды в свет — все это органично входит в «обыденность» семьи Ростовых. Повседневность ростовского дома (как московского, так и отрадненского) немыслима без живых контактов господ с дворовыми.

       В домашней жизни толстовских "героев находится место и обсуждению «общих» проблем, нравственно-философским раздумьям, спорам на военные и политические темы. Подобный «тон» в семье Болконских задает Николай Андреевич, который, несмотря на то, что безвыездно находится в Лысых Горах, знает «положение вещей» в России и Европе лучше, чем многие обитатели столицы. Можно вспомнить и рассуждения о войне в доме Ростовых, и философическую беседу Пьера с Андреем Болконским в Богучарове. Пытливая, ищущая, встревоженная мысль, нескончаемый нравственный поиск, столь характерные для семьи Болконских, проявляются и в эпилоге: графиня Марья ведет дневник, записывает свои мысли о воспитании детей. Неприметно и естественно возникает в Лысых Горах 1820г. спор—в традициях Болконских—о современной России, о ее дальнейших путях развития. Нравственно-философические помыслы графини Марьи и гражданское воодушевление Пьера естественно входят в домашнюю повседневность толстовских героев.

       Атмосфера семейного мира в романе Толстого непреходяща, но наиболее ярко представлена она в эпилоге. «Ростовская» стихия единения (какие бы кризисные ситуации ни подвергали испытаниям жизнь детей Ильи Андреевича) здесь заметно упрочивается: семьи Николая и Пьера гармонически сопрягают «болконско-безуховскую» духовность и «ростовскую» безыскусственную доброту. Этот синтез двух семейно-родовых традиций мыслится автором как жизнестойкий и прочный. «Ростовская порода», будучи обогащена опытом Болконских и Безухова, в эпилоге как бы преодолевает свою былую узость и беззащитность: Николай как глава новой семьи Ростовых гораздо жизнеспособнее и практичнее, чем его отец Илья Андреевич.

       В «Войне и мире», как видно, опоэтизирована повседневная жизнь с ее стабильным укладом. Героям Толстого необходимо существовать в некой устойчивой реальности, им близкой и родной, жить, говоря метафорически, в своем доме. О Пьере в тревожные дни 1812г. говорится: «Только в обычных условиях жизни он чувствовал, что будет в состоянии понять самого себя и все то, что он видел и испытал. Но этих обычных условий жизни нигде не было».

       Для автора «Войны и мира», как и для А. Н. Островского, быт существует «как бытие, как способ жить, а не погибать в мире». При этом писатель, как об этом сказано в черновиках в романе, убежден, что лучшие люди, всецело сосредоточенные на решении ближайших, неотъемлемых жизненных задач, чаще всего безвестны;

       «Никто  их не знает». И в финале романа-эпопеи Пьер, действующий в Петербурге на виду у общественности, отнюдь не поставлен над Наташей, Николаем Ростовым, графиней Марьей, жизненное дело которых Осуществляется в «узких» рамках семьи, домашнего быта, своего хозяйства.

       В «Войне и мире», где центральной  является «мысль народная", как видно, важна также «мысль семейная», которая впоследствии, в «Анне Карениной», приобретет драматическую остроту.

       В 60-е годы семья—в центре внимания Толстого. «Писатель,—отмечает Н. Н. Гусев,—несчастливый и неспокойный в семейной жизни, никогда не мог бы создать произведение, столь грандиозное но размеру и проникнутое таким мирным, спокойным, жизнерадостным настроением»!«Война и мир»,—утверждает другой биограф Толстого,—создана в семье, она вышла из семьи. Семья ничем, казалось бы, не способствовала творчеству, а вместе с тем именно она порождала его». Прототипами центральных героев были люди, составляющие ближайшее родственное и семейно-родовое окружение Льва Николаевича. В Ростовых много от Толстых и Берсов (в Николае Ростове—от отца писателя, в Наташе Ростовой—от сестер Берс: Сони и Тани), в Болконских—от Волконских (семья матери писателя); княжна Марья имеет прототипом Марию Николаевну Волконскую-Толстую.  Поэтому  чтение «Войны и мира» «может дополнить сведения о быте и характерах предков и родителей Льва Николаевича».

       Определенные  грани личности и деятельности самого писателя воссозданы в образах Пьера  Безухова, Андрея Болконского, Николая  Ростова. Главное же, семейные эпизоды «Войны и мира» (особенно посвященные Ростовым) передают атмосферу дома Толстых в пору детства и юности писателя, о чем свидетельствуют его поздние «Воспоминания».

       Семейная  тема «Войны и мира» имела для  Толстого не только программно-мировоззренческое значение (провозгласить идеал), но и глубокий личностный смысл, во многом драматический. В романе писатель говорил о том, чего недоставало ему самому, чего он всей душой хотел для себя, но не мог достигнуть и обрести. В «Войне и мире» косвенно запечатлена одна из самых серьезных и сокровенных проблем судьбы самого автора, всегда тосковавшего по непосредственности. Приобщение Льва Николаевича к манившему его миру безыскусственности и любви было напряженным и рефлективным. В «Воспоминаниях» Толстой признавался, что он «был совершенно лишен» внутренней независимости от мнений о себе окружающих, которая была присуща его матери и брату Николаю. Писатель, со свойственной ему откровенностью и беспощадностью к себе, рассказывал о своем болезненном самолюбии, желании приобщиться к непосредственности — либо любовно-альтруистической, присущей Ергольской, либо наивно-эгоистической (воплощение чего он видел в брате Сергее).

       А. Моруа, мастер биографического жанра, метко сказал, что Пьер эпилога—это Толстой, «каким он хотел бы стать». Прочитав мемуары С. А. Толстой, начинаешь думать о том, что и Наташа, которая, выйдя замуж, «бросила сразу все свои очарованья», понимая, что они «теперь только были бы только смешны в глазах ее мужа», показана именно той женщиной, какой хотел бы видеть свою жену писатель. Софья Андреевна вспоминает о своих первых яснополянских годах; жизнь шла «без художеств и без всяких перемен и веселья. Таковой ее устроил и строго соблюдал Л. Н.». Это тяготило жену Льва Николаевича, склонную увлекаться «музыкой, книгой, живописью или людьми, того стоящими» У. Читая строки воспоминаний С. А. Толстой, ясно видишь, что изображение Пьера и Наташи в эпилоге было своего рода уроком и назиданием автора жене (первому и столь важному для него читателю «Войны и мира»): писатель говорит об образцовой, по его мнению, семье, о создании которой он мечтал даже в счастливые 60-е годы.

       Между близкими писателю людьми и героями  «Войны и мира», конечно же, нельзя ставить знак равенства. Тем не менее семья Толстого, близкие ему люди явили собой первообраз жизненной атмосферы Болконских и Ростовых. И это важно иметь в виду читателям толстовского романа. Публикаторы воспоминаний Софьи Андреевны отмечают; «Социальная, политическая жизнь России того времени нашла в жизни семьи Л. Н. Толстого свое удивительно глубокое и рельефное отражение». То же самое правомерно сказать об укладе жизни родителей писателя и их семей — Волконских и Толстых.

       Широта  интеллектуальных интересов и напряженность духовной жизни матери Льва Николаевича, одержимой нравственной требовательностью к себе и близким людям отчужденность отца писателя от мира чиновничьей иерархии  и присущее ему чувство независимости, атмосфера доброжелательности и любви в доме, теплое отношение к дворовым, крестьянам, юродивым, отсутствие (по тем временам необычное) телесных наказаний в семье деда писателя-Ильи Андреевича Толстого — все это было неповторимо-толстовским, а вместе с тем по-своему характерным для русского дворянства первой половины XIX в.; все это и создало тот нравственный «микроклимат», который сформировал Толстого как личность и отразился в семейных картинах «Войны и мира».

       Семья Толстых, таким образом, не просто дала прототипы автору «Войны и мира», она составила важнейший предмет художественного познания, выступила, как некая ценность русской нравственно-бытовой культуры. Эту ценность писатель и претворил в высочайший образец мирового искусства. Близкие Толстому люди—как жившие с ним рядом, так и предки, известные ему по воспоминаниям,—выступили словно «сотворцами» романа-эпопеи.

2. СВЯЗЬ «МЫСЛИ СЕМЕЙНОЙ»  С «МЫСЛЬЮ НАРОДНОЙ» 

       Исследователи творчества Л. Н. Толстого неоднократно отмечали, что основные персонажи «Войны и мира» идут по пути сближения с народом. Не будем еще раз перечислять факты из жизни Ростовых, Болконских и Безухова, которые подтверждают это. Попытаемся обозначить толстовскую «логику» сопоставления главных героев с народной жизнью.

       В черновиках к роману писатель отметил, что жизнь мужиков, как и чиновников, купцов, семинаристов, ему «неинтересна и наполовину непонятна». Речь шла, вероятно, о социально-бытовом укладе, но не о нравственном облике большинства русских людей, который всегда глубоко интересовал Толстого. В «Войне и мире» не чествуется внимания писателя к крестьянской семье и деревенскому быту как таковым. Люди из народа изображаются вне привычных для них условий: в господском доме, на поле сражения, устраивающимися на ночлег после военного перехода, в бараке для пленных и т. п. И это нетрудно объяснить. Русские крестьяне не были защищены от деспотизма и насилия в повседневной жизни. И присущая им способность к непринудительному свободному единению, которая столь привлекала писателя, могла в полной мере сказаться лишь вне их житейских условий.