Море в лирике А.С.Пушкина и М.Ю.Лермонтова

            Но Лермонтов тему моря рассматривает  с другой точки зрения.

            Наряду с горными и воздушными  пейзажами, к которым, по мнению  наших литературоведов, питал  пристрастие Лермонтов, еще одним  объектом лермонтовской лирики  была морская стихия. Подавляющее  большинство его стихотворений  о море относится к периоду, когда он еще не имел собственных впечатлений о морской стихии. Но морской пейзаж, встречающийся в раннем периоде творчества Лермонтова, тяготеет к условно-романтической символике: «Ревет гроза, дымятся тучи! Над темной бездною морской!»  «Гроза шумит в морях с конца в конец», «Море плещет и волнами во мраке блещет»… Одновременно подчеркивается огромность, беспредельность, таинственность и его глубин: «роковой простор моря», «черное дно», «угрюмый океан», и тайну которого не может увидеть никто кроме Бога.

И звукового  ряда:

Как друга ропот заунывный,

Как зов его в прощальный час,

Твой  грустный шум, твой шум  призывный

Услышал я в последний  раз.

Чередуя близкие  по смыслу сочетания, поэт достигает  иллюзии ритмического движения волн. В приведенном выше 2-м  четверостишье таких поворотов два: ропот и зов, грустный шум и шум призывный. Эпитеты к слову шум расположены таким образом, чтобы оттенить это волнообразное движение. Наконец, повторение свистящих, шипящих звуков: з,с,ш, вызывают ассоциацию с шумом прибоя.

           Так незаметные на первый взгляд  элементы формы создают живую  картину, которую читатель уже  не забудет.

            «К морю» - одно из наиболее  драматических стихотворений Пушкина.

            В заключительной строфе преобладают  светлые тона. Быстрое, без эпитетов чередование существительных вызывает ассоциацию с радостно сверкающим морем:

В леса, в пустыни  молчаливы

Перенесу, тобою полн,

Твои  скалы, твои заливы,

И блеск, и тень, и  говор волн.

Если в центральной  части стихотворения подчеркивается могучий, неукротимый и титанический характер моря, то теперь на первый план выступает его сверкающая, торжественная красота.

            В элегии «К морю» столкнулись  романтическое желание свободы,  безграничного движении, которое  возможно для моря – стихии природной и трезвое сознание того, что человек живет по другим законам. Преодоление трагедии для Пушкина здесь возможно потому, что человеку даны верность, память, чувство, наконец, внутренняя свобода.

            Но Лермонтов тему моря рассматривает с другой точки зрения.

            Наряду с горными и воздушными  пейзажами, к которым, по мнению  наших литературоведов, питал  пристрастие Лермонтов, еще одним  объектом лермонтовской лирики  была морская стихия. Подавляющее  большинство его стихотворений о море относится к периоду, когда он еще не имел собственных впечатлений о морской стихии. Но морской пейзаж, встречающийся в раннем периоде творчества Лермонтова, тяготеет к условно-романтической символике: «Ревет гроза, дымятся тучи! Над темной бездною морской!»  «Гроза шумит в морях с конца в конец», «Море плещет и волнами во мраке блещет»… Одновременно подчеркивается огромность, беспредельность, таинственность и его глубин: «роковой простор моря», «черное дно», «угрюмый океан», и тайну которого не может увидеть никто кроме Бога.

Параллельно идет развитие в мыслях и переживаниях лирического героя. Одиночество  гонимого странника, символически изображенное в первой строфе, вызвано его отчаянием  и неприятием жизни (2 строфа). Но мятежник хочет обрести душевный и нравственный покой в обновлении жизни, в перемене ее, в очистительной буре (3 строфа). Именно в этом сопоставлении: одинокий парус и мучительные вопросы; поднимающаяся буря и отчаяние, уход от жизни; восхитительный пейзаж и жажда перемен, обновления – и заключается внутренняя напряженность стихов, сила их эстетического воздействия.

          Языковая изобразительность стихотворения  определяется творческим замыслом  поэта. Важную роль играет слово  одинокий. В нем совмещаются значения, соответственные с предметным рядом (парус одинокий, т.е. плывущий один, без подобных себе) и с рядом символическим (одинокий, т.е. не имеющий единомышленников, близких людей).

           Все стихотворение проникнуто  антитезой (счастия не ищет  – не от счастия бежит, над ним – под ним) Повтор их и их симметричное положение – синтаксический параллелизм ( что ищет он…что кинул…) – подчеркивает важность содержания.

           Для той же цели служит и  инверсия.

           Поэт использует звукоподражание  )ветер свищет, мачта…скрипит), что усиливает ощутимый эффект бури. Динамическое изображение бури во второй строфе передается бессоюзным предложением (играют волны – ветер свищет…) и нагнетанием глаголов.

           Но не только в стихотворении  «Парус», но и в стихотворении  «Желание»: Лермонтов – мятежник, ищущий поединка со стихией. «Буйный спор с дикой прихотью пучин» способен сделать поэта беззаботным и не нуждающемся ни в каком обществе.

           В стихотворении Лермонтов хочет  иметь не крепкую ладью, годящуюся  для встречи с бурей, а «челнок дощатый с полусгнившею скамьей», ему нужен не свежий крепкий парус, а «серый и косматый, ознакомленный с грозой», изорванный бурями.

          Поэт хочет столкновения со  стихией один на один. Все это  потому, что борьба необходима  Лермонтову для того, чтобы увериться в своих силах, стать вровень со стихией. И чем она громаднее и яростнее, тем меньше средство защиты от нее, тем полнее удовольствие, тем сильнее гордость.

          Море – это стихия, которая  очень трудно покоряется человеку, и с ней помериться силой может лишь сильный и мужественный человек.

           Мое выступление подходит к  концу. Поэзия Пушкина и Лермонтова, неисчерпаемый источник, который  как в сказке поит «живой  водою» всех, кто прикасается  к нему. Помимо радости общения с человеком глубокого ума и пылкого, благородного сердца, она дарит нам «неизъяснимые наслажденья», воспитывает в нас «чувства добрые», учит любить и понимать «гений чистой красоты».